Нам нужны слова

      В социальных сетях много смешных и злободневных шуток. Джеку как раз вспомнилась одна: «В любой компании есть молчаливый человек, который стоит в сторонке, не знает, зачем сюда вообще пришел и нервирует всех остальных своим молчанием. Если вы его не видите, то у меня для вас плохие новости».       Для Джека как раз были плохие новости. Он пришел на вечеринку в кампус и почти весь вечер просидел на стуле в углу комнаты. Одногруппник, который по собственной глупости притащил его сюда, давно растворился в толпе и приятно проводил время. Он периодически мелькал, но совершенно не интересовался делами Джека. Разве можно было его за это винить, на вечеринки приходят, чтобы развлекаться и общаться, а не молчать.       Буквально в метре от стула Джека стоял диван, где сидело семеро человек. Кто успел устроиться на диване, кто стащил подушки прямо на пол. Компания шумно спорила о последней части Звездных воин: громкие возгласы, всплески смеха, взаимные перебивания и бесчисленное употребление слова «Сила».       Слова на букву «с» очень коварны. Иногда Джек мог легко их произносить, а иногда буква словно застревала в горле и не хотела покидать рот. Тоже касалось и других согласных, причем не всегда одинаковых. Неделями буква «п» могла быть верным другом Джека, а потом могла присоединиться к остальным бунтовщикам.       Джек прислушивался к интересному разговору. Ему было, что сказать! Он бы с радостью поделился своим отношением к изменению канона, закатил глаза на глупость сюжета, высказал уважение актерам и много чего еще, но, увы, он был слишком ограничен в своих возможностях. Новая компания однозначно превратила бы его язык в свернутый узел. Сейчас их разговор плыл по быстротечной и живой реке, а попытайся Джек вступить, то на пути появились бы мерзкие пороги и водовороты. Вся его речь состоит из одних пауз.       Если бы только паузы. Лицо заики неприятно кривится, когда он встречается с проблемным словом, особенно если при этом нервничает. Отталкивающее, уродливое зрелище. Как ни посмотри, Джек — урод.       Не желая больше расстраиваться, Джек встал с насиженного места и пошел к выходу из комнаты. Вечеринка была очень цивилизованной, играла негромкая музыка, а люди разбились на компании. Джек шел по коридору, заглядывая в открытые комнаты, куда постепенно все разбредались. Как обычно, он не смог найти себе место.       — Упс.       Джек почувствовал, как в него кто-то врезался, а затем как по груди стало расплываться влажное пятно. Стоило меньше глазеть по сторонам и больше смотреть вперед.       Один из студентов, видимо старшекурсник, держал в руках смятый стакан с пивом, содержимое которого сейчас отлично впитывала в себя футболка Джека. Чувствуя свою вину, Джек попытался извиниться.       — Прости, это моя в… — удалось проскочить букву «п», а затем язык намертво прилип к небу. Джеку нужно было как можно скорее успокоиться и перестать нервничать, а то в следующей фразе он будет запинаться на каждом слове.       Ему не потребовалось заканчивать фразу.       — Не бери в голову, парень. Пошли помоем тебя.       Прежде, чем Джек успел отреагировать, незнакомец развернул его на сто восемьдесят градусов и, подталкивая в спину, повел в сторону уборной. Возможно, не будь у Джека его дефекта речи, он бы протестовал, но сейчас предпочел со всем согласиться.       Вот поэтому он всегда проигрывал в спорах: пока кое-как выдавишь из себя один аргумент, собеседник успеет придумать и озвучить десять. Споры — не для заик, и общение, видимо, тоже.       В уборной, несмотря на вечеринку, оказалось на удивление чисто. Вот что бывает, если спортсмены тусуются в других корпусах: после их пивных вечеринок оставались тонны грязи, а сейчас все было очень аккуратно. В уборной никого не было, все кабинки были приоткрыты. Джек был этому рад, не хотелось бы привлечь к себе внимание в такой ситуации.       В зеркале Джек посмотрел на пятно на своей груди и нашел его совершенно некритичным. К разноцветному абстрактному рисунку добавилось несколько желтых оттенков, никто и не заметит разницы. Тем более, Джека вообще не замечают. Чтобы как-то обратить на себя внимание, ему потребовалось врезаться в незнакомца. Впрочем, это не то внимание, к которому Джек стремился.       — Футболку надо застирать, — незнакомец выбросил свой стакан в мусорное ведро и переключился на Джека.       — Не надо.       Джек так был испуган настойчивостью незнакомца, что слова проскочили без усилий. Он был уверен, что тот сам сейчас предложит застирать чертову футболку. Что, во-первых, будет очень странно, а, во-вторых, поставит Джека в необходимость беседовать с неизвестным парнем, пока тот будет занят делом.       — Будешь до конца вечера с пятном ходить?       — Я д-д… — Джек сразу остановился. По его опыту, лучше оборвать фразу, чем беспомощно повторять «д-д-д-д». — Я уже ухожу.       — А-а-а, — протянул незнакомец. — Тогда ладно. Кстати, я Фрэнк, — он протянул Джеку руку.       Иметь знакомого старшекурсника неплохо, хотя тот все равно забудет Джека, когда вечеринка закончится. Студенчество — это маленькая жизнь, бурлящая и кипящая, слишком много событий и людей, чтобы заострять внимание на каждом. Это для Джека все проходило слишком мирно, даже серо и скучно, так что он запомнит любую незначительную встречу.       — Джек. — Одно из немногих слов, которое всегда легко соскакивало с губ. Будь иначе, пришлось бы представляться по фамилии или придумывать себе псевдонимы без проблемных букв.       — Вот и отлично, Джек. Я как раз тоже ухожу, выведешь меня из этого кампуса для мажорных деток.       Фрэнк был совершенно, абсолютно бесцеремонен. Если Джек чувствовал себя неловко практически всегда, то его новый знакомый явно везде ощущал себя свободно и непринужденно. Джеку это понравилось. Если где-то во вселенной есть существо, отвечающее за Великий Баланс, то сейчас оно сработало как нельзя лучше.       Джек хотел спросить, что Фрэнк делает в кампусе, если не учится в их колледже, и кто пригласил его на вечеринку. Чтобы не упасть в грязь лицом, он тщательно выстроил в голове фразу без проблемных букв, но Фрэнк сам ответил на незаданный вопрос.       — Я привел свою кузину. Тетя ее безумно опекает, я вызвался спасти ее юность. Она сейчас как раз где-то… — Фрэнк задумчиво посмотрел на пустой коридор и сделал широкий жест рукой. У него было такое забавное выражение лица, что Джек не смог сдержать улыбку. — Ты ведь тоже первокурсник, может вместе учитесь. Филолог?       — Физик.       Из-за дефекта речи Джек был очень сильно ограничен в выборе профессии. Ему ни в коем случае нельзя было работать с людьми и выбирать специальность, где необходимо много устно отвечать. В силу своей особенности — корректное название изъяна — он рос замкнутым и одиноким, было много времени на саморазвитие. Пока сверстники гуляли с друзьями и развивали социальные навыки, Джек развивал умение незаметно молчать с книгой в руках. Осуждаемая в обществе тенденция не выпускать из рук телефон и преимущественно общаться по интернету была для него спасением. Однако друзья по ту сторону экрана не сходят с тобой на выставку, не поедят пиццу и не погуляют с собакой, пока ты болеешь.       У Джека было много талантов, которые он не решался проявлять. Если учителя в школе начнут хвалить, то другие ребята обратят на него внимание. Чтобы быть спокойным, нужно было стать незаметным. Окончив школу, Джек понял, что теперь уже не так сильно боится людей и готов завести себе друга или, еще лучше, найти компанию, но не представлял, как это можно сделать. Слишком долгая изоляция, помноженная на заикание, сделали задачу неподъемной.       — Физика — это круто, я вот ее никогда не понимал. Как и много чего еще, — рассмеялся Фрэнк.       По его открытому лицу было видно, что он часто и от души смеется. Джеку это нравилось. Он бы хотел быть таким же, душой компании и балагуром, который за словом в карман не лезет. Вот Джеку по ощущениям за словами в соседний штат ходить приходится, иначе его заминки не объяснить.       — А ты где учишься? — Пока что это была его самая длинная фраза, сказанная в диалоге. Можно считать, что у них тут скорее монолог Фрэнка.       — В открытом колледже на другой стороне реки.       В их городе было больше, чем два колледжа, но на слуху звучали только они. Колледж для мажоров и колледж для тупиц. У семьи Джека были деньги, но его блестящая учеба позволила получить солидную скидку, что только радовало мистера и миссис Бауэр. Они гордились Джеком, несмотря ни на что.       Джек был лишен любых предубеждений относительно открытого колледжа. Он бы не глядя обменял все свои мозги на возможность говорить без усилий. Многочисленные логопеды и психологи, к которым его водили заботливые родители, говорили, что заикание не должно становиться тем, что определяет всю его жизнь. Однако так и случилось. Заикание сделало Джека закомплексованным, потерянным для мира и других людей. Герберт Уэльс мог бы написать своего «Человека-невидимку» про него.       Пока они шли, Фрэнк трепался о вечеринках, которые были в этом году, и как он от них уже устал. Джек его слушал, но невнимательно. Скорее, он смотрел и мысленно пытался примерять на себя раскованные движения, свободную речь и обезоруживающую улыбку.       — Джек, ты чего так смотришь. Влюбился, что ли?       Фрэнк сощурил глаза и как хищник придвинулся ближе, вынуждая Джека отступить к стене. Пока Джек не рассмотрел смешинки в глазах Фрэнка, то думал, что тот всерьез.       — Конечно, — фыркнул он. — К…ак увидел, так сразу влюбился.       Джек положил руки на грудь Фрэнка и тактично отодвинул его от себя. Они встретились десять минут назад, а Фрэнк уже ведет себя с ним так, словно они лучшие друзья с детсадовского возраста. Поразительный уровень экстраверсии.       — Парень, у тебя забавная речь и красивый голос. — Фрэнк не внял желанию Джека дистанцироваться, приобнял его за плечи и повел к выходу. — Пойдем, я тебя подкину до дома. Не беспокойся, я не успел выпить.       Когда дефект речи Джека обнаруживался, а это происходило весьма быстро, его собеседники сразу же делали сочувственно-понимающие лица, но никогда не говорили о заикании напрямую. Чтобы подбодрить его, они всячески старались делать вид, что все нормально. Молча ждали, пока Джек закончит одно из бесконечных слов, когда переформулирует фразу или справится со своим онемением. При этом они также чувствовали себя неловко. Джек видел это по их лицам. Иногда он думал, что проще перенести насмешки, чем жалость.       Никто прямым текстом не говорил Джеку о его заикании. Фрэнк первый не постеснялся (хотя он, похоже, ничего не стеснялся) обратить внимание на его дефект. Без злобы, без осуждения, без жалости — есть, и ладно. А как он успел заметить, что у Джека красивый голос?       Боясь, что все это просто шутка, Джек шел рядом с Фрэнком. Все ожидал насмешку или подвох, но тот продолжил разговор как ни в чем не бывало. То ли устав, то ли от любопытства, но проблемные буквы решили меньше мешать Джеку. Он без запинки назвал свой адрес, номер и имя в социальной сети. Еще не успев отойти от машины, Джек получил сообщение со смайликом.       Ворвавшись в дом, Джек поспешил в свою комнату. Поднимаясь по лестнице, он увидел маму, которая вышла к нему.       — Ты рано. Как прошла вечеринка?       — Просто отлично!       Джек не ожидал, что слова прозвучат так громко и четко.