***
POV: «Маар» «Зря я тебя вспоминал…» После этих слов я с трудом сдержал себя. К горлу подкатил ком. Казалось еще немного и меня вывернет. Это всё? Это всё, что он может сказать мне на мои слова? Неужели в его глазах я еще больший урод, чем вижу себя сам? Конечно, альфа, нахрен тебе нужен такой недочеловек! Можно просто кинуть как подачку карту, разрешив из жалости пожить у себя, словно извиняясь причиненные неудобства, и свалить от такого ебанутого и недоразвитого недочеловека! Зачем успокаивать? Зачем находиться рядом, когда видишь, что парня, сидящего на полу, накрывает в подступающей истерике? Ещё эта притворная забота, «…курьеры-беты или омеги…» Да пошёл ты к чёрту! Как только дверь квартиры захлопнулась и я остался один, меня прорвало. Я рыдал навзрыд, давясь слезами и держась за горло, что сводило в спазме. Я и без этого жеста чувствовал себя ущербным недоразумением; ни омега, ни альфа, непонятно кто и нахрена, но сейчас, когда тот, кто, вроде бы, находится со мной в одной лодке… »… зря вспоминал…» Да как вообще такое можно сказать? Как… Чёрт! Так обидно… Не знаю, то ли это играют надломленные нервы, то ли пляшут гормоны и делают меня эмоционально нестабильным, а может и вовсе подавляющие и валерьянка не сдружились. В голове крутился образ Алекса, его грустные глаза, когда он уходил. И это меня бесило! О чем он жалел в тот момент? Ему было жалко меня, себя или потраченного времени? В голове всё путалось и раздражало. Какое мне вообще до него дело? Как итог — через два часа меня можно было видеть на улице, идущего в рабочей форме под дождем с рюкзаком за спиной. Из дома альфы я не взял ничего кроме блокатора и лекарств. Ему они ни к чему, а я, видимо, зря выпил перед выходом еще одну таблетку из подавляющих. Пара побочек передозировки уже начала проявляться: вялость, головные боли, тошнота… Я не совсем понимал куда именно иду, вроде бы в метро, вот только вода явно смыла блокатор и кто-то может узнать… Я слабо осознавал, что делаю, когда в первом попавшемся магазинчике купил на оставшиеся деньги вина и выпил. Никогда раньше у меня не было желания напиться, а сейчас, с дурной головой, такое желание проснулось. Сижу, как дурак, на тротуаре, спиной упираясь в стену здания. Пью и кому-то звоню. Не помню кому и что я наговорил, знаю только, что в головная боль стала немного легче, но в глазах потемнело…***
POV: «Алекс» Я уже заворачивал к дому родителей, когда мне позвонила Кайса. Её срывающийся на рыдания голос заставил меня похолодеть. — Алекс! Его нет! Нигде нет! Я не знаю, где его искать! — девушка завывала в трубку раненой белугой, но то, что нужно я разобрал… этот мелкий засранец ушёл, вот просто так, взял и свалил… «Идиот… Какой же я идиот! Я ведь даже не предполагал, что он свалит в неизвестность, с его-то состоянием… Ну что ему стоило отсидеться дома, я же сам ушёл, чтобы он чувствовал себя свободно! Идиот… Нет… больше я такой ошибки не допущу. Хрен он от меня отвяжется» — Кайса, успокойся, я найду его, попробуй ему позвонить, — в трубке снова завыли. — Я… Я звони-и-ила… он не подня-ял тру-у-у… — Так, прекрати выть, ничего с ним не случится. Будь у меня, найду засранца — сама его отчитаешь, — Кайса что-то согласно угукнула, и трубка замолчала. — Блядство! — я громко выругался, ударив по рулю и крутанув его, разворачиваясь. Его телефон молчал, выдавая издевательские гудки. С каждым гудком я ненавидел себя всё больше… Ну что мне стоило забить на его истерику и остаться; так нет, я мало того, что сказал ему такое, так ещё и свалил, как грёбаный трус. Я хотел было набрать его снова, но меня опередили. Увидев имя звонившего, я непозволительные две секунды тупил, не веря в происходящее. «Маар» — гласила надпись. Мотнув головой, сбрасывая наваждение, я воткнул наушник, не решившись поднимать на ходу трубку. — Маар, ты где? — я старался говорить спокойно, чтобы не испугать парня. Хотя в груди клокотало и рвалось наружу криками. — Я… А хуй ек-го знает… — икнул Маар. Он что, выпил?! — И ваще, какая тебе, к чёрту, разница? Яж-же ур-род, не нук… блядь… не нужный даже истинному. Отк-упиться от меня решил гк-ад! Я вполглаза следил за дорогой и знаками, чего хватало только на то, чтобы ни во что не впилиться. Основное внимание было на его заплетающимся, икающем голосе. Я закусил губу, стараясь унять дрожь, которая не давала спокойно вздохнуть. — Вот только мне, ник-ой от тебя ни-инада! Понял?! — его голос был обвиняющим, злым, но я радовался, радовался тому, что он говорит со мной. А значит, я могу узнать, где он. Я не собирался его ни в чём обвинять, он прав — виноват я. Когда наконец поток оскорблений иссяк, я всё так же спокойно спросил. — Маар, скажи мне, где ты находишься? — Я… — как-то растерянно промямлил он, а потом его словно прорвало. — Ты чё, блядь, меня совсем не слушал?! — от возмущения, у него даже икота прошла. — Я же сказ-зал! Мне ничего от тебя не надо! И тебе совершенно необязательно знать, что я щас возле «Диониса»! И ва-аще, мне надоело с тобой пиздеть, я хочу ещё вы-ыпить… — трубка умолкла, но мне это всё уже было не нужно. Вблизи от своего квартала я знал только один «Дионис»: второй был на другом конце города, и вряд ли мой ненаглядный успел бы до туда добраться. Поэтому я лишь сильнее вдавил тапку в пол. Какая-то неведомая тревога гнала меня вперёд. Хотелось как можно скорее оказаться рядом, защитить… Вывернув руль, заехал на парковку. Что что-то не так, я понял, когда, подбегая к магазину, услышал громкие голоса и смешки. Но вот когда слуха достиг полный ужаса писк МОЕГО истинного, башню сорвало окончательно, и я уже не разбирая, сквозь красную пелену ярости, с разгона, ногой прописал ближайшему по шее. Не останавливаясь, прямой в живот второму. — Э-э… — В шоке успел протянуть третий, но тут же получил в грудь с разворота. Из состояния «берсерка» меня вывел крик Маара. — Прекрати!!! Ты же их убьёшь! — я обернулся. Не знаю, что во мне увидел Маар, но он подавился следующей фразой и сжался в комок. А потом я посмотрел себе под ноги. Альфы даже дёрнуться боялись, тяжело хрипя и харкая кровью. Мне их жалко не было. Ни одна тварь не прикоснётся к моему гамме. Я подошёл к Маару, который дёрнулся от прикосновения. — Не… не бей меня… — слабо простонало это чудо. — Всё хорошо, тебя никто не тронет, обещаю, — тихо шептал, беря совсем лёгкое тельце на руки. Он не оттолкнул, наоборот — крепко ухватился за шею и обхватил ногами меня за пояс, боясь упасть. Словно брошенный котёнок, мокрый, перепачканный, холодный. Злость на себя вспыхнула с новой силой, и я прижал Маара к себе. — Прости… прости меня… Ты совершенно прав, я виноват… во всём виноват. Но я больше не оставлю тебя одного, — гладя его по мокрым волосам и стараясь успокоить, я донёс Маара до машины и шепча что-то успокаивающее, усадил на переднее сиденье. Маар замычал сквозь беспамятство, не желая отпускать тёплое тело. Кое-как усадив, пристегнул ремень безопасности и аккуратно закрыв дверь, достал телефон. В первую очередь решил вызвать скорую для избитых: я, конечно, злой, но не настолько, чтобы убивать выродков. Редкие покупатели обходили тех стороной, брезгливо воротя носы, но никто даже не попытался помочь. Назвав адрес, я убедился в том, что скорая уже в пути, и нажал отбой. Следующей на очереди была Кайса. Трубку подняли моментально, и мне вновь пришлось пробиваться сквозь истерику. Быстро успокоив подругу, я пообещал, что мы будем через пятнадцать минут. Сев в машину, я посмотрел на Маара. Он спал, беспокойно постанывая и всхлипывая сквозь сон. Убрав с его лица прядь волос, вздохнул и завёл мотор.