***
Холодный ветер гнал густые серые тучи, накрывая небо однотонным массивным одеялом. Под его порывами качались деревья, шумя листвой. Ветер трепал волосы трёх людей, застывших силуэтами на краю канавы, казавшейся в надвигающейся тьме пропастью. На дне её лежало хрупкое тело молодой девушки, которая больше никогда не вдохнёт тяжёлого воздуха перед грозой и больше никогда её улыбка не озарит даже самую густую мглу. Она погасла, навеки умерев в мертвенной синеве губ. Рука Эвр мягко опустилась на плечо Шерлока. — Может, тебе стоит вернуться в машину? Я думаю, мы с Майкрофтом сможем вытащить её и дождаться скорой. — Майкрофт не любит пачкать руки, — после этих слов Мистер Британское правительство презрительно фыркнул, явно желая воспользоваться зонтом как битой. — Я буду полезнее. — Уверен? — Эвр с неуверенностью посмотрела Шерлоку в глаза. — Да. Я хочу знать причину её смерти. Глаза Шерлока не выражали эмоций. В них была холодная сосредоточенность, от которой Эвр стало не по себе. Девушка никогда не видела у своего младшего брата такого взгляда, да и у Майкрофта лишь раз. Тогда, много-много лет назад, когда он пришёл забрать её из того жуткого места. Эвр передёрнуло. Шерринфорд до сих пор преследовал её в кошмарах, хоть она старалась не думать об этом. — Вытащишь Лейстрейда со свадьбы? — Ему не помешало бы проветриться после пары бокалов шампанского. Не сомневаюсь, Майкрофт уже об этом позаботился, — Шерлок попытался выдавить усмешку. — Почему ты так уверен в этом? — Майк нахмурился не хуже неба на их головами. — Стоило убрать телефон в карман после отправки сообщения, — Эвр не удержалась и прыснула смехом, от чего Шерлок тоже улыбнулся, чувствуя себя немного легче. Майкрофт, что-то ворча себе под нос, сунул телефон в карман. — Вам следует поторопиться с трупом — дождь надвигается, обещали грозу, и не знаю, как вы, а я предпочёл бы оставить эту работёнку более опытным специалистам. — Майкрофт прав, Шерлок, — Эвр уже успела сходить к машине и принести плащ Шерлока. На вопросительный взгляд брата она ответила: — Было время заскочить на Бейкер-стрит и захватить пару вещичек. Кстати, Лестрейд приедет один? — Не сомневаюсь, что со всем Скотланд-Ярдом, — Шерлок усмехнулся, стараясь отвлечься от мрачных мыслей. — Это будет весело. Однако мой интерес выше моральных принципов. Подожди здесь, я осмотрю труп, — Эвр, невзирая на свои праздничные одежды (можно ли вообще это так назвать?) спустилась вниз. Шерлок последовал за ней, ведь его интерес был ничуть не меньше. — Взгляни на это, — Эвр приблизила фонарь ко лбу Кейт, а затем плавно перенесла свет на другие отверстия от пуль. — Их три. Причём если во лбу сделано с точностью, то остальные явно из другого оружия и руками из другого места. — Похоже, один из них снайпер. Он делал этот выстрел с высоты своего роста и склона. Об этом говорит глубина и направление отверстия. Она потеряла сознание при ударе о камень, выстрел её добил, — Шерлок с холодной точностью осматривал тело жертвы, холодным тоном рассуждая о причинах смерти. — Два других сделаны менее опытным, скорее даже близко не снайпером. Он хорош в ближнем бою и, скорей всего, падение — его рук дело. Похоже, стреляли они от скуки. Она бы всё равно умерла. Второй так точно это делал просто так. Он стрелял первым. Целился в сердце и сумку, однако точности в нём ни грамма, так что промахи такие явные. Они оба чёртовы психи и это ясно и без анализа! Шерлок резко вскочил на ноги и отошёл в сторону, чтобы успокоится. Эмоции не играли ему на пользу, но сдерживать их было болезненно. Больнее, чем цветы. И это говорило о многом. Эвр это прекрасно понимала. Она тоже поднялась, убирая фонарик в карман, подошла к брату и нежно положила руку на его плечо. Этот жест всегда, как ни странно, успокаивал Шерлока. — Пойдём. Здесь больше нет ничего интересного, Шерлок. Предоставим всё остальное экспертам, а тебе нужно передохнуть. Я отвезу нас на Бейкер-стрит. Тебе явно не помешает чашечка чая, братец.***
На кухне раздавался грохот посуды, попытки зажечь газ, а также стоны нетерпения, коими сопровождалась каждая неудача. — Осторожно с чайником, плитой и прочей утварью! Миссис Хадсон с меня семь шкур сдерёт, если хотя бы одна чашечка будет поцарапана, — Шерлок не вмешивался в процесс, зная, чем это вмешательство может обернуться. Или скорее из вредности, присущей всем Холмсам в той или иной степени. — Был опыт? — Эвр усмехнулась, однако объём видов чая на полках Хадсон сразу согнал улыбку, предоставляя место изумлению. — Не самый приятный. Эта женщина опасна в гневе, поверь мне. — Не сомневаюсь, — она ещё раз взглядом пробежалась по полкам. — Эм… Хм… Шерлок, мне нужна консультация. Какой из этих чаёв чёрный? — На котором это написано? — Холмс сдержал смешок, ибо подойдя, сам выпал в лёгкий осадок. — Как минимум на четырёх имеется эта информация. Что дальше? — Я обычно выбираю этот, но пачка не открытая. Риск слишком велик, так что я предлагаю взять тот, что на столе, — заключил детектив, возвращаясь в кресло. — Ох, точно. Следовало догадаться. Спасибо, — Эвр закрыла шкаф и начала засыпать чай в чайник. — Я объехала практически весь мир и единственное, что мне удаётся приготовить — это чай. По крайней мере, я порчу его не так часто, как всё остальное. — Это радует, — сухой ответ Шерлока насторожил Эвр. Она поставила чайник на плиту и села в кресло, в котором обычно сидел Джон. — Ну что, разработаем твою версию. И имя ей?... – Ему, Эвр. – О'кей, ему... – Джим. – Который? – Мориарти. – Ох, твою мать... Тот самый? Ну, тот, который однажды затеял нехилую такую игру, в которой взорвал двенадцать человек и чуть не взорвал ещё Бог знает сколько? – Да. – Есть предположения, зачем она понадобилась ему? А главное, зачем ему ты? — Предполагаю, что это мне стоит спросить от этом. Ты же была его лечащим врачом, не так ли? У меня есть некоторая информация о нём из неких источников. Ты проходила практику в психиатрической больнице, где он лечился. — Верно, – Эвр улыбнулась братцу. – Я всё расскажу. От начала и до конца. Не сомневаюсь, это может раскрыть некоторые его мотивы. Но этот рассказ не покинет стен этой комнаты. Майкрофт об этом не знает, и, честно говоря, я старалась забыть эту историю, но теперь нет смысла скрывать. Тем более, когда от этого может зависеть твоя жизнь. Чёрт, нет, не смотри на меня так, я ощущаю себя, как на допросе. Итак... Ты тогда только поступал на первый курс, хотя школа у тебя шла хорошо и ты мог этим воспользоваться, но ты не стал. Майк называл это тупостью, я видела в этом возможность дольше унижать одноклассников, как и ты. Но в любом случае, я пошла по стопам Майкрофта и выполнила досрочный курс, в 14 поступила на медицинский, а затем углублённо изучала психологию и науки в области психиатрии. И к тому времени уже успела приглядеть практику в местной психушке. – Ну, об этом я знаю, зачем тянуть? – Шерлок нетерпеливо постучал пальцами по подлокотнику кресла, почему-то подумав о том, что действие лекарства, которое помогало сдерживать эти чёртовы цветы ещё не закончилось. – Расскажи про саму клинику. – Место неплохое, с допуском четвёртого уровня. Первый этаж — приёмный. Допуск первого уровня и практика. Второй и третий этажи — уже больные. Заболевания вроде депрессии, которые не причиняют вреда окружающим, но приносят страдания самому человеку. На втором этаже в основном более менее социальные люди, которые могли ходить туда сюда по этажу, общаться и так далее и тому подобное, ну ты понимаешь. Третий этаж для более асоциальных людей. На эти этажи нужен уже пропуск второго уровня — медсёстры и лечащие. Далее четвёртый и пятый. Допуск третьего уровня, все дела. Была только на экскурсии. В основном старики и те, кому помочь можно, но они этого не хотят. Неприятное местечко даже для меня. Помимо этих этажей под землёй ещё три с комнатами с мягкими стенами и прочими радостями для больных на голову. Кхм, я хотела сказать, для более тяжёлых пациентов. Минус первый этаж — допуск четвёртого уровня, минус второй — пятого, минус третий — только, так сказать, для избранных. Мне лишь раз довелось быть на минус втором. Там я и встретила Джима. Он был тихим парнем, ничем особо не выделялся, однако его приступы гнева и раздражения пугали. Он бросался на стены, кричал, рыдал, и просил тишины. Он был как маленьких ребёнок. Потерянный, брошенный, одинокий… – отчего-то во взгляде Эвр проскочила какая-то странная мимолётная эмоция – не то тоска, не то мечтательность. – Мне он приглянулся. В нём было что-то родное, близкое, знакомое. – С чего бы? – нахмурился Шерлок. – Не знаю, – Эвр широко улыбнулась. – Так вот. Джим родился с обострённой чувствительностью. Он слышал куда лучше, чем обычные люди, улавливал самые тонкие запахи, вкусы, видел то, чего не видели другие и чувствовал, прикасаясь, то, что другие почувствовать не могли. Это его пугало. Его пугало, что он не такой, как другие люди. Его раздражали запахи, звуки, цвета. Он ненавидел прикосновения, не переносил мощных вкусов и зачастую отказывался есть еду, если в ней были усилители вкуса и специи. Джим боялся людей. Он чувствовал их присутствие так явно, что это заставляло его бежать. Бежать от этих существ, громких, ярких, вонючих. Не, ну ты просто себе это представь, – Эвр неопределенно взмахнула рукой. – Лучше не буду, – Шерлок усмехнулся. – А как он в этой больничке-то оказался? – Мать сдала его в психушку ещё ребёнком, – отозвалась Эвр. – Он вырос в этих стенах, он никогда не видел солнца или же видел, но так давно, что не помнил его. Он не умел общаться с людьми, читать, правильно писать, хоть и был на тот момент моим ровесником. Мне потребовалась неделя, чтобы перевести его на третий этаж. Затем пара дней, чтобы он был уже на втором. Он учился писать, читать, говорить под моим контролем. Понимаешь, мне, тогда ещё зелёному подростку фактически, доверили одного из самых сложных пациентов. – Подумали, что с ровесником Джим охотнее пойдёт на контакт? – Возможно. – Сработало? – Ещё как. Джимми был гением, всё схватывал на лету, хоть и давно уже перерос момент лёгкого обучения. Джим мне доверял, чувствовал близость. Ему нравился мой запах, звук моего голоса, прикосновения. – Он говорил тебе об этом? – Шерлок не отрывала заинтересованного взгляда от сестры, которая, по мере рассказа, становилась мрачнее. – Не раз и не два. Однажды он признался мне в чувствах. Шерлок едва не поперхнулся. – Ничего себе, – проговорил он. – Я знала об этом, но всё равно была потрясена его откровением, вот прямо как ты сейчас, – Эвр горько усмехнулась. – Джим представлял, как его выпишут, и он увезёт меня туда, откуда не захочется возвращаться. Он вёл себя как маленький мальчик, коим и был в душе. Его разум ещё не был омрачён взрослостью. Но вскоре в нём начала просыпаться страсть. Взрослая, необузданная, дерзкая, ну, ты и сам понимаешь. Он первый перешёл на откровения, поцелуи, жесты. Джим взрослел на глазах, и его детская влюблённость начала перерастать в страсть, – Эвр надолго замолчала. – И... – поторопил её Шерлок. – У нас завязался роман. Знаешь, как в этих сопливых книжках для недалеких барышень – буйный, необратимый, страстный... Как там ещё? Чушь, конечно, но по-другому наши отношения никак не назвать, Эвр с силой потерла виски тонкими пальцами. Шерлок откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Да уж, многовато сантиментов и чувств от Холмсов в последнее время. – Мы, как подростки, прятались в укромных местах и предавались страсти, – казалось, будь на месте Эвр другой человек, он бы уже либо сгорел со стыда, либо разрыдался бы. Но... В кресле Джона сидела Эвр, а не кто-то иной. – Ох, какими же глупыми были! Невинный ребёнок в теле дьявола и порождение Сатаны в милой оболочке. Мы дополняли друг друга. Порой, пока все спали, мы танцевали в его комнате. Это было весело. Мы вели себя как подростки, я это понимаю, и не смотри на меня так, честное слово! – Ну ладно... Что было потом? – А потом Джима выписали. Все родные давно отвернулись от него, и по сути его просто выгнали на улицу в страшный мир, к которому он был не готов. Но Джимми научился вертеться, и ту последнюю неделю моей практики он каждый день присылал букеты. Потом я уехала колесить по миру, оставив ему записку на столе. И эта записка вернула его в безумие. Но уже иное, более страшное. Он больше не был маленьким напуганным мальчиком. Он, как и я, объездил полмира, и знаешь, кто он теперь? – Знаю... – Безумец с деньгами, связями, свободой, а самое главное и самое страшное – с мозгами. Не думал никогда, что твоя родная сестрёнка фактически породила монстра, который убил кучу невинных людей и чуть не убил ещё столько же, включая тебя и Джона Ватсона? – Ты... Сожалеешь? – Шерлок ощутил, как в районе плеча прорастает очередной цветок. – Бога ради, я не на исповеди. – Но всё же? – А как ты думаешь? – Эвр прикрыла глаза. – Сожалею. Очень. В любом случае... Теперь ты знаешь его историю и можешь делать выводы, Шерлок,— Эвр поднялась с кресла и направилась на кухню, чтобы выключить завывающий чайник.