Поцелуй со вкусом сиропа

Стояла теплая, безлунная ночь. Эдди взбирался на небольшой холмик, представляя, как же ему попадет за его ночные прогулки. Но он не боялся. Он хотел снова окунуться в такие теплые, даже обжигающие воспоминания. Этот месяц, после переезда Ричи, он часто приходил сюда, каждый раз погружаясь все глубже и глубже в воспоминания. Они — это единственное, что у него осталось от Ричи. Эдди лег на траву, поднимая голову к звездам. В августе они всегда такие яркие, такие завораживающие и далекие, прямо как Ричи. Ричи. Это имя ударяет, от него тебе хочется плакать, но ты не можешь перестать думать о нем. Ричи. Ричи. Ричи. Он вспоминает их последнюю совместную ночь. *** Стоял жаркий июль. Клуб Неудачников собрался у дома Билли, чтобы поехать на Пустошь. Все ждали только Ричи. Никто не сердился — таков уж он был. Возможно, попал в какую-нибудь переделку из-за своего острого языка. Все уже привыкли, поэтому просто ждали его, травя шуточки и обсуждая то, как Бен вновь собрал всю библиотеку у себя дома. Наконец Ричи появился. Его гнездо на голове выглядело еще более растрепанным, если такое вообще возможно. Он подошел к ребятам, таща за собой велосипед. — Все в порядке? — спросил Большой Билл. — Завтра утречком я прыгну в самолет и улечу в Нью-Йорк, поэтому у меня все просто великолепно. — ЧТО? — закричали все. А Эдди не мог и слова выговорить. В горле будто засел комок. Он не мог представить, что больше не увидит Ричи. Они стали такими близкими друзьями, а теперь он все рушит, говоря, что уедет. Эдди захотелось уйти. Убежать. Спрятаться. Через пелену он услышал, как Ричи говорит о том, что его отцу предложили работу в Нью-Йорке, и поэтому приходится уезжать. Эдди злится на него. На его родителей. На себя. — Все в порядке, Эдс? — Ричи заметил, что его друг не произнес ни слова. — Видок у тебя, будто призрака увидел. — Мне нужно домой, — Эдди развернулся и ушел. Он не хотел видеть его. Он понимал, что очень глупо выглядит, но не мог поделать с собой абсолютно ничего. Был уже вечер. Ричи подошел к дому Каспбраков и позвонил в дверь. Он был обескуражен поведением друга. И ему совсем не хотелось расставаться с Эдди вот так. Ричи хотелось спросить, в чем дело, и что он может сделать. — Эдди дома? — спросил Ричи у мамашки Эдса. Поправив свои очки, Ричи отметил для себя, что она стала еще больше. Вот, что действительно останется в воспоминаниях о Дерри — другие ее необъятность просто вытеснит. — ЭДДИЧКАА! К ТЕБЕ ГОСТИ! — его мамаша орала так, что казалось дом сейчас рухнет. --Ты зайдёшь? — она обратилась к Ричи. — Нет, постою здесь. Спасибо. Вышел Эдди. Он казался таким истощённым в свете газовой лампы, что Ричи захотелось его обнимать и защищать от всех бед. — Мам, мы погуляем, — голос Эдди охрип от бесконечного крика в подушку. — Не долго, -сказала его мама и закрыла дверь. Эдди взял Ричи за руку. — Пошли. И, прошу тебя, без лишних вопросов. Ричи и не собирался задавать вопросы. Он просто хотел быть рядом и держать его ледяную руку. Эдди вел его в сторону Пустоши. Однако, когда они пришли к речке, Эдди повел его в противоположную сторону, вверх по течению. — Я нашел это место весной, — прервал долгое молчание Эдди. — Тебе должно понравиться. Оттуда видно звезды, ты же любишь это. — Я не думал, что ты помнишь. — Ты не много, о чем думаешь. И они рассмеялись. — Что я слышу? Каспбрак отмочил шутку. Сегодняшний вечер трудно будет забыть, — Ричи замолчал, почувствовав, как рука Эдди напряглась. — Мы пришли, — сказал Эдд спустя пятнадцать минут. Они вышли на небольшой холмик. Он был очень заросший травой; казалось, что в ней можно потеряться. Эдди сел на траву, взглядом показывая, что Ричи тоже нужно сесть. Ричи понимал, что слова сейчас будут лишними, они могут нарушить то магическое, что было в этом месте и в этой тишине. Никто из них не знал, сколько времени прошло. Они просто сидели друг напротив друга. Эдди пытался угадать, о чем думает эта кудрявая башка. Такая странная. Такая его. Эдди запоминал каждую деталь на лице Ричи, хоть и знал их все наизусть. Ему казалось, что времени безумно мало, а запомнить нужно так много. Ричи не смотрел на него. Он поднял голову и наслаждался звёздным небом. — Я буду писать тебе каждую неделю, — прервав тишину, заговорил Ричи. — Обещаю. И буду присылать тебе эти глупые марки, которые ты так старательно собираешь. Он опустил голову и посмотрел на Эдди. Казалось, что он сейчас расплачется — настолько сильно у него дрожал голос. — Ричи. — Что? — Я не хочу, чтобы ты уезжал, — с каждым словом Эдди говорил все тише. — Я не смогу. -Эдди замялся, — не смогу жить без тебя. Ты же можешь остаться. Будешь жить со мной и… — Твоей мамой? Ну тогда уговорил. Они рассмеялись, а обстановка перестала быть такой напряженной. Эдди удивило то, что Ричи совсем не выглядел удивленным. Он будто знал, что чувствует Эдди. Будто бы чувствовал тоже самое. — Ты такой дурачок, Ричи. Я даже не знаю почему… Он остановился. Момент осознания того, что Ричи сидит слишком близко, настолько трепетный, что даже слышно, как быстро-быстро бьется его сердце, словно маленькая птичка в клетке. — Что? Что «почему»? Слушай, Эдс, я тоже не хочу уезжать. Слишком дорог мне этот дурацкий городишко и ТЫ. И Эдди понял, что сейчас самое время. Сейчас или никогда. Сейчас. Никогда. — Я люблю тебя, Ричи. Больше, чем кого-либо в этом гребанном мире. Пожалуйста, поцелуй меня. Поцелуй и уходи. Поцелуй, если любишь меня так же сильно, как я люблю тебя, — Эдди срывался на крик. — Поцелуй. Прошу!!! И они поцеловались. Вкус губ Ричи напоминал кленовый сироп. Вкус расставания. *** Эдди улыбнулся своим воспоминаниям. Он помнил произошедшее так ясно, будто это произошло вчера. Он не прекращал думать о Ричи, каждый день, каждую чертову ночь. Он навсегда запомнит эту ночь и его первый поцелуй — такой горький и сладкий одновременно.