Притворись, а я подыграю

Каждое утро после того самого разговора с Питером Тони ел по утрам вафли. Странное дело, но, вопреки последнему пожеланию паучка, так ни разу ими не подавился, хотя в горло они лезть особо не хотели: стоило вспомнить отчаянное «подавись своими вафлями», как те будто вставали где-то посредине пищевода. Но Тони продолжал есть их по утрам: чтобы напомнить самому себе, какой же он говнюк. Кто-нибудь сказал бы, что у Тони и без того было полно проблем. Мстители все еще были группкой одиночек, так и не собравшихся назад в команду. Соглашение по-прежнему связывало им руки. Помощь Наташи пришлось отработать, разыграв идеалистическую картину «Капитан Америка и Железный человек снова вместе на страже закона». Последние три слова, правда, СМИ активно игнорировались, особенно после того, как Стив на интервью без задней мысли начал фразу с «Тони мне больше чем друг…». Дальше была какая-то ерунда про второго лидера команды, про крепкое плечо, на которое можно опереться, и прочее, прочее, прочее. Стоило ли говорить, что в конечный вариант ролика про возрождение команды все остальное не вошло, оставив зрителям интригу, которой на самом деле не было. Тони надеялся, что Питер поймет, о чем шла речь на самом деле, все же не маленький уже парень, и не единожды сталкивался с подтасовками в прессе по отношению к собственной персоне. Не хотелось бы, чтобы Питер думал, что Тони отверг его из-за прекрасных глаз Кэпа, это было бы слишком жестоко, учитывая обстоятельства, с которых началась история их отношений. Наверное, стоило бы съездить к Питеру еще раз, извиниться за то, что заставил его страдать, но, по какой-то неведомой причине, каждая их встреча заканчивалась сексом, будто их прокляли, будто, когда расстояние между ними становилось менее нескольких футов, их мозги отключались, а включались животные инстинкты. Будто их прокляли… Будто прокляли самого Тони. На самом деле это, конечно, было совсем не так: просто он с самого начала по какой-то неведомой причине решил, что сможет справиться с влюбленностью Питера, а по итогу влюбился сам. Влюбился до потери сознания, до состояния, когда каждую минуту, каждую секунду думаешь об объекте своей влюбленности, до готовности пожертвовать собой ради него. Тони плохо помнил насланный ему Кошмаром сон, но один момент отразился в его памяти кристально ярко: даже думая, что все происходящее может быть галлюцинацией, насланной на него с целью сподвигнуть на суицид, Тони сделал шаг в пропасть. Тони поверил Питеру, и верил ему раз за разом, ни разу не усомнившись в его словах. И, даже когда сомнения были, он был готов пожертвовать собой, если Питер попросит. Впервые в жизни Тони любил настолько, чтобы… отпустить по своей воле. Он сделал в своей жизни много плохого. Он сломал жизнь Ванде и Пьетро, он наделил сознанием и заставил страдать житейскими страстями Вижена, он заставил Пеппер потратить на него много лет жизни, которые могли бы стать счастливыми рядом с другим человеком. И многое, многое, многое другое. О количестве жертв практически каждого противостояния Мстителей или самого Тони с кем-то или чем-то могущественным не стоило даже упоминать. Тони не хотел записывать Питера в этот список. Не желал, чтобы рано или поздно он остался в слезах перед могилой Тони, и это в том удачном случае, если тот не продолжит вести себя как мудак и портить жизнь окружающим. Нет. Баста. Больше никаких идиотских необдуманных поступков и потакания собственным желаниям! Хватит! Питера страдать рядом с собой Тони не заставит. Именно поэтому он давился — в переносном смысле, конечно — вафлями, и с момента, когда Питер хлопнул дверью его спальни, не взял в рот и капли спиртного, этим своеобразно наказывая себя. Он не заслужил забвения, которое приносил алкоголь. Пусть даже временного забытья. Наоборот, каждая минута его самотерзаний была более чем оправдана. Питер ведь даже не понимал, насколько ужасным было то, что с ним сделал Тони. Не зря существовали все эти законы о совращении и возраст согласия: воспользоваться влюбленным парнишкой в собственных целях оказалось легче легкого, и то, что Тони в результате и сам влюбился, его не оправдывало. Повзрослев, Питер поймет, в каком был уязвимом положении, и, хотелось бы верить, что будет благодарен за то, что Тони, пусть не вовремя, но прекратил эту вакханалию. А даже если, благодаря какому-нибудь умному механизму психозамещения, не поймет, это не будет означать, что Тони был неправ. *** Визит Мэй стал внезапностью: та записалась на прием, как любой другой человек, не воспользовавшись привилегией фамилии или же прямым номером Тони, забитым в телефон Питера. Обычно Тони самостоятельно не принимал посетителей, но очередь была подконтрольна Пятнице, и та сообразила, что нужно его известить. Поэтому, когда Мэй, на удивление собранная и строго одетая, зашла в переговорную, там ее ждал именно Тони, и, судя по подобию улыбки, что тронуло ее красивое лицо, она именно на это и рассчитывала. Они не так часто общались: Тони вживую пересекался с ней раза три, и еще пару раз звонил, когда они решали вопросы переезда Питера, — и поэтому он был заинтересован тем, что она ему скажет. На самом деле, он был почти уверен, что она положит на стол иск с обвинением в совращении своего племянника, и даже, где-то в глубине души, искренне желал именно такого исхода их разговора. — Мистер Старк, — учтиво кивнула она, закидывая ногу на ногу. — Миссис Паркер, — кивнул он, откидываясь в кресле и зеркаля ее позу. — Итак, вы или мистер Роджерс? — начала она, и по ее пристальному взгляду Тони понял, что отпираться бессмысленно. — Я, — коротко ответил он, гадая, что же за этим последует. — Слава богу, двух мальчишек, жаждущих справедливости, в своем доме я не пережила бы, — фыркнула она и тут же приняла серьезный вид, — что не отменяет моего негодования: вы вообще представляете, что разбили Питеру сердце? Тони недоуменно моргнул: она что, недовольна тем, что они расстались? — Вы вообще в курсе, кто я такой? — он вопросительно вскинул бровь. — Человек, который заставил моего мальчика страдать? — в тон ему протянула Мэй. — Послушайте, мне кажется, что вы по какой-то непонятной причине считаете, что эта связь — на всю жизнь. Что странно, вы же уже давным давно не подросток, пора бы оставить подобные фантазии. Вспомните себя в шестнадцать лет, своих друзей, если не друзей, то хоть знакомых. Хоть кто-нибудь остался со своей первой любовью? Помните вы хоть одну девочку, с которой встречались в шестнадцать? — Нет, но… Мэй сузила глаза, и Тони показалось, что еще немного — и она влепит ему пощечину. — Это возраст, когда любишь не человека, а свое о нем представление. Уверена, заведи вы отношения, Питера бы надолго не хватило, а теперь он на вас зациклился, поэтому я и пришла спросить, что вы собираетесь с этим делать? Вопрос только в первом приближении был простым: на самом деле, все что мог, Тони уже сделал. И как-то исправлять ситуацию в угоду явно сумасшедшей тетушке Питера, он не собирался. Ему и так еле хватило душевных сил, чтобы отвадить Питера в последний раз. На повторение этой ситуации он вовсе не был готов. Из рассказов Питера Мэй была заботливой, доброй и душевной. Вероятно, на нее он смотрел через те же розовые очки, что и на Тони: сейчас перед тем сидела уверенная в себе, настойчивая, цинично рассуждающая, пожившая и много повидавшая женщина. Питер очень удивился, если бы увидел ее такой. — То есть то, что я соблазнил вашего племянника, играл его чувствами и потом бросил, вас не смущает? — решив, что лучшая защита — нападение, с нажимом проговорил Тони. — Пара-тройка хороших оргазмов ни одному человеку еще не мешала. Уж лучше вы, чем какой-нибудь капитан школьной команды по баскетболу, который процесс видел только в порно, — укоризненно покачала головой Мэй. — Часть про «играл чувствами» меня, конечно, беспокоит. По поводу бросил, думаю, эта проблема решаема. — То есть вы пришли просить меня, чтобы я возобновил отношения с вашим несовершеннолетним племянником? — все больше удивляясь, уточнил Тони, не веря собственным ушам. — Хочется надеяться, что двух ваших выдающихся интеллектов хватит, чтобы скрыть этот факт хотя бы до того момента, когда Питер достигнет возраста согласия, — процедила Мэй, и если бы взглядом можно было убивать, то Тони в этот момент был бы мертв. — У Питера так себе вкус, но я хочу, чтобы он был счастлив, а сейчас он будет счастлив рядом с вами. — А если я скажу «нет»? — саркастично поинтересовался Тони. — Поверьте, у меня были причины поступить так, как я поступил. Мэй издала настолько пробирающий нервы смешок, что Тони сразу представил, как она достает из своей маленькой сумочки изящный дамский пистолет и стреляет ему прямо в сердце. — Он вторую неделю разрабатывает план. Шушукается о чем-то с Нэдом, закупает непонятные ингредиенты ведрами. Еще купил какой-то супер-пупер компьютер, и обвесил все свободные стены в своей комнате картами с пометками и фото подозрительного вида мужчин. На днях я принимала посылку, кажется, с юбкой, а вчера к нам заходила Мишель и, уходя, хихикала так, что я еле удержалась, чтоб не потрясти ее хорошенько и вызнать, в чем же дело. Поверьте мне, вы еще будете сожалеть, что не решили этот вопрос, просто извинившись. Тони нахмурился: он знал, что Питер не тронул и цента на своем счете. Откуда он взял деньги? — Что ж, я вас предупредила, — Мэй обворожительно улыбнулась Тони и поднялась на ноги. — Готовьтесь к осаде, и подумайте над моими словами. Тони наблюдал за тем, как она, не попрощавшись, удаляется, виляя бедрами, и чувствовал себя будто бы в параллельном мире. Мире, где из милого и открытого паренька вырос преступный гений, а добрая мягкая женщина на поверку оказывается еще той пираньей. *** Как Питер это провернул, неизвестно, но на счете в банке на имя Мэй Паркер лежала кругленькая сумма. И это были не все деньги: как следовало из доклада Пятницы, еще бОльшая сумма до этого была переведена на другие счета. Тони начал беспокоиться: много денег в их мире можно было заработать только нечестным путем, но верить в то, что Питер и, вероятно, Нэд, замешаны в каких-либо махинациях, не хотелось. Пока Тони размышлял о том, стоит ли отслеживать источник, или же стоит закрыть глаза (отследить выигрывало с большим отрывом), загадка разрешилась сама собой. — Тони, что это такое? — поморщилась Наташа, уставившись в свой планшет. — Послушай: студия Дисней выкупила права на экранизацию фильма о Человеке-пауке у самого супергероя. Личность Человека-паука не раскрывается, но за несколько лет он успел полюбиться жителям Нью Йорка, и первично о нем выйдет короткометражный мультсериал. В случае, если он будет благосклонно принят зрителями, в планах у студии снять полнометражный фильм о юном супергерое, встречающемся в своей жизни с повседневными трудностями любого подростка. Новость уже стала топом в соцсетях. Тони застыл, не в силах переварить услышанное: паучок, его паучок, который больше всего в жизни боялся нарушить инкогнито, продал права на экранизацию фильма о самом себе, чтобы заработать денег на осуществление того самого плана, о котором говорила Мэй. Новость странно подействовала на Тони: если до этого он ощущал себя не целиком мудаком, утешая себя, что смог вовремя прекратить общаться с Питером, и вообще, в своей жизни сделал достаточно много хорошего, то сейчас он разом провалился в зыбкое болото самокопания если не по грудь, то по пояс точно. И каждое движение его приближало к гибели. — Тони, что это за бред? — возмущенно спросил у него ворвавшийся на кухню Стив. — Какие права на экранизацию?! — Сам хотел бы знать, — смочив пересохшие губы кофе, ответил Тони. — Думаю, что в состоянии отменить это решение, даже если мне придется купить Дисней, но непонятно, что случилось? Питер сошел с ума? — Он не отвечает, — проинформировала их Наташа, что-то быстро набрав на своем старкфоне, — но он сейчас дома, — добавила она, видимо, сверившись с какими-то своими источниками. В обычное время он бы заинтересовался, куда она спрятала жучки, чтобы утверждать со стопроцентной уверенностью о местонахождении Питера, но в этот момент Тони было вовсе не до того. — Не уверен, что меня он подымет, — сказал он, скорее, чтоб успокоить самого себя. И оказался неправ: Питер снял трубку со второго гудка. — Да, мистер Старк? — произнес он таким тоном, что сразу стало понятно, что его негодование никуда не делось, и выбор между «Тони» и «мистером Старком» был сделан намеренно. — Привет. Ты знаешь, зачем я звоню, — вздохнул Тони. — Если ты нуждался в деньгах, то у тебя практически бесконечный счет… — Я не могу рассчитывать на ваши деньги. Я должен был доказать, что способен на большее. — Паучок, если ты обо мне, то мне не нужно ничего доказыва… — Тони не закончил, потому что, очевидно, Питер и Мэй имели одинаковую привычку перебивать на полуслове. — Это уже не вам решать. Спасибо, что беспокоитесь, но у меня все отлично. — Паучок… — Тони понимал желание Питера показать, что у того тоже есть мозги, что и доказывало то, как он распорядился деньгами, вложив большую часть суммы в вещи, действительно приносящие доход. — Тони, — выдохнул Питер с таким жаром, что Тони сжал телефон до треска. — Это моя жизнь, правильно? От своей возможности влиять на нее вы отказались, — и отключил вызов. Тони ошарашенно смотрел на потухший телефон в своей руке. Наташа со Стивом с тревогой переглянулись. *** Спустя буквально пару дней Тони стоял во дворе своего особняка и наблюдал просто батареи коробок с его любимыми — довольно дорогими, к слову — конфетами. — Х-м-м, Тони, — Пеппер извлекла из-под стяжки верхнюю коробку и продемонстрировала ему вложенное картонное сердечко. — Анонимно, но с любовью. Для кого-то день святого Валентина настал раньше времени? — Не издевайся. Он оперся лбом о ближайший ящик и начал глубоко дышать в попытках сдержать панику: если это был первый этап плана Питера, то это был очень глупый план. — Надеюсь, теперь ты понимаешь, что я чувствовала, когда ты подарил мне того ужасного кролика, — не сдержала смеха Пеппер. — Эй, я не был настолько ужасен! — простонал он, цепляясь за этот самый гребаный ящик. — И слава богу, если б я съела столько шоколада, я б весила, как тот кролик, — она подошла и с опаской попыталась заглянуть ему в лицо. — Ты как? — Я придурок, — он выпрямился и усилием воли перестал держаться за ящик. — Не знаю, что делать. Понятия не имею. — Так ты в курсе личности этого твоего «анонима»? — удивилась она. — Я-то думала, что это очередной подарок от кого-то из твоих поклонников. Помнишь, как какой-то шах хотел тебе подарить гарем? — Не напоминай, — Тони забрал у нее коробку, которую Пеппер по прежнему держала в руках и закинул в рот одну конфету, зажмуриваясь от удовольствия. — Сластена, — несерьезно укорила она и, судя по шелесту обертки, тоже угостилась. — Так кто же решил завалить тебя бельгийским шоколадом? — Это Питер, — признался Тони, чувствуя облегчение от того, что хоть с кем-то этим поделился. Пеппер медленно отложила упаковку наверх ближайшего ящика и с решительным лицом повернулась к Тони, напомнив этим Мэй, которая смотрела на него буквально несколько дней назад так же возмущенно и с осуждением. — Питер? Питер Паркер? — переспросила она взволнованно. — Он самый, — подтвердил Тони, — знаешь что, я хочу выкупить права на использование бренда Человека-паука где бы то ни было. Ты не могла бы дать задание юридическому отделу? Пеппер окинула взглядом ящики и громко сглотнула, прежде чем резко выдохнуть и опустить глаза, делая вид, что поправляет рукав и без того безукоризненно сидящей блузки. — Может, им еще и к иску за растление начать готовиться? — едко поинтересовалась она. — Этот вопрос уже улажен, — Тони почему-то стало по непонятной причине весело. — Больше меня волнует вопрос, что мне делать с этим добром? — Вероятно, прислать фото в нижнем белье, или как там сейчас приличные девушки выражают симпатию в ответ на дорогие подарки? — съязвила Пеппер. — А вообще тебе лучше знать, обычно ты на стороне, которая дарит подарок, выборка небось приличная, — добавила она уже мягче, прежде чем развернуться на каблуках и постучать ими по дорожке. «Впечатляюще, но бесполезно, паучок. Я не ценитель широких жестов», — набрал Тони сообщение, прежде чем последовать за своей бессменной подругой и помощницей. «Это мы еще посмотрим», — ответил Питер, что вызвало у Тони невеселую усмешку: в эту игру можно было играть в обе стороны. *** Следующий сюрприз был еще более неожиданным: возвращаясь вечером со встречи, Тони обнаружил на парковке связанного и прилепленного паутиной к стене Дженинса, этого доставучего и всепроникающего журналиста, работающего на десяток желтых изданий сразу. Он, как зудящий надоедливый комар, клепал свои гнусные статейки на тему свального греха Мстителей, и неземной любви Тони и Стива отдельно от их ежедневных оргий с сокомандниками. Тони только собирался заняться им вплотную — совсем уже потерял всякий страх, до этого он хотя бы пытался подвести под свои домыслы хоть какую-то доказательную базу, — когда до него, по-видимому, добрался Питер. Послышался шум подъезжающего мотоцикла. — Вот это да! — восхищенно проговорил Стив за спиной Тони, заставив того закатить глаза: сам-то Тони, увидев «подарочек», хорошенько выругался. Не оборачиваясь, он подошел ближе, слыша за спиной тихие шаги Стива. «Флешка на шее», — гласила напечатанная красивым курсивным шрифтом надпись на груди паучковской «добычи». А подготовился, поганец! На шее Дженинса висела на красном шнурке флешка в виде Железного человека. — А с юмором у парня все хорошо, — фыркнул Стив, увидев это. — Тебя, кажется, забавляет, что кое-какое малолетнее членистоногое пытается меня закадрить подобным способом? — шепотом огрызнулся Тони, который, в отличие от умиляющихся сокомандников, понимал весь ужас ситуации. — Ты всего лишь пожинаешь плоды собственного обмана, — к его счастью, без тени презрения, разве что с легкой грустинкой, заметил Стив, внимательно рассматривая выпучивший глаза «подарок». — Впрочем, плоды своего воспитания — тоже. Уверен, если бы не твое влияние, пауку бы в голову не пришло похищать человека. Как ты, кстати, собираешься улаживать эту ситуацию? — То есть ты не станешь мне читать мораль по поводу «похищать людей это нехорошо»? — удивился Тони, снимая флешку и подключая ее к своим часам, с которых тут же развернул голографический экран. — Подозреваю, что мораль не поможет, — притворно вздохнул Стив и добавил с обидой. — К тому же мне этот «глубокоуважаемый» мной ублюдок тоже достаточное количество нервов попортил своими инсинуациями. — На досуге почитал словарь? — усмехнулся Тони, листая собранную Питером информацию. Это было довольно глубокое и разностороннее исследование, содержащее столько компромата, что можно было бы потопить карьеру мерзкого журналиста, да еще и посадить на десяток лет. — Отвечая на твой вопрос: никак не буду разбираться, паучок постарался без нас, — Тони отключил флешку. — И повисеть пару часов, пока паутина не растворится, только пойдет на пользу. — Хорошо, — подозрительно спокойно кивнул Стив и отошел к своему мотоциклу. Проводив его удивленным взглядом, Тони с издевкой изобразил воздушный поцелуй, помахал Дженинсу, спрятал флешку в карман и, бросив: — Не скучай, охрану пришлю, — пошел в сторону лифта. *** Тони только отошел от понимания, что Питер явно не сдастся, и стоит ждать дальнейших «ухаживаний», с которыми Тони понятия не имел, что делать, когда ему пришло сообщение от Питера. «Привет, собираюсь тут на бои роботов. Подбираю, что надеть вечером, Патрик позвал меня с ночевкой. Думаю, это будет лучше всего», — а дальше был видеофайл. С нехорошим предчувствием Тони открыл его. Предчувствие не обмануло: первое, что увидел Тони — это зад Питера, пусть и немного в расфокусе (наверно, слишком близко стоял к камере). Потом он выпрямился и чуть прошел вперед, и от эротичности открывшейся картины у Тони моментально пересохло во рту: на Питере были лишь коротенькая юбочка в клеточку, полупрозрачный топ и такие же чулки, оставляющие обнаженной полоску кожи между чулком и юбкой. Когда Питер нагнулся, стало понятно, что трусов, хоть каких бы то ни было, пусть самых символических, на нем нет. Видео было коротким, секунд тридцать, но Тони пробрало до самых печенок. Он, конечно, понимал, зачем Питер сделал это. Для начала, пытался вызвать ревность. Что у него, нужно сказать, отменно получилось: у Тони даже руки затряслись от злости, когда он представил, что паучок может устроить подобное шоу не для него. И что Питер будет кому-то отдаваться со всей своей страстью, кричать от удовольствия у кого-то в руках, прогибаться, подставляться… Второй причиной этого видео было то, что Питер пытался доказать Тони, что он не ханжа (что Тони и без того уже знал, и особо никогда не верил в это). Или же пытался вытеснить из его памяти ту девушку со студенческой вечеринки — Как там ее звали? Кажется, Сьюзен? — которая была одета точь-в-точь как Питер на видео. Что ж, у того это получилось. Тридцатисекундное видео — и Тони в полном раздрае и со стояком, упирающимся в шов джинсов, пытается сообразить, что же делать дальше. «Отлично смотришься, Патрик будет в восторге, но на сами бои надень что-то более традиционное», — ненавидя себя, набрал Тони в ответ. «Приятно слышать) Если ты против моей поездки — ты знаешь, что делать». Конечно же, Тони был против! Но «делать» что-либо по этому поводу он совершенно не собирался. Пусть паучок развлекается, он вовсе не виноват, что Тони все никак не может смириться с мыслью, что тот ему уже не принадлежит. Усидеть на двух стульях — и с Питером остаться в напряженно-нейтральных отношениях, и при этом запретить ему встречаться с другими — в этом случае точно не получилось бы. На несколько секунд Тони потешил себя мыслью, что можно бы было подключиться к Наташиным жучкам, или поставить Питеру собственные, после чего сказал твердое «нет» собственным желаниям и отправился в душ, чтобы чуточку охладить горячую голову (и не только ее): последнее, что в их с Питером случае нужно было делать — это подслушивать или подсматривать за ним. Как бы ни хотелось. *** Тони ошарашенно смотрел на листок обычной офисной бумаги, где неровным почерком — кто еще пишет на бумаге, когда столько гаджетов существует? — было выведено: «Мистер Старк, буду счастлив, если Вы почтите меня своим вниманием завтра вечером в ресторане Т***. Питер».  — Вот так взял и передал с тобой эту писульку? — покачал головой Тони. — Напомни мне, зачем ты вообще к нему поехал? Стив из всей команды больше всего (исключая Тони) беспокоился за Питера. Очевидно, в сложившейся ситуации чувствовал перед тем свою вину. Поэтому, обнаружив на парковке очередной «подарочек», Стив, ни слова не говоря, сел на мотоцикл и отправился в Куинс. Тони, правда, ожидал, что терпение кэпа закончится еще на нерастворяющейся сверхпрочной растяжке из паутины на мосту, демонстрирующей всему миру паучковское «я люблю тебя». Пока в соцсетях набирал обороты флешмоб с фото на фоне этой растяжки и пародий на нее, к Стиву, как к одному из лидеров Мстителей (Тони их до этого вежливо и не очень послал куда подальше) обратилось сразу несколько компаний с просьбой организовать им встречу с Человеком-пауком с целью предложить оформить и выкупить патент на сверхстойкую клеющуюся субстанцию. — Тони, я был неправ, — внезапно, без какой-то логической подводки проговорил Стив. — С этим я согласен, но лучше проясни, про что ты конкретно? — оправившись от легкого шока, ответил Тони. — Насчет Питера, — Стив нервно постучал пальцами по столу. — Когда говорил, что не стоит дурить ему голову. Он мне все рассказал. — Как все?! — на этот раз шок Тони был нешуточным. — Про то, что было с вами в том кошмаре, — вовремя уточнил Стив, потому что Тони уже начал думать о том, что как-то он подозрительно спокоен для человека, который узнал о них с Питером буквально все. — Мне кажется, я недооценивал тебя в этих отношениях. И Питер, он был так искренен со мной, что… — он растер ладонями лицо, явно ради того, чтобы сделать паузу. — Я подумал, что у меня с кем угодно из тех, с кем я мог бы завести отношения, разница будет не меньше, чем у тебя с Питером. Тони представил Стива с кем-то за шестьдесят и фыркнул. — Да, я не прожил эти семьдесят лет, но отношение к жизни и, частично, мораль, у меня остались те же, что и в сороковых. Так я был воспитан. Значит ли это, что я не должен заводить новых знакомств? Не должен любить? В чем разница между мной и тобой в этом случае? Только в том, что я выгляжу визуально моложе? — Когда я постарею, он все еще будет молод, — напомнил Тони, удивление которого пошло на новый виток. — И он несовершеннолетний. — Через три недели ему будет семнадцать. В сороковых в этом возрасте парни уже погибали на войне. Баки в этом возрасте разгружал вагоны. — Сейчас же в этом возрасте просто можно трахаться, — цинично прервал размышления Стива Тони. — Я к чему веду, — тот посмотрел на Тони с такой термоядерной смесью жалости, сопереживания и понимания, что стало как-то не по себе. — Если твои чувства к этому парню так же глубоки, как и его к тебе, дай вам шанс. Стив разгладил ладонями листок с приглашением и передвинул его поближе к Тони. — Я не тот человек, который может тебе указывать в этом вопросе, но я нутром чувствую, что прав. Стив поднялся из-за стола и ушел, думая, судя по его напряженным плечам, о чем-то своем. Тони же остался наедине с этим странным приглашением и в расстроенных чувствах, недоумевая, как, как Питер умудрился перетянуть на свою сторону даже такой оплот нравственности, как капитан Америка?