Безумие

Дрожащие руки быстро быстро набирали смс-сообщение. Это началось не в понедельник, это началось с пересечения душ, с первой искры, и продолжалось до сих пор. АЕ: «Мирка, мне что-то подсыпали в коктейль. Я в туалете и даже встать не могу, а сюда кто-то ломится, и меня, по-моему, сейчас вывернет наизнанку.» МФ: «Чего, блять? Ты, блять, охуела? В каком опять баре ты была, зачем опять поехала?» МФ: «Миллион раз въёбывал тебе в голову, что либо ты со мной едешь, либо оповещаешь меня обо всем и ждешь моего разрешения. Где ты?» АЕ: «Прости, сделаешь, что угодно со мной потом. Сейчас я еле пишу. Лена поехала с компанией. В какой-то новый бар. И меня вытащила. Только ее нет, а я в туалете закрылась. Все плывет и, по-моему, у меня глюки. И в женский туалет кто-то ломится. Явно не женщина. Забери меня пожалуйста, я идти не могу» МФ: «Я понял, что тебя надо забрать. Ехать куда, блять?» МФ: «Блять, аж зла не хватает, серьезно, просто не хватает. Отхватишь, когда отойдешь, мама не горюй!» АЕ: «Либо "Мартин", либо "Пушкин", я не знаю. Я отползу куда-нибудь, дверь на соплях, а охрана не торопится.» АЕ: «Мир, я не хотела». МФ: «Либо, либо? Ты хочешь сказать, что тебя еще надо искать хуй знает где? Ну, блять, смотри, твои проблемы. Я поехал по порядку, который ты указала.» МФ: «Если бы не хотела, то не ехала бы. Как дура себя ведешь вечно.» МФ: «Не открывай дверь ни за что и не бойся. Я щас рядом с адмиралтейкой». АЕ: «Я не думала, что все так получится. Это каким надо быть гондоном, чтобы так» МФ: «чтобы так что?» МФ: «не переставай писать, пока я не приеду» АЕ: «Сил нет писать» АЕ: «Мир, это в последний» МФ: «Не, не, не, Анек, пиши, блять. Не вырубайся, слышь» МФ: «Через не могу, через вообще не могу» МФ: «Пиши, я сказал, блять. Мне глубоко поебать, что сил там нет или что еще. Отвечай мне. Я еду, я скоро, терпи». МФ: «Аня, киса, ответь, блять. Просто ткни что-нибудь в клаву, чтоб я знал, что ты не в отключке» АЕ: «Я тут, и меня еще не выебали. Меня просто выворачивает». МФ: « Блевать? Ща будем, ты так не поедешь. Хуй знает, что тебе подсыпали, ты отравилась пиздец» МФ: «Ща буду, счастье мое» МФ: «сколько коктейлей ты выхлестала?» АЕ: «Два. И то слабеньких.» АЕ: «Мир, еще немного и я узнаю, что такое секс втроём или вчетвером» МФ: «Закройся, блять, не неси хуйню. Я еще даже не знаю, где ты, блять» МФ: «Я около "Мартина". Если тебя там нет, ты же понимаешь, что еще ждать придется?» МФ: «Терпи, отвлекайся на что-нибудь» МФ: «Все еще ломятся?» АЕ: «Да. Чёрт, я не могу понять, сколько их там. Надеюсь, я в "Мартине". Очень надеюсь, потому что я уже сплю почти. Блюю и сплю» АЕ: «Я больше ни ногой в бары, обещаю» АЕ: «Без тебя точно нет» Мирон читает последнее полученное сообщение и против своей воли усмехается, потому что узнает свою Аньку. Всегда просится на рожон, всегда лезет туда, куда не надо, и ходит туда, где девушкам в одиночестве не место. Предупреждали же: обязательно однажды хуйня какая-нибудь случится, вот обязательно, но нет, что вы. Это ведь Аня Евстигнеева, она ведь сама знает, что и как правильно. И насчет «отхватишь» Мирон нихуя не шутил: всыплет так, что еще лет десять в бары одной ходить не захочется. Избаловал, блять. Пора снова в свои руки все брать. Впрочем, ничего нового для тебя, Федоров. МФ: «Я уже зашел. Если через минуту я не ввалюсь, значит, ты в Пушкине». Хорошо, что не в городе Пушкине, блять, иначе тут до "ебануться по полной" совсем недалеко. С Аней по-другому никак. И, наверное, поэтому и тянет так безбожно. Она сама кому хочешь пизды даст, но когда устает от этого напускного «я все могу сама», защитить ее и от всего мира скрыть — лучшее, пожалуй, что Мирон делал за всю жизнь свою. И ему нравится защищать, слышать это тихое: «Миро, поможешь, м? Я без тебя не хочу. И не могу», успокаивать и клепать ей из просто жизни лучшую жизнь. Давать все, что можно, осаждая только тогда, когда за черту заходит. Отдавать всего себя и одновременно ставить на место, чтоб не борзела. Не слушает — спустить с небес на землю. Не слышит — наехать в прямом смысле. Да, она маленькая, но не сопливая школьница: справится и реветь не будет. А если и заревет, так успокаивать Федоров умеет. Долго. Чаще всего часов до пяти утра. По-другому не можем, хули. Не пальцем деланные. И сейчас так страшно, на самом деле. Мало ли, ебаный в рот, ну вот мало ли. Не успел чуток, эти мрази все-таки вошли, да блять, много чего может случиться за ту минуту, что он идет от входа в бар до охраны, говоря о происходящем, а затем до самого туалета. Звонит Илюха, Мирон спешно отвечает, пробалоболив что-то типа: «Пока все норм, я перезвоню». На самом деле, все уже на уши подняты. Сказал одному — полетело дальше. Потому что это девочка Мирона. Здесь орда ебаная поднимется, если что случится, весь этот табор, вся эта Избранная рада.