Почему бы и не влюбиться в подозреваемого?

Я осторожно выглянула в коридор. Спрашивать Николь мне не хотелось, она, конечно, даст, но не упустит возможности усмехнуться. Может, у Джона есть? В замке тихо, и нарушать эту тишину как‑то совестно. Я двинулась вперед на цыпочках. Знать бы еще, где искать этого комердинера… Так… от моей комнаты нужно направо, за поворотом в коридоре еще комната (сколько их вообще в замке?), холл и лестница вниз. Другого способа попасть в общий холл я не знала, а потому взяла телефон и отправилась разыскивать Джона знакомым мне маршрутом мимо комнаты Николь.За поворотом пусто и тихо, это неудивительно, если нас в огромном доме всего трое. Ближайшая дверь справа приоткрыта, вернее, просто не закрыта полностью. Помня требование Николь не соваться в те комнаты, которые меня не касаются, я вовсе и не собиралась этого делать – просто прислушалась, может, Джон там и мне не придется блуждать по всему дому? Ничего не услышав, приоткрыла дверь больше и позвала: – Джон… Никого, тихо. Ближе к лестнице напротив комната самой Николь, эта дверь и вовсе открыта почти настежь. Любопытство мой порок, я об этом знаю, но поделать с собой ничего не могу. Я честно шла мимо, стараясь даже глазом не косить в сторону открытой двери. Но как же можно?! Конечно, скосила, конечно, остановилась и даже тихонько позвала: – Николь? Николь, вы здесь? Пока звала, успела увидеть часть комнаты. Ничего особенного не обнаружила, большая кровать, кресло, дверь, видимо, в ванную… Остальное разглядеть просто не успела, потому что на лестнице послышались шаги. Я запаниковала, что, если хозяйка, застукает, что я лезу в ее комнату?! Метнулась все так же на цыпочках обратно, но поняла, что даже заскочить за угол не успею. Что страшного, если Николь обнаружит меня в коридоре с разряженным телефоном в руке? Ничего, но в состоянии близком к панике я об этом не подумала и сделала самую большую глупость, которую могла – юркнула в первую приоткрытую дверь и замерла за ней, изо всех сил сдерживая дыхание, чтобы не пыхтеть, как паровоз. Послышался голос Николь: – Джон, ты меня звал? И отклик снизу: – Нет. – У нас привидения? Я на цыпочках отошла от двери и огляделась. Это комната мужчины, кровать с покрывалом, изображающим полуобнаженную красотку в наряде жрицы любви начала двадцатого века, белая дверь в ванну и арка в гардероб. Мне показалось, что вся наша с Вайноной квартира меньше гардеробной комнаты, в которой собраны одежда, обувь и всякая всячина, и… что это там? Прислушавшись и решив, пока хозяйка выясняет со слугой кто кого звал, хоть одним глазком посмотреть на то, что было в комнате, я сунула любопытный нос туда. Последние лучи закатного зимнего солнца достаточно ярко освещали и спальню через большое окно. Видно, здесь жил мужчина. в гардеробной было огромное количество одежды, обуви,множество париков всех оттенков и причесок расположились на головках манекенов, их хватило бы целой театральной труппе, играющей современные пьесы. Гримировальный стол с подсветкой по обеим сторонам и тройным зеркалом на нем же. Рубашки тоже висели сплошной стеной, как в магазине готовой одежды. А внизу также плотно туфли, видно, по паре для каждого наряда, потому что для туфель предназначались целых три полки. Да уж, мужчина Николь был по телосложению такой же, как и сама Хот. К мужскому белью я отнеслась спокойно, а вот то, что обнаружилось по соседству, повергло в шок. На полке лежали искусственные страпоны! Я застыла, потрясенно переводя взгляд с полки на полку. Да это гардероб трансвестита! Как же я сразу не поняла? Господи, что происходит? Николь Хот трансвестит?! Пришлось прислониться к стене, чтобы не рухнуть замертво от осознания этого факта. Вот почему у нее нет пары, почему никого не допускают в замок, почему она запретила мне совать нос во все углы! Я даже тихонько застонала: — О, боже… Я вспомнила, что пора выбираться из трансвеститского рая, вдруг эта самая извращенка меня уже ищет? Постояла у двери, ничего не услышав, тихонько отворила, снова послушала. Тихо. Скользнула в коридор, быстро прикрыв дверь за собой, и замерла. У своей комнаты стояла Николь Хот, насмешливо глядя на меня! Ее голова чуть склонена к правому плечу, бровь вопросительно поднята, а в глазах пляшут веселые чертики. Пару мгновений я разевала рот, словно рыба, вытащенная на берег, потом выдавила что-то вроде: «Извините. Перепутала двери!» — и метнулась к спасительному повороту коридора. — Есть вопросы? — голос хозяйки весел. — Нет! — заорала я, поворачивая за угол. — Через сорок минут ужин. — Да, конечно. О, господи, дернул меня черт заинтересоваться тем, чем не следует! Теперь она обязательно выгонит меня, обязательно. Ведь предупреждала же. И зачем любопытствовала? Но все опасения по поводу гнева хозяйки перебивала мысль о том, что Николь трансвестит. Я даже застонала. Ну почему самая красивая девушка, которую я встретила,оказалась любителем мужского барахла? Боже, за что?! Я понимала, что влюбилась в Николь по-настоящему, а потому новость о ее склонности к переодеваниям мужчиной была ужасной. Попыталась ее представить в этих тряпках. Ничего не получалось, совершенно не удавались картинки с накладным членом и мужским бельем. И вдруг увидела зарядное устройство, которое попросту выпало из сумки и лежало у ножки кресла. Чтоб тебе! Поставив мобильник на зарядку, я попыталась разыскать в сумке остатки шоколадки, они должны там быть. Но тоже не нашла. День пропаж и ненужных находок, ей-богу. Метнулась в ванную, быстро приняла душ и подсушила волосы безжалостно горячим феном. Влезла в те же джинсы и рубашку и села заплетать косу. Есть хотелось невыносимо. Что ж, скоро будет ужин