Внутренние черти

- Никаких убийств уже неделю! - Тони радостно вошел в гостиную, радуя новостью Стива и Тора. Хотя Тор даже не удивился, он то знал почему убийца резко исчез, ему явно не хотелось повторять произошедшее. Одинсон секундно усмехнулся, вспомнив как Локи усердно двигал задом, чтобы удовлетворить и себя, и насильника. Тор скрестил руки за головой и вытянул ноги, положив их на стол. - Можно и отдохнуть теперь. - А что с Локи? - Старк присел рядом, с интересом смотря на Бога. - Заболел... Не хочет подпускать к себе. - Хотя Тор был уверен, что Локи отлёживается, ожидая, когда пройдет боль в теле и он сможет ходить, не хромая. Но не успел Старк ничего ответить, как из коридора, хромая на левую ногу, да и вообще еле как передвигаясь, выполз Локи. Его лицо олицетворяло мрачность и на нём читалась ненависть ко всему его окружающему. - Вспомнишь лучик, вот и солнышко. - Мрачно произнес он, вставая в центр гостиной. - О, живой. - Стив улыбнулся, а вот Тора немного засмущало, что Локи решил выйти, причем без иллюзии. Перед ними стоял еле живой Лафейсон, с разбитым лицом, ссадинами и прочим. - Ага, но не надолго. - Локи секундно улыбнулся. - В смысле? - Старк поднял бровь в удивлении. - Боль... - Хрипло произнес больной. - Я люблю причинять боль. - С этими словами он вытащил из за спины пистолет. - Локи?! Ты с ума сошел?! - Тони привстал с дивана, но Стив, потянул его обратно за рубашку. - Сошёл ли я с ума? - Лофт запрокинул голову вверх и засмеялся. - Давно, Старк. - Он направил дуло на плейбоя и изобразил выстрел. Опустив пистолет, он склонил голову набок, оглядывая троицу. - Это я их всех убил. Застрелил, зарезал, расчленил, а кого-то даже покусал. - Язык облизнул сухие холодные губы, которые растянулись в улыбке. Тони не вытерпел и вырвался из рук Роджерса, но курок был нажат. - Прощай, мой слааааадкий. Трахай кого-то другого. - Пуля прошла сквозь голову Лафейсона. Громкий выстрел и повисла тишина. Тело с грохотом упало на пол, из головы текла алая кровь, открытые зеленые глаза смотрели в потолок, на лице светила улыбка из искусанных до крови губ. Тора одолел ужас, его тело сковало, он не мог двигаться, лишь наблюдать, как лужа становилась всё больше и больше. Роджерс подбежал к трупу, приказывая Тони вызвать Коулсона. Все звуки вокруг стали размытыми для Тора, он не сводил глаза с мертвого Локи. Он не мог поверить что всё так кончилось, а его поступок, который он совершил, дабы проучить непослушного принца, уже не казался ему таким правильным. - Локи... - Приходя в себя, шёпотом произнёс Бог Грома. - Локи! - С криком он бросился к трупу, роняя слезы из единственного глаза. Стив пытался оттянуть его, но тот словно прирос коленями к полу. Сильные руки с нежностью взяли холодную до ужаса кисть ётуна, он сжал её и преподнёс к губам. Он молил прощения, молил чтобы Локи вернулся, чтобы он жил. Тор был готов слышать издевки, насмешки, был готов смириться с тем, что Бог Лжи никогда его не полюбит, главное, чтобы он жил.

***

- Вы знали, что Ваш брат был на учете у психиатра? - Врач оглядывал дергающегося Одинсона, который стучал пальцами по столу и всё ещё не мог поверить в происходящее. - Он мне не брат... Что у него было? - В памяти всплыли отрывки смеха и разговоры с пустотой. - Шизофрения... Мы прописали ему лекарства и ежедневное обследование, но видимо он избежал всего этого. Ещё... - Док продвинул стакан воды к Богу. - Его ответы на тесты были... Словно отвечал пятилетний ребёнок. Невнятные речи, детские фантазии, порой он даже думал как ребёнок! - Из ящика была вытащена папка, по центру которой светилось имя "Локи Лафейсон". Куча бумаг с записями разбросались по столу. Тору было страшно представить какое содержание носят эти заметки. - Кто... Кто такой Грандмастер? - Психиатр посмотрел на, резко поменявшегося в лице, Тора. - Одна сволочь... А что? "24.06.17. Пациент сорвался и попытался совершить нападение на доктора, но был остановлен санитарами. До того, как в организм было введено успокоительное, Локи Лафейсон общался с самим собой, смотря в пустое место. Судя по всему, у пациента галлюцинации, которые провоцируют его на необдуманные поступки. В ходе срыва, больной произносил: "Мой царь, Грандмастер, любит боль. Он любит наблюдать за страданиями!". На вопросы кто такой Грандмастер, следовал один ответ - "Мой царь." " Тор сжал листок бумаги, да так, что страница порвалась. Его ненависть к Сакааре и этому извращенному царю, возросла в сотни разы. Он взглянул в глаза врача, который с жалостью осматривал Одинсона, недовольно цокая языком и качая головой из стороны в сторону. В глазу помутнело, картинка стала размываться и только потом Тор понял, что лежит он на койке, привязанный смирительной рубашкой. "Привет, мой сладкий." - Каждое утро он слышал этот голос, видел перед собой Локи с отверстием в виске. Даже умерев, Лафейсон умудряется причинять боль. Но скоро всё кончится... Скоро он умрёт...