Запретное дзюцу. Перерождение

2 дня спустя.       Во временном пристанище Джуго Наруто провел двое суток. За это время его силы восстановилась, голова перестала шибко раскалываться, а также встали на места некоторые из прошлых воспоминаний. Джуго был осведомлен о системе Орочимару и о том, что нельзя разбалтывать сверх возможного, и тем не менее Узумаки вынудил кое-что. В один момент Наруто мимоходом задал вопрос о «человеке без руки» из своего сна, и Джуго понял, воспоминания еще не дошли до битвы в долине. Поведение гостя стало до удивления невозмутимым и смиренным. Джуго был практически уверен, что блондин успокоится и перестанет бесцельно бродить по окрестностям с хвостом в погоне. Только вот Наруто добивался этого. После выяснения, что кое-кто из клана Инузука преследует его, доверие ко всем подсознательно исчезло. Даже к Джуго, выглядевшему максимально благосклонно, Узумаки испытывал опасение. Не было никакой гарантии, что этот человек, видевший его один раз, не пойдет хвостом или не пристроит какое-нибудь отслеживающее устройство. Поэтому в планах Наруто было полностью уверить Джуго о собственном безразличии к ситуации. Под типичным предлогом того, что появилось желание осмотреть район, Узумаки покинул жилище, не вызвав лишних мыслей Джуго. Естественно, он пообещал быть осторожным. Да и на самом деле блондину совсем не хотелось столкнуться с псами-ищейками вновь. Но стоило переступить порог и отойти на пару десятков шагов, как в небе показалась птица. Нарисованная птица. Наруто не мог ошибаться — его воспоминания позволяли точно определить, что это птица Сая. Неужели бывший сокомандник тоже разыскивает его? Не долго думая, Узумаки прижался спиной к стене под навесом, продолжая передвигаться на ощупь, параллельно наблюдая за ситуацией в небе. Кругом слышались счастливые крики детей, живая музыка, звуки игровых автоматов. Видимо, ярмарка или какой-то фестиваль. Наруто остановился на секунду, с тоской задумавшись о чем-то, но, быстро взяв себя в руки, продолжил свой путь вдоль стены. Спустя время, рука нащупала деревянную дверь, и блондин нырнул туда. Переступив порог, он уткнулся в чью-то узкую спину. На фоне тесных стен пустой подсобки стояли двое. Оба незнакомца были в длинных плащах, полностью закрывавших лицо, руки, да и все остальное тело. По очертаниям можно было предположить, что один из незнакомцев женщина. Рука мужчины легла на плечо Наруто, а женщина встала в проёме двери.  — Твой план сработал. Он действительно отвлекся на птицу, — удивленно заявила она, на что напарник усмехнулся.  — Ну так я Наруто не первый день знаю. «Кто они, черт возьми?!» — прошипел Узумаки, внутренне понимая, что, кажется, попался.  — Что здесь происходит? Кто вы? Джуго тоже часть вашего плана?! Незнакомцы покосились друг на друга сквозь длинные капюшоны. Женщина сделала шаг вперед и взяла блондина за воротник.  — Джуго? Ты с ним виделся? О чем вы говорили?! Что ты знаешь? Даже не видя её лица, можно было точно догадаться о выражении. Наверняка глаза широко открыты, брови нахмурены, от чего между ними появилась глубокая морщина. Всё лицо не контролируемо, дергается левый глаз. Но это лишь мелкие догадки. Тут Наруто не выдержал и, резко вывернув плечо из захвата, отпихнув руки женщины, злобно рыкнул:  — Сначала ответьте на мои вопросы! Как я понимаю, Джуго к вам отношения не имеет. Тогда объясните. Кто я? Где я? Почему не могу никому довериться? Ни одна живая душа не понимает меня! Кому верить? Во что? Небесно-голубой оттенок глаз сменился на пурпурно-красный. Значок уменьшился, а затем и вовсе выпрямился в четко вертикальный. Полоски на щеках стали толще и грубее, а в руки будто бы резко поступил поток неконтролируемой силы, чем воспользовался блондин. Люди в плащах отлетели в сторону подобного хлама, а дверь безжалостно слетела с держателей и раскололась. Оказавшись на свободе, Наруто краем уха уловил крик испуганного ребенка. Было не трудно догадаться, чем именно тот был напуган. Вид Узумаки преобразился. Когти, напоминающие шипы, торчали в стороны, готовясь напасть на любого в этот же момент. Глаза, налитые кровью, испепеляли и веяли ненавистью. Всё тело было окутано темно-красной пузырящейся чакрой, оставляя следы в форме хвостов позади. Отвлекшись от криков ребенка, другой Наруто вновь перевел взгляд на незнакомцев в плащах, которые только что встали на ноги и выставили пред собой кунаи. Они прекрасно знали, что может вытворять Узумаки, не контролируя это состояние. А еще и будучи загнанными в угол, когда вокруг беззащитные люди, даже не шиноби, а обычные жители, больно не размахнёшься.  — Довести его до пробуждения Лиса тоже входило в твои планы? — спросила женщина в плаще своего напарника. Однако тот не ответил, а лишь крепче сжал в руке кунай.  — Вряд ли я смогу обездвижить его техникой захвата тени. В таком состоянии сможет вырваться.  — Тогда что нам… Все слова вдруг оборвались, когда Джинчуурики ринулся в их сторону. Женщина сжала подрагивающую руку в кулак, скосив взгляд на маленькую девочку неподалёку. Она всё еще стояла на месте, не в силах двинуться от накатившего шока. Если её заденет… Блеск металла пронесся меж четырех пар глаз. Меч со скоростью света воткнулся в землю, преграждая путь разъяренному лису. Двое напарников, пол секунды назад готовые то-ли к нападению, то-ли к смерти, все еще не шевелясь открыли глаза. Увидев Учиху перед собой, они скинули капюшоны. Саске ничего не сказал. Активировав одну из рук Сусаноо, он сжал сбавившего ход Джинчуурики и лишь краем глаза презренно осмотрел парочку. Розоволосая заговорила:  — Саске, я… — слов, к сожалению, не нашлось. В прочем, Сакура никогда не могла сказать Учихе неправду, а правда была слишком зазорной в данный момент. Брюнет удалился вместе с Наруто. На землю спустилась птица, тут же растворившись чернилами в воздухе, показывая своего владельца Сая.  — Шикамару, Сакура, — Сай беззлобно усмехнулся, оглядывая потертые плащи друзей, — Вы немного испачкались.  — Команда поисковиков потерпела поражение, — не обращая внимания на слова Сая, проконстатировал Нара и сбросил эту тряпку на землю. Сакура просто промолчала.

***

      Тишина почти звенит и кажется оглушающей. Лежащее рядом тело Наруто обжигало. Его сознание где-то в неге. Оно не потеряно, скорее, будто в дремоте. Какой раз за последние месяцы Учиха видит его в таком состоянии? Будь Наруто с ним или в далеке от него, неприятности не отойдут от этой блондинистой головы. Саске так и не смог изменить той старой хижине в лесу, поэтому даже сейчас не искал выхода у предательских ниндзя-медиков, которые служат лишь своей работе, не думая, что человеку может быть лучше и вне белых пустых стен. Наконец, Наруто открыл свои, потерявшие насыщенность, глаза. Реакция была непредсказуема. Первые мгновения картинка придавалась четкости и в конце концов стала ясной как всегда. Они оба сидели на полу, оперевшись спиной о холодную стену, и все равно Наруто горел с ног до головы. Саске смотрел вперед на противоположную бревенчатую стену, и даже когда пришлось спросить проснувшегося Узумаки «Как ты?», головы не повернул. Потому что знал, что для Наруто он все еще простой незнакомец. А после второй «амнезии» об их неудачных совместных днях с первых дней окончания операции, Учиха и вовсе должен выглядеть как неизвестный похитивший, что спрашивает подобные странные вопросы без причины. Но нежеланные ожидания Саске не оправдались.  — Вы… Учиха…? — протяжно произнес Наруто пытаясь заглянуть в отвернутое лицо.  — Мгм. Странно, что ты не забыл это. По-моему, в тот раз сработала амнезия.  — Сам не знаю. Почему-то в моей голове вы появились именно сейчас. До этого я будто бы даже не подозревал о вашем существовании. Наруто усмехнулся, погладив болящую, как и раньше, голову. Брюнет наконец удосужился взглянуть на сидящего рядом. На самого дорогого для него человека.  — Возьми это. В руке Учихи оказался небольшой сюрикен с гравировкой Деревни Листа. Оружие выглядело обычным, и сначала Наруто не понял, к чему такой подарок. К счастью, немногословный Саске объяснил:  — Этот сюрикен был в твоей куртке. Тут Наруто понял, что всё ещё расхаживает в больничной рубашке. Джуго однажды предлагал ему переодеться, но, чтобы не показаться слишком наглым гостем и не быть в долгу, тот отказался.  — Используй в крайнем случае. На твою особую чакру рассчитывать не стоит. Саске догадывался, что если бы Урашики не забрал большую часть чакры Девятихвостого в тот день, сдержать Наруто во время недавнего гнева точно не удалось бы. Хотя, не забери он чакры, всего этого не было бы…  — Хорошо. В крайнем случае. В случае… Растерянности. Брюнет не совсем понял ответ Узумаки, но, спихнув все на его боль в голове, встал, чтобы приготовить немного еды из остатков на полках. За окном послышались шорохи. Еле уловимые, но достаточные, чтобы такой шиноби как Саске уловил их. Учиха попытался разобраться, проанализировав окружающую их чакру, но голос Наруто отвлек его.  — Учиха, — резко окликнул он, — Ты Учиха. Ты не можешь не знать Саске Учиху. Брюнет вздохнул, от этих логичных, но глупых выводов Узумаки. Подняв бровь в новом вопросе, обернулся к другу, как в ту же секунду заметил летящий прямо на него самого сюрикен. Тот самый сюрикен, который Саске дал Наруто минуту назад, чуть не проткнул его тело. Учиха не был бы Учихой, если бы не умел уварачиваться, однако все произошло настолько неожиданно, что сюрикен успел порезать левую сторону плаща и воткнуться в висящий деревянный шкаф. Отрезанная часть ткани несуразно свисла вниз, открывая шокированному Саске не менее шокированные глаза Узумаки. Дрожащей рукой он указал на то самое место.  — Т-твоя рука. Её нет! Блондин вскочил на ноги, моментально ловя картинки из сна. Человек без половины руки и есть… Он.       Две огромные статуи на расстоянии примерно двухсот метров друг от друга. Их разделяет водопад, спускающийся в глубокое чистое озеро. Эти воды не проблема для шиноби, они с легкостью пересекут всё разделяющее их расстояние. Сейчас им скорее всего покажется, что лучше бы эти две сотни метров так и остались непреодолимой преградой. Однако здравые мысли приходят слишком поздно. Двое шиноби, не думая ни о чем, бегут навстречу, вот вот столкнуться или, может быть, пройдут сквозь друг друга. Все становится ясно лишь тогда, когда кулаки скрещиваются, а ярость в глазах накаляется сильнее железа в кузнице. Кажется, что они на равне, что битва будет длиться вечно. Так бы и случилось, наверняка, если бы в борьбу не вступили чувства. Мудрые люди говорят, что чувства могут бить сильнее удара железным кулаком и резать глубже наточенного меча. И слова эти правдивы. Двое шиноби поняли это только сейчас, лежа на пропитанной собственной кровью земле, без возможности драться дальше или даже просто двинуться. Буквально мгновение назад они бездумно наносили друг другу новые и новые синяки, ссадины… Один пытался похоронить чувства, режущие глубже меча, а другой воскресить и сохранить их. Они такие разные и такие одинаковые. В конце концов из двух противоположностей сошлись в одно и осознали силу любви. Блондин ощущал слезы, текущие из глаз без остановки. Здравый разум покинул его еще давно, и лишь желание умереть прямо здесь и сейчас охватывало сознание.  — Саске… В этом обращении столько эмоций и абсолютная пустота одновременно. Дверь в хижину распахнулась и вошел человек в белом халате. Орочимару не выглядел напуганным, в отличие от Саске, сдавливая рукой кухонный стол позади него.  — Орочимару?! Что ты… Змей лишь шикнул в знак молчания бывшему ученику и подхватил дрожащего почти что в конвульсиях подростка.  — Как раз во время. Это переломный момент. Я забираю мальчишку для последнего проведения «Белого Кокона».  — Орочимару!  — Можешь быть свидетелем операции в этот раз, Саске-кун. Учиха стукнул по столу до трещины, вынул сюрикен из стены и, в конце концов, кивнул головой.