Несмотря на то, что игра завершилась с равным счётом и не принесла заветной победы, директор Макаров, всё же разрешил своим воспитанникам развеяться и отпустил до поры. Идея была воспринята на ура! Большая часть футболистов разошлись кто куда по своим интересам, а вот некоторые призадумались. Особых планов на сегодняшний вечер они не планировали, а потому спонтанно, но единогласно было принято решение пойти в баню, пригласив с собой заодно команду соперников (собственно, почему бы и нет — некоторые из них также стояли в растерянности), тем более после футбольного матча хотелось помыться и банально согреться. Виной тому были налетевшие под конец матча тяжёлые тучи, сопровождаемые промозглым ветром.
Бани Магнолии были не чета столичным, но всё же очень славились своим жаром, да и расслабляющая обстановка как нельзя лучше располагала к дружескому общению. Всей гурьбой курсанты подошли к дверям городской парильни, однако, их ждало разочарование — под вывеской крупными буквами висела табличка «женский день». Более того, после настойчивого стука дверь даже не открылась, а сквозь окно из-за шторки выглянула сердитая мордатая физиономия и пальцем указала на известную табличку. Но разве сие кого убедит? Дверь сотряслась от новой серии настойчивых стуков — пустите их и всё тут!
— Нет, вы посмотрите — эка невидаль! А Вы знаете, господин хороший, что ещё во времена прапрапрабабки короля Тома мужчины и женщины парились вместе? — возмущался Нацу, когда на довольно сильный удар из здания вышел внушительных размеров тот самый человек и хмурым видом окинул дебошира.
— А я вот щас как полицию вызову! Ишь, что учудить вздумали! — мужик упёр в мясистые бока здоровенные кулачищи и притопнул ногой от злости.
— Мистер или как там Вас? Может, всё же пустите? Мы согласны даже на маленький номер, будем тихо себе париться. Мы ведь не просим себе в компанию банщиц, — начал было Джерар, надеясь на свою манеру убеждать, да вот только такой номер нынче не прошёл.
— Ай, ай, ай! Такие молодые, а такие нахальные. Вам тут что — бордель? Адресом не ошиблись? — банщик покачал головой.
— Да не нужны нам девки, мы просто попариться хотим! — продолжал возмущаться Нацу.
— Вот, коли так, — мужик вновь погрозил пальцем, — научитесь себя вести, тогда и приходите в мужской день, — особо выделив пол уточнил он. — А сейчас будьте так любезны, покиньте это место.
— А может, Вам деньги нужны? — кто-то попробовал подкупить несговорчивого банщика, да видно зря.
— А ну марш отседова, господа невоспитанные, пока я вам бока не намял!
Молодые люди не смогли скрыть своего разочарования. Немного отойдя в сторону, среди них разгорелись нешуточные страсти. Нацу никак не мог угомониться и всё порывался вернуться и набить морду наглому банщику, да друзья вовремя его схватили под руки, уводя окончательно от греха подальше. Настроение было испорчено. Но пойти куда-нибудь всё же нужно было — ребята устали и хотели расслабиться. Для ресторана, увы, они были неподобающе одеты, да и особого желания не было, в трактир заходить — вроде бы не по чину, да деваться некуда: всем хотелось кушать. Однако, в находившейся по близости трапезной курсанты не задержались. Не то, чтобы молодые дворяне брезговали потчевать в одном заведении с прочими горожанами, просто всё было не по душе и не по обстановке. Хотелось чего-то особенного. Эх! С неба посыпались мелкие снежные крохи, которые, впрочем, тут же таяли, ухудшая и без того дурное настроение. И всё же париться хотелось.
— Господа, господа! — вклинился в мелкое бурчание Ромео. — Я знаю один адресок на краю города. Путь не близкий, но уверяю вас — оно того стоит!
— Ты о чём? — переспросили его остальные.
— Ну, вы же хотите попариться? — Ромео с гордым видом скрестил руки на груди.
— Конечно, ещё спрашиваешь! — воскликнул Джет, начиная замерзать, и в подтверждение этому несколько раз смачно чихнул.
— Так вот, слушайте, — начал молодой человек, встав в центр группы. — Есть у меня один знакомый банщик. У него своё подворье по банному делу — вся утварь именно им поставляется. А какие щи его жена варит — м-мм! В общем, предлагаю поехать туда.
— Ну, какие ещё будут предложения? — послышалось вокруг. — Нет?
— Мне уже всё равно, только не по улицам гулять — ноги уже застывать начали, — к слову, с высказавшимся Джетом, многие были солидарны. На том и решили:
— Хорошо, Ромео, говори адрес.
Сев в так вовремя проезжавший дилижанс, молодые люди довольно скоро добрались к месту назначения. Хозяин, о котором рассказал Ромео, оказался мужиком крепким, круглощёким, с пышными усами. Из его приветствия с кадетом, остальные поняли, что они являются дальними родственниками — и чего, спрашивается, сразу не сказал?
Мужик проводил молодых людей в отдельный бревенчатый дом, стоящий на берегу небольшого пруда. То была какая-то русская баня, как пояснил Ромео. В Фиоре на заграничную диковину смотрели с подозрением, и широкое распространение она так и не получила. С виду этот дом был уж больно простой и неказистый, как и изнутри. Но выхода у ребят не было, а потому решительно прошли дальше. Показавшаяся поначалу простота была оценена практичностью и удобством. Помещений было несколько с выходом в маленький коридорчик. В одном под низким потолком висели веники на любой вкус, а также мочала, в другом стояли две глубокие здоровенные бочки с приставленными к ним лесенками, а в третьем располагалась комната для отдыха с добротным столом.
Не теряя больше ни минуты, молодые люди разделись и прошли в парную, усевшись на широкие деревянные полки поверх льняных покрывал. Впрочем, из дерева здесь было абсолютно всё — и пол, и стены, и потолок, и та же утварь. В углу поверх каменной печи лежали крупные булыжники. Хозяин зачерпнул из ведра с травой воды и плеснул на нагретые камни — помещение тут же заволокло приятно пахнущим паром. Тепло окутало обнажённые тела, словно прелестница обняла. Некоторое время молодые люди сидели просто, согреваясь и осматриваясь.
Первым решился Ромео. Юноша взял из ведра запарившиеся веники и начал ими размахивать, обдавая приятелей жаром. Вскоре его примеру последовали и другие. Поначалу молодые люди забавлялись и дурачились, но потом вошли во вкус и стали париться по правилам.
— Давай-ка, плесни ещё! — такие реплики звучали не редко. Основной тон задавал, естественно, Нацу — тому чем жарче, тем лучше. — О-о, хороша банька! Пар нечета нашему в гимназии. Кстати, господа «соперники», а у вас баня при академии имеется?
— Увы и ах — нет, — признался Роуг, чуть ли не мурлыкая на полке, пока его друг потряхивал над ним берёзовым веником. — У нас исключительно душевые. Но в городские иногда тоже ходим.
— Да кто так парит? — возмутился Гажил и забрал из рук Стинга веник. — Смотри как надо!
— А-а-а! — заорал Роуг под дружных хохот остальных, когда тело, словно огнём, обдало, но такой жар был приятен.
Шумные довольные возгласы перекликались шутками и безобидными остротами. Вскоре в бане стояла такая жара, что многие не выдержали и выскочили вон охладиться. Некоторые залезли окунуться в прохладной воде в глубоких бочках, кто-то предпочитал выливать на себя ушат с водой, подвешенный специально для такой процедуры под самым потолком. Ну, а особо резвые, как Грей на пару с Джераром, выскочили из бани, с разбега прыгнув с мостика в пруд, чтобы потом вновь вернуться к жаркому пару. А пока, они наслаждались, плавая.
— Уф, хорошо-то как!
— Не то слово!
Контраст температур вызвал приятное ощущение, кровь стучала в висках, а тело словно обновилось. Недолго поплавав, Джерар вернулся в баню, позвав с собой друга, однако Грей немного задержался.
Стоит ли говорить, что после всего подобного у молодых людей настроение сменилось самым лучшим образом? Шутки постепенно уступили место неторопливыми беседам за чаепитием, которое к окончанию банных процедур плавно перешло в ужин. Хозяйка постаралась и накрыла отменный стол. Время пролетело незаметно в приятной компании, но пора и честь знать. Хорошо отдохнув, молодые люди отблагодарили хозяев, получив приглашение ещё попариться. Да, пожалуй, они будут здесь частыми гостями.
Чистые, довольные и румяные курсанты обеих академий возвращались обратно: магнолийские к себе в гимназию, а приезжие в гостиницу — на следующий день им предстояло вернуться в свой город. Один лишь Грей не особо принимал участие во всеобщем веселье, собственно совсем не участвовал. Он постепенно удалялся от остальных молодых людей, уходя совершенно в другую сторону.
— Куда он? — удивился Гажил.
— Не трогай его, пусть идёт. У него сегодня годовщина смерти матери, — тихо ответил Нацу. — Не волнуйся, придёт вовремя.
Собственно Грей мало кого посвящал в свою личную жизнь. Всё, что известно было о нём, так это то, что мальчишкой он прибыл из далёкой Японии вместе с приёмной матерью и братом. Мать вскоре умерла при непонятных обстоятельствах, а о брате Грей старался умалчивать. Единственное, что Нацу знал абсолютно точно, так это то, что Лион учился в городе Маргарет. Почему не вместе с Греем неизвестно, но судя, по реакции самого друга, они не ладили, а лезть в душу — кому понравится?
***
Одиночество и грусть полностью захватили молодого человека. Быть может, он и спокойнее пережил бы этот день — всё-таки не один год прошёл, но одно обстоятельство всколыхнуло старые раны.
Шарф Джувии.
Кто бы мог подумать, что именно он оказался причиной воспоминаний. Лишь только Грей взглянул на него, перед глазами всплыл другой, который связала для него приёмная мать Ул. Такой же красный, он стал её последним подарком перед смертью.
Траурные мероприятия, переезды, новые опекуны, поступление в гимназию — в свете этих скоропалительных событий Грей не сразу вспомнил, что мамин подарок исчез из поля зрения. Вполне возможно, он затерялся среди прочих вещей. Сколько бы отрок не искал красный вязаный шарф, но найти никак не мог. Грей даже переступил через свою гордость и спросил о том Лиона, но брат честно признался, что тоже не видел его.
А тут, спустя столько времени, перед глазами молодого человека оказалась эта вещь. Грей увидел красный шарф в руках Джувии и… разозлился. На неё, на мать, на себя. Почему? Он и сам не знал. Какая-то детская обида захватила его. Почему, ну почему эта надоедливая девчонка решила подарить ему именно шарф, и именно красный? В день, когда его мама умерла.
— Грей-сама, Джувия сделала Вам подарок.
Подарок.
Лучшим подарком для матери был бы выигрыш в футбольном матче. Грею непременно хотелось порадовать Ул, чтобы с небес она улыбалась, глядя на него. Но нет… Даже этого он не смог сделать для неё.
— Не нужно, мы не выиграли.
Плохой сын.
Не ценивший те дорогие мгновения, которые мать дарила ему и Лиону. Он так и не смог подружиться с братом, наоборот, разругавшись с ним в день похорон. Прямо у её могилы. Разорвал отношения, заявив, что не хочет больше видеть брата. Грей отчего-то считал, что именно Лион виноват в её смерти, и не важно, что это не так. Он не хотел больше делить мать с братом, даже после её смерти, а сам не уберёг даже тот последний её подарок.
Грей бродил по опустевшим холодным улицам Магнолии, опечаленно глядя себе под ноги. Совершенно случайно, в стороне он заметил что-то красное. При свете фонарей это нечто маячило, привлекая к себе внимание, хоть и едва было прикрыто снегом. Молодой человек подошёл ближе и поднял вещь, встряхнув её.
То был красный шарф.
Тот самый, который подарила сегодня Джувия, и который был так похож на мамин. Каким-то невероятным чудом он был связан точно также как и подарок Ул. С единственной разницей: на этом было вышито иероглифами его имя — «Грей Фуллбастер».
Некоторое время молодой человек стоял, уткнувшись в пушистый мягкий ворс, словно мать обхватила его своими ладонями.
Мама. Она вернула свой подарок через Джувию. Что ж, теперь он его ни за что не потеряет, и Грей обернул шарф вокруг шеи и со счастливой улыбкой зашагал в гимназию.
***
Казарменное помещение отличалось от женских дортуаров своей строгостью и большим помещением. Парни — не барышни, и условия у них были соответствующие. Кадетов и курсантов было значительно больше, чем гимназисток, а потому кровати в казармах стояли в два яруса. Также как и девушки, молодые люди разного возраста жили вместе, с единственной разницей — кадеты и курсанты отдельно.
— Ну, ты прямо под завязку пришёл, — засмеялись друзья, заметив вошедшего Грея. — Ещё чуть-чуть и дедок не пустил бы тебя.
— Да ладно вам, — улыбнулся вошедший, снимая верхнюю одежду и вешая её в гаддероб, — кто с ним тогда в «сёги» играть будет?
— Грей!
— Что?
— Ну-ка покажи, что ты там такое красненькое спрятал? — друзья подошли ближе, обступая со всех сторон.
— Ничего, — отмахнулся молодой человек, скорее пряча «улику».
— Ничего? — не унимались те. — А если проверим?
— Ну попробуйте, — Грей криво усмехнулся и встал в стойку. После долгой прогулки он не прочь был размяться, но прекрасно понимал, что друзья шутят. Да и у самого настроение повысилось, как ни странно.
— Я к Вашим услугам, mein herz, — Нацу сделал дурачливый поклон и, отбросив в сторону полотенце с шеи, также соединил руки в блоке, маня к себе.
Несколько обманных движений и подстрекатель к драке лежал на лопатках на полу в примирительном жесте, подняв ладони вверх. Но самое безобразное, что Грей заметил в друге, так это то, что тот просто покатывался со смеху. Поняв, что его просто облапошили, молодой человек резко обернулся назад и заметил довольную ухмылку Гажила.
— Ги-хи, — хрипло, в присущей только ему манере, смеялся он, вертя на руке заветную вещицу.
— Обхитрили, да? — Грей хитро сверкнул глазами и попытался выхватить своё.
— Ги-хи, — красный шарф, как красная тряпка манила к себе. — Что, подарочек получил? Опять от Джувии?
В академии давно шутили на тему презентов от воспитанниц. К слову, многие барышни делали подарки молодым людям, в основном приурочивая это к каким-либо праздникам, но кто ж не догадывался о внутренних мотивах? А у Джувии был особый «почерк».
— Отдай, — Грей попытался выхватить шарф, но тот благополучно перелетел в другие руки. Игра в «собачку» началась, но в ней не было дурного умысла, просто молодые люди решили немного пошутить над другом.
Лёгкой птицей шарф перелетал по казарме, пока не остановился в руках… наставника. Лаксас Дреяр серьёзным взглядом обвёл курсантов, не обращая, к счастью, на возбуждённую обстановку. Ну решили парни перед сном немного развлечься, что ж, бывает. Однако, настало время отбоя.
— Через три минуты чтобы все сладко сопели. Время пошло, — с этими словами мужчина положил шарф на табурет и удалился широким шагом.
— Ну вот, не дал поиграть детишкам, — искусственно обиженно произнёс Гажил. — Но завтра продолжим, — он подмигнул Грею.
— Очень смешно, — ответил тот, ничуть не обиженно, и забрал свою вещь.
— Скажи, всё же Джувия? — поинтересовались друзья.
— Да, — признался Грей.
— Смотри, так и придётся жениться на ней после выпуска, — засмеялись молодые люди.
— Только, когда рак на горе свиснет, — с этими словами предмет для шуток благополучно разместился на полке, и курсанты разошлись готовиться ко сну.
