Сердце Обскура

      Гарри пальцем ноги покрутил кран, добавляя кипятка в почти остывшую воду. Еще вчера стоило отмыться от крови, спермы и грязи прошедшего дня, но было как-то не до этого. Внизу в очередной раз громко хлопнула дверь, и послышались голоса. Все утро, как только он скрылся в ванной на втором этаже, в дом прибывали люди. Гарри слышал громкий хохот и тихие всхлипы, топот ног и скрип половиц. Однажды что-то оглушительно взорвалось, что стекла жалобно звякнули. Он на секунду испугался, но дикий окрик Сириуса: «Мерлиновы подштанники! Джордж! Фред!» — тут же успокоил. Как он не хотел спускаться… Вода мягко сомкнулась над головой, защищая от шума и отрезая от реальности. Тусклое пламя газовой горелки тревожно мигало, бросая волны желтых бликов на темные стены. Легкие уже горели от нехватки кислорода, но Гарри терпел, пока желание сделать вдох стало невыносимым. Разливая на пол воду, он вылез и, шлепая босыми ногами, подошел к зеркалу. Откинул мокрые волосы с лица — в глаза тут же бросился ненавистный шрам, который он привык прятать. На шее проявились следы от удушья, которые тянулись длинными тонкими пальцами. На скуле и предплечье темнели синяки, любовно оставленные Барти.       — Гарри, ты здесь? — спросил Рон, постучав.       Поттер щелкнул замком и толкнул дверь. Пар, найдя свободу, вырвался наружу клубами белого дыма.       — Я тут принес кое-что из своих вещей, — сказал Рон, решительно заходя и протягивая стопку одежды.       Опять в душе Гарри поднялась глупая злость и обида. Будто он один в этом мире идиот, который ни о чем не догадывался. Даже в глазах Уизли сквозили жалость и сочувствие. Поттер выбил одежду из рук и шагнул ближе. Однако Рон не испугался и не удивился, наоборот, словно ждал этого. Гарри поднял безвольную руку и прижал теплую шершавую ладонь Рона к своей груди.       — Ты видишь, — прошептал он, медленно ведя ее вниз по своему телу, — мне нет места в твоем мире. Я не герой. Что за чушь о младенце?       Он остановил руку у себя на члене, кожей чувствуя горячие пальцы, и вздернул голову, смотря в голубые глаза. Это была провокация, смешанная со злостью от того, что он опять потерял контроль над своей жизнью.       — Не знаю, что за жизнь ты вел до этого, — сказал Рон, выдергивая руку. — Но, — он шагнул вперед так, что их губы почти коснулись, — мир магии — и твой мир тоже. Я покажу тебе, насколько здесь здорово.       Уизли возвышался над ним на целую голову и больше не казался тем простоватым парнем из книжного. Его глаза горели решимостью и упрямством.       — Пока это не так весело, — покачал Гарри головой.       — Будет, — ответил Рон, взмахивая палочкой.       Вода поднялась с пола и закрутилась по комнате, заключая их в купол. Свет горелок отразился от капель, создавая иллюзию огненных всполохов. Шум воды нарастал, гудел, как старый холодильник, заглушая гомон голосов с первого этажа.       — Ты тоже так можешь, — сказал Рон, — и даже больше.       Гарри грустно улыбнулся на такое смелое заявление. Он знал, что умел. Дорожка из тьмы и крови тянулась за его спиной. Они, наверное, думали, что он несчастный и беспомощный мальчишка, который нуждался в защите.       Высушив одежду с помощью магии, Рон повел его вниз, представить всем.       — Кому всем? — спросил Гарри на лестнице.       — Всем, кто состоит в «Ордене Феникса».       — Зачем? Я не чучело, чтобы на меня пялились, — уперся Поттер, останавливаясь.       — Пойдем, — Рон, не слушая, потянул его за руку. Тяжело вздохнув, понимая, что этого не избежать, Поттер пошел за ним.       Из зала доносились оживленные споры, а кто-то откровенно подпевал радио, сильно фальшивя. Гарри на секунду остановился перед дверью, клятвенно обещая себе, если что-то пойдет не так, уйти сразу. Но людей оказалось меньше, чем он ожидал увидеть. Внимание сразу привлекли две рыжие лохматые головы, похожие друг на друга как две капли воды — явные представители Уизли. Рядом с камином Люпин разговаривал с девушкой, чьи волосы имели жуткий розовый цвет. Диван занимали суровая старушка и забитый тюфяк, скорей всего, ее внук. Однако старушенция производила сильное впечатление, так и хотелось сказать: ведьма. Черт, это что, стервятник у нее на шляпе? Возле окна, активно жестикулируя, стояло двое мужчин в ярких хламидах, но, увидев Гарри, они прекратили свой оживленный разговор и с шоком уставились на него.       — О Мерлин! Это — Гарри Поттер! — воскликнул низкого роста мужчина в фиолетовом цилиндре.       Гарри очень захотелось развернуться и убежать, потому что глаза всех в зале вмиг обратились на него.       — Ого, какой красавчик, — громко сказала ведьма с розовыми волосами, но через секунду волосы плавно поменяли цвет на зеленый.       — Тонкс, — покачал головой Люпин.       — Это большая честь для нас, — сказал пожилой мужчина и, подойдя к Гарри, протянул руку. — Элфиас Дож, очень приятно познакомиться. Вы очень похожи на отца.       — Ага, — ответил Поттер, пожимая руку. — Мне тоже.       — Мерлин, Рон! Он реально такой, каким ты его описывал, — подлетело два одинаковых огненных смерча.       — Я — Фред, — сказал один.       — Я — Джордж, — сказал другой, по-братски обнимая Гарри за плечи. — И каково быть самым известным волшебником столетия?       — Джордж, отвали от него, — вмешался Рон, вырывая Поттера из загребущих лап.       — Ронни просто с ума сошел, когда сказал, что нашел Гарри Поттера, — сказал Джордж. — Пришлось пинками приводить его в чувства.       — Джордж, — сказал Рон, показывая брату кулак.       — На тебе лица не было, — сказал Фред, — и теперь понятно почему…       — Все собрались, — раздался голос Блэка. Гарри обернулся и тут же фыркнул в голос: на скуле у Сириуса наливался всеми цветами радуги смачный синяк.       Непонятно, зачем проводилось это собрание, на котором все мило расселись за кухонным столом выпить чай.       — Я так понимаю, у вас нет волшебной палочки? — спросила та самая ведьма со стервятником на шляпе — Августа Долгопупс.       — Я даже не знаю, где ее взять.       — Это большая проблема, — ответил Римус. — Раньше дети покупали палочки в лавке Оливандера, но, когда к власти пришел Тот-кого-нельзя-называть, магазин уничтожили, а самого мистера Оливандера убили.       — Сейчас палочки передаются от отца к сыну, от матери к дочери, — сказал Рон. — Я свою получил от дяди Гидеона Пруэтта… Он тоже состоял в Ордене.       — Это был сильный маг, — вставил свое слово Элфиас — толстый маг со следами оспы на лице. — Понадобилось пять Пожирателей смерти, чтобы одолеть Гидеона и Фабиана, в их убийстве принимал участие Антонин Долохов.       — В любом случае Гарри Поттеру нужна палочка, — четко и резко сказала миссис Долгопупс.       Пожалуй, этой ведьме палец в рот лучше не класть и вообще с ней не спорить. Если бы Гарри сейчас рассказал, как и кем вел свою жизнь, она бы его по стенке размазала. Поттер посмотрел на ее внука — Невилла — который действительно производил впечатление забитого парня, но вот только решительный взгляд говорил о сильной воле. Похоже, у него тоже жизнь не сахар выдалась.       — Попробуй вот эту, — сказал Сириус, протягивая Гарри черную полированную палочку с вырезанными кельтскими символами на рукоятке.       Все за столом так прилипли глазами, что Гарри подумал, будто, взяв палочку, тут же воскресит Мерлина. Но ничего не случилось, даже искорки не вылетело, не говоря уже о куполе из воды.       — Ты что-нибудь чувствуешь? — спросила Тонкс, сверкая на всю кухню синими длинными локонами.       — Нет.       — Этого можно было ожидать, — кивнул Люпин, — хоть Сириус твой крестный, его палочка вряд ли будет слушаться тебя.       — Эту проблему нужно будет решить, — сказала миссис Долгопупс. — Не сохранилось палочек Лили или Джеймса?       — К сожалению, нет, — раздраженно ответил Сириус, бросив тяжелый взгляд на ведьму. Его разозлило такое пренебрежительное отношение к покойным друзьям.       — Мы что-нибудь придумаем, — мягко сказал Люпин.       Сути дальнейших разговоров Гарри едва понимал. Говорили о людях, чьи имена не задерживались в памяти, начали спорить, звать какого-то Грюма или нет.       — Говорят, он совсем с ума сошел.       — Когда я училась у него, он еще был живчиком. Правда, всех до инфаркта доводил своей паранойей, — отозвалась Тонкс, накручивая на палец оранжевую прядь. — Министерство сейчас в упадке, работы много, а людей мало. Но даже Скримджер не хочет вызывать Аластара с пенсии.       — Все же лучше с ним связаться.       — Дементоры заполонили Лондон, сейчас надо быть предельно острожными. Они рыщут в поисках Гарри, но их добычей может стать каждый, — сказал Блэк.       — Кто такие дементоры? — спросил Поттер, устав разглядывать узор деревянного стола. Он чувствовал себя дорогой восточной вазой, которую поставили на середину стола, чтобы всей ей любовались. Никто не спросил, как так получилось, что он ничего не знал о магии? Где он все это время находился и что с ним происходило? Для всех он — оружие, которое должно снова уничтожить Темного лорда и его последователей. Как будто узнав, что его родителей убили, он с пеной у рта сам будет рваться в бой, чтобы отомстить. Вот тебе палочка и вперед, давай, покажи им свою силу…       — Дементоры — самые отвратительные существа на свете, которые приносят уныние и гибель. Они высасывают счастье и надежду, — ответил Римус.       — Кажется, я их встречал, — сказал Гарри, вспоминая тех тварей из Сохо.       — Ты их встречал?! — разом воскликнули все за столом.       — Как ты ушел от них? — спросил Сириус.       — Оттолкнул… магией и убежал, — ответил Гарри, не понимая, с чего все так удивились.       — Оттолкнул магией, — с сомнением повторила миссис Долгопупс.       — Видите-видите, Гарри Поттер — сильный волшебник! — восторженно сказал Дедалус Дингл — маг в фиолетовом цилиндре.       — Хотела бы я на это посмотреть, — скептически ответила Августа Долгопупс. — Ты уверен, что это были дементоры?       — Откуда я знаю, дементоры это или нет? — разозлился Гарри. — Я просто встретил не меньше десятка каких-то тварей в балахонах. Капюшон прятал лица, но я видел, что вместо рта у них — пылесос, который вытягивал из меня силы и радость!       На кухне повисло тотальное молчание, в котором отчетливо раздалось:       — Что такое «палесос»? — тихо спросила Тонкс у Люпина.       — Потом объясню.       — Что ж, хорошо, — сжав губы в прямую линию, ответила миссис Долгопупс. — На сегодня я более чем довольна.       На этом собрание решили закончить.       Гарри вышел на задний двор перекурить. Погода давила так, будто хотела выжать внутренности. Снег перестал идти, но серое марево облаков волнами колыхалось в небе, обещая посыпать еще. Как-то не так он представлял волшебников. Правда, миссис Долгопупс выглядела как ведьма из детских книжек, ей бы еще метлу в руки… Интересно, она на метле сюда прилетела или пешком через весь Лондон дошла со своим чучелом на шляпе? Остальные маги представляли собой сборище обедневшего цирка, который погорел.       — Ты здесь? — спросил Невилл, бесшумно открывая дверь и выходя на улицу.       Поттер не почувствовал его приближение, поэтому едва не подавился дымом.       — Ч-то? — спросил он, откашливаясь.       — Есть еще? — кивнул Долгопупс на сигарету, садясь рядом на грязную ступеньку лестницы.       — Тебя ругать не будут? — спросил Поттер, протягивая пачку.       — Тебе не все равно? — ответил Невилл, уверено затягиваясь. — Итак, знаменитый Гарри Поттер, который не имеет даже палочки, зачем ты здесь?       Гарри удивленно посмотрел на него: странно, но он не услышал в словах сарказма, будто просто констатировали факт.       — Сам не знаю, — пожал он плечами, выпуская пушистое облако дыма.       — Я не верю, что твое присутствие может привести нас к победе, ты не знаешь этого мира.       — Ну хоть у кого-то есть мозги, чтобы это понять, — спокойно ответил Гарри. — Скажу тебе по секрету, пару дней назад я сосал члены в переулках, чтобы заработать на жизнь, а теперь я здесь, где меня считают героем. Так что ты прав, я не знаю этого мира, и тем более мне плевать на вашу войну.       — Ты не такой, каким я тебя представлял.       — Разочаровал?       — Нет, — покачал головой Невилл. — Мы не представились должным образом. Невилл Долгопупс, сын мракоборцев Алисы и Френка, которых пытками довели до безумия. Я хочу размазать по стенке тех тварей, что сделали это.       — Гарри Поттер, — ответил Поттер, пожимая протянутую руку, — уличная шлюха, известная под прозвищем Котенок.       — Приятно познакомиться.       Когда они вернулись в дом, Гарри тепло попрощался с Невиллом, за что получил подозрительный прищур от его бабушки. Ну хоть не прокляла.       — Мне тоже пора, надо еще родителям рассказать, — сказал Рон, непозволительно близко подойдя к Поттеру. Тьма коридора мягко обнимала их, создавая пугающую интимную атмосферу.       — Родителям? — удивился Гарри, думая, не отступить ли ему назад, однако все же не пошевелился. Только поднял голову, губами чувствуя горячее чужое дыхание.       — Да, — прошептал Уизли, — они тоже состоят в Ордене. Они не смогли оставить паб без присмотра, поэтому отправили нас. Но я клятвенно пообещал маме привести и показать тебя, так что сегодня вечером пойдем к нам.       — Это плохая идея. Разве не опасно показываться на улице сейчас, когда дементоры рыщут по Сохо?       — Не волнуйся, — загадочно улыбнулся Рон, — мы и не будем показываться на улице. ***       Гарри нашел Северуса на третьем этаже, в комнате с забавной табличкой «не входить без ясно выраженного разрешения кого-то там». Поттер усмехнулся, будто Сев писал, это в его стиле. Северус стоял спиной, надевая ужасного вида свитер. В несколько шагов Поттер пересек комнату и обнял, мешая до конца одеться. Кожа под руками была привычно гладкой и теплой. Гарри с удовольствием поцеловал между лопаток, а потом влажно скользнул языком вверх по хребту.       — Поттер, — недовольно дернул плечом Северус.       — Где ты откопал это тряпье? — кивнул он на свитер, выпуская Сева из объятий.       — Как прошло собрание? — спросил он, проигнорировав вопрос.       — Очень интересно… — усмехнулся Поттер, отмечая хороший след от удара на носу. — Все волшебники такие странные?       — Можно и так сказать, — как всегда туманно ответил он.       Гарри оглядел красивую комнату с роскошной викторианской кроватью и пафосным гербом на стене. На столе его привлекла старая движущаяся фотография: команда из семи человек в зеленой форме, но, что самое примечательно, каждый в руке держал метлу.       — Это команда по квиддичу? — Поттер повернулся к Севу и протянул фото.       Однако Северус даже не шелохнулся. Скрестив руки на груди, тяжелым и неподвижным взглядом смотрел на Поттера. Да, Гарри играл дурачка, и это раздражало. А что он мог? Начать орать, какого черта Северус ему ничего не говорил? Почему все это время молчал, хотя знал о волшебном мире и Лорде? У Гарри и так настроение после собрания оставляло желать лучшего, потому ссориться и выяснять, кто прав, а кто виноват, совершено не хотелось. Поставив фотографию на место, он лег на мягкую постель, что еще хранила тепло и запах Северуса.       — Уизли забавные, правда остальные фрики и психи, — сказал он, но Сев продолжал стоять и смотреть. Гарри начал злиться: — Ну что ты хочешь, чтобы я сказал?       — Сказал, что ты намерен делать? — вздохнул Сев и наконец сел на постель.       Чем Поттер тут же воспользовался, потянул на себя за плечи, наваливаясь всем весом. Северус, нехотя, но, все же поддаваясь, лег рядом. Именно вот так, лежа на одной подушке и смотря в черные непроницаемые глаза, Гарри начал успокаиваться. Его пугали перемены. Почему он волшебник? Кто эти люди? Что всем от него надо? Когда его жизнь более-менее устроилась, он начал терять почву под ногами. И не только почву. В груди росло чувство неизбежности, а во рту горьким привкусом отдавалась обреченность. Он не хотел терять Сева, теперь он это четко понимал.       — Там была странная ведьма, ее волосы постоянно меняли свой цвет, — сказал Гарри и провел пальцами по синяку, нежно гладя поврежденную кожу.       — Она метаморф, — ответил Сев, буравя глазами. — Такие могут менять свою внешность без зелий и заклятий.       — А ты? Что ты можешь? — спросил Гарри, понимая, что ему интересно, кто Северус в мире магии.       — Я зельевар.       — Зельевар? — улыбнулся он. — Точно, ты же умеешь смешивать коктейли.       — И это тоже.       — Они хотят, чтобы я сражался на их войне, — вздохнул Гарри.       — Отчасти эта война и твоя, — ответил Сев. — Но ты можешь избежать этого, если купишь билет на ближайший поезд и уедешь из Лондона как можно дальше. Ты не знаешь ни одного заклинания, у тебя нет даже палочки. Магии учатся несколько лет, а не в течение дня. Кто-нибудь из них спросил, чего ты хочешь?       — Никто никогда у меня не спрашивал этого, так что я не удивлен их решению. А с другой стороны, что бы я не хотел — никогда не получу.       — Жизнь несправедлива, — ответил Северус, вкладывая в слова и свое отношение.       — Ты уйдешь? — спросил Поттер, понимая, что даже если он захочет уйти с ним, Сев не позволит — это читалось в его глазах.       — Я не могу остаться.       — Почему?       Гарри слышал свист чайника из кухни, эхо которого разносилось по всему дому. Скрипнули половицы где-то наверху, а затем громко хлопнула дверь, сквозняк топотом ног пробежался по лестнице.       — Почему я должен умереть? — спросил Поттер, устав ждать ответ на свой вопрос. Глупо ожидать, что Северус скажет правду после всех недомолвок.       — С чего ты решил, что должен?       — Я слышал твой разговор с Сириусом.       — Снова подслушивал точнее, — сварливо отозвался он, зная о любви Поттера к подслушиванию ненужных разговоров.       — Почему?       — Ты не умрешь, — четко сказал он.       — Почему? — снова, но настойчиво спросил Гарри.       — Потому что я тебе обещаю. ***       Рон пришел в пять часов, когда Гарри сидел на кухне и пытался подружиться с лопоухим существом. К сожалению, Кикимер не разделял его оптимизма. Давно Поттер не слышал такой ругани в свой адрес.       — Ты плохо пахнешь, ты проклят… Кикимеру не нравится, — кряхтел домовик, начищая столовое серебро.       — Кто ты такой? — допытывался Гарри.       — Почему я должен тебе отвечать, ты мне никто. Если бы только Хозяйка знала, кто преступает порог ее дома…       — Наверное, и хорошо, что ее нет, — пожал плечами Гарри и услышал яростное шипение. Кикимер весь подобрался, и в какой-то момент, показалось, что сейчас он набросится.       — Да как ты смеешь, грязнокровка, так говорить! Госпожа Блэк была великой, мудрой и доброй ведьмой. Скажешь еще одно слово, и я отрежу тебе язык!       — Прости-прости, я же не знал, что она умерла.       — Не знаешь — так молчи, — отвернулся он, — отродье всякое.       — Что ты имел в виду, говоря, что я проклят? — спросил Гарри.       — Только то, что сказал, — проворчал он, — цвет магии другой — опасный.       Может он говорил о черном тумане? Но какого черта в этом мире все так односложно отвечают?       — А, вот ты где, Гарри? — зашел на кухню Рон. — Ну что, пошли?       — Пошли, — улыбнулся Поттер, немного переживая, как его все примут.       Они вышли на крыльцо. Солнце начало клониться к закату, белый снег зеркалом отражал золотые и красные лучи. Морозный воздух ущипнул щеки, а холодный ветер тут же забрал с собой облачко пара.       — Надеюсь, у тебя крепкий желудок, — сказал Рон, обнимая. Гарри только хотел ответить, как воздух вокруг сжался, звуки исчезли, а его самого будто протащили через соковыжималку. Но тут ноги коснулись пола, и он вдохнул полной грудью, заходясь кашлем:       — Что за…       — Нормально? — хохотнул Рон. — Первый раз, когда аппарируешь, может стошнить.       — Что делаешь?       — Перемещаешься, — ответил он.       Тут Гарри заметил, что они больше не на крыльце Гриммо. Они оказались в большом светлом помещении с высокими окнами и потолком. Барная стойка из темного лакированного дерева тянулась справа. Маленькие столики, застеленные накрахмаленными скатертями, стояли разбросанные по всему залу. Пахло терпким элем, деревянной стружкой и свежей выпечкой.       — Добро пожаловать! — ярко улыбнулся Фред, поднимаясь из-за стола. — Я уже соскучился.       Джордж, мягко фыркнув, покачал головой на слова брата.       — Гарри. — Из-за барной стойки вышла полная низенькая рыжеволосая женщина. — Я так рада с тобой познакомиться. Меня зовут Молли Уизли, а это мой муж, — она кивнула на худого с приличными залысинами мужчину в очках, — Артур.       — Мы очень тебе рады, Гарри, — протянул руку мистер Уизли.       — Эмм, да, — замялся Поттер, — спасибо.       — Мы специально задержали открытие паба, чтобы спокойно посидеть, — сказал Фред, настойчиво подталкивая Гарри к столику.       — Я сейчас принесу что-нибудь вкусненькое, — засуетилась миссис Уизли, вытирая руки об белый с красными розами передник. — Рон сказал, что тебе понравился мой пирог.       — Да, очень, — тихо сказал Гарри. Он совершенно не знал, как себя вести в обществе нормальных людей, которые, наверняка, даже не знали таких слов, как римминг.       Молли принесла яблочный пирог, тарелку горячих пирожков с клюквой и стопку толстеньких блинчиков, политых черничным сиропом. У Гарри желудок захлебнулся в собственном соку, а слюнки буквально потекли по подбородку. Как давно он не ел нормальной еды.       — По такому случаю можно и выпить, — сказал мистер Уизли и поставил перед Гарри пинту ароматного пива. — Только у нас самое лучшее сливочное пиво, раньше его продавали в каждом магическом пабе, но сейчас времена другие.       Гарри осторожно отхлебнул, чтобы занять себя чем-нибудь. Он морально оказался не готов к такому теплому вниманию со стороны незнакомых людей.       — Ты только недавно узнал о Магическом мире? — спросила Молли.       — Да, примерно пару дней назад, — кивнул Гарри, давясь большим куском пирога.       — Как жаль, что все так получилось с твоей семьей, — грустно сказала она.       — Никто не знает, что было бы, не останови ты Его, — покачал головой Артур, — мы не должны так говорить, но спасибо тебе, Гарри.       — Я не думаю, что это моя заслуга, — ответил он, — я ничего не сделал.       — Ты кушай-кушай, — Молли суетливо пододвинула тарелку с пирогом, но Поттер вдруг заметил, как влажно заблестели ее глаза. — Я пойду, принесу еще блинчиков.       — Она очень переживает за тебя, — сказал в оправдание жены Артур, — я ее успокою, извини.       Поттер только и мог, что кивнуть. Ему казалось невозможным, чтобы кто-то так беспокоился о нем. Но семья Уизли с первого взгляда располагала к себе.       — Она очень забеспокоилась, когда я рассказал, что встретил тебя, — сказал, извиняясь, Рон.       — Если бы мы встретили тебя раньше… — тихо добавил Джордж.       — Возможно, некоторых вещей можно было бы избежать, — закончил Фред.       Гарри показалось, что сладкий пирог вдруг стал горьким. Он ничего не ответил, только залпом выпил большую кружку пива.       — Так это тот самый Поттер, — громко, на весь зал, сказала красивая рыжеволосая девушка, спускаясь по лестнице со второго этажа.       — Это Джинни, — быстро представил сестру Рон.       — А я думала, ты извергаешь молнии и дышишь огнем, — подошла она к столику и, мило склонив голову набок, стала рассматривать Гарри. Она производила впечатление хитрой лисички. Пышные локоны, вздернутый носик, алые губы и ярко голубые глаза могли вскружить голову не одному парню. Но Гарри не входил в их число.       — Ну, если поем гороха, думаю, молнии я могу тебе обещать, — ответил Поттер.       Фред просто взорвался хохотом от этой фразы, а лицо Джинни удивленно вытянулось.       — Неплохо, — сказала она, садясь за стол напротив, — не зря я приехала из колледжа, чтобы посмотреть на тебя.       — Рон сказал, что ты единственная в семье, кто пошел учиться в обычную школу, — сказал Гарри.       — Да, — пожала плечами Джинни, — но это трудно, всегда надо вести себя осторожно. Обычная школа — это не Хогвартс, жаль, что не довелось там учиться. А ты чем занимаешься?       — Торговлей.       — Свой бизнес? — не поняла она, низко наклоняясь, чтобы грудь стала видна с выгодного ракурса.       — Джинни, — предостерегающе сказал Фред.       — Настолько свой бизнес, что тебе ничего не светит. Девушками я не интересуюсь, потому что они не могут оплатить мои услуги, — резко сказал Гарри.       Повисло тягостное молчание. Джинни чуть отодвинулась, убирая бюст со стола, и как-то вдруг замялась.       — А вот и мы! — весело улыбаясь, из кухни вышли Молли и Артур.       Дальше вечер пошел веселее. Все пили, ели вкусные пироги и блинчики. Фред и Джордж без умолку рассказывали о своих изобретениях. Артур вспоминал истории из жизни паба. Джинни же молча сидела и порой кидала на Поттера красноречивые взгляды.       — Гарри! — позвал Фред, доставая откуда-то потертый коричневый чемоданчик. — Рон попросил нас показать тебе кое-что из нашего искусства.       Рон тихо шепнул Гарри на ухо:       — Если они начнут кидать навозные бомбы, я тебя прикрою.       Поттер покосился на него, надеясь, что это шутка. Близнецы тем временем положили на пол чемоданчик и торжественно представились:       — Фред! — сказал Фред, склоняясь в шутовском поклоне.       — Джордж! — сказал Джордж, поднимая невидимую шляпу.       — Представляют Всевозможные волшебные вредилки! — хором закончили они.       — Позволь сначала показать мою любимую вещь, — подошел Фред и протянул руку. Гарри, ничего не подозревая, ответил на рукопожатие и тут же получил заряд тока. Он почувствовал, как волосы встали дыбом, а летящие зеленые искры осветили голову ореолом. — Встряска электрическим шоком!       — Ты, блин…! — закричал Поттер скорей от неожиданности, а затем громко рассмеялся.       — Вот, дело пошло, — одобрительно кивнул Джордж. — Следующее…       Наверное, эта та самая магия, обычные чудеса, которые представляешь, когда кто-то говорит слово «волшебство». Ему показали Удлинители ушей, Безголовую шляпу, Фальшивые волшебные палочки-надувалочки и карликовых пушистиков (одного даже подарили). Взорвали в зале с десяток петард и фейерверков, оставив на деревянном полу большую подпалину под громкий окрик миссис Уизли. Она в какой-то момент испугалась, что паб не выдержит натиска близнецов.       — Я ваш поклонник навсегда, — сказал Гарри, когда все волшебные вещи снова спрятали в чемоданчик.       — Ты первый, кто это увидел, — ответил Фред.       Гарри ополоснул холодной водой лицо. Даже в туалете паба царил домашний уют: деревянная обивка стен, чистое зеркало без брызг, запах освежителя. Мистер Уизли уговорил жену разрешить открыть бутылочку медовухи. От алкоголя немного повело голову и бросило в жар, но он наконец расслабился, не боясь больше ляпнуть что-нибудь не то и не так. Перед ним сидела настоящая семья, в которой любили друг друга. Гарри сильно сжал зубы, подавляя зависть. Были те, кому повезло, и был он. Это просто жизнь, так что не надо пустых сожалений, которые все равно ничего не изменят. Немного успокоившись, он вернулся в зал и подошел к Рону, который стоял возле окна.       — Гермиона только что зашла в магазин, — сказал Рон, кивая на книжный, который находился прямо через дорогу. — Ты все же с ней поговори, она беспокоится.       — Потом.       — Возлюбленная Рона? — сказал Фред, наваливаясь на них со спины. — Все ты пускаешь слюни, Ронни, а она даже не догадывается, кто она на самом деле, и это самое обидное.       — Даже если ей сказать, — спокойно ответил Рон, — она не примет этого, слишком взрослая, чтобы поверить в волшебство.       Сквозь большое окно магазина Гарри увидел, как Гермиона прошлась между стеллажами, как выбрала какую-то книгу, как устроилась на мягком диванчике, погрузившись в чтение.       — Знаешь, Гарри, что самое интересное, — сказал Рон, — это магический магазин, в который никто кроме волшебников не может зайти.       — И самое печальное, что те, кто туда заходят, даже не знают, что они волшебники, — закончил Фред.       Поттер по-новому посмотрел на улицу. За яркими вывесками баров и секс-шопов, вдруг начали проступать другие названия, которые раньше он не замечал, такие как: «лавка цирюльника» или «зелья для дома».       — В той войне не только Хогвартс уничтожили, но и часть знаменитой деревни Хогсмид стерли с лица земли, — сказал Фред. — Большинство волшебников перебралось в Лондон, кто-то открыл свои магазины, мастерские и лавки. Нам ничего не осталось, кроме как жить бок о бок с маглами.       — Вы тоже жили в Хогсмиде? — спросил Гарри, потрясенный до глубины души масштабом своей ограниченности.       — Нет, хвала Мерлину, — хохотнул Рон, — не далеко от деревни Оттери-Сент-Кэчпоул. Мама сказала, что отец не мог больше работать в Министерстве при власти Сам-знаешь-кого, и на семейном совете решили открыть паб.       — Все, конечно, было не так просто, — покачал головой Фред. — Есть статут о секретности, но мы смогли не перейти ту грань между магами и маглами.       — Жаль, что я не знал об этом мире рань…       Яркая красная вспышка и оглушительный взрыв не дали договорить Поттеру. Он не сразу понял, что случилось, как Рон с диким криком «Гермиона» выбежал из паба. В окне Гарри увидел, как пылал огнем книжный магазин.       — Началось! — крикнул мистер Уизли. — Молли, Джинни!       Миссис Уизли схватила дочь и бросилась с ней в камин — зеленое пламя поглотило их без следа. Гарри стоял, абсолютно не понимая, что происходит.       — Фред, хватай Гарри, уходим, живо!       И только Фред потянул его к камину, как все тело пронзила тупая боль. Гарри откинуло взрывной волной назад, на стену. В ушах зазвенело, глаза начали слезиться от дыма, и что-то теплое потекло по лбу и щекам. Поттер с трудом открыл глаза. Паб Уизли горел. Огонь быстро пожирал деревянные перекрытия и стены, трещала смола и лак, взрывались от высокой температуры бутылки на барной стене. Откашливаясь, Гарри попытался подняться и из-за густого дыма и не сразу увидел Артура и Фреда. Похоже, Фреда тоже отбросило взрывом, но уже на барную стойку. Его позвоночник изогнулся под острым углом, а мистер Уизли без сознания лежал посреди зала. Гарри подошел к Фреду, проверить, жив ли он — пульс едва уловимо бился под кожей.       — Я сейчас… сейчас… — как в бреду шептал Поттер. — Черт! — в отчаянии закричал он и подполз к Артуру, которого придавливали две широкие горящие балки. Он попытался их поднять, но из-за жара и тяжести даже не смог сдвинул на миллиметр, только обжег себе ладони до мяса. Попытался призвать магию, но ничего не получалось. Он не знал, как использовать свою Тьму, чтобы помочь. Черные нити выходили из рук, но совершенно бесполезно окутывали бревна, никак их не двигая.       — Ну давай же… давай, — отчаянно призывал он магию.       — Тут кто-то еще жив, — раздался чей-то голос. Через огонь шел закутанный в черную рясу человек, лицо которого скрывала страшная маска. Он поднял руку, указывая палочкой на Гарри: — Авада Кед…       Поттер отреагировал моментально, даже не задумываясь, кто перед ним:       — Пошел прочь, — тихо шепнул, и волна магии отшвырнула человека через горящий зал на стену, вдавливая его в деревянную обивку.       Ослепительно вспыхнуло зеленное пламя камина, и через секунду оттуда выбежало двое. Гарри узнал Джорджа, но второго — высокого с длинными рыжими волосами молодого мужчину — видел впервые.       — Джордж, хватай Фреда, — сказал он, взмахивая палочкой, и тяжелые балки легко поднялись, освобождая мистера Уизли. — Быстро!       Все начало трещать, грозя обвалиться в любой момент. Со звоном вылетело окно, давая приток воздуху, и огонь с новой силой взмыл вверх.       — Где Рон? — спросил рыжий, рывком поднимая Гарри на ноги.       — Гермиона, — прохрипел Поттер, — магазин…       — Черт! Иди с Джорджем, а я за Роном, — сказал он. — Давай, Гарри, иди!       Джордж уже успел вынести Фреда и теперь помогал отцу подняться.       — Нет! Я с тобой! — закричал Поттер.       Они выбежали на улицу, и секунду спустя крыша паба с оглушительный грохотом начала обвалиться, столб искр взлетел вверх. И тогда в ночном небе Гарри увидел несколько зеленых огромных черепов, из пасти которых выползали змеи. Точно такая же татуировка выбита на руке Сева… Ноги вдруг подогнулись, и Поттер упал на землю, выблевывая свои внутренности. Вкус гари и огня горчил в глотке и на языке, слезы сами собой потекли из глаз.       — Рон!       — Билл, помоги! Она не дышит!       Сквозь слезы Гарри увидел, как Рон делал искусственное дыхание Гермионе, которая лежала прямо на земле. Ему удалось вытащить ее из огня, который с аппетитом пожирал книги. На улице творилось что-то ненормальное. Горящие окровавленные люди в истерике кричали, бегая по проезжей части. Машины с диким грохотом врезались друг в друга и вспыхивали как факелы. Дома и магазины взрывались, осыпая всех градом кирпича и стекла. В это жуткой мешанине из человеческих тел и пламени Поттер увидел десяток людей, одетых в черные рясы и жуткие маски. Они спокойно шли, выпуская из своих палочек красные и зеленые вспышки: магазины взрывались, а люди падали замертво. Белый снег таял и смешивался с огнем и кровью.       — Морсмордре! — громко сказал человек в нескольких метрах от Поттера. Из его палочки вырвался зеленый луч и устремился в небо, принимая форму черепа и змеи.       — Бомбарта, — прокричал Билл, посылая красный луч в него. — Рон, аппарируй на Гриммо!       Рон нежно обнял Гермиону и исчез с тихом хлопком, который потонул в очередном взрыве. Билл взял Гарри за плечо, и Поттер ощутил знакомое чувство рывка.       Перед глазами разыгрывался настоящий кошмар. Поттер смотрел, как Рон отчаянно пытался привести в сознание Гермиону. Всю правую сторону ее тела сжег огонь, одежда частично сгорела, открывая вздувшуюся волдырями кожу.       — Не умирай! — отчаянно кричал Рон, делая искусственное дыхание.       — Отойди. — Билл вернулся откуда-то из кухни и, грубо оттолкнув Рона, сел на пол рядом. Он быстро вылил несколько флакончиков зелий на ожоги, взмахнул палочкой, шепча что-то себе под нос, и влил еще два флакончика в рот.       — Это излечит ее, но не до конца, — сказал он, поднимаясь. — Рон, ты ведь понимаешь…       Несмотря на длинные красивые волосы, стянутые в низкий хвост, Билл выглядел взрослее близнецов и намного серьезней их. Гарри безошибочно понял, что перед ним старший сын Уизли. Красота этого мужчины буквально резала воздух.       — Мне нужно вернуться. Спасибо, что пытался спасти мою семью, — кивнул он Поттеру и, сжимая в руках палочку, стремительно ушел, громко хлопнув входной дверью.       — Они уничтожают все самое прекрасное, — тихо сказал Рон, осторожно гладя Гермиону по волосам. — Им на все плевать, кроме себя.       Гарри хотел подойти к нему, но не мог, сидел мешком мяса на полу, не зная, как поступить и что сказать. Он ничего не смог сделать, его магия не действовала. Он способен только убивать…       — Оживи, — прошептал Рон, направляя палочку на Гермиону.       Она медленно открыла глаза и тихо застонала, попыталась подняться.       — Что… произошло? — спросила Гермиона, растерянно смотря на Рона.       — Прости, что так получилось, — сказал Рон, нежно гладя ее по щеке, — это моя вина.       — О чем ты? — она непонимающе посмотрела на не до конца зажившие руки. — Огонь… книги… я помню…       — Сейчас самое плохое время, чтобы я мог рассказать и показать тебе мой мир, — тихо перебил ее Рон, и Гарри с ужасом увидел, как из его глаз потекли слезы. Гермиона побледнела и растерянно потянулась к нему:       — Ты что…       — Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер. Я счастлив, что встретил тебя, — сказал он и поцеловал ее в губы. Гермиона застыла в его руках, а потом несмело ответила на поцелуй, но Рон тут же отстранился и направил палочку ей в лицо. — Живи счастливо. И прощай!       — Нет! Стой! — она отчаянно схватила его за руку.       — Обливиэйт.       Глаза Гермионы затуманились, а затем медленно закрылись. Рон обнял ее расслабленное тело, мягко баюкая в своих объятьях.       — Я отнесу ее в магловскую больницу. Она навсегда забудет, что работала в книжном магазине. Она забудет обо мне, — плакал он.