Сердце Обскура

      Сев в метро, Гарри доехал до центра, а толпа, поймав в поток, вынесла его на Трафальгарскую площадь. Горизонт уже поглотил солнце, и на улице зажглись фонари, вычерчивая углы и изгибы исторических зданий. Нельсон со своего постамента презрительно смотрел, как тусовалась молодежь: суровые готы, дикие скины и панки с шикарными ирокезами фотографировались с туристами за деньги, пили пиво, курили и танцевали под музыку. Между всеми черными тенями сновали важные полицейские, чьи животы, казалось, вот-вот разорвут форму.       — Привет, Череп, — поздоровался Поттер, подходя к лысому парню с татуировкой перевернутой звезды на затылке. Этот панк, с первого взгляда отталкивая нормальных людей, стоял на углу здания в кожаной жилетке на голое тело, с пирсингом на всех выступающих местах и с неизменной банкой пива в руке.       — Привет, Котик, — улыбнулся он, — давно тебя здесь не видел. Как оно?       — Дерьмово, — вздохнул Гарри. — У тебя нет?       — Надо? — усмехнулся Череп, выдыхая сладкий сизый дым.       — Очень, — кивнул Поттер.       Череп полез в карман, а потом протянул кулак. Поттер встал очень близко и, вдруг неожиданно для себя, мягко коснулся щеки, целуя, а заодно взял косяк, попутно передавая десятку фунтов.       — Ого, — протянул Череп, звеня пирсингом, — поцелуй от самого красавчика Грея дорогого стоит. Утешить тебя?       — В другой раз, — покачал Гарри головой.       Череп был старым другом, который помог на улице. Именно он научил его воровать кошельки и сумки. Гарри никогда не задумывался о том, сколько Черепу лет, но, несмотря на диковатую внешность, об улицах Лондона он знал все.       — Как там Принц? Скучает без меня? — спросил Череп, отпивая пиво из банки.       — Нормально — пьет, курит, — пожал Гарри плечами.       — Сколько лет прошло, помню вас, сопляков, оборванных и зареванных…       — Я никогда не плакал, — резко перебил Поттер.       — Ты — да, слишком зол для этого, — спокойно кивнул Череп, а потом добавил загадочно: — Кто же знал, что грязный дикий котенок, станет таким опасным зверем.       — Я все так же зол, — Гарри посмотрел на ночное небо. — И насчет зверя не думаю, что ты прав — в этом мире для меня нет места.       — Что-то ты лукавишь, мой красивый, — холодные пальцы скользнули по щеке. — Будь осторожен, на улицах стало неспокойно.       — Я всегда осторожен.       С Темзы тянуло вечерней прохладной, легкий ветерок гладил деревья, улицы шумели машинами и людьми. Перейдя через мост, Гарри устроился на пустой лавочке с видом на Вестминстер. Покосившись по сторонам, осторожно достал косяк — то, что нужно, чтобы забыться.       Такие, как он, не старели, не заводили семей, не рожали детей, не находили хорошие работы. Половина, что жила на улице, умирала от наркотиков, вторая — от венерических болезней, еще пару процентов убивали, а остальные убивали себя сами. «Радужные перспективы» — как любил говорить Драко. У Гарри не было паспорта, и, скорей всего, его до сих пор искали. Он понимал, что если бы захотел что-то изменить в своей жизни — не смог бы. Что на Тисовой улице, что в Лондоне, каждый хотел оставить свой шрам на нем. Не убежать от этого.       Поттер чувствовал, как через толстовку продувал ветер — не грели ни сигареты, ни подступающий кайф. Темза начала блестеть темно-фиолетовым, а деревья отливать желтым. Все меняло форму, растекалось как воск от огня. Небо закружилось, то приближаясь, то удаляясь. Эхо часов Биг Бена ударило по ушам, как взрыв атомной бомбы.       Как же он ненавидел Лондон, в котором так светло по ночам, что свет звезд меркнет, не достигая глаз. Странно, что он, выросший в чулане, любил ночь и тишину — наверное, это ассоциировалось с безопасностью. В чулане его, наконец, все оставляли в покое, и он мог спокойно полежать в темноте.       — Как ты, черт дери, меня всегда находишь?       Поттер открыл глаза, рассматривая перед собой Северуса в привычном черном плаще, на который никогда не попадало грязных капель от лондонской слякоти. Черные лаковые туфли блестели, будто их начистили всего пару минут назад. Простые очки без диоптрий прятали за своими стеклами нечитаемый взгляд змеи.       — Интуиция, — поднимая зонт, ответил Сев, — промокнешь.       Гарри даже не заметил, как начался дождь, который намочил джинсы насквозь — ткань неприятно липла к коже.       — Возвращаемся, — сказал суровый голос, не терпящий возражений.       — Нет, — ответил он, все же возражая. — Не хочу в Сохо.       — Почему?       — Давай сегодня куда-нибудь пройдем, раз мы в центре?       Северус долго смотрел ему в глаза, а потом протянул руку:       — Пойдем, я знаю место.       Они шли под одним зонтом. Гарри тесно прижимался к теплому боку, пытаясь согреться. Дождь усилился, и люди бежали кто куда, в поисках укрытия. На них никто не обращал внимания, дождь смывал любопытство с чужих глаз. Они шли долго, кроссовки два раза успели наполниться водой, а намокшие джинсы, как на зло начали сползать с бедер.       Второй раз, когда они встретились, Сев спас Гарри жизнь. ***       Музыка противно била по ушам. Белый слепящий свет пульсировал в глазах, ослепляя на мгновение. Сигаретный дым клубами плавал под потолком и оседал на головах танцующих. Полуголые девушки устало извивались на шестах, думая о своем. Обычный клуб, потерявшийся в переулках Сохо, бился в экстазе пятницы. Поттер отпил красного коктейля и снова оглядел зал, но в этот раз в поисках кого-нибудь посимпатичнее. Молодой мужчина в белой рубашке и пиджаке привлек внимание и как раз направился в туалет. Обычный клерк из офиса. Таких тут много, утром они гладят носки в ромбик и идут на работу, а вечером, выпивая литры пива, снимают проституток. Зайдя следом, Гарри остановился у зеркала, пока мужчина скромно отливал в писсуар. Наконец, справив нужду, он подошел к раковине, вымыть руки. Теперь черед Поттера: поймать взгляд в отражении, чуть улыбнуться и опустить глаза.       — Привет, — улыбнулся клерк, осматривая его сверху вниз.       Но тут дверь невежливо открыли с ноги, и в туалет зашли три бритые гориллы, явно только что выпущенные на свободу. От них за милю несло перегаром и опасностью. Атмосфера в маленьком и не очень-то уютном сортире вмиг изменилась.       — Я же говорил, — грохотал смехом один, вальяжно разваливаясь на раковине рядом с Гарри. А молодой клерк, видя, что расклад резко изменился, быстро юркнул в зал, ловко просочившись между плечами здоровяков.       — Чего надо? — лениво поинтересовался Поттер. Так, кажется, он упустил свои деньги, так еще и огребет. Их больше, и они сильнее, если с одним он еще сможет как-то справиться, то с тремя...       — Поиграть, — хищно ответил один.       Гарри удалось уклониться от загребущих лап, так еще и поставить подножку их обладателю. А вот второй мужик, не жалея сил, ударил точно в живот, Поттер почувствовал, как глаза на секунду вылезли из орбит. Падая на белый кафельный пол, он уже понял, что живым скорее всего не уйти. Чья-то рука резко дернула за полупрозрачную майку, разрывая ткань. Гарри вскинул глаза, собираясь с силами. Внутри все горело от боли и сжималось от ненависти и злости, скручивалось в тугую спираль, натягиваясь пружиной. Он оскалился в злой улыбке, за что тут же получил в челюсть. Лампочки замигали, теряя яркость света, на зеркале пошла рябь, а в водосточных трубах глухо заурчало. Тьма начала выходить из пальцев едва заметными нитями.       — У тебя глаз-алмаз, Митч, — заржал мужик со шрамом на щеке.       — Я его приметил возле бара, типичная шлюха, которая ошивается здесь в поисках клиентов.       — Тебе не повезло, мальчик, — хватая за волосы, сказал Митч, — мы знакомы с хозяином клуба, и тебе этой ночью ничего не светит.       — Я тебе член откушу, — сплевывая кровь, ответил Гарри.       — Смотри, какой дерзкий, — загоготали они. — Надолго ли? Пошли поищем уединенное место…       — Господа, конечно же, поищут, но мальчишка останется здесь, — внезапно раздался голос, от которого побежали мурашки.       Мужик со шрамом развернулся, и Гарри смог увидеть в дверях того, кого когда-то хотел ограбить. Он едва его узнал: черная майка позволяла разглядеть покрытую татуировками левую руку, длинные волосы собраны в низкий хвост, но одна прядь выбилась и, четко падая на лицо, казалась нарисованной на безупречно бледной коже. Но не это странно, а исходившая сила — гориллы напряглись, подобрались, а Тьма Гарри замерла, пораженная в самое сердце.       — Ты кто такой? — спросил бритоголовый, тот самый, который стоял все время, облокотившись на раковину.       Но Северус ничего не ответил. Неуловимым движением он схватил его за голову и с размаху ударил о раковину. Раздался тихий хруст, а кровь красными каплями брызнула на пол, зеркало и белую плитку.       — Ты че?.. — с шоком сказал Митч, отпуская Поттера, и бросился вперед, где тут же получил мощный удар в пах. Третий замер, не решаясь вступить в драку.       Гарри никогда не забудет, как смотрел снизу вверх в черные глаза, как стекала красная кровь по белому кафелю, как грохотало сердце от адреналина и желания. Эта сила его покорила.       — Сколько берешь за ночь?       Резкий голос заставил придти в себя. Гарри улыбнулся, понимая, что теперь они на его территории, и назвал самую дорогую ставку.       — Идем.       — Уходишь? — спросил охранник на выходе.       — Да, смена закончилась. Уберешь в туалете, пришлось кое с кем разобраться.       — Надеюсь, без трупов?       — Я сдержался.       Они вышли на улицу. Ночь дышала теплом и запахом тополей — пух из тихих парков долетал даже до шумных лондонских улиц. Жизнь кипела в самом разгаре: вдалеке слышались крики пьяных, кто-то отливал за углом, кого-то там же тошнило, из открытого нараспашку бара грохотала музыка, девушки в коротких юбках привлекали внимание мужиков. Гарри чувствовал исходившую силу, от которой люди перед ними сами собой расступались, освобождая путь. Казалось, если бы он истошно закричал, никто бы даже голову не повернул.       В ту самую первую ночь что-то произошло между ними.       Огонек сигареты тлел между пальцев, длинные волосы сливались с сумерками. Слишком бледная кожа скрывала накаченные мышцы, а черные глаза резали всю ту ложь, которой пытался жить Гарри.       — Как долго ты на улице?       — Несколько лет, — шепотом ответил Поттер, подползая ближе.       — Разве тебя не отдали… на усыновление?       Поттер мягко забрал из рук сигарету и затянулся. Дурсли — это не то, о чем он хотел сейчас говорить.       — Да, меня и отдали…       — Почему ты сбежал?       — Потому что они хотели упрятать меня в психушку.       Сизый дым таял между ними. Из приоткрытой форточки веяло прохладой и новым днем, хотя небо еще не стало прозрачным. Они сидели напротив друг друга обнаженные, тело остывало после долгой ночи. Гарри отчаянно пытался заглянуть в темные глаза и понять, что тянуло его к этому человеку. Тянуло настолько сильно, что не хотелось уходить. Впервые в жизни.       — Мои родители погибли в автокатастрофе. Дурсли говорили, что это отец-алкаш во всем виноват, он не справился с управлением и налетел на фуру. Я такой же ненормальный, как и они.       Холодные пальцы откинули длинные волосы со лба, открывая шрам. Другая рука скользнула по правому боку, на которым уродливым росчерком темнел старый рубец.       — Это от твоих опекунов? — спросил Сев.       — Да, многое у меня от них, — хрипло ответил Поттер.       Он хотел рассказать о себе, но слова застревали в глотке и никак не хотели выходить наружу. Он боялся, потому что такого человека раньше не встречал. В череде старых извращенцев, неудовлетворенных маменькиных сыночков и безумных садистов Сев казался черным бриллиантом. Красивый, сильный, властный и почему-то заботливый, хотя в ту ночь он просто заставил Поттера кончить раза три, и только потом кончил сам. Гарри чувствовал, что они похожи тьмой внутри.       — Поэтому убежал?       — Потому, что я убийца.       Когда они завернули на узкую неприметную улочку, дождь лил стеной, пытаясь смыть город с лица земли. Молнии сверкали, будто на небе закоротило электричество, а яркий свет выжигал глаза до слепоты. Странный гул разносился в воздухе. Среди рваных черных облаков мелькали пугающие силуэты, словно птицы, что заблудились в грозе. Гарри поднялся вслед за Севом по лестнице и зашел в крошечный холл серого кирпичного здания.       — Номер на двоих, — сказал Северус.       — С двухспальной кроватью? — спросил ресепшеонист.       — Естественно, — прорычал Поттер, смеривая тяжелым взглядом парня, который улыбался такой понимающе-гнусной улыбкой.       Номер оказался маленьким: с одной кроватью, двумя креслами и стеклянной перегородкой с видом на душевую комнату.       — Я в душ, — сказал Гарри.       От холода трясло так, что зубы выбивали чечетку, а пальцы на ногах задеревенели. Скинув мокрую одежду, он с удовольствием встал под горячие струи воды. Стекло от пара запотело, но и без того ничего не видно. Северус не стал включать свет в комнате. А вот Гарри ему было видно отлично, силуэт тела четко отражался сквозь пар.       В прошлый раз, когда Гарри сбежал от него, то уехал в Ливерпуль. Сырые доки, в которых вечно орала музыка, отсыревшие матрасы, голые девушки и парни, пребывающие в мареве наркотиков. Вечный праздник, который никогда не заканчивался, все пили и курили, трахались друг с другом. Он прятался от Снейпа и от самого себя… Бунт мальчишки, которому осточертело выживать, отсасывая у других. В доки приходили всякие извращенцы, в поисках куска мяса, с которым можно развлечься. Ему однажды не повезло попасть в руки к такому извергу. Ломая пальцы, садист смеялся, а Поттер подхватывал его смех, потому что боли для него в тот момент не существовало. Он не помнил, сколько провел вот так, убивая себя метом. Но когда его стали разыгрывать в карты кучка скинов, появился Сев. Будто праведный гнев сошел с небес, или, лучше сказать, сам дьявол поднялся из Ада. Поттер до сих пор ума не приложит, как они так сразу оказались в Лондоне. То ли он надолго вырубился, что проспал весь путь от Ливерпуля, то ли у Сева имелся частный скоростной самолет?       Он варил для него какие-то зелья в старой кастрюле, запах трав от которых заставлял глаза слезиться. Шаманил над телом и пальцами, отмывая все от крови и прочего. Поттер не услышал и слова упрека за свой поступок. Иногда ему казалось, что Сев знал о его жизни слишком много, словно умел читать прошлое по шрамам на теле. Его стараниями Гарри поправился за неделю. Но, когда Сев был на работе, Поттер просто ушел, не оставив даже записки. Украл бы еще и наличку, но обыскав все еще при первом знакомстве, не нашел дома ничего ценного. Даже в глупом тайнике под половыми досками хранилась только деревянная палочка, какой-то кусок ткани и фотография, на которой была изображена группа людей.       Выключив свет в ванной, Гарри зашел в комнату и лег на постель, повернувшись на бок. Силуэт Северуса темнел в сумраке в кресле.       Гарри про себя называл его «Хозяин», потому что играл роль уличного кота, который приходил и уходил, когда хотелось. Ему нравилось пробивать ледяной панцирь, смотреть, как и без того черные глаза превращались в пылающую бездну. Но самая страшная правда заключалось в том, что ему нравился секс с ним и он сам слишком нравился.       — Эй, — позвал Гарри, напрягая онемевшие связки горла, — возьми меня сегодня, как хочешь.       — С чего вдруг такая щедрость? — спокойно ответил Сев. Казалось, голос раздался в голове, потому что тело в кресле никак не пошевелилось, не вздрогнуло, даже не дышало.       — Не хочешь? — улыбнулся Поттер, разворачиваясь на спину и потягиваясь.       Сев молчал — Гарри ждал. Но вот шорох ткани и скрип стула. Северус встал напротив кровати и, вытащив рубашку из брюк, медленно стал расстегивать пуговицы. Гарри всегда удивляла его манера выглядеть стильно вне работы и в то же время носить черные майки в баре. Словно два человека — для всех и для него. Рубашка аккуратно легла на спинку стула, щелкнула пуговица брюк, проскрипела молния. Глаза Поттера привыкли к сумраку и теперь в полной мере могли разглядеть сильное тело, покрытое татуировками и шрамами. Сев лег сверху, придавливая своим весом. Запах травы и терпкого парфюма с ноткой алкоголя — чистая Виагра, от которой Гарри заводился с полуоборота. Носом зарывшись в длинные мягкие волосы, он скользнул руками по крепкой спине и, обхватив ногами поясницу, потерся пахом о ткань трусов. Для него самого такая пытка быть с ним, устраивать сцены, а потом хлопать дверью и, кусая пальцы, отдаваться другому, о котором забудешь через пару минут, как только кончишь. Северус был лучшим любовником, который не был нежным, скорее наоборот — целовал и сжимал так, будто хотел раздавить в себе. Имея нечеловеческую выносливость, он мог брать несколько раз подряд, заставляя кончать снова и снова.       — Черт, черт, — шептал Гарри, понимая, что этого мало.       — Не терпится?       — О нет, молчи, — ответил он, стягивая трусы Северуса и запуская их за спинку кровати. — А лучше займи свой рот мной.       — Ты ведь понимаешь, что потом будешь скулить.       Руки сжимали кожу до синяков, губы порхали по животу, а гибкий язык, оставляя влажный след, спускался ниже.       — Черт… — вздохнул Поттер, пытаясь сдержать молитвы небу за жаркий рот, что всосал его до конца. Оставалось только выгибаться, почти отрывая бедра от холодных простыней, и глубже толкаться в глотку, натягивать чужую голову. Кем Сев был в прошлой жизни, что в этой умел так доводить до пика? Слишком много предположений выдавал извращенный мозг.       Сев выпил все до конца, пока хриплые стоны Гарри разносились по дешевому номеру гостиницы. Еще толком не соображая, Поттер оказался на животе, а запястья будто сами собой стянулись поясом махрового халата. Он потерся щекой о грубую простынь, чтобы смахнуть пот с лица, и попытался поднять.       — Куда? — Сильная рука не дала даже пошевелиться. — Или не ты мне разрешил?       — Да, разрешил, — усмехнулся Поттер и расслабился.       Сев, будто ребенка, подхватил и ловко уложил к себе на колени так, что Гарри только успел крякнуть от неожиданности. Довольно неудобно лежать, когда острые кости впивались в живот.       — Итак? — сказал Северус, проводя пальцами по спине, от шеи вниз по позвоночнику. — Не могу себе отказать в сегодняшней твоей слабости… о причинах которой даже не хочу думать. У меня накопилось довольно много претензий к тебе.       — И ты решил их сегодня озвучить? — спросил Гарри.       — Я не разрешал тебе говорить. — И тяжелая ладонь с размаху ударила по ягодице так, что Поттер вздрогнул всем телом, удивленно оборачиваясь на Северуса. — Будешь говорить, когда я разрешу.       Хотя в темноте его глаз невозможно было разглядеть, Гарри чувствовал всей кожей этот взгляд. Даже мурашки побежали, а за ними поднялась волна жара. Поттер отвернулся и чуть поерзал, устраиваясь поудобнее.       — Бесполезно просить тебя вести себя осмотрительнее или уйти с улиц, — продолжил Сев, медленно поглаживая ягодицу, которую только что ударил. — А также я знаю, что бесполезно тебя запирать: это ты ненавидишь больше всего.       — С чего такая забота? — не удержался Гарри, не понимая, к чему весь этот разговор, и тут же получил звонкий хлопок.       — Вот о чем я говорю, — вздохнул Северус, — ты абсолютно не приучаем. Если я попрошу тебя послушаться меня, что ты сделаешь?       — Ты ведь знаешь, что я никого не слушаю, — ответил он. — Но если ты мне объяснишь причину твоего… беспокойства...       — Нет, — резкое и непримиримое в ответе. — Ты не поймешь. Я удивляюсь судьбе, что свела нас… И знает ли она, кому в руки тебя доверила?       — Извращенцу, что любит отшлепывать? — невинно поинтересовался Поттер, и, конечно же, получил сразу три увесистых хлопка. Кожа уже начала пылать от боли, но, не смотря на это, он начал возбуждаться.       — Ты даже не представляешь, — прошептал Северус, тем самым особым тембром голоса, от которого вся кровь приливала к члену. И последовало еще несколько ударов сначала по одной, потом по второй ягодице. И вот сейчас стало действительно жарко. От горячего дыхания, сушились губы, и приходилось снова и снова их облизывать. Под животом Гарри чувствовал истекающий смазкой чужой член, который, будто палка, втыкался в бок. Уже действительно хотелось большего, и он с нетерпением поерзал.       — Это все? Это все твои фантазии? — нагло спросил Поттер, пытаясь вывести Северуса из равновесия.       — Я только начал, не торопись, — сказал Сев, скользя влажными пальцами между ягодиц. Подушечки надавили, а потом и вовсе скользнули вовнутрь. Гарри пришлось закусить губу, чтобы сдержать стон. Его растягивали слишком медленно и неспешно, будто извращенно пытали. И тут горячая волна растеклась понизу живота, скручиваясь в спираль, пальцы Северуса закружились внутри на той самой точке.       — Стой-стой… — с трудом выдыхал Поттер, пытаясь уползти. Но последовал звонкий удар, и он, не сдерживая стон, кончил. Жгучий стыд медленно начал заливать щеки от понимая, что ему хватило всего лишь пальцев.       — Развяжи, — прохрипел Гарри, пытаясь разорвать пояс халата.       — Разве тебе не понравилось? — бархатный голос прошелся мурашками по коже. Гарри почувствовал движение за спиной, а потом острые зубы укусили за горящую огнем ягодицу.       — АЙ! — взвыл он, чувствуя, как кожу прокусили насквозь. — Ты что, вампир, что ли?       Но Северус ничего не ответил, а только влажно и чувствительно повел языком по укусу. Ощущение холода и жара, боли и наслаждения очень остро прошлось по нервам.       — Я знаю все твои игры, — сказал Северус, снимая Гарри со своих колен и переворачивая на спину. — Но чтобы игра приносила удовольствие нужно выбирать сильного противника.       Он навис, сидя между раздвинутых бедер. Все тело блестело от пота и дрожало от сдерживаемого желания.       — Боюсь, что в твои сорок у тебя запал раньше иссякнет, чем я наиграюсь…       Ну зачем Гарри это ляпнул?       Секс между ними всегда находился на высоте. Сев умел дарить наслаждение, от которого Гарри терял голову. Поясница скрипела под натиском не хуже, чем кровать под их телами.       — Чтоб ты… — прохрипел Поттер, обессилено лежа на животе и даже не зная, какое проклятье наложить.       — Неплохо, — рука мягко погладила волосы, взъерошивая от пота. — Не зря ты славишься, как лучшая шлюха.       — Ха-ха-ха, спасибо за комплимент, — отозвался Гарри, понимая, что обидеться или разозлиться нет сил.       — Как твоя работа? — спросил Северус.       Гарри повернулся к нему. Сев сидел, прислонившись спиной к спинке кровати. Гарри с удивлением заметил у него в руках стакан и бутылку на прикроватной тумбочке. Он не помнил там ничего подобного, кроме пепельницы с презервативами.       — Супер, — отзывался он, потягиваясь. — Уизли хочет на мне жениться, после того как я поцелуем лишил его невинности.       Северус тяжело посмотрел, взглядом выражая все, что думал, но Гарри только широко улыбнулся.       —Ты когда-нибудь сожалел о чем-нибудь? — вдруг как-то тихо спросил Сев. Поттер кожей почувствовал, как холодный воздух наждачкой прошелся по коже. Потянул одеяло, что валялось в ногах, и закутался в него.       — Как-то Дадли с компанией поймал меня и решил испытать свой новый нож. — Он провел рукой по животу, показывая глубокой шрам. — Тогда я поклялся, что больше никто не увидит моих слез. Дурсли ненавидели меня за одно только существование. С каждым годом ситуация только ухудшалась: в их глазах я выглядел настоящим монстром, который не имел право на сон, еду и какие-либо вещи. Я больше не мог выдерживать такого давления. Я сожалею... сожалею лишь о том, что они умерли быстро, что я не успел насладиться их болью... Дай мне выпить.       — Ты правда сожалеешь об этом — спросил Сев, протягивая стакан.       — Перестань во мне копаться, — Гарри тяжело посмотрел на него, делая глоток, и тут же зашелся в приступе кашля. Жидкость оказалась чистой водкой. — Черт!       — Я думаю, это сделало тебя сильнее, — сказал Сев, забирая бокал обратно. — И эта сила тебе скоро пригодится.       — Все в последнее время такие странные, — усмехнулся Поттер, скручиваясь в кокон возле обнаженного бедра Северуса. — Даже ты… Гриффиндор… где-то я уже это слышал…       — Что ты сказал?!       Гарри аж подпрыгнул на кровати от резкого голоса.       — Какого черта, Сев? — и тут же наткнулся на зверское выражение лица. — Все нормально?       — Повтори, — цедя слова, попросил он, — что-ты-сказал?       — Гриффиндор… — тихо ответил Гарри, и тут в голове что-то щелкнуло. — Хогвартс! Точно! В той книге про историю волшебной школы описаны четыре факультета, а Гриффиндор - один из них. Наверное, Уизли тоже читали эту книгу, раз назвали паб таким именем...       — Где ты нашел эту книгу? — едва слышно спросил Сев.       — В книжном, где я работаю. Римус Люпин, хозяин магазинчика, тоже очень странный тип.       — О, Мерлин, — тихо вздохнул Северус, закрывая глаза руками. — Он тебя узнал?       — Кто? Люпин? С чего бы? Я бы запомнил клиента, у которого бок пробит. Правда, он говорил, что я на кого-то похож.       — Если я попрошу тебя туда больше не приходить, ты послушаешься?       — Да, — кивнул Гарри, — я и сам больше не хочу возвращаться.       — Почему? — спросил Сев, растягиваясь рядом на постели. — Тебе ведь там понравилось?       — Вот именно, — Гарри с удовольствием зарылся носом в изгиб шеи, втягивая неповторимый запах. — Но там я чувствую себя лишним, хоть с ними и весело, но они никогда не поймут такого, как я.       И тут Северус дернулся всем телом и, сжимая левую руку в предплечье, съежился на кровати.       — Что случилось?! — испугался Поттер.       В какой-то момент показалось, что под пальцами, татуировка черепа и змеи ожила и задвигалась. Северус побледнел до цвета простыни и зашипел, сдерживая стон боли. Гарри схватил его за плечи, ладони тут же прилипли к ледяной от пота коже.       — Чем мне помочь?! — в отчаянии вскрикнул он, но Северус грубо оттолкнул и, не включая свет, бросился ванную комнату. Послышался шум воды.       Шрам на лбу потянуло забытой болью, а воздух в комнате уплотнился, становясь осязаемее. Хлопнула дверь.       — Сев, все в порядке? — поднял глаза Поттер, и в ту же секунду все померкло.