Сердце Обскура

      По телу разливались тепло и легкость, что-то нежное касалось лица. Гарри глубоко вздохнул, чувствуя запах цветов и свежескошенной травы. Не хотелось открывать глаза, сон был таким прекрасным, каких у него никогда не было.       — Гарри… — шептал родной голос.       — Сев…       Поттер сонно приоткрыл глаза. Северус сидел рядом на кровати, в предрассветных сумерках его тело казалось сотканным из серо-голубой дымки, даже черные волосы отливали серебром. Гарри медленно, как под водой, потянул к нему руку, скользя ладонью по одеялу.       — Северус, — прошептал он снова.       — Проснись, Гарри.       Поттер зажмурил веки, чуть качнул головой и открыл глаза. Сев на его кровати растаял, вместо него появился Сириус. Гарри потянул руку к себе обратно и повыше натянул одеяло, прячась от постороннего.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Блэк, делая вид, что ничего не слышал и не видел.       — Нормально, — ответил Гарри. Тело не болело, голова была легкая, а мысли — ясные, даже в душе царило спокойствие: впервые в жизни он четко представлял, что нужно делать.       — Мы искали тебя. Куда ты уходил?       — Не надо меня искать, тем более, я вернулся.       — Почему? — спросил Сириус, очень внимательно смотря на него.       — Не думай, что мне некуда идти, — едко ответил Поттер, — я пойду на войну, как вы этого хотите.       — Тебе нет смысла рисковать своей жизнью, — покачал головой Сириус, — когда у тебя нет палочки.       — Я не понимаю, ты меня отговариваешь? — Гарри приподнялся на подушке и сложил руки на груди. — И это после того, как вы обсуждали, как меня выкинуть к Пожирателям на растерзание?       Сириус откинул волосы с лица, а потом поднялся и подошел к окну. Поттер недоуменно смотрел на его прямую спину, не понимая такой реакции — он ведь говорил все то, что от него хотели.       — Я бы тебя защитил, и никто бы тебя не посмел выкинуть к Пожирателям, все просто боятся и цепляются за соломинку.       Гарри тяжелым взглядом посмотрел на Блэка, а потом, резко откинув одеяло, рывком поднялся и подошел к нему.       — Посмотри на меня! — громко сказал он.       Сириус медленно развернулся, недовольно сжимая губы. Он уже и сам был не рад, что затеял весь этот разговор.       — Смотри на меня внимательно, — говорил Поттер, глядя ему в глаза и разводя руки в стороны, открывая порезанное и испачканное в крови тело. — Я не нуждаюсь в твоей защите! Мне никто не нужен, я хочу, чтобы вы перестали относиться ко мне как к ребенку. Никто даже не пытался искать меня все это время. Я только нужен вам сейчас, на время, чтобы сдохнуть ради вас…       — Тогда зачем ты здесь? — серьезно спросил Блэк. — Почему вернулся, зная, что тебя ждет?       — У меня есть одно дело, — пожал плечами Поттер.       — И какое же? — как-то издевательски спросил Блэк.       — Ты нихрена обо мне не знаешь, — зло ответил Гарри. — Сев был прав, назвав тебя лицемером. Ты не искал меня, я тебе безразличен… Как и ты мне, впрочем.       Вдруг глаза Блэка потемнели, и странна улыбка исказила его губы.       — Так все-таки из-за него, — медленно кивнул он. — Из-за Снейпа?       — С чего ты решил? — поспешно спросил Поттер.       — Ты ведь к нему уходил, — задирая подбородок и бросая нечитаемый взгляд на Гарри, сказал Сириус.       Но Поттер молчал.       — Воландеморт возродился, а значит, Его шавки вернутся к нему, — сказал Блэк, но видя, как Гарри открыл рот, чтобы возмутиться, он продолжил: — Но мы живы, и, возможно, Снейп не выдал нас. Не могу сказать, что доверяю ему, но…       — Я доверяю ему, — громко сказал Поттер.       — Как же ты наивен, — почти грустно ответил Сириус.       И Гарри окончательно разозлился. Схватив Блэка за плечи, он рывком притянул его к себе, сжимая пальцами плечи, желая причинить боль.       — Он был со мной всегда, — зло зашипел он, смотря в черные расширенные зрачки Сириуса. — Я валялся в помоях, ел крыс, замерзал и подыхал на вокзалах… Где ты был, чтобы помочь мне? Не называй меня наивным, потому что я знаю побольше тебя об этой жизни.       Сириус чувствовал на своих губах дыхание Гарри, сильных запах крови щекотал чувствительный нос. Он едва понимал слова, что Поттер шипел ему в лицо, все его внимание было сосредоточенно на черных глазах, которые заволокла Тьма. Скорей всего Гарри сам не осознавал действия Обскура на себя. Сириус смотрел на это явление, как на нечто занимательное, но не пугающее. Обскур, несомненно, высасывал из Поттера магию, но Гарри все равно был сильнее любого мага в Ордене. Как это возможно?       — Ты понял меня? — встряхнул его Гарри, возвращая к реальности.       — Я понимаю, что бессилен тебе помочь и так же бессилен тебя останавливать от того, что ты задумал, — прошептал Блэк, осторожно беря Гарри за подбородок. — И я злюсь на себя за то, что ошибался в тебе. И еще больше злюсь, что ты не Джеймс…       Он наклонился, чтобы поцеловать, но Поттер отвернул голову, не позволяя этому случиться. Сириус тяжело вздохнул и отступил назад.       — Я не мой отец, — четко сказал Гарри, бросая тяжелый взгляд на Сириуса. Глаза его снова стали обычными.       — Прости меня за все, — сказал Блэк.       Сириус отвернулся, чтобы Гарри не мог разглядеть его лица. Поттер вообще не понимал этого человека. Пару секунду назад он чуть не разорвал его на части, Тьма буквально ломала ребра изнутри, пытаясь вырваться наружу. А сейчас этот странный переход, в котором Блэк хотел его поцеловать и безумная грусть в словах и глазах, горе от потери и понимания, что даже Гарри не может возместить этой утраты.       — Ты знаешь, — сказал Сириус, оглядывая стены, — это комната принадлежала моему брату. Регулусу.       — Принадлежала?       — Да. Рег принял метку в шестнадцать и вступил в ряды Пожирателей. Но… он слишком поздно понял, как ошибся. Он попытался уйти, и его убили.       — Мне жаль…       — Я сказал это к тому, чтобы ты знал о последствиях.       — Я понял тебя, — медленно кивнул Поттер.       — Хорошо, — вздохнул Блэк. — Сегодня будет собрание: вечером мы пойдем на защиту Министерства. А пока отдыхай.       Сириус вышел, но оставил после себя странное ощущение тоски. Его брат был Пожирателем, которого убили. Значит, у Сева нет шансов уйти от Тома самостоятельно, тем более, когда тот воскрес. Теперь понятно, почему он так отчаянно не хочет подпускать его к себе. Почему угрожал и злился, когда Гарри пришел в клуб, чтобы его увидеть. Поттер пообещал вырвать его из рук Тома, но как? Убить всех? Что ж… это не самая плохая идея.       Чистая одежда лежала на стуле, ни черного плаща, ни корсета, ни даже рваных чулок нигде не валялось. Гарри встал напротив окна, чтобы посмотреть на улицу через прозрачные шторки. За окном брезжил рассвет: нежно-голубое небо без единого облака обещало солнечный день. Он пойдет на эту войну, потому что так решил. Да, это все из-за Северуса, только он нужен. Остальные люди никогда не смогут его понять, потому что они даже не догадываются, что он такое.       Приняв душ, Гарри пролежал до обеда, иногда впадая в полудрему, иногда внимательно вслушиваясь в звуки дома. Кто-то приходил, громко говорил, хлопал дверью, а потом опять наступала тишина. Когда желудок в очередной раз стянуло голодом, Поттер решил спуститься вниз.       Гарри скрипнул дверью, игнорируя голоса из-за зала, и зашел на кухню. В комнате жаром пылал камин, в огне которого булькал большой котел с чем-то ароматным. Запах свежесваренного кофе как всегда плыл в воздухе, завихряясь волнами в косых золотых лучах солнца, что рвались в комнату через тусклые стекла. Кикимер что-то старательно нарезал, ловко орудуя серебряным ножом. Рон, зевая во весь рот, тянулся к большой красной кружке с отбитым краем, но, увидев Поттера, замер на середине движения, а в следующую секунду расплылся в улыбке и, соскочив со скамьи, подбежал к Гарри.       — Ты как? Как себя чувствуешь? — спросил он, загребая его в свои объятья.       — Лучше, — ответил Гарри, улыбаясь в ответ. — Даже голова не болит.       — Еще бы, знаешь какой дорогущий виски мы пили? — хохотнул Уизли. — Сири, когда узнает, нас точно прибьет. Давай, садись, ты, наверное, есть хочешь, — засуетился Рон, подталкивая Гарри к столу. — Кикимер, принеси что поесть!       Кикимер тихо зашипел, но, отложив нож, поплелся к холодильнику. Что-то громко взорвалось в зале, затем послышалась отборная ругань.       — Все напряжены, — объяснил Рон. — Боятся.       — Почему ты не с ними? — спросил Гарри.       — Мама против того, чтобы я шел, — понурив голову, ответил Уизли и наконец отхлебнул из кружки. — Она также не хочет, чтобы Фред и Джордж шли туда, после того, что случилось в пабе.       — Как Фред? Поправился?       — Ага, но оттого хочет мстить, — грустно заметил Рон.       — Чтоб ты подавился, — сказал Кикимер, ставя перед Гарри тарелку с жареной картошкой и ростбифом.       — И тебе того же, — мило ответил Поттер, вонзая вилку в прожаренное мясо.       — Тебе все-таки придется послушать, что там говорит Грюм, — сказал Уизли. — Он реально псих, каких поискать, но его уважают, и он знает свое дело.       — Очень обнадеживает, — заметил Поттер. — Как там Малфой?       — Ты знаешь?.. — тихо и таинственно спросил Рон, сверкая синими глазами в луче солнца, который упал на его веснушчатое лицо.       — Что он трахается с Блэком, — поднял бровь Гарри, набивая рот картошкой. Голод был зверский, будто он не ел несколько недель, что, в принципе, так и было.       — Ты не удивлен? — похлопал глазами Уизли.       — Нет, — усмехнулся Поттер. Зная Драко, это было понятно с самого начала. Кто захочет отказываться от такого роскошного дома? Потеряв все, Малфой будет выживать. Практичность в его крови.       — А хотя это их дела, — сказал Рон, снова отпивая кофе. — Как твои раны? Я могу их залечить, но они, на удивление, неглубокие, сами через несколько дней затянутся без следа.       — Не, не надо, — покачал головой Гарри, — они мне дороги, пусть так заживают.       Гарри наслаждался уютом теплой кухни. За столько дней за окном наконец светило яркое солнце, напоминая, что скоро лето. Спину приятно грело пламя камина, даже не раздражал противный эльф, наоборот, мерно стуча ножом о деревянную досточку, успокаивал. Запах кофе смешивался с запахом жареного мяса и густым чадом вызывал хороший аппетит. Рон налил для Гарри кружку кофе и достал из закромов пачку печенья. Сидели молча, каждый погруженный в свои мысли, но молчание было уютным, не отягощенным. Поттер иногда из-под ресниц смотрел на Рона, вспоминая вчерашнюю ночь. С Уизли было просто, как со сковородкой, можно помолчать, можно поговорить о всякой фигне, а можно неплохо напиться, и он отнесет тебя в кроватку и даже разденет, как ребенка.       Когда часы на каминной полке пробили пять, в комнату зашел Сириус. Собранный и сосредоточенный, он мазнул взглядом по Поттеру и Уизли, подошел к шкафу и, открыв дверцу, выудил оттуда полупустую бутылку виски. Сделав два больших глотка, он наконец осмысленным взглядом посмотрел на Гарри.       — Аластор хочет с тобой поговорить, — бросил он.       Гарри тяжело вздохнул, как перед прыжком в воду, и встал из-за стола, одновременно с ним встал и Рон:       — Я пойду с тобой.       В зале царило напряженное молчание. Возле окна Гарри заметил семью Уизли: красавчик Билл говорил с Фредом, Джордж, кусая губы, стоял рядом, миссис Уизли и мистер Уизли о чем-то яростно спорили между собой. Возле камина стояли Люпин и Тонкс. Увидев Гарри, Нимфадора улыбнулась ему, а ее волосы тут же сменили цвет с фиолетового на зеленый. Невилл и его бабушка стояли молча возле стены. Старуха цепким взглядом прошлась по Поттеру с ног до головы, будто сканируя.       — Гарри Поттер? — С кресла встала высокая худая старая женщина с круглыми очками на носу, в широкой остроконечной шляпе.       — Да? — замялся Гарри, смотря на ее протянутую руку.       — Минерва Макгонагалл, очень приятно с вами познакомиться, — величественно представилась она.       — Наверное, мне тоже, — кивнул Гарри, пожимая сухую костлявую ладонь.       — Я была преподавателем в Хогвартсе и знала ваших родителей. Это страшная трагедия, я соболезную вам, — сказала Макгонагалл.       — Хватит с ним сюсюкаться, Минерва! — раздался звучный с хрипотцой голос Грюма.       Дедалус Дингл, маг в фиолетовом цилиндре, почти подпрыгнул на своем месте от этого рыка.       — Аластор! — сурово сказала Макгонагалл.       Гарри медленно обернулся к бывшему аврору. Даже в ярком свете садящегося солнца этот человек оставался в тени. Магический глаз впился в лицо Поттера, желая прожечь дыру. Пепельное лицо, покрытое шрамами и ожогами, искажало злое и фанатичное выражение. Сильные пальцы крепко сжимали высокий посох. Гарри на секунду показалось, что сейчас этот посох полетит прямо в него. Аластор, стукая деревянной ногой по паркету, подошел к Гарри, буквально утыкаясь своим куском носа в его.       — Вижу, вернулся… — хмыкнул он, показывая ряд неровных почерневших зубов. — И куда же ты исчезал, позволь полюбопытствовать?       — Не ваше дело, — четко ответил Гарри.       — Не мое дело, значит, — протянул Грюм, презрительно кривя губ. — Мне тут пикси нашептал, что ты, оказывается, состоял в контакте с одним из Пожирателей, а так же не далее, как вчера, проник к ним в логово. И позволь спросить тебя, что ты там делал, раз я вижу тебя в здравии и целости?       — Аластор! — снова повторила Минерва, подходя к ним.       — А-а, вот оно что, — наклонив голову на бок, сказал Поттер, игнорируя оклик Макгонагалл. — Вы не доверяете мне.       Гарри бросил мимолетный взгляд через плечо Грюма на Сириуса, что стоял в дверях. Теперь понятно, почему тот выглядел таким раздраженным. Сириус доказывал, что Гарри на их стороне.       — Я не буду себя оправдывать. Я вообще никому из вас не доверяю, — он обвел взглядом каждого в зале и снова посмотрел в серый глаз Грюма. — И что до контакта с Пожирателем, — тут он усмехнулся уголками губ, — то я с ним трахаюсь.       Макгонагалл недовольно сжала губы в тонкую полоску. Тишина в зале стала осязаемой, как и взгляды, которые все обратились на Гарри.       — И если по-честному, — громко сказал Поттер, отступая от аврора и выходя на середину комнаты. — Мне насрать на вас. Никто из вас не знал, как я жил все это время. Великий Гарри Поттер, хвала и здоровья ему. Да пошли вы! Я продавал себя на улицах, чтобы заработать денег на еду, я трахался со всеми, кто меня купит. О да, конечно, теперь вы хотите, чтобы я встал в ваши ряды. Меня били, насиловали, морили голодом — не смейте смотреть на меня как на идиота.       — Мне разрыдаться? Или можно пустить скупую слезу? — нагло спросил Грюм, улыбаясь.       Тут Гарри окончательно разозлился:       — А мне, может, разорвать тебя на части? Или просто сломать все кости? — спросил он, выпуская Тьму, которая тенью поползла по полу на стены, поглощая солнечный свет. Затряслась стеклянная люстра на полке, звякая длинными хрустальными подвесками, как при землетрясении. Звонко треснуло и пошло паутиной зеркало над камином. Люди сжались, как букашки, смотря на длинные щупальца Тьмы, которые, прикасаясь к предметам, корежили и ломали их. Гарри заметил испуганный взгляд Фреда, заинтересованный взгляд Билла, миссис и мистер Уизли с шоком и ужасом смотрели на Поттера. Люпин стоял, закрыв глаза рукой, а Тонкс, закусив губу, отвернулась, по ее щекам ползли слезы. Невилл стоял, разглядывая ковер, игнорируя подступающую к его ботинкам тень, а вот Августа Долгопупс, вытащив палочку, что-то пыталась сказать, но только и могла, что беззвучно открывать и закрывать рот.       — Гарри, — тихо позвал Рон.       Поттер медленно выдохнул, успокаиваясь, и Тьма начала таять.       — Я пойду с вами, хотите вы того или нет. У меня есть личное дело к Лорду, — он повернулся к Грюму: — И засунь себе в жопу свой сарказм.       Он развернулся и вышел из зала, возвращаясь на кухню.       — Это был пиздец, — патетично заметил Рон, заходя следом за Гарри.       — Отродье! Проклятый! — шипел Кикимер, скаля острые зубы.       — Кикимер, уйди, ради Мерлина, — обернулся к нему Рон.       Гарри сел за стол и положил голову на руки. Тело гудело, словно через него пропустили электрический ток.       — Мама потом с меня не слезет, — сказал Рон, садясь напротив. — Весь мозг проест за то, что я ей не рассказал. Правда, перед этим она будет рыдать пару дней и потом несколько. Но это было круто, никакая палочка тебе не нужна, ты и так…       — Рон, — устало сказа Гарри.       — Извини.       Гарри напряженно вслушивался в голоса из зала. Сначала едва можно было что-то расслышать, но с каждой секундой гомон нарастал, пока не дошло до крика. Почему-то больше всего было слышно Сириуса и миссис Уизли, им противостоял саркастичный голос Грюма.       — Хоть бы друг в друга не начали заклинания пускать, — тихо заметил Рон.       — Мне нужно было сразу им рассказать, а не строить из себя… тупого мальчишку, — сказал Гарри, поднимая голову.       — Да пофиг, — пожал плечами Рон. — Какая разница сейчас или тогда?       — Ну ты дал, — сказал Невилл, заходя на кухню. — У бабушки чуть инфаркт не случился, давно я не видел ее такой.       — Что они там говорят? — спросил его Уизли.       — Как же это так могло случиться, — ответил он, с доброй улыбкой смотря на Поттера. — Твоя мама, кстати, Рон, готова Блэка разорвать голыми руками, Билл ее едва удерживает.       — Мне все равно, что они там решили, — сказал Гарри, смотря в окно.       Он чувствовал себя ужасно. Бросать правду о себе незнакомым людям в лицо было, по крайней мере, глупо. И что из того, что он все им рассказал? Теперь они не будут лезть? Как же… Но пусть лучше знают, кто он. Обскур — его сила, так сказал Северус. И еще есть палочка, как запасной вариант. Гарри чувствовал твердость дерева под рукавом.       — Будешь? — протянул Невилл сигарету.       — Конечно, — кинул Гарри.       Крики из зала все нарастали. Мелькнула яркая красная вспышка, и наступила внезапная тишина, будто выключили звук.       — Ну надо же, додумались о заглушающем, — сказал Невилл.       Когда белые стены окрасились желтым светом заходящего солнца, на кухню зашел Сириус.       — Мы выходим через час, — бросил он, беря бутылку виски со стола. — Пять групп по три человека. Ты идешь с Тонкс и Аластором.       — А ты? — внезапно спросил Гарри.       — Ч-то? — не понял Сириус, не ожидая, что его спросят об этом. — Я? С Молли и Джорджем.       — Тебя все-таки решили защищать, — заметил Невилл, — раз окружили аврорами.       — Вопросов больше нет? — спросил Гарри, намекая на Обскур.       Сириус задержал на нем взгляд, думая, что ответить.       — Вопросы будут потом, не сомневайся, но это потом, сначала дело, — отрезал он.       Через час Гарри стоял на заднем дворике. Солнце скрылось за домами, оставляя после светлый след на западе. В синем небе полупрозрачным серпом загорелся тонкий месяц. Гарри перевел взгляд на Тонкс. Она слабо ему улыбалась, убирая с лица черную короткую прядь волос. На крыльце стоял мистер Уизли, рядом с ним Фред, который пытался поймать взгляд Гарри, но Поттер упорно смотрел себе под ноги.       — Используем порт-ключ: иначе в Министерство не попасть, — объяснил Артур Уизли.       — Не знаю, в какой дыре ты нашел эту тварь, — сказал Грюм, сверкая белком глаз в синих сумерках. — Но держи ее под контролем!       — Ага, — кивнул головой Гарри. — Это все?       — Это все, что тебе нужно знать! — гаркнул Грюм.       — Гарри, — позвал Фред, — я хочу…       — Давай потом, — покачал головой Поттер, — потом.       — Все, — сказал Артур, смотря на круглые часы на цепочке. — Время! Вы идите первыми, мы за вами.       — Гарри, — тихо сказала Тонкс, подзывая его к себе. Она наклонилась к побитому медному чайнику. — Прикоснись к нему, это порт-ключ.       Грюм, ковыляя на одну ногу, встал рядом:       — Имей ввиду, я за тобой слежу, — зыркнул он искусственным глазом.       Гарри почувствовал, как чайник начал нагреваться под ладонью, а потом пространство знакомо сжалось, вытесняя звуки и свет. Их выкинуло в темный коридор, тускло освещенный факелами. Гарри слышал, как его дыхание отражалось эхом от каменных стен. Сердце бешено билось в груди, ударяя кровью по барабанным перепонкам.       — Пока тихо, — прошептал Грюм, прижимаясь к стене и вглядываясь в бездну коридора. — Мы на нижнем этаже, где Тайный отдел. Авроры в Атриуме, но им нельзя верить. Никому нельзя верить.       — К нам должен спуститься Кингсли, — также тихо прошептала Тонкс, доставая палочку. — Эта была очень плохая идея — брать Гарри, — вдруг сказала она.       — Это ты ему скажи, — ответил Аластор.       — Я, вообще-то, здесь, — сказал Поттер, напряженно вслушиваясь в звенящую тишину. Что-то было не так… — Почему так тихо? Где все?       — Здесь толстые стены, поэтому ничего не слышно, — сказала Тонкс.       — Нет, сопляк прав, — ответил Грюм, втягивая носом воздух. — Пахнет магией.       Гарри вышел на середину коридора, посмотрел в одну сторону, потом в другую, каменный туннель убегал от него в бесконечность. В душе начало подниматься знакомое чувство. Что-то темное пробежалось, темное и злое. Гарри медленно вытащил палочку:       — Кто-то идет.       — Откуда? — сбоку крякнул Грюм, и в следующую секунду схватил Поттера за руку, выкручивая запястье. — Откуда у тебя эта палочка?! — его голос эхом покатился по коридору.       — Какого черта! — закричал Гарри от боли.       — Откуда?! — рыча в лицо, повторил Аластор.       — Да в чем дело?! — кричал Гарри, пытаясь выдернуть руку.       — Это ловушка! Предупреди всех, Нимфадора!       — Аластор! — обеспокоенно вскрикнула Тонкс.       — Беги, иначе мы все здесь умрем! — Грюм со всей силы дернул Гарри за руку. — Ты мелкий предатель, я так и знал!       — Аластор, объясни!       — Эта палочка принадлежала Альбусу Дамблдору, а после Воландеморту, — ответил он.       И тут раздался страшный грохот с верхнего этажа, и огромная трещина расколола коридор на две части. Черная крошка посыпалась всем на головы, а сухой порошковый дым забил нос. Тонкс упала на колени, закрывая голову, а вот Грюм даже не вздрогнул. Он отшвырнул от себя Поттера и поднял палочку, целясь прямо в лоб. Гарри растер запястья, спокойно смотря в ответ:       — Ты ошибаешься.       — Лучше бы ты и дальше продавал себя, Поттер, — сказал Аластор.       Внезапно палочка вылетела из его рук, а самого Грюма швырнуло назад на стену.       — О Мерлин, — тихо выдохнула Нимфадора.       Гарри почувствовал Его всей кожей, почувствовал Его улыбку, Его радость. Том обнял его со спины, зарываясь носом в макушку. Осторожно и нежно поднял руку Гарри с палочкой, целясь в Грюма, который с пола смотрел на них.       — Это очень просто, Гарри, — ласково прошептал Том. — Просто убивать тех, кто тебе не нравится. Нужно только сказать: Авада Кедавра!       Волна магии прошла от руки Тома и потекла по руке Гарри. Он не хотел убивать, это было не его желание, но бузинная палочка сработала совершенно.       — Нет! Гарри! — закричала Тонкс.       Но зеленый луч уже сорвался с кончика и ударил точно в грудь. Грюм резко вздрогнул, откидывая голову назад, и размяк. Тонкс громко и протяжно закричала, стискивая дрожащей рукой свою палочку.       — Я пришел к тебе, — сказал Гарри.       — Мудрое решение.