Мы встретимся в Совнгарде

I will not fall, wonʼt let it go We will be free when it ends… (Within Temptation — What Have You Done?)

Пробуждение Алессы было медленным. Темнота отпускала ее неохотно, до последнего удерживая в своих мягких объятиях. С огромным трудом девушка приоткрыла веки — и свет, оказавшийся неожиданно ярким, тут же резанул по глазам. Яростно протирая их, Алесса заставила себя не жмуриться и осторожно повертела головой. Справа от нее, как-то неловко скрючившись, лежал Алдуин. Повинуясь внезапному приступу паники, Алесса резко села, рванулась к Алдуину — и тут же, застонав, опустилась обратно. Каждая клеточка её тела отозвалась болью, ей показалось, что так, наверное, должен чувствовать себя человек, которого несколько часов подряд методично избивали. Вторую попытку подняться она предприняла лишь через несколько минут. Преодолевая головокружение, она подвинулась ближе к бывшему дракону и облегченно выдохнула. Он был жив — грудь его мерно поднималась и опускалась. Приняв, наконец, сидячее положение, Алесса тяжело навалилась на стену, а потом, секунду подумав, осторожно приподняла голову Алдуина и положила себе на колени. Он шевельнулся и что-то тихо простонал, но не проснулся. Когда в висках перестало стучать, девушка огляделась. Они находились в достаточно широком коридоре, прямо у постамента. Алесса не видела книги, лежащей на нем, но подозревала, что там, скорее всего, цифра «III». Значит, они сейчас в четвертой главе. Рядом с Алдуином валялась сумка с лекарствами и прочими походными полезностями и книга, раскрытая и лежащая страницами вниз. Изловчившись, Алесса подтянула к себе сумку и, отыскав там бутылочку с красной жидкостью, жадно отхлебнула из нее. Алхимиком она была неважным и понятия не имела, из чего делают это горькое и мерзкое зелье, но действовало оно быстро и эффективно, и это было главным. Через несколько минут руки Алессы перестали дрожать, мысли прояснились, и вместе с этим пришли и воспоминания о произошедшем. Последним, что она помнила относительно четко, был свист огромного щупальца, рассекающего воздух, удар и… После этого была темнота. Впрочем, темнота была и до этого, и её Алесса помнила прекрасно. Спина её покрылась липким потом и волна отвратительного ужаса накрыла её, когда она вспомнила о том, что было до удара щупальца. То, что было там, в коридорах Апокрифа, высасывало силы, опустошало, подчиняло себе и сводило с ума — так, что в голове оставалось лишь одно желание… Лечь и отдохнуть. Прямо здесь и прямо сейчас. Алессу передернуло. Чтобы отвлечься, она потянулась к небрежно валяющейся на полу книге, подняла её и осмотрела. «Впивающиеся клешни». Алесса поморщилась. Эту туда же, к «Бесконечным конечностям»… Засунув книгу с отвратительным названием в сумку, девушка прикрыла глаза. Судя по всему, Алдуин каким-то образом вытащил её из той темноты. Но каким? Алесса медленно, задумчиво провела рукой по темным волосам бывшего дракона и прерывисто вздохнула Сколько времени она знала его, как человека? В какой момент она перестала видеть в нем врага? Раньше у нее было мало времени для того, чтобы проводить разбор своих чувств. Не было его и сейчас, но и без всякого детального самокопания Алессе было предельно ясно одно — дракона она хотела убить, но за человека, лежащего сейчас у нее на коленях, она бы без раздумий отдала свою жизнь. Эти мысли вызвали невольную печальную улыбку, и с этими мыслями она, кажется, задремала. *** Вновь проснулась она от того, что Алдуин пошевелился. Алесса открыла глаза — бывший дракон, приподнявшись на локтях, озирался по сторонам. Заметив, что девушка уже не спит, он виновато улыбнулся. — Прости, я не… — Ты не годишься в воры, — сонно пробормотала Алесса и зевнула. — Тебе все же присуща драконья неуклюжесть. — Ну, у меня просто нет столь богатого воровского опыта за спиной, — парировал Алдуин. Он сел рядом с Алессой, привалился спиной к стене. — Прости, что разбудил. Ты как, в порядке? Алесса скрестила затекшие ноги и поморщилась. — Честно, бывало и получше. Чувствую себя паршивее, чем после моей первой драки в таверне. Хотя тогда казалось, что хуже не бывает. Брови Алдуина поползли вверх. — Что? Драки… в таверне? — Эээ, это неважно, забудь, — она потянулась, разминая спину. — Я выпила кое-что из нашего запаса эликсиров, пока ты спал, и мне уже значительно полегчало. Советую и тебе ими воспользоваться, ты ведь… — она запнулась. Ей ужасно не хотелось вновь вспоминать ту темноту, но вообще не помнить, что произошло, было еще ужаснее. — Как мы выбрались оттуда? И что это вообще такое было? Алдуин отвернулся, но Алесса успела заметить, как помрачнело его лицо. — Я не знаю. Не знаю, Алесса. Апокриф полон своих тайн и ловушек, и это, видимо, была одна из них. Возможно — я бы сказал, скорее всего, — еще не самая жуткая. — Думаешь, Хермеус все же не хочет, чтобы мы добрались до Мираака? — И этого я тоже не знаю, — Алдуин устало посмотрел на девушку. — Апокриф — отражение мыслей Хермеуса Моры. Посмотри вокруг — и ты поймешь, что его мысли такие же мутные и запутанные, как и это место. Я понятия не имею, что творится в голове у даэдра. В любом случае, мы ведь выбрались, верно? Алесса закусила губу. — Верно, но… — Я вытащил тебя, если ты об этом. Щупальце в прямом смысле слова раскидало нас, и когда я пришел в себя, я вернулся и нашел тебя внизу у лестницы — её ты, наверное, помнишь. После этого оставалось найти выход. Как видишь, мне это удалось. Он вытащил из мешка небольшую склянку — точь-в-точь такую же, какую взяла Алесса, — и отхлебнул. — Но почему эта темнота поглощала только мои силы? Алдуин скривился — то ли от горького зелья, то ли от вопроса Алессы. — На меня она тоже действовала. Просто… медленнее. — И ты… — Алесса, пожалуйста, — он залпом допил эликсир и отставил бутылку в сторону. — Пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь другом. Алесса, у которой на языке уже вертелся очередной вопрос, внимательно посмотрела на бывшего дракона и, помедлив секунду, кивнула. Алдуин устало прикрыл глаза, и девушке вдруг отчаянно захотелось приблизиться к нему, обнять и сказать что-то успокаивающее. Что-то такое, что могло бы подействовать ободряюще, дать веру в будущее и в успех их предприятия. Вместо этого она молча накрыла ладонью его руку и невидящим взглядом уставилась куда-то вперед. Она очень хотела бы сказать, что у них все получится, что вдвоем они непременно справятся с Мирааком и вернутся в Тамриэль живыми и невредимыми… Но сама не верила в это. Волна отчаяния нахлынула на неё. Она пыталась бороться с ней, но мысли то и дело возвращались к тому, что уже успело произойти с ними в Апокрифе за столь короткий срок. На этот раз Алдуин вытащил её. Но что будет дальше? — Нам противостоят слишком великие силы… — прошептала Алесса. И только когда Алдуин повернулся к ней, она поняла, что сказала это вслух. — Теряешь веру в саму себя? — глаза его сузились, лоб нахмурился. Алесса неопределенно качнула головой и прерывисто вздохнула. — Не то чтобы я совсем отчаялась, но… Алдуин, против нас — первый Драконорожденный, у которого было несколько тысячелетий на то, чтобы стать практически всесильным, и старейший из Даэдрических Принцев. И мы вломились сюда, на их территорию, пытаемся противостоять обоим, слепо надеемся на успех и с бараньим упорством… — Во-первых, — грубо перебил её Алдуин, — стоит учесть тот факт, что мы тоже не простые наемники, вроде тех, что просиживают штаны в тавернах, но готовы идти с тобой куда угодно за пару горстей монет. Ты — Довакин, забыла? Ты прошла через портал в Совнгард, ты убила Пожирателя Мира, — он выдержал паузу. — И не ты ли мне говорила, что нас двое против одного Драконорожденного? Алесса не ответила, и Алдуин покачал головой. — Были бы мы простыми смертными, я бы считал наши шансы равными нулю. Но ни тебя, ни себя я не могу назвать простым смертным. Алесса молчала. Она признавала правоту бывшего дракона, но в голове эхом звучали слова Хермеуса Моры — ленивые, растянутые фразы. Я не вознаграждаю за гордость. Алесса судорожно втянула в себя воздух. Ты уйдешь отсюда, но если вернешься вновь… — А во-вторых, — продолжил Алдуин, — Мираак далеко не всесилен. И если хочешь, есть и в-третьих — я уверен, что Хермеус, зная о том, что задумал его слуга, уж точно не станет ему помогать. «Но и мне он тоже не станет помогать», — мелькнуло в голове у Алессы, но вслух она сказала совсем другое. — Ты прав, — громко произнесла она, словно желая таким образом заглушить голос в голове. — Прав, — поднялась с пола, подхватила сумку. — Идем. Алдуин посмотрел на неё слегка удивленно, поражаясь, видимо, такой резкой перемене, но безмолвно поднялся и последовал за ней. А в конце-то концов, Алдуин действительно прав. Она сама пыталась убедить бывшего дракона в их силах, твердила ему, что они справятся. И было это всего несколько дней назад — хотя, конечно, она не могла сказать точно, сколько они уже бродят по Апокрифу. Она знала, что выбраться отсюда ей не удастся — даэдра не бросаются словами. И она говорила, что не боится этого, но только сейчас поняла, что лгала. Смерть… Смерти она не боялась — и это было чистой правдой. Но ситуацию осложняло то, что Хермеус вовсе не обещал ей смерть. Алесса представила себя на месте Мираака — века в Апокрифе, в обществе даэдра и его прислужников — и у нее засосало под ложечкой. — Тебе не кажется, что мы здесь уже были? — голос Алдуина резко вырвал её из раздумий. — А… Что? Она остановилась, обернулась, не совсем понимая, где они находятся, и наткнулась на подозрительный взгляд бывшего дракона. — Советую тебе вернуться в реальность, — сухо посоветовал он. — Мне кажется, мы немного заблудились. Алесса мрачно огляделась. — А мне кажется, здесь просто все одинаковое, — ответила она, и фраза прозвучала грубо и злобно. Не дожидаясь Алдуина, она упрямо пошла вперед, в душе коря себя за рассеянность и задумчивость. — Алесса. Она недовольно остановилась. Бывший дракон стоял, не двигаясь с места и буравя её стальным взглядом. — Если ты жалеешь о том, что решилась отправиться сюда вопреки предупреждению Хермеуса, если боишься и не хочешь продолжать путь — у тебя еще есть шанс вернуться обратно. — Боюсь? — Алесса вспыхнула. Алдуин приблизился к ней. — Не нужно уметь читать мысли, чтобы понять, о чем ты так сосредоточенно думаешь. Он положил руки ей на плечи, и девушка вдруг поймала себя на том, что не может заставить себя отвести взгляд от его серых глаз. Глаз, которые смотрели на неё так по-разному — за все то время, что она знала Алдуина, как человека, она видела в них и ненависть, и ярость, и насмешку, и раздражение, и беспокойство, и страх, и заботу… Сейчас в них была боль. Алесса выдохнула, только сейчас осознав, что безотчётно задержала дыхание. Ей хотелось возмутиться, крикнуть, что она не боится, и Алдуин ошибается, но она понимала, как глупо это будет звучать. — Я боюсь неизвестности, — она до боли закусила губу. — И участи Мираака. — Ты можешь вернуться, — повторил Алдуин. Из груди Алессы вырвался короткий смешок. — Что, хочешь присвоить всю славу победы себе? — она попыталась улыбнуться, но вышло это неважно. — Не болтай глупостей. Я не могу вернуться. И не хочу. Веди. Обещаю, я больше не буду… отвлекаться. Алдуин еще ненадолго задержал на девушке свой взгляд, а затем убрал руки с её плеч и двинулся вперед. Коридоры сменялись дверями, арками и лестницами, которые вновь вели в очередные коридоры или комнаты, и на этот раз у Алессы появилось ощущение того, что они всё это уже видели. Часто на пути попадались колодцы, из которых, стоило к ним приблизиться, появлялись проворные длинные щупальца. По возможности они старались обходить эти колодцы; если же место было узким, двигались предельно осторожно, с мечами наготове. Дважды им попались на пути Искатели, но на сей раз обе битвы были короткими и легкими. Все это время Алессу не покидала мысль, что щупальца и пара Искателей — лишь затишье перед бурей. Алдуин, скорее всего, думал так же, потому что практически не выпускал из руки меч. Миновав широкий коридор, в котором вихрем жутко кружились страницы, и свернув в небольшое тупиковое ответвление, они вновь обнаружили странную пустую книгу. На темном фолианте было написано — «Следящие сферы». Алдуин взял книгу, и на вопрос девушки о том, зачем они им могут пригодиться, вновь буркнул нечто неопределенное. Алесса резонно заметила, что не имеет смысла тащить с собой лишнюю тяжесть, но бывший дракон проигнорировал это замечание. Когда они впервые попали в странный, движущийся коридор, Алесса действительно испугалась. Они только что миновали очередную круглую комнату с кучей колодцев, полных мерзкой жижи, вышли в узкий коридор… И уперлись в стену. Алдуин, хмуря брови, огляделся, ощупал стену, но не обнаружил никаких следов дверей. — Кажется, тупик, — раздосадовано сказал он. — Здесь опять этот ключ, — заметила Алесса, указывая на расположенный у стены росток. — Вот только дверей нет, — она потянулась к цветку, но Алдуин перехватил её руку. — Нет! Если нечего открывать, то кто знает, может, он вообще перекроет нам путь назад. — Предлагаешь вернуться? — Алесса скептически огляделась. — Мне не нравится эта идея. Если мы пошли в эту проклятую темноту, не повернув назад, то отсюда уходить уж точно глупо. Посмотрим, что он открывает. Алдуин пожал плечами, как бы говоря «Делай, что хочешь», и девушка быстро, словно опасаясь передумать, коснулась ростка. В первую секунду ничего не происходило. Цветок слабо вспыхнул, закрылся, и какое-то время в тишине было слышно лишь их учащенное, взволнованное дыхание. А потом коридор вдруг сдвинулся. Алесса взвизгнула от неожиданности и судорожно ухватилась за Алдуина. Они не сделали ни шага, но сам коридор — и это казалось абсолютно абсурдным даже в этом месте — словно вытягивался, причем делал это быстро. Несколько секунд Алессе казалось, что этот странный коридор просто впечатает их в стену впереди них — она непроизвольно зажмурилась, но стена исчезла в самый последний момент, открыв их взору комнату, похожую на ту, из которой они только что вышли — или почти выехали, — как сестра-близнец. — Ты сломаешь мне руку, — донесся до девушки голос Алдуина. Она перевела взгляд — пальцы её так крепко вцепились в руку бывшего дракона чуть повыше запястья, что костяшки побледнели. — Прости, — она разжала пальцы. — Что… Что это, даэдра побери, было? — Понятия не имею. Но сдается мне, у здешнего хозяина слишком своеобразный архитектурный стиль, — он осмотрелся. — Ну, по крайней мере, мы продвинулись вперед. Алесса в ответ лишь буркнула что-то нечленораздельное. Они вновь запетляли по бесконечному Апокрифу; раздвигающиеся коридоры попались им еще дважды — Алесса больше не паниковала, но каждый раз с трудом борола в себе желание зажмурить глаза. Царящий вокруг полумрак Апокрифа, поначалу казавшийся таким таинственным и даже манящим, теперь стал гнетущим и тягостным, в вязкой тишине были слышны только приглушенные звуки их собственных шагов да шелест бесчисленных книг. Время здесь было каким-то застывшим, и Алесса даже примерно не могла сказать, как давно они находятся в этом месте. Ей казалось, что минула вечность. Книги были повсюду — и все пустые. Запоздало поинтересовавшись у Алдуина, почему так и кому нужны пустые книги, Алесса получила в ответ что-то вроде «вероятно, они пустые не для всех». — Что-то из серии «увидеть дано только достойнейшим?» — девушка усмехнулась. Алдуин пожал плечами. — Я так предполагаю. — И мы не достойны. Алдуин снова пожал плечами и ничего не ответил. Вокруг не было ни единой живой души, кроме них самих — даже Искатели куда-то пропали. «Затишье перед бурей», — мрачно выразил бывший дракон недавнюю мысль девушки. После того, что им уже довелось пережить здесь, она ждала опасности из-за каждого угла. Нервы её были напряжены до предела, и в зыбкой тишине ей то и дело мерещились шорохи, и она вздрагивала, озиралась и видела, что Алдуин чувствует себя так же. Глаза её давно привыкли к полумраку, но чем дальше они двигались, тем сильнее ощущала она тоску по солнечному свету, по Скайриму — даже по холодной и теперь пустой Глотке Мира… Пожалуй, особенно по Глотке Мира. И вспоминая Скайрим, который она оставила, быть может, уже навсегда, девушка вдруг с каким-то странным ужасом осознала, что жалеет Мираака. Апокриф сводил с ума, изматывал — даже без ловушек и Искателей. Она попыталась представить себе, каково это — несколько тысячелетий не видеть солнечного света, — и не смогла. Всё это время они преследовали Мираака, ненавидя его, проклиная и совершенно не пытаясь понять, и только сейчас Алесса с пугающей ясностью осознала — он был таким же, как она. Драконорожденным. А еще он был очень похож на Алдуина. По спине её пробежали мурашки при этой мысли, но она заставила себя не прятаться от неё. Первый в своем роде, как и Алдуин. Имеющий власть и могущественного покровителя. Почти убитый… и вновь явившийся в мир. Нет, хватит. Алесса остановила себя. Мысль в одну секунду вдруг показалась ей глупой и отвратительной — сравнивать Мираака и Алдуина было по меньшей мере неуместно. Но было и кое-что, что не давало ей покоя. Мираак мог быть любым — высокомерным, властолюбивым и, вероятно, жестоким, но именно Апокриф сделал его озлобленным на весь мир. — Мне жаль его, — вдруг произнесла она. И тут же прикусила язык. Она не хотела говорить этого Алдуину, но слова вырвались сами собой, помимо её воли. Девушка ожидала, что бывший дракон разозлится и непременно скажет ей что-то об её неуместной мягкости, но услышала совсем не это. — Это не удивительно, — отозвался Алдуин будничным тоном, словно ждал от девушки чего-то подобного. — Ты думаешь о том, как он, бедный, выживал здесь все эти годы, пытаешься поставить себя на его место — и жалеешь. Алесса открыла рот, чтобы ответить — и тут же закрыла, не найдясь с ответом. — А еще ты, вероятно, думаешь, что он чем-то похож на меня. И хочешь отыскать в нем что-то доброе — что-то такое, за что можно было бы зацепиться и…перевоспитать его. Помочь… Ты, наверное, думаешь об этом, да? Алесса молча кивнула, уже не удивляясь тому, что Алдуин без труда понимает её мысли. Бывший дракон остановился и повернулся к ней. Взгляд его был холодным и жестким. — Так вот я тебе настоятельно рекомендую выбросить эти мысли из головы. Ты можешь думать, что таким, каков он сейчас, его сделал Апокриф, а во мне говорит обида за то, что он заставил меня некоторое время гнить в его темнице и за то, что он, — голос бывшего дракона чуть дрогнул, — убил моего брата. Но я знал его раньше, Алесса, когда он еще не был жрецом. Знаешь, почему маска жреца досталась ему? Почему из сотен тысяч смертных я выбрал его? — Алесса молчала, но Алдуин, кажется, и не нуждался в ответе. — Потому что он был гордым, высокомерным, жестоким, жаждущим власти и силы. — Таким был и ты, — тихо, почти шепотом сказала Алесса. На лице Алдуина не дрогнул ни один мускул. — И часть меня такой и осталась, — спокойно сказал он. — Я не говорю, что Мираака невозможно изменить. Но я не хочу тратить на это ни время, ни силы. Он развернулся, давая этим понять, что разговор окончен, и уверенным шагом вновь пошел вперед. Алесса почувствовала, как приливает к щекам кровь. Ей вдруг стало стыдно — отчего-то очень стыдно — за то, что она начала этот бессмысленный диалог, но она знала, что Алдуин пресечет любые её попытки объясниться или извиниться. Они прошли не больше ста шагов, как вновь остановились. Перед ними был круглый зал, который выглядел как значительно увеличенный бассейн с ядовитой водой — вроде тех, из которых так и норовили выскочить тентакли, только в несколько раз больше. Выход из зала был — но, как и ожидалось, на противоположной стороне. — Ты случайно не знаешь заклинания, которое могло бы из воздуха создать мост? Алесса огляделась вокруг. Из конца в конец в этом странном зале-бассейне протянулось нечто, напоминающее отдаленно тоннель. Плавучий тоннель. Подобраться к нему не представлялось возможным — единственным полуостровком среди черной воды был тот, на котором они стояли. Зато прямо рядом с ними испускал мягкое ровное сияние росток-ключ. Алесса указала сначала на него, потом на тоннель и, не дожидаясь возражений Алдуина, коснулась цветка. Тот закрылся — и в то же мгновение «тоннель» пришел в движение и начал вращаться. Когда он проплыл мимо в первый раз, они проводили его заторможенным взглядом. После второго стало ясно, что останавливаться перед ними он не собирается. — Дай мне руку. Алесса послушно нашла ладонь бывшего дракона — такую сухую, теплую и надежную — и крепко сжала. — Он достаточно широкий. Будем прыгать вместе. Девушка с облегчением кивнула. Когда-то давно (ей казалось, целую вечность назад) в Хелгене ей пришлось прыгать из горящей башни со связанными руками, но сейчас ядовитая вода пугала её больше горящих домов. Она все еще слишком живо помнила, как заканчивался один из её многочисленных снов с участием Мираака — этой самой темной, мутной жижей, в которой она тонула, отчаянно хваталась руками за воздух, тянулась вверх из последних сил, задыхалась — и так или иначе, тонула. Когда коридор-мост вновь оказался близко, они прыгнули. Нога Алессы в последний момент едва не соскользнула вниз, но Алдуин по инерции утянул её вперед, глубже в тоннель, и оба неуклюже упали. Прыжок на другую сторону зала оказался более удачным. Следуя за Алдуином и на ходу растирая ушибленные места, Алесса морщилась. У неё сложилось стойкое ощущение, что за последние несколько дней тело её превратилось в один сплошной синяк. Еще один такой же вращающийся коридор им попался нескоро. Преодолев его уже без лишних неуклюжих падений, они остановились, чтобы поесть — черствый кусок хлеба и сыр показались Алессе просто даром Богов. Отхлебнув по глотку из склянок с красной жидкостью, они вновь тяжело поднялись и продолжили путь. Когда Алессе уже начало казаться, что они никогда не найдут выход в следующую главу, они вдруг попали в просторную круглую комнату. Вели в неё две двери — через одну они вошли, а сразу за второй виднелся знакомый пьедестал. И едва только они вошли, дверь прямо за ними, словно по чьей-то неведомой команде, захлопнулась. Алдуин оглянулся. — Я думаю, было бы логично, если бы сейчас открылась вторая дверь, — заметил он. — Но по-моему, что-то пошло не так… — Может, здесь тоже есть какой-то ключ, — предположила Алесса. — Нам нужно поискаааа… Она закричала и попятилась назад. Из колодца-бассейна, расположенного прямо в центре комнаты, стало быстро подниматься нечто, больше всего похожее на гигантскую человекоподобную амфибию, с ног до головы покрытую крупной чешуей. — Луркер, — выдохнул Алдуин. — Что? Алесса вжалась спиной в стену; от вида огромной твари съеденные недавно сыр с хлебом запросились наружу. Борясь с тошнотой, девушка вытащила меч. — Луркеры — младшие даэдра, — пояснил Алдуин. — Они… Закончить мысль он не успел. Существо, названное Луркером, открыло мерзкий рыбий рот, и оттуда с отвратительным чавкающим звуком вырвались тентакли — длинные и относительно тощие. Алесса и Алдуин бросились в разные стороны. Запнувшись обо что-то на полу, девушка неловко взмахнула руками, упала, выронив меч. Алдуин что-то прокричал — слов Алесса не разобрала, но тут же проворно вскочила. И вовремя — щупальце ударило там, где только что находились её ноги. — У этой твари есть слабые места? — крикнула она бывшему дракону, подбирая оружие и пытаясь приблизиться к Луркеру на расстояние удара. — Я не знаю! Попробуй огонь! Алдуин вертелся вокруг даэдра, доставая его мечом, нанося мелкие удары, и тут же отпрыгивая назад или в сторону, избегая щупалец и огромных лап твари — сражение напоминало замысловатый смертельный танец. Бывший дракон вытащил кинжал — один из тех, что Алесса стащила в Храме Седобородых, — и теперь орудовал обеими руками. Луркер, полностью поглощенный Алдуином, про Алессу, кажется, забыл вовсе, и, правильно истолковав замысел бывшего дракона, девушка стала осторожно заходить сзади. Однако тварь упорно держалась возле своего колодца, и дотянуться мечом Алесса не могла. Алдуин, заметив это, стал отходить назад и в сторону, вынуждая Луркера отойти от воды подальше. Едва только колодец оказался чуть правее, Алесса ударила существо по покрытым чешуей гигантским ногам — выше дотянуться она не могла. Она ударила, как и Алдуин, одновременно мечом и кинжалом, вкладывая в удар всю силу и ярость. Из ран хлынула темная, почти чёрная кровь, очень похожая на ядовитую вязкую жижу из бассейнов. Кинжал, войдя глубоко в лапу даэдра, там и остался. Луркер издал оглушающе-громкий звук, дернулся и начал неуклюже разворачиваться — кинжал мешал ему, причиняя боль. В этот момент другой звук перекрыл затихающий рык раненой твари, и Алесса, уворачиваясь от тентаклей, бросила быстрый взгляд на Алдуина. Бывший дракон стоял, выставив ладони вперед — из них с каким-то странным треском вырывались струи яркого пламени. Луркер снова взвыл, замотал уродливой головой и топнул так, что пол вокруг задрожал. Алдуин удерживал огонь долго — девушка видела, как исказилось его лицо от напряжения. Даэдра уже развернулся к нему, размахивая чешуйчатыми ручищами, но Алесса все еще была позади — целая и невредимая. — Йол Тор Шуль! Пламя, только что начавшее затихать, вновь окутало Луркера. Алдуин уже был с мечом в руках — и бросился на противника, игнорируя огонь и жар. Но Луркер на этот раз развернулся с необычной для раненой твари быстротой. Взвыв, он открыл свой рыбий рот и яростно «плюнул» щупальцами. Увернуться Алдуин не успел. Щупальце ударило его со всей силой, на которую позволяли раны, и швырнуло в сторону. Алесса закричала — истошно, безумно. Бывший дракон со всего размаху влетел в каменный стол, стоящий справа от двери, в которую они вошли, и, обмякнув, сполз на пол. Все еще крича, девушка размахнулась и ударила. Ярость захватила её, всепоглощающая, затмевающая разум. Алдуин по-прежнему безжизненно лежал у стола, и девушка впервые за всю свою жизнь ощутила настоящую, неподдельную жажду крови. Ей хотелось убивать, хотелось вспороть проклятое чешуйчатое брюхо этой твари, увидеть, как она корчится и воет, а потом разрубить на мелкие кусочки и спустить их обратно в колодец. Дождавшись, пока Луркер полностью развернется к ней, Алесса Крикнула — на этот раз она неосознанно выбрала Безжалостную Силу, и это стало ошибкой. От Крика, который запросто сносил с ног драугров (и людей), Луркер только пошатнулся. Девушка, ожидавшая иного эффекта, попятилась, вновь подняла меч, но ударить не успела. Тентакли вновь взвились в воздух, и один из них ударил её по ногам. Меч она не выпустила, но рухнула, как подкошенная, на колени — боль прошила все тело, в глазах на миг потемнело. Щупальце ударило еще дважды — первый раз скользнув по спине, а второй раз попав точно в живот. Алесса согнулась пополам и завалилась на бок, задыхаясь. Перед глазами все плыло. Она услышала очередной свист тентакля, рассекающего воздух, но удара не последовало. Вместо этого Луркер заревел, и земля под девушкой снова задрожала. Силясь привести дыхание в порядок, она, по-прежнему не выпуская из рук меч, отползла в сторону и сфокусировала взгляд на Луркере. Ревя и неуклюже переступая ногами, он пытался избежать ударов, которые наносил ему Алдуин. Лицо бывшего дракона заливала кровь из раны на лбу, но меч в руке он держал твердо и орудовал им уверенно. Собрав силы, Алесса, не поднимаясь с пола, Крикнула снова — вышло не слишком-то мощно, но и этого хватило. Луркера вновь окутало пламя, и последовавшие за этим удары Алдуина поставили в сражении точку. Лежа на полу и тяжело дыша, Алесса заторможено смотрела, как тело Луркера вспыхивает и тает, рассыпается в воздухе, оставляя после себя лишь горстку пепла. Кинжал, который девушка вонзила в ногу существа, с неестественно громким звуком упал на пол, словно выпав из воздуха, и этот звук вывел Алессу из ступора. Не обращая внимания на боль, она рванулась к Алдуину. Бывший дракон все еще стоял с мечом в руке; рана на лбу сильно кровоточила. — Ты ранен. Алесса суетливо стянула с себя куртку Гильдии и, неловко орудуя вновь обретенным кинжалом, отрезала от рукава рубашки, которую носила под броней, широкую полоску. Затем из валявшегося у первой двери рюкзака вытащила небольшую бутылку с чистой водой и слегка смочила импровизированную повязку. — Присядь, — велела она Алдуину и как-то смущенно улыбнулась. — Ты выше меня на голову. Алдуин послушно опустился на пол. Он не произнес ни слова, пока девушка, сев напротив него, пыталась промыть рану. Лишь смотрел на неё неотрывно, с каким-то странно отсутствующим выражением лица. — Ты как будто впервые меня видишь, — Алесса осторожно убрала волосы со лба бывшего дракона и придирчиво осмотрела рану. Она была не длинной, но глубокой. — В определенном смысле так и есть, — тихо сказал Алдуин, по-прежнему не отрывая взгляда серых глаз от лица девушки. Алесса опустила руку — ей показалось, или в глазах бывшего дракона мелькнуло сожаление? Ей вдруг отчаянно захотелось коснуться его лица, волос, вдохнуть их запах. Она судорожно втянула в себя воздух, осознав, что краснеет, торопливо нагнулась к сумке и начала ожесточенно в ней рыться. Наконец она выудила из неё узкий пузырек. Руки у нее отчего-то немного дрожали. — Нужно обработать. Алесса коснулась пальцами лба Алдуина; сердце её забилось быстрее, и она в очередной раз поймала себя на том, что неосознанно затаила дыхание. — Пустяки, — охрипшим вдруг голосом сказал Алдуин, — царапина… Взгляд его по-прежнему блуждал по её лицу, будто пытался разглядеть в нем что-то, недоступное самой девушке. Алесса опустила руку. Облизала пересохшие губы. И вдруг, сама не осознавая, что именно она делает, быстро, словно боясь передумать, подалась вперед и поцеловала Алдуина. Он не ответил на поцелуй — застыв, как каменное изваяние, он сидел, не двигая ни одним мускулом. Она отпрянула — сердце её теперь билось где-то в горле — и посмотрела на бывшего дракона. — Что это было? Губы Алессы начали расползаться в глупой, совсем не соответствующей моменту, улыбке. На вопрос она не ответила. — Повторить? — спросила она, и Алдуин, помедлив лишь мгновение, кивнул. Алесса наклонилась к нему, вновь касаясь губами его губ, и на этот раз он ответил. Она почувствовала его руки — он гладил её по спине, по голове, по растрепанным волосам, давно выбившимся из косы. Она дышала им и вместе с ним, чувствовала его дыхание; она касалась его волос, полностью растворившись в этих ощущениях, напрочь забыв, где они находятся и зачем сюда пришли. Открывшаяся с громким щелчком дверь не вызвала радости. Алесса вздрогнула, резко повернулась — она сидела спиной к выходу. — Кажется, это знак, что нам пора идти, — заметил Алдуин. Внешне он выглядел спокойным, но голос был неестественно тихим, а дыхание — неровным. Алесса закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она хотела остаться в этих руках, которые теперь казались ей такими сильными и надежными, хотела, чтобы никогда не было ни Апокрифа, ни Мираака, ни Книг. Но она заставила себя улыбнуться, натянула на себя куртку Гильдии, застегнулась и как можно небрежнее произнесла: — Запомни, на чем мы остановились. Продолжим, как только выберемся отсюда. По лицу Алдуина пробежала тень, но он кивнул и напряженно улыбнулся краем губ. А потом обхватил её лицо руками, на несколько секунд прижался губами к губам и быстро отстранился. — Идем. Пьедесталов за дверью было два. Со второго, стоящего в углу и сразу незаметного, Алдуин взял четвертую книгу с мерзким названием. На этот раз «Грызущие лезвия». Опережая вопрос, который девушка задавала всякий раз, как видела эти книги, бывший дракон сказал: — Да-да, я действительно уверен в том, что они нам пригодятся. И очень скоро. Алесса только пожала плечами. Алдуин взял её за руку, ободряюще сжал и кивнул в сторону другой Книги — с цифрой «V» на фолианте. — Как думаешь, сколько их еще будет? — С тобой я пройду хоть еще через десять, — просто ответила Алесса. И Алдуин, улыбнувшись, открыл Книгу. [перевод эпиграфа: Я не упаду, не допущу этого. Мы будем свободны, когда все закончится.]