И ещё одна случайность

Крутить мельницу было труднее, чем мясорубку, к тому же пальцы, намятые жёсткими колосьями, саднили, но Гарри не жаловался. Самодельная мука выглядела не так, как покупная. Она была желтоватая, крупитчатая и пахла солнцем. Такого дня в жизни Гарри Поттера ещё не было. Ощущение нереальности происходящего не оставляло его всё утро. Началось всё с профессора Снейпа, который не орал, не шипел и не брызгал ядом, как в Хогвартсе. Со старшими Малфоями он общался, как с роднёй, папу Барти встретил настороженно, но вежливо и с достоинством, Драко приобнял и потрепал по макушке, Мередита внимательно рассмотрел и благосклонно кивнул, маме чинно поцеловал руку. Потом все отправились на ручей. Гарри ужасно стеснялся, но успел заметить, что профессор классно сложен. Вместо мочалки использовали лёгкий пористый камень. Он назывался «пемза». Папа посмотрел, как Гарри неуклюже елозит себе по груди, отобрал у него пемзу и стал драить сам, да так старательно, что Гарри с трудом удерживался от болезненного писка. Зато жёсткий массаж быстро разогнал по жилам кровь, и вода уже не казалась такой холодной. Рядом шипел сквозь зубы Драко, которого отец и крестный оттирали в четыре руки… После мытья Гарри почувствовал себя чистым-чистым – до прозрачности. Даже голова закружилась. Папа помог ему надеть длинную, до колен, сорочку из небелёного холста, потом вторую – до середины голени, и опоясал куском верёвки. Потом настал черёд обуви. Сначала – чулки из того же холста с пришитой кожаной подошвой, потом – деревянные сандалии на верёвочных завязках. Необычные одеяния превратили Люциуса Малфоя в какого-то друида, или даже эльфа, как там они у кельтов назывались? Ситхи? Или ситхи были в дадлиных комиксах, тогда кто – джедаи? Северус Снейп изучал новое воплощение Лорда. Приятная дама, которую живо заинтересовал тот факт, что собеседник является мастером-зельеваром. Спокойная властность, впрочем, сквозила в каждой интонации и в каждом жесте. Снейп невольно отметил, что Томазина Гонт – Леди в значительно большей степени, чем Волдеморт – Лорд. Юный наследник Гонт смущался и робел перед взрослыми. Пятнадцатилетний, длинноногий, как щенок гончей, пугливый и стремительно краснеющий… Временами подросток до боли напоминал покойного Поттера… «Сына Лили. Которого я не уберёг…» Подруга детства повадилась являться ему по ночам. Зелье Сна-без-сновидений не помогало. Лили стояла у кровати – бледная, босая, простоволосая… Зябко куталась в шаль и смотрела, смотрела на Снейпа, не отводя глаз. Самое поганое – не было в её взгляде ни ненависти, ни даже упрёка. Только скорбь и слёзы… - Ну что ты из меня душу вынимаешь?! Да, я виноват – не уберёг, не прикрыл собой! Но сейчас-то чего тебе надо? Чтобы я повесился?! Лили печально покачала головой. Слёзы заструились по щекам. - Гарри хороший мальчик, - прошелестел голос. Не похожий на человеческий – а как разговаривают покойники? - Молю тебя, Северус – не отталкивай его снова. Дай моему сыну хотя бы один шанс!.. Голос отдалялся, словно затихающее эхо. По пыльному каменному полу змеилась цепочка маленьких следов… Снейп рывком сел в постели. Отбросил одеяло, внезапно показавшееся тяжёлым и душным. - Как скажешь, Лили, - сипло пробормотал он. Старательно откашлялся. Вот приснится же такое! А наутро была поездка к Малфоям, Тёмная Леди и мальчик Мередит. Зеленоглазый смуглый подросток, родня Поттерам по крови. «А от твоего сына, Лили, осталось только кровавое пятно на чужой могильной плите. Так кого ты имела в виду?» Позже Северус поймал себя на мысли, что начинает рассматривать Мередита Гонта как новую инкарнацию Гарри Поттера. Положительно, это попахивало безумием… «А когда ты Гарри за Джеймса принимал, это не безумие было? Что молчишь?» - прозвенел в голове голос Лили. Северус вздрогнул и воровато огляделся. - Леди Гонт, вы не в курсе, что делать, если преследует покойник? Нарцисса упустила на пол металлический шпатель и пугливо втянула голову в плечи. «Вот идиот, при всех ляпнул! Точно, с ума схожу!» - Покойник? – соболиные брови сдвинулись к переносице. – Инфернал? - Нет… - Снейп снова мысленно выругал себя идиотом, но делать нечего, начал – продолжай. – Я не так выразился. Этот человек… скончался больше десяти лет назад… а последнее время он мне снится… Леди лизнула нижнюю губу. - В этих снах есть какой-то повторяющийся момент? - Да… Она… то есть этот человек… стоит, смотрит на меня и плачет… А последний раз попросила… попросил… не злиться на своего… родственника… наладить с ним отношения… - Ну так и наладьте. Видимо, для бедняжки это очень важно, раз она решилась потревожить вас из посмертия. - Да ведь тот парень тоже недавно умер! Может, и мне… того… в гроб пора? Леди Томазина неожиданно светло улыбнулась. - Теперь я поняла. Ваши чувства держат бедного усопшего, не дают душе отлететь. Вам нужно простить его и помириться с ним! Вот такого поворота Северус не ожидал. Стало стыдно – до горячей волны к щекам. Он поспешно опустил голову. Тяжёлые пряди упали, прикрыв лицо. Осталось только надеяться, что никто из присутствующих не заметил его позора. - Лугнасад – удачное время, чтобы отпустить прошлое, - нейтральным тоном заметила Нарцисса. - Самое удачное, я бы сказал, - поддакнул Люц, а Драко вдруг со всхлипом втянул воздух. - Что, сынок? - Я… тоже отпущу… - Кого? - П-поттера… Снейп мысленно схватился за голову. Неугомонный ребёнок, сколько же народу держит тебя своей памятью? Или только он, Северус, запутавшись в сетях ненависти и вины, запеленал в них и душу Гарри Поттера? Он бы ещё долго обдумывал эту тему, отрешившись от происходящего, если бы не оговорка леди Гонт, живо заставившая всех вспомнить, чья память досталась этой прелестной даме. Люц задёргался, перепугал жену и сына. Северус и сам напрягся, подсознательно ожидая Круциатуса. Юный Мередит захлопал глазами, не понимая, с чего взрослые так всполошились. Томми понежила в ладонях гладкие бока мельницы. Совсем как тогда, в детстве, в гостях у Малфоев… Сакс так старался казаться взрослым, его великолепный отец щурился, пряча улыбку в уголках глаз… Руны выглядели готично-угловатыми, но вполне себе обычными буквами… Перед Лугнасадом Томми ездила с Риддлами «в круиз по родне», где привыкла называться фамилией отца… Гиперион Малфой тоже удивился, хоть и не так заполошно, как Люциус. Тот вздёрнулся, как будто она произнесла Непростительное. Чёртов «братец», и тут успел отметиться!..