Другой взгляд?

      С утра замучила чесотка. Нет, не так… ЧЕСОТКА. Вот так оно правильней. Это пытка какая-то — чешется вся верхняя часть… а почесать нечем… Ох, я, кажется, начинаю ненавидеть человечество и обезьян заодно. Это же какой кайф — иметь возможность почесаться. Вот честное слово, мог бы — завыл. Кончилось тем, что отплыл немного поглубже и начал носиться пузом вверх, оставляя на песке борозды. Через полчаса некогда ровненькое дно начало напоминать приусадебный участок, вскопанный трудолюбивыми огородниками. К счастью, пытка чесоткой скоро закончилась, а я обнаружил, что вся верхняя часть моего тела покрылась прочной броней. Ну, я, по крайней мере, надеюсь, что прочной, иначе зачем мне такие мучения? К тому же, в моей задней части, или лучше говорить, кормовой выдвинулось два крыловидных плавника. Вообще, мой хвост стал чем-то вроде хвостового оперения у самолёта-истребителя. Кстати — да, хвостом вилять как раньше я уже не могу, зато появилось что-то вроде сопел. Плаваю я теперь как кальмар — на реактивной тяге. Ассоциации, правда, этот способ движения вызывает… своеобразные. Как говорится — «пердячим паром», мда. Ну, а что я могу сделать — из песни слов не выкинешь. Видимо — эволюция.       Вот, кстати, пока мы там в пещерке впроголодь жили, таких стремительных метаморфоз не было. Видимо, подействовало обильное питание последних дней. Я стал ещё крупнее, а моя пушка достигла калибра сантиметров в десять(*1). Да, теперь близко к берегу мне уже не подойти, теперь понимаю, почему столько вкусняшек осталось у береговой линии — большие особи просто не смогли туда добраться, а мальков там не было. Увы, но вопрос питания опять встаёт в полный рост. Чем дальше от берега, тем меньше пищи, но, с другой стороны, у меня теперь есть пушка и вполне солидная скорость(*2). Пока я мотался на разведку, пару раз замечал чёрные силуэты в глубине, похоже, что таких как я тут много. Вот и еда. Ну, а что, каннибализм? Соглашусь, но, во-первых, я всё ещё считаю себя человеком, пусть и в рыбьей форме, а, во-вторых, жить захочешь — и не такое съешь.       Вот тут я задумался: а способен ли я реально жрать людей — и ужаснулся тому, что какая-то тёмная, чужая часть внутри меня чуть ли не захлебнулась слюнями. Значит, эти твари, одной из которых стал и я, ещё и людоеды. Вообще прекрасно. Это может кому-то показаться смешным, но я вдруг понял, что если хоть раз поддамся тьме внутри меня — и всё, прежним я уже не стану никогда. Превращусь в такого же кровожадного монстра, как и мои нынешние собратья. И вот тогда я дал себе клятву: никогда и ни при каких условиях не есть людей. Лучше сдохнуть с голодухи, чем потерять себя.       К первой охоте я подготовился основательно. Исходя из того, что нападать буду на таких же как я сам, постарался проанализировать свои слабые места. Ну, что сказать, обзор фиговый, заднюю полусферу не контролирую вообще — шеи-то нет. Чтобы посмотреть назад, нужно разворачиваться всем телом. Значит, атакую сзади и желательно снизу, бить в подбрюшье — там брони нет. Страшновато, конечно, я и в прошлой жизни особым драчуном не был. Дрался, конечно, но кайфа в этом не находил, только по необходимости. Ну вот, такая необходимость и настала. Я усвоил уже — если не буду питаться, причём регулярно, то ослабну и неизбежно проиграю эту гонку эволюции. В итоге меня схарчит какой-нибудь более удачливый монстрик. Концовка, прямо скажем, несчастливая, поэтому буду нападать сам и заранее настраиваться на рыбную диету.       Накрутил я себя здорово, а в результате… Но всё по порядку. Прижимаясь к самому дну — ей богу, чуть ещё поле не вспахал — я рыскал в районе, где чаще всего показывались монстрики. Искать пришлось недолго, мой будущий обед висел на глубине полутора метров и, кажется, дремал. Ну да, дремал, я тоже сплю — не железный же. Ну так вот, он дремал и мой заход банально проспал. Боясь промазать и спугнуть дичь, я буквально на брюхе подполз на пятиметровую дистанцию, а затем, хотя что-то в моём мозгу упорно твердило, что на таком расстоянии гарантия поражения сто процентов, отчаянно мандражируя, дал команду на открытие огня. Немного напрягало то, что я вроде как из пушки под водой палить собрался, однако интуиция заверяла — всё будет как надо. Ну что сказать — так и вышло. Пушка выплюнула нечто гарпуноподобное, и противнику начисто оторвало голову. Вода тут же окрасилась кровью монстра какого-то фиолетового оттенка. Ну что, как говорят японцы «итадакижрямс»(*3).       Ну что же, всё оказалось не так страшно, как я себе на представлял. Не сказать, что очень уж вкусно, но и подсознательного отвращения не вызвало. Рыба как рыба, сырая только. Хотя, если учесть, сколько я «мальков» слопал, другого и ожидать трудно было. Кстати, мой первый противник оказался помельче меня, видимо, железяки и прочий мусор всё-таки дали мне некоторое преимущество. Ещё раз сказав «спасибо» от всего сердца неведомым людям, так удачно намусорившим на пляже, я поспешно свалил с «места преступления», на ходу дожёвывая свой первый трофей.       Кстати говоря, пока я разведывал окрестности островка, нашёл очень подозрительный грот. Вот честно — если бы не размеры, всего метра четыре в окружности, я бы принял его за искусственный отнорок для скрытого выхода подлодок. Уж больно он был удобно расположен, да и, как мне показалось, ещё и замаскирован. Я сам раз пять мимо проплывал, пока не погнался за мелкой рыбёшкой, та прямо туда и юркнула. Теперь там моё логово. Живу я там. Я же не полный лох, как некоторые — спать без укрытия.       Дальше началась рутина. Я отсыпался в своей пещерке, а потом выходил на промысел. Дичи в округе становилось всё больше. Я так понимаю — в этом районе было нерестилище. Вот вылупившиеся и подросшие мальки выплывали из своих «яслей» и устремлялись в Океан. А тут — я. Сказать по правде, несколько раз я видел схватки между монстриками. Видимо — естественный отбор продолжался. В таких случаях, я дожидался конца боя и съедал двойную порцию. Надо сказать, подобное поведение не замедлило принести результат. Я опять начал мутировать и стал уже довольно сильно отличаться от своих «соседей». Броня стала крепче и массивней, вокруг тела появилась чёрная… не знаю что, аура, что ли? Очень, кстати, маскирует здорово, «обычные» твари меня видят только тогда, когда я огонь открываю, а это уже слишком поздно… для них. Зубки стали ощутимо острее, а синий блеск глазок, да я же не говорил — у монстриков глаза светятся бело-голубым сиянием, так вот, цвет стал багрово-красным. Как-то выпрыгнув из воды на манер дельфина, я аж перетрусил: увидел своё отражение. Вот ей Богу — был бы у меня сфинктер… ну, понятно, я думаю. Я бы на вас посмотрел: здоровенная чёрная акула, укутанная чёрной же дымкой, светящая кровавым взглядом и сверкающая полуметровыми зубками. Представили? Ну вот, то-то же, но и это ещё не всё! Для полного счастья у меня отросла торпедная установка. Да уж, теперь я не сомневаюсь — монстрики были созданы кем-то искусственно. У меня и раньше-то сомнений не было в этом, но теперь я уверен железобетонно — я в теле твари, созданной кем-то для войны.       Кто создал такое «чудо» — остаётся только догадываться. Я когда-то читал книжку Янковского, кажется, «Третья раса» называется. Так вот, там почти один в один описано и биооружие, выращенное в секретных лабораториях и расплодившееся на воле, и вообще… Нерадостно как-то. Впрочем, скоро обнаружились и отличия.       Однажды я проснулся от канонады. Да, бухало так, что я даже в своей пещерке услышал. В битве осторожности (читай «трусливости») и любопытства победило последнее. Я осторожно выплыл из своего укрытия и поплыл к источнику шума. Сказать, что увиденное шокировало — не сказать ничего. На небольшом отдалении от моего островка шёл бой, но какой бой!       С одной стороны моя «родня». Почему я так решил? Да по общему дизайну можно сказать. Знакомые уже акулоподобные твари, а ещё какие-то плавающие башни с пушками и пастью в нижней части, из которой торчат бледные человеческие руки, полулюди-полу-непонятно-что, и как апогей — бледные девочки разной степени одетости с торчащими из плеч жуткими пастями… и все в чёрно-белой гамме. Глазки у всех светятся голубым, в общем — спутать сложно. А вот их противник… Я сначала решил, что спятил и брежу: по воде как на коньках носились вполне себе нормальные девчонки, таскающие на себе маленькие пушки и торпедные аппараты, а ещё трубы, якоря и прочие запчасти от кораблей, только уменьшенные в несколько десятков раз. Впрочем, миниатюрность не мешала пушкам вполне громко стрелять, а фонтаны воды, поднимающейся на месте разрывов, наводили на мысль, что что-то тут нечисто — ну вот не может пусть даже фугас, но размером с карандаш поднять в небо столб воды высотой метров в десять? Не может же? Реальность упрямо показывает — может. Что-то мне не хочется знакомиться поближе с этими пушками. Интуиция подсказывает — ничего хорошего из этого не выйдет, причём — для меня. Ко всему прочему, у меня же на лбу не написано, что я хороший монстрик, скорее наоборот — дизайн такой, что хочется или убежать, или вмазать посильнее, если есть чем. У этих девочек явно есть.       Тут я с удивлением заметил, что часть меня, самая тёмная и незаметная, толкает меня в сторону боя и как бы соблазняет подкрасться к девчонкам с тыла, где они совсем не ждут атаки, выпрыгнуть из-под воды, вцепиться в тёплую плоть, сжать челюсти, круша хрупкие косточки, вгрызться в… а ну заткнуться! Вот тварь-то, оказывается, не всё так просто, как мне казалось. Нужно себя контролировать повнимательнее. К слову, стоило мысленно рявкнуть, как этот дьявольский голосок исчез. Значит, власти надо мной у него нет, все, что он может — соблазнять. Уже хорошо, становиться зомби не хотелось категорически.       Бой между тем удалялся. Уж кто на кого напал я так и не понял, да и не важно это, важнее то, что невдалеке пропадает целая гора мяса, девочки повалили немало моих «сородичей», умудрившись обойтись без потерь, во всяком случае, мне так показалось. Мысленно облизнувшись при виде такой горы халявы, я рванул на поздний ужин.

* * *

      Ну, вкратце — я ошибся, потери у девочек всё же были. Вон она — потеря. Плывёт вниз, пузыри пускает. Мелкая совсем, лет десять, со странными длинными розовыми волосами, на которых ещё каким-то чудом держится белый беретик. Чёрное платье с короткой юбочкой и бордовым галстуком порвано так, как будто хозяйка пережила нападение лоликонщика-извращенца, а не вышла из жестокого боя. Четырёхтрубные торпедные аппараты, закреплённые на бёдрах, искорёжены, двуствольная орудийная башня на левой руке смотрит нелепо загнутыми стволами в разные стороны, за спиной вообще — лохмотья металла. При этом на теле только синяки и царапины, но почему-то девочка не делает ни малейших попыток всплыть. Только тоскливо смотрит на поверхность огромными фиолетовыми глазищами. Она что — плавать не умеет? Да нет, ерунда какая-то, ну не пошлют в море человека, не умеющего плавать. Хотя, кто в бой ребёнка отправил? Или тут все люди такие — не доросшие? Нафиг, не буду гадать, спасать ребёнка надо, утонет же. Главное — на глаза не попадаться, а то помрёт ещё преждевременно.       Сказано — сделано. Подлетаю сзади и, старательно отгоняя мысли о закуске, хватаю зубищами за те странные металлоконструкции, что она таскает на спине, вернее — за их остатки. Поднимаюсь к самой поверхности и на полном ходу сматываюсь к своему островку, ибо чуйка подсказывает — я не один такой умный, скоро тут не протолкнуться от халявщиков будет.       Операция «доставь тушку на берег» закончилась великолепным, с моей скромной точки зрения, акробатическим этюдом. Рук-то у меня нет, не забыли? И вплотную к берегу я подойти не могу из-за общей отожранности. Разгоняюсь и подпрыгиваю над водой аки дельфин, благо манёвр отработан, в верхней точке полёта отвешиваю своей ноше хороший такой пендаль своей хвостовой частью. В результате девочка-корабль (а как её ещё называть?) временно обретает способность к полёту.       Ну что сказать? Корабли к полётам явно не приспособлены. Вернее — летают-то нормально, но вот недалеко, да и с посадкой у них… грустно, если коротко. Девчонка пропахала по пляжу длинную борозду (и почему это мне что-то напоминает) и затормозила о невысокую пальму, растущую почти у самого берега. Я на миг испугался даже — не сломала ли она себе шею в процессе торможения? А нет, шевелится. Значит что? Правильно — валить надо, ибо помочь я ей больше ничем не смогу. Вот напугать — это запросто. Судя по всему, она знает о том, кто я есть даже лучше меня самого. Такая вот ирония.       Короче, хорош рефлексировать, там вагон халявной жратвы без меня разгружают. Успокоив себя подобным образом, я рванул кормиться. Мелкая всё равно с острова вряд ли куда денется, а значит, моей рутине пришёл конец, хоть какое развлечение появится.