Вальпургиева ночь

Особенная для всех волшебных существ ночь - Вальпургиева ночь. В воздухе витает магия, ощутить которую может лишь тот, кто тесно с ней связан. Даже меч Пендрагона это чувствовал, тускло поблескивая в заботливо вырезанных для него ножнах. 　Тело Вортигерна, ослабевшее, истощенное, налившееся свинцом от болезненной рваной раны на груди, лежало ничком в маленькой спальне, тщательно скрываемой от всех в замке. Насыщенный магией воздух пронизывал его, вдыхая силы в изможденные члены. Распахнувшиеся глаза блеснули красным, но тускло, как если бы где-то далеко в глубокой пещере загорелся и погас огонь. Тихо застонав, мужчина с трудом сел, хватаясь за грудь и тут же отдергивая руку. Раны, нанесенные магическим мечом, не затягиваются. Никогда. Спустив ноги на пол, Вортигерн тихо вздрогнул – холодные каменные плиты окончательно разбудили находившегося в долгом беспокойном сне мужчину. Схватившись за голову и медленно покачиваясь из стороны в сторону, он попытался вспомнить, что же произошло? Чем больше он дышал, тем более сильным чувствовал себя. Нет, магии в нем остались лишь крохи, лишь то, что когда-то было заложено при рождении, как дар, как талант к волшебству. Лишь это позволяло магии ночи питать тело. С трудом поднявшись и покачнувшись, бывший король выпрямился. На теле лишь длинная сорочка, большая не по размеру для узких плеч. Да и комната похожа скорее на темницу - только окно, стул и постель, заваленная шубами. Воспоминания постепенно возвращались, напоминая и о поражении, и о мече, прошедшем в миллиметре от сердца. А еще короткими и обрывистыми видениями возле его постели возникал Артур - то промывающий рану, то укутывающий в холодную ночь. Вортигерн прикусил губу, пытаясь понять, что делать? Отомстить? Да, точно, нужно отомстить. На стуле поднос с фруктами и короткий кинжал для их чистки, как будто кто-то сидел здесь и перекусывал. 　Мужчина схватил кинжал, пошатнулся и, жмурясь, выпрямился. Сделав два глубоких выдоха, он поморщился от боли в груди, но решимость не растерял, двинувшись в сторону двери. Ночь темная, как и положено Вальпургиевой, темноту можно резать ножом, но Вортигерн всегда отлично видел в темноте, как кот, которому хватит лишь отблеска луны, чтобы различать все вокруг. 　Выйдя и осмотревшись, мужчина скривил в улыбке губы. Да, спальня короля близко, его бывшая спальня - Артур наверняка спит там. Шаги нетвердые, ноги замерзли от ледяных каменных плит, но он словно не замечал этого. Сил придавала ночь и желание отомстить. Вот нужный поворот. Никого нет. Неужели, нет даже никакой охраны для короля, лишь тускло где-то далеко по коридору горит факел. Вортигерн казнил бы начальника охраны за подобное. Он толкнул дверь, и та тоже оказалась открытой - как небрежен Артур к своей безопасности. Догорающая свеча дает свет, которого хватает, чтобы разглядеть раскинувшегося на постели мужчину. Дышать становится все труднее, кинжал сжат в руке, и, пусть ногам холодно, ладонь горячая и мокрая, да и на лбу выступил пот - это жар растекается от раны по телу. Вортигерн уже видел его облик, искаженное плохим сном лицо, сжавшие простынь кулаки, он уже занес короткий кинжал над ним, спящим. Сорочка соскользнула и оголила бледное плечо, мужчина задержал дыхание... 　Почему же Артур не добил его, тогда, у подножия башни? Ему нужно было лишь повернуть меч в груди, вскрывая грудную клетку. Или... почему не оставил умирать? Почему промывал рану, укутывал в меха и прятал? Нет, это пустое. Нужно думать не об этом. Кто будет королем в любимейшем королевстве, если Вортигерн убьет Артура сейчас? Кто-нибудь из знати, даже не имеющий королевской крови? Никто и никогда больше не выберет королем его, Вортигерна. 　Занесенный кинжал выскользнул из пальцев, в тишине замка оглушительно бренча по каменному полу. Артур мгновенно проснулся, вскинулся, поднялся на локте. И это все, что Вортигерн увидел, теряя силы, а с ними и сознание, падая в обморок на грудь своего племянника и спасителя. Короля, забравшего трон, но сохранившего жизнь, а сейчас бережно подхватившего и уложившего рядом с собой.