Get Lost

9:06 Проснувшись, я непроизвольно касаюсь своей шеи и легонько вздыхаю. Ощущения чужих поцелуев не выходили из головы. Это не плод моего воображения. Не бурные ночные фантазии. Таких реалистичных чувств просто и быть не может. Послевкусие сладких губ на моих губах, такой чужой и такой близкий запах, въевшийся как едкий дым в мою подушку. Вся эта отдаленная от правды близость сводила с ума и заставляла поверить в помешательство моего сознания. Сдавливая щенячий писк от прикосновений парня, я изводил себя. Струны моей терпимости слабели с каждой минутой моего нахождения рядом с Шастом. Как продолжать делать вид, что ничего не происходит? Когда в то же время при любом взгляде парнишки в моем подсознании чертики танцуют канкан. Единственный способ избавиться от навязчивых мыслей о полуголом Антоне — это начать заниматься делом. Стоит попробовать отвлечься. — Доброе утро, — шепчу я, проверяя, спит ли Матвиенко на соседней кровати или же просто лежит. — Доброе утро! — слышу я зевок в ответ. — Сегодня мы просто обязаны собраться! — оживился парень с хвостиком на голове и выбритыми висками. Хм. Увидев эту прическу пару дней назад, я бы назвал ее странноватой, а сейчас она кажется такой обычной и постоянной. — Вчера даже двух слов друг другу сказать не успели! Наконец-то ты верн… приехал, и мы можем познакомиться, — обрывками продолжил кареглазый. — Это была длинная поездочка, — кивнул я. — Слушай, что у нас сегодня по плану? — Ну вообще, нам разрешили переждать, пока вы отдохнете, поэтому в 11 завтрак, — залез в свой телефон парень, — Тэкс, с 12 до 15 свободное время. Я думаю, для прогулки нам хватит, — подмигивает Матвиенко, — С 15 до 16 общий сбор. Вводим тебя в курс дела. С 16 до 19 тренируем логику, мышление и, собственно, играем в игры, — заключает он. — В игры? — удивленно вскидываю я брови. — Что это за работа? Не работа, а мечта! — поднимаясь с кровати, всплескиваю я руками. — Слушай, ты не против, если я первый приму душ? А то поезд, все дела. Вчера завалился без задних ног, — последняя фраза позволила вспомнить события моего соприкосновения с Прекрасным во всех красках. — Бля, да без проблем, — отвлекаясь от телефона, отвечает Сережа. Благодарно кивнув, я направляюсь в душ. Господи, как долго я этого ждал! Вся ненужная одежда падает на пол. Кран начинает шумно гудеть, но мне это совершенно не мешает. Подставив ладони под воду, понимаю, что она уже нагрелась. Осторожно ступив на всё ещё холодный кафель, я наклоняю голову под теплый душ. Как бы мне не хотелось смывать те прикосновения, пускай даже не настоящие. Гул в ушах бил по вискам. Капли безмятежно стекали по моему телу. А в голове только одно — он. Обнаженный Шастун. Идеальный парень во всех смыслах. В моей голове он был именно такой. Закрыв глаза, я видел тот образ, что мерещится мне с того момента, как я первый раз поцеловался с ним… Первый раз увидел его без футболки… Все кусочки паззла сливались воедино. И сейчас я представлял абсолютно голое, идеальное тело этого высокого парнишки. Длинные худые руки. Запястья в браслетах. Пальцы в кольцах. Он приближается ко мне прямо сейчас. И это только в моей голове; вдруг впиваюсь руками в волосы я и сжимаю их со страшной силой, безмолвно крича в пустоту перед собой. Насильно заставляю себя представлять его снова и снова. Он подходит ближе и касается моей скулы своей холодной рукой, и я пытаюсь наклониться в сторону ведущей по линии скул ладони. Стараюсь обхватить своими руками его нежные пальцы, но ничего не чувствую. Он не касается меня по-настоящему. И я понимаю, что не могу сам заставить его появиться в любой момент. Это случается лишь по истечению каких-то обстоятельств. Единственное, что мне нужно — это разрядка. Казалось, я вечность мечтал об уединении. Сладко улыбнувшись, я вновь представил лицо Антона и почувствовал напряжение в паху. Безумство. Коснувшись части тела ниже пояса, я томно выдыхаю. Шастун ухмыляется, что возбуждает ещё больше. Не выдержав, я хватаю пульсирующий от перегрузки член и начинаю постепенно водить рукой. Живот сладко потягивал, а Шаст будто дразнит меня, и на мгновение мне показалось, что я слышу шепот:  — Ты хочешь меня? — Да! — довольно сдержанно выдыхаю я и ускоряюсь. Пульсация проносилась по всему телу. Вены вздулись до предела. Еле сдерживая глухие стоны, я не прекращал ускоряться. Мой «парень» требовал ещё и ещё. Внизу живота порхало абсолютно все. Ноги пробивало до дрожи, а затвердевшая плоть в моей ладони начала извергаться. Секунда. — Ах, — как можно тише выдыхаю я и наблюдаю, как медленно течет жидкость по моей ноге. Только что я преступил грань. Дальше — хуже. Сомнений не было. Я желал запретный плод, такой недосягаемый и в тот же момент такой до чёртиков близкий. Обернувшись полотенцем я выхожу из душа и вижу Матвиенко, который соскакивает с кресла и сует мне пакет. — Это тебе! — радостно заявляет парень, — Тут кое-какие вещи тебе стилисты нарыли для съёмок. — Окей, — выхватываю я пакет из рук и возвращаюсь в ванную, чтобы сразу одеться. — Ну как? — верчусь я перед зеркалом и Серёжей в новой одежде. Это были не сильно узкие черные штаны, которые так отлично подчеркивали мои худые ноги и выделяли худые лодыжки. Черный пиджак и белая футболка под ним тоже смотрелись идеально! А из обуви мне подобрали черные кеды с белыми носами. Очень даже в моем вкусе. Будто меня знают вдоль и поперек. Даже спорить ни с кем не придется. — Вот прям как на тебя шили! — выкидывает пальцы вверх Матвиенко и улыбается во все 32. 10:55 Спускаясь на лифте в ресторан отеля, меня начало слегка трясти. Не уверен, что смогу себя вести как всегда рядом с Шастом, после того, как недавно представлял его голым и… О Господи. Дверь лифта открылась, как только мы опустились всего на этаж ниже, и к нам с Серёжей вальяжно зашёл Антон и веселый Дима. — Здорова, — весело здоровается Шастун, протягивает мне руку, крепко сжимая ее и похлопывая другой по спине. Мне немного стало неловко. Из-за чего? Ой, да наверное из-за того, что я только что выебал его мысленно в душе! — Привет, — как можно скромнее улыбаюсь я в ответ. — Ну че, парни, куда идём сегодня? — потирает руки Дима. — Помотаем Арса по городу, — предлагает Матвиенко и тычет меня в плечо. — Я, в принципе не против, — соглашаюсь я и следую за ребятами, которые начали выходить из лифта. А можно сознание потерять прямо сейчас? постанывал я, замечая, как Шаст периодически оборачивается на меня, убеждаясь в том, что я поспеваю за ним. Войдя в зал ресторана у меня чуть челюсть не отвисла. Да тут как будто целый банкет, а не завтрак. Не могу вспомнить, когда последний раз я видел такой богатый выбор. Пройдя в середину зала мы садимся за сдвинутые друг к другу столики на которых стояла табличка с надписью «ИМПРОВИЗАЦИЯ». — Они что, готовили наобум? — засмеялся я отодвигая стул и усаживаясь на место вместе со всеми ребятами. — Вот это я понимаю - начал работать! — вдруг кто-то сжимает мое плечо. — Привет, коллега, — протягивает последнее слово Паша. А следом за ним подходит и Стас, который, по всей видимости, безумно рад этому дню и всем присутствующим здесь. — Привет, — громко говорит он, чтобы все услышали. Парни закивали в ответ, дождались, пока тот усядется, и только потом начали трапезу. Последовал примеру и я. Спокойно позавтракав, парни начали бурно что-то обсуждать. Что именно — я пока не понимал. — Думаю, что «Меняй» несомненно для Арса с Шастом, — выпаливает Шеминов. — Нужно еще решить, как они будут работать в красной комнате, — подмечает Паша. — Я знаете, какую фигню в поезде просек, — вставляет слово Антон. — Ну-ка, ну-ка, — заинтересованно устремляет Позов свой взгляд на зеленоглазого парнишку. — Арс, расскажи, — умоляющими глазками стреляет Шаст. — Что именно? — удивляюсь я. — Шутка про евреев, — подталкивает меня Антон. Хм. Взяв на себя инициативу, я решаюсь кое-что предложить, хотя понятия ещё не имел о значимости своих слов. — Ну, это что-то типо, вопросом на вопрос. Когда вы разговариваете только вопросами. Диалог получается странный и забавный, — заканчиваю я и получаю одобрительный кивок Антона. Это заставляет меня улыбнуться. — Слушай, а хорошая идея! — цепляется Стас. — Будем развивать, — откидываясь на спинку стула, констатирует Воля. И без того длинный завтрак подходит к концу, чему я радуюсь как ребенок. Нет, не то чтобы меня напрягала обстановка. Ребята просто замечательные. Но я просто отсидел свой зад! Компания немного разделилась. — Парни, нам с Пашей нужно много всего обсудить и проследить за подготовкой площадки. Так что, сегодня с вами мы, к сожалению, не отдохнем, — уже в лифте прервал всеобщее молчание Шеминов. — Не нагружайте нам, пожалуйста, Арсена, — четко произнес Паша мое слегка исковерканное имя. — При встрече загрузим, — сияет Воля. Двери лифта открылись на 3 этаже, где находились номера Паши и Стаса. — До вечера! — вскидывает ладонь Воля и уводит с собой Шеминова. А мы продолжили ехать дальше, на свой 7. В это время мое тело приятно трепетало от прислонившегося ко мне Шаста из-за нехватки места. Я готов был благодарить господа бога за то, что сейчас это парень облокотился о меня и одаряет своей лучезарной улыбкой, от которой саднит в груди. Перестав держать руки на моих плечах, парень резко отпустил их и слегка коснулся моего бедра. Нервно сглотнув, я беспомощно посмотрел на Шаста и мечтал, надеялся, что он вот-вот приблизится, обхватит мои бедра и прижмёт к этой несчастной холодной стене. — Может, у нас посидим? — начинает Матвиенко. — А ты мне разрешишь курить в своем номере? — усмехается Позов. — Вот сука, — улыбнувшись вскрикивает Сережа. — Да делайте, что хотите, я умываю руки, — подняв ладони вверх, завершает парень. — Да ну, бросьте, зачем издеваться над человеком, — встреваю я. — Правильно. — одобрительно кивает Шаст, — Мы пойдем к нам, — завершает парень и нерешительно подмигивает мне. Ну и что это было? Дружеский жест? Хотя, откуда мне знать, ведь мы еще так мало с ним знакомы… Просидев несколько часов в номере Шаста с Позом, я вник в суть всей работы. Со стороны выглядит неплохо; интересно, как же это будет выглядеть на самом деле? Безумное волнение окутывало меня с ног до головы. Не столько от проекта, сколько от курящего юноши, сидящего рядом.  — Я бы тоже покурил, — неожиданно для себя самого выдергиваю сигарету из пальцев Шастуна. — Э, алло, — пытается зацепиться Антон за ускользающую сигарету. Не тут то было. Я соскакиваю с места и подхожу к окну, манерно стряхивая пепел на улицу. — Ну это уже нечестно, — смеется он. — Нечестно с друзьями не делиться, — продолжаю игру я и наблюдаю, как блестят глаза парня. Как напрягается каждый мускул на его лице, как он старается изо всех сил не выдать свою улыбку. — Воу, воу, мы вас не отвлекаем? — встает Сережа прямо перед моим лицом. Мы что, действительно так долго с Антоном смотрели друг другу в глаза? — Так, ладно, нам пора, — завершает Дима. На улицу мы выходили с парнями уже в глубокой тишине, как будто у нас наступил минутный траур, и один я о нем ничего не знал. Пытаясь найти ответ, я постоянно старался поймать взгляд Антона, но он постоянно был устремлен либо в телефон, либо куда-то вдаль. Да куда угодно, но только не на меня. На секунду меня охватило ощущение ненужности присутствия в этом коллективе. — Вот наша машина! — улыбается Антон, когда к нам подъезжает черный Ланд Крузер. Парень осторожно берет меня за локоть и проводит к машине, будто я сам не в состоянии дойти. Это касание заставляет меня расслабиться, ощутить покалывание в области живота и расплыться в нелепой улыбке. Несмотря на все трудности и сложности, день проходит великолепно. Парни без умолку болтали, смеялись, пытались преподнести мне информацию в полном размере. Павлу даже не пришлось убивать на меня время, Сережа и Дима справились без него. Чего нельзя сказать об Антоне. Он весь день просидел в студии на диване с телефоном, то и дело хмурясь, матерясь, и отсылая кому-то гневные голосовые сообщения. Подойти, конечно же, к нему у меня не было времени, да мне и не позволяли. Думаю, поездка в бар хоть отвлечет его. — Так вот, подхожу я к нему, значит, и говорю: «Ты захрена свой билет отдал?» Знаете что он мне ответил?! К нам едет спец! Пха! — вскидывал руки Матвиенко. И без того шумный бар загудел от смеха ребят. Здесь было настолько тепло и уютно, что я даже не представляю, как я жил раньше без этого. Без этих ребят, этой атмосферы… — Но главное-то ведь - это не напиться, верно, Арс? — вдруг оживляется Антон и хлопает меня по плечу. Неплохо, неплохо. Я запомнил. — Но главное ведь и во время смотаться, — смеюсь я, и пинаю парня ногой под столом. Шастун поворачивается ко мне, и в его глазах читается непреодолимая грусть. Было чувство, что он хочет мне что-то сказать, но не может и лишь качает головой. — Я пойду подышу, — неожиданно для всех выпаливает Антон и резко соскакивает со стула, направляясь к выходу. Секунда, две секунды. Я решаюсь пойти за ним. — Подожди меня! — внезапно выпаливает Дима. Кажется, я опоздал. — Будь с ним помягче, — чуть ближе придвигается Матвиенко. — М? — уточняю я отставив свой бокал с пивом. — Жизнь итак неплохо его помотала. Твои слова его, по всей видимости, взбесили. У каждого есть своя точка кипения, а Антоха у нас вообще очень вспыльчивый, — смеется Сережа, — Но ты все равно будь поаккуратнее, он много дерьма хлебнул и много от чего сбежал. — Я тебя услышал, — киваю в ответ. — А что такого произошло в его жизни? — решаюсь я на данный вопрос. — Хм, я думаю, — замялся парень. Что с ним? Он начал нервничать и крутить бокал, опустив свою голову над ним, тем самым не позволяя заглянуть ему в глаза. — Я думаю, что он сам расскажет. Если захочет. И если будет возможность. Хотя, много тебе о нем, на самом деле, лучше не знать. Пусть все идет своим чередом, я тебя умоляю! — поворачивается ко мне Сережа и жалобно смотрит прямо в глаза. — Мне такой расклад нравится больше. Прошу, не лезь туда куда не надо! — положив руку мне на плечо, умоляет он. — Х-хорошо, — нерешительно заканчиваю я и без того абсурдный разговор. Но этот диалог я продолжу как-нибудь в следующий раз. — А вот и мы! — подлетает к нам счастливый Позов. — А тебе я еще отомщу, сучка, — смеется Шаст и ерошит мне волосы. Черт! Только не это! Только не волосы. Кажется еще мгновение и я накинулся бы на него с воплями и матами, потому что я ненавижу, когда со мной так обращаются. И это так и произошло бы, если бы не этот добрый взгляд зеленых опьяненных глаз. В ответ я лишь ухмыляюсь и прошу бармена повторить всем пива, осушая залпом свой бокал. Остаток вечера проходит без каких-либо происшествий, что, собственно, великолепно. Парни шутят, иногда даже встают, чтобы потанцевать под какую-нибудь из любимых песен. Только вот мне уже сложно играть свою радость. Мысли съедают меня заживо, а затуманенный рассудок ничего не осознает. Хочется просто забрать отсюда Шаста с собой далеко и надолго. Мне очень хочется поговорить с ним… А еще больше хочется поцеловать его… Блять! Это все во мне говорит алкоголь. Это все выдумка. Мои тяготения к нему лишь какая-то тупая шутка, вот и все! — Фуф, я думаю, стоит поехать уже и в отель, — выдыхаю я самый первый. — Мы уж думали ты не попросишь, — улыбается Димка. Позов встал самый первый, следом за ним пошел Сережа, Шастун пошел за парнями, но на секунду замешкался, обернувшись ко мне и наблюдая за тем, как я встаю. Честно сказать, вставал я так себе, да и чувствовал себя тоже так себе. — О боже, иди сюда, ребенок, — схватил меня под руку Шаст и повел за собой. Пока парни разбирались с такси, мы с Антоном решаем закурить, стоя чуть подальше от ребят. Немного собравшись с мыслями я все-таки решаюсь задать вопрос: — Что произошло в твоей жизни? — придвигаясь ближе к Шасту спрашиваю я. — Ничего особенного, — с особой нервозностью в голосе выдает он. — Ты мне когда-нибудь расскажешь? — Для тебя это важно? — тверже спрашивает он. — Я хотел… — Не важно, чего ты хотел, перестань совать свой нос не в свое дело! — срывается Антон и также резко замолкает, как и начинал. — Пойдем, — чуть мягче и тише говорит он, обнимая меня за талию и подводя ближе к парням. Боже. Дай мне сил не свалиться ему под ноги, потому что мои уже и так подкосило от этих объятий. Что я делаю не так? Почему я умею разрушить то, что только начинается. Да и вообще, что я имею в виду под таким началом? Дружбу? Или нечто большее? Плевать, что именно. Но я хочу узнать его полностью, вдоль и поперек. Почему он мне не позволяет этого сделать? Или же это только пока? Мысли в голове начинают танцевать непонятные танцы, а дыхание сбивается на нет. Последнее, что я помню, это то, как чьи-то холодные руки усаживают меня в машину; все-таки тяжелый рабочий день и капля алкоголя играют свою роль, и я проваливаюсь в пустоту…