Звук непонятного грохота, запах медикаментов и довольно приятное желание, проснувшееся в области паха. Слегка подавшись вперед, я вижу, что меня за руку держит Шаст, который бежит вслед за врачами, что везут меня на каталке. Пытаюсь начать различать цвета, но ничего не выходит. Я вижу Шаста черно-белым. Он моё воспоминание?
— Антон? — пытаюсь подняться я, но мои попытки предотвращают сильные руки врача.
— Арс, не шевелись, умоляю тебя, — шепчет запыхавшийся Шаст и целует каждый мой пальчик, вкладывая в эти поцелуи всю свою нежность.
Я содрогаюсь от соприкосновения его губ уже с моей ладонью. Напрягаюсь каждой клеточкой своего тела от мимолетных касаний его браслетов по моему запястью. Но уже через мгновение недоумеваю; подсознание даёт сигнал, который яро звенит в ушах:
— Шаст? — шепчу я. — Твои руки?
— Что с ними не так? — пытается успеть за врачами парень, всё еще удерживая мою ладонь.
— Они… они тёплые?! Я бы даже сказал…
— Ты что, придурок что ли? — усмехается светловолосый. — Это то, что тебя сейчас действительно беспокоит? Знатно, видимо, долбанулся. Арс, у меня всегда потели руки, — расплывается в милой улыбке парень и пропадает.
Приоткрывая свои опухшие веки, стараюсь не морщиться от солнца, которое буквально пыталось спалить моё лицо. Что это за чертовщина?
— Арс, ты в порядке? — склонился надо мной взволнованный Поз, который так усердно отодвигал Матвиенко в сторону. Немного вздохнув, я приподнимаюсь на локтях и смотрю на парней. Они все здесь.
— Ты чувствуешь головокружение или еще что-нибудь? — подает голос, сидящий на краю кровати Паша.
Стас в сторонке нервно покусывает пальцы, но тоже пялится на меня. Единственным, кому, как мне показалось, было плевать, оказывается Шаст, который курит в окно.
— Блять, я что, похож на белку в колесе, что вы все так на меня уставились? — рявкаю я.
— Арс, тебе стало легче? — томно протягивает Антон из своего укрытия за шторкой.
— Да, — приходится немного смягчить тон. — Но мне всё еще трудно дышать, — Шаст бросает нахрен свою сигарету и подходит ко мне со сжатыми кулаками, — Вас просто очень много, — перевожу в шутку и заглядываю Антону прямо в глаза, тем самым успокаивая его.
— Вспоминаю прежнего Арса и твои тупые шутки, — пробивается через Позова Сережа и толкает меня в плечо, нервно хихикая.
— Эм, а почему я, собственно, здесь?
— Ну-у-у, — начинает было Стас, но Паша бросает на него яростный взгляд. Шеминов больше не говорит ни слова.
— Мы посчитали, что здесь тебе будет намного комфортнее, чем в больничной палате, — парирует Добровольский.
— И… Вы что, даже не вызывали доктора? — закашливаюсь я.
— Ну, здрасте приехали, — скрестив руки на груди, улыбается Дима, — У меня было вполне достаточно времени вне съемок, чтобы разобраться с тем, что с тобой происходит. Один укольчик и чики-пуки. Это, конечно же, не лечение, но откинуть эти тупые симптомы на какое-то время поможет.
Благодарно кивнув Позу, я усаживаюсь повыше, на подушку.
— Думаю, Арсению стоит отдохнуть, ребят, пойдемте, — старается выпроводить парней Шеминов. Паша соглашается и идет вслед за Стасом и Димой, которые уже стояли на пороге.
— Шаст? — вдруг окликает Добровольский Антона, который хочет мне что-то сказать на ухо, держась за мою руку.
— Я останусь с ним, — возражает светловолосый.
— Сказали же тебе! Человеку нужно отдохнуть! — хватает его за локоть Паша и насильно пытается вывести из комнаты.
— Сережа же остается, — ищет оправданий Шаст.
— Потому что это и его комната тоже, шпала ты недоразвитая, — как-то наиграно смеется Воля и на выходе кричит: — Поправляйся!
Вот, вроде бы, начинает в жизни что-то проясняться. Переезжаю в город возможностей, получаю работу своей мечты, как ни странно, даже вроде влюбляюсь… Всё ведь должно быть гладко… А вот нет, вот же — цирк на колесиках, который преследует меня.
— Арс? — привлекает моё внимание Сережа. — Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. И я полностью с тобой согласен. Отрицать это во второй раз уже не имеет никакого смысла, ведь мы знаем последствия. Этот цирк, который Паша со Стасом устроили, никому не нужен…
— Ты о шоу? — решаю уточнить я, а то вдруг что-то недопонял в его словах.
— Нет, бестолочь! — бьет мне щелбан прямо в лоб темноволосый и смеется. — Я про Шаста. Это ваша жизнь, и она у вас одна. Никто не вправе запрещать вам делать то, что вы хотите. Ни один из нас. Кем бы мы для вас не являлись. Даже ваши родители не вправе отнимать у вас друг друга. Блять, Арс, как же долго я старался это понять… Но это не поддается никаким объяснениям. А мне удалось это разглядеть, — ярким пламенем загораются глаза Матвиенко. — Вы дополняете друг друга. И это — чистая правда! — сердце от волнения начинает биться чаще, и я еле могу вдохнуть. — Каким же слепым я раньше был, что пошел на поводу у общественного мнения. Никто не должен тебя судить за то, какой ты есть на самом деле. Любовь, как правило, не выбирают, она сама тебя находит и бьет в грудину, говоря тем самым: « Э-гэ-гэй! Я здесь! Настало время!». И именно любовь раскрывает в человеке все его лучшие качества. Как только вы с Шастом познакомились намного ближе, я увидел, каким добрым, чутким и внимательным ты можешь быть! Пропала та холодность, с которой ты готов был разрывать на куски всё и всех на своем пути к победе. Пропал тот бездушный робот, который пахал без конца день ото дня, стараясь проявить себя. В то же самое время, Антон питался тобой, любовался каждым твоим движением, сгорал от твоей улыбки, перенимал твою манерность и грацию, он даже перестал волноваться. Ведь ты был рядом. Он всегда знал, что ты его страхуешь. Арс. Шаст — твое второе дыхание. И, знаешь, я не хочу, чтобы из-за кучки самомнительных недоразвитых придурков вы перестали любить друг друга. Как ни крути, я не уверен, что смогу разубедить общественность, но я просто хочу, чтобы ты знал, что я на твоей стороне. Ты можешь не прятаться и не скрываться хотя бы от меня, — мурашки пробегают по моим рукам. В самое сердце, Сережа.
— Спасибо, — хриплым голосом говорю я и едва сдерживаю слезы. То ли от счастья, то ли от горя. — Но уже слишком поздно. Шаст ясно дал понять, что у него накануне свадьба. Сер, я ему не нужен.
— Ты идиот?! — вопит Матвиенко, всплескивая руками. — Нет, ты точно идиот! Этот человек кинул бы тебя при первой же возможности, если бы ты был ему не нужен! Но он здесь, с нами, с тобой! Ты думаешь, если бы ты был ему не нужен, он бы страдал из-за произошедшего? Ты думаешь, он бы стал рисковать своей жизнью? М? Репутацией? Стал бы обманывать ради того, чтобы ты вернулся? Как считаешь? Стал бы рвать жопу для того, чтобы тебя вернули? Или ты думаешь, все так любезно согласились тебя взять обратно? Хуй там плавал! Паша, Стас, генеральный продюсер, Поз, да даже я, что уж греха таить, — были против! Но это не со зла. И поверь, у каждого на это были свои причины. Антон жопу разрывал, потому что знал, что был виноват перед тобой, и хотел хоть как-то искупить свою вину. И, когда выпал этот шанс, он воспользовался им сполна. Так что хватит играть в эти гляделки и догонялки по кругу. Бери и действуй! И я тебя поддержу.
— Серёж, спасибо… Спасибо, что открыл глаза, — протягивая ладонь Серёже, улыбаюсь я.
Спустя 15 минут я, взмыленный, как никогда, стою возле номера Шаста и поправляю свои волосы, пока Серёжа соизволил позвать Диму в паб. Хорошо, что Антон не согласился, иначе план полетел бы к чертям собачьим. А может это все-таки ментальная связь, и он понял, что я то ведь тоже остаюсь. Попов, не глупи, а. Просто зайди к нему в номер и признайся в том, как сильно ты его любишь и что вы справитесь. Вместе. Не смотря ни на какие преграды. Банально. А что поделать? Зато это будет правдой, и скажу её я от чистого сердца.
Подойдя чуть ближе к двери, аккуратно стучу и делаю шаг назад. Тишина. Может опять телевизор смотрит на всю громкость? Прислонившись к стене, я ничего не услышал. Вторая попытка, стучу чуть громче. Безрезультатно. Надеюсь, что ничего не случилось. Блять, Арс, давай вот только обойдёмся без панических атак, м? Слегка надавливаю на дверную ручку, и, дверь, к моему счастью или сожалению — пока не знаю — открывается.
— Шаст? — осторожно произношу я и продвигаюсь по коридору. Ноль реакции. — Шаст? — чуть громче повторяю и ускоряю шаг. Остановившись практически у спальни, я вдруг услышал шум воды из ванной комнаты. Блять. И что делать? Бескомпромиссно влететь к нему в душ и доставить удовольствие как он мне в туалете? Или же просто посидеть здесь? Может раздеться? Сука. Затуманенный разум никак не хотел останавливаться. Уходить отсюда я тоже не желал, но предпринять то что-то нужно.
— Шаст! — ещё громче кричу я и слышу, как в душе падает что-то небольшое.
«Наконец-то, услышал!» — радуюсь я и делаю шаг назад, чтобы присесть на диван, но попутно спотыкаюсь о… туфли?! Женские туфли. Вдох. Я поворачиваю голову и вижу на полу женскую юбку. Выдох. На стуле в трёх метрах от меня висит лифчик. В нос ударяет запах горячей, сладкой, интимной близости. Пальцы дрожат, пытаясь ухватиться за стенку. Женский голос смеется за дверью. За той же, за которой должен быть Шаст. Виски сдавливают мозг, который отказывается думать и что-либо предполагать.
— Секунду, Ир, наверное, это Поз, — больше мне ничего не требовалось услышать. Лишь затаив дыхание и прикрыв рот свободной ладонью, я быстро, но как можно тише, покидаю этот номер. Номер, в котором, как оказалось, меня не ждали.
Забежав в лифт, я начинаю громко и безудержно смеяться, изо всех сил, сотрясая всё тело. Это весело, забавно! Это классная ситуация, ведь это жизненный опыт. Пресс надрывается от такого смеха, так сильно и до тех пор, пока тело не напрягается с ещё большей силой, которая не позволяет вздохнуть. Немой стон срывается с губ. Руки сдавливают шею, а тело постепенно скатывается на пол, такой ледяной, что я даже вздрагиваю. Застрявший ком в горле не позволяет издать ни единого звука, но я по-прежнему кричу изо всех сил. Безмолвно. Лишая себя последних остатков кислорода в испорченных легких. Кулаки врезаются в этот несчастный пол, и мне даже его немножечко жаль. По нему-то ходят люди. Ах да! Совсем забыл! По мне-то ведь тоже! И не ногами, а асфальтоукладчиком!
Проходя в свой номер, я запинаюсь в темноте несколько раз. Пелена, застилает глаза, что совсем не кстати. Организм требует хоть какой-то разрядки, и я интуитивно пытаюсь найти пачку сигарет, великодушно оставленную Шастуном на окне часами ранее.
Прикурив сигарету и открыв окно, я начинаю растирать глаза. Я не плакал. Вовсе нет. Просто как-то слишком ветрено сегодня. Или возможно, я просто погибал.
Дьявольский дым улетает куда-то вдаль. Он рвётся к другим небоскребам. Но не долетает. Потому что одного рвения недостаточно. Ведь он чертовски жалок, по сравнению с тем дымом, что источают заводы, что может окутать несколько километров. Вот, что называется преимуществом. Так и со мной. Я проиграл. Общество преимущественно выбрало бы Шасту девушку. Как и он сам сделал этот выбор.
Внезапное смс пугает меня и локоть, соскальзывает с подоконника, от чего я роняю сигарету прямо на пол.
— Вот же сука! — сматерившись, поднимаю сигарету и голыми ногами затаптываю искры.
До сих пор трясущимися пальцами пытаюсь разблокировать телефон и лицезрею знакомое имя:
Шаст 21:49
Арс, это был ты?
Скулы заиграли, нервы на пределе. Попов, поймай уже, наконец, ровное дыхание.
— Я не буду отвечать! — вдруг в слух утверждаю я и достаю ещё одну сигарету.
Шаст 21:52
Не игнорируй меня
Вот так, да? Это твоя игра на два фронта? Чего ты пытаешься от меня добиться? Не переживай, завтра ты меня здесь не увидишь.
Арс 21:54
О чем ты? Нет. Ты ошибся, я в баре.
Шаст 21:55
Кого ты обманываешь? Пахнет твоим парфюмом!
Блять, Попов, скажи, что ему показалось.
Шаст 21:55
В каком ты баре?
Шаст 21:56
Арс?
Шаст 21:57
Попов сука
Иди в пизду. Забравшись на подоконник, я вытягиваюсь во весь рост и пытаюсь вдохнуть этот свежий воздух всей грудью. Но ничего не выходит. То ли от страха, то ли от гнева, от которого меня всего трясёт, да ещё и дико морозит. Уставившись на последнее сообщение, я нервно сглатываю и стараюсь собрать мысли в кучу, чтобы как можно вежливее ответить.
Арс 22:02
Шаст, я тебе не нужен. Не смею больше обременять.
Шаст 22:03
Попов, ты же прекрасно знал о свадьбе. Что за сцены ревности?
«Не хочу, не хочу больше читать твои сообщения!» — жмурюсь я изо всех сил. И, открыв глаза, понимаю, что зря это делал. Голова начинает кружиться так, что я поскальзываюсь и просто падаю на задницу на этом чертовом подоконнике, свесив ноги на улицу. Одной рукой я по-прежнему держу телефон, а другой хватаюсь за раму, наблюдая, как падает очередная сигарета. Дух захватило от этой высоты! До невозможного захотелось просто закричать во всю глотку:
— Ааааа! — начинаю кричать я, болтая ногами и улыбаясь собственной смелости и тупости.
Шаст, мы такие придурки с тобой. Пытаемся кого-то обмануть, но на самом деле обманываем самих себя.
Четвёртая по счёту скуренная сигарета заставляет меня закашляться. Ну, или возможно, это из-за того, что я сижу буквально на улице полураздетый. Блять, надо завязывать. Хочу напиться. Да! Я напьюсь сегодня! А завтра меня не будет. Как бы тяжело не было это признавать, но это уже не моя история с Антоном. Это история Шаста и Иры. Не хочу плавать здесь как говно в проруби.
Аккуратно поднимаясь, я придерживаюсь с обеих сторон за раму, но ебаный в рот, распахнувшаяся дверь меня пугает, я поскальзываюсь и с грохотом снова падаю на зад.
— Попов! — подлетает парень ко мне и ухватывается за ремень.
— Позов! — точно также восклицаю я и с недоумением смотрю на это испуганное лицо. — Блять, напугал до смерти, я же чуть не вылетел.
— Фуф, я уж было подумал, что ты того… откинуться решил, — чешет затылок Дима, опустив взгляд в пол.
— Вот ты идиот, — улыбаясь, спрыгиваю с подоконника, чтобы избежать ещё более нелепых ситуаций.
— Я поговорил с Серёжей, — приковывает он на себе мое внимание.
Закусив губу, я лишь бормочу:
— Так, иии?
— Арс, прости! — накидывается расстроенный парень ко мне с объятиями. — Это… это просто переходило все рамки, и я не мог справиться с этим. Потому что весь этот бред казался таким неправильным, — сжимает плечи сильнее Позов.
— Это в прошлом, — отстраняюсь я от парня и протягиваю ладонь для рукопожатия. Позов растроганный, улыбается и трясёт головой, видимо, не веря в то, что наконец перестал шипеть на меня.
— Арс, пойдём с нами? Серёжа подцепил какую-то девчонку в баре, по-этому мне удалось отлучиться. Не мог не поговорить с тобой сегодня. Тебе следует отдохнуть от всего дерьма, что происходит вокруг, — молча кивнув головой, пытаюсь найти любую адекватную рубашку для похода в бар. Но Дима отрывает меня от этого занятия:
— Ало, Шаст? Ты пойдёшь… — я молниеносно выхватываю телефон из рук Поза и тот, не успев закончить, удивленно смотрит на меня.
— Это только наш с вами вечер, — демонстративно сбрасываю я вызов и подмигиваю Диме.
Дорога занимает не больше десяти минут. И вот мы с Димой прямо в царстве алкоголя. Глаза постепенно привыкают к приглушенному свету и пытаются отыскать Матвиенко в толпе людей возле барной стойки.
— Столько свободных столиков, а вы сидели за баром? — возмущенно толкаю локтём Позова.
— Ну, еще не поздно усадить Серёжу за стол, — ответно пихает меня парень в живот и смеётся.
— В принципе, да, — я приобнимаю Поза за плечи и веду его прямо в центр событий, где уже успел разглядеть хвостик нашего друга, который виляет перед какой-то (не побоюсь выражений) проституткой. — Ну и вкус у него, конечно, — указываю я Диме на эту высокую, худощавую «даму» с накаченными губами.
— Не то, что твой, но что-то схожее в этом есть, — во весь голос начинает ржать мой проводник и тут же прикладывает палец к губам. — Не слушай меня, не слушай, я любя, — отшучивался он.
Но я даже не обиделся: это выглядело достаточно забавно. Грех не пошутить на эту тему. Была бы у меня такая возможность, клянусь, я бы тоже его подколол.
— Хээээй, — подлетаем мы к Сереже, и я начинаю оттягивать его за хвостик от столь непристойной девушки. — Арсений, — протягиваю я ладонь для знакомства, на что та сразу же реагирует и пожимает с неким трепетом и усилием, сжимая мои пальцы. Ну фу, только не говори, что я тебе понравился!
— Кристина, — выдыхает томно спутница Матвиенко и подходит чуть ближе.
— Предлагаю ужраться в хлам! — вопит темноволосый и вскидывает руки.
— Неплохая идея! — киваю я и зову жестом бармена. — Можно бутылку текилы, пожалуйста!
— Оооо, пять минут, полёт нормальный, — переминается с ноги на ногу Поз.
Около часа мы просидели за столиком и то и дело слушали истории от парней про то, как не обосраться на сцене и где каждый из них черпает своё вдохновение. Галантный Серёжа не упускает ни единой возможности подкатить к Кристине:
— Моё вдохновение это ты, детка, — целует он её в шею. Девушка корчится, то ли от неприязни, то ли от испуга, но при этом не забывает наигранно хихикать. Противно.
— Пойду, отойду в туалет, — слегка шатаясь, привстаю я, и ухожу в направлении уборной комнаты.
Туман окутывает с каждым шагом сильнее и сильнее. Давно я так не пил. Как бы там ни было, нужно заканчивать и выдвигаться обратно в отель. Надеюсь, Матвиенко не заставит меня где-нибудь ночевать, чтобы пригласить эту шмару в наш номер. Иначе я его просто прикончу!
«Довольно чистый туалет для бара» — проскальзывает мысль в моей голове, и я подхожу к раковине, заглядывая в зеркало. Попов, ты пиздец какой измученный. Хотя бы сейчас прекрати думать об Антоне, пожалуйста. Полностью погрузившись в свои мысли, даже не замечаю, как кто-то подходит ко мне сзади и ударяет по заднице, заставляя прикусить губу.
— Какого? — резко обернувшись, крикнул я.
Передо мной стояла та самая девушка, за которой весь вечер ухлестывал мой друг. Дама медленно начинает оголять свои плечи, отодвигая лямки платья.
— Так, стоп, стоп! Что ты творишь? — пытаясь избежать близости, прижимаюсь к раковине.
— Разве ты не понимаешь? — трепещет она передо мной и облизывает свои пересохшие губы, оголяя уже саму грудь.
«Так, Попов! Отведи взгляд от этой чертовой груди!» А с какой стати? «У тебя есть Антон.» Неплохой такой парень, у которого, сука, скоро свадьба, и который, как ни странно, как истинный жених, трахает свою невесту. «Не совершай ошибок» Я и так уже слишком много их совершил. Начиная с того самого дня, как бесповоротно втрескался в Шастуна и доверился ему, закрывая глаза на всё вокруг. Эта девушка стоит сейчас передо мной и своими глазами буквально умоляет о сексе. Ну что, Арс, повеселимся? Баш на баш.
— Отсосешь? — упираюсь я языком в свою щеку.
Получаю быстрый ответ в виде стелящейся девушки перед моими ногами, подползающей на коленках поближе. Худенькие ручки тянутся к ремню, но тут я ее перехватываю, сжав запястье со всей силы:
— Будь очень осторожна! — поясняю я и растекаюсь в ехидной улыбке.
Пока девушка ловко справляется с ремнем, я покусываю нижнюю губу в предвкушении и уже не понимаю ничего, что происходило в моей пьяной голове. Как вдруг вибрация на телефоне разрезает тишину.
— Продолжай! — рявкаю я на удивленную девушку и достаю телефон из кармана штанов, позволяя ей снять их с меня полностью.
Запрокинув голову назад, я лишь выпускаю немой стон из-за такого теплого и влажного языка, блуждающего по моей блядской дорожке. Ухватившись за волосы этой идиотки и подняв ее голову наверх, я кивком головы указал на боксеры, которые, к моему раздражению, были всё ещё на мне. Девушка без промедлений начинает осторожно снимать с меня трусы, пока на моем телефоне всё ещё высвечивалось недавно пришедшее сообщение.
Шаст 1:29
Я понял, что ты подумал. Ничего между мной и Ирой не было. Возвращайся в номер. Прошу тебя. Нам нужно поговорить. И помни… Я люблю тебя.
