Новая жизнь Максима Каммерера

Они лежат и целуются в одной кровати. По телам разливается приятная, сонливая истома, а в иллюминаторе медленно проплывают волшебные, непостижимые звёзды. Мак что-то шепчет на своём языке своему другу – и Гаю всё время чудится, что на этом языке невозможно говорить, можно только петь. Он уже учится некоторым словам, хотя понимает далеко не всё – и сам мало что произносит правильно и внятно. Но не унимается, и просит Мака ему «что-нибудь спеть» - и Мак понимает, что его просят просто поговорить немного по-русски. И он не отказывает никогда – поёт, чтобы вновь и вновь видеть блаженную улыбку своего бравого гвардейца. Надо ли говорить, как были счастливы эти двое? Они уже успели один раз высадиться на прекрасной, как заповедник, необитаемой планете, побродить среди незнакомых ароматных растений, отдохнуть в лесу и даже в относительной безопасности благодаря чутью Максима миновать стан диких хищников. Гай был в восторге, ведь он никогда не видел столь ясного неба ни днём, ни ночью, никогда не купался в столь чистых реках, что воду из них можно просто пить, никогда не ел диких фруктов и ягод прямо с веток. Одной ягодой, они оба, правда, отравились, но ненадолго – идеальный организм быстро восстановил метаболизм и вывел из крови чужеродный токсин. В тот момент Гай действительно ощутил на себе в первый раз сверх-способности, которыми наделил его Странник, поменявшись с ним жизнью. Гай мечтал увидеть Землю. Он несколько раз просил Мака об этом, но тот долго в шутку отнекивался, что им есть что посмотреть, куда более интересного, чем старушка-Земля, но Гаал, в конце концов, обиделся, и тогда пришлось объяснить ему: - Понимаешь, Гай, я просто не готов пока. - Почему? – насуплено переспрашивал друг, обиженно отводя взгляд. - Подумай… я сбежал оттуда, просто так, как будто в магазин сходить, а застрял на Саракше на много лет… всем моим родным сказали, что я умер. Они, возможно, ещё живы – и я боюсь, боюсь даже мельком услышать о них, или увидеть их. Я уже давно не тот, кем улетел. Пока я не готов. Надеюсь, ты меня поймёшь. Гай, конечно, всё понял. Он ещё немного подулся – для проформы, чтобы Мак не расслаблялся и не думал, что его можно вот так водить за нос – но в конце концов простил и даже приласкал. - Я понимаю, как тебе тяжело, - сказал он. – Честно. Может это мне от твоего Руду передалось, чувство такое необъяснимое, подкожное… но всё-таки, когда будешь готов – ты мне покажешь эту твою Землю? Ты говоришь, там рай. - Рай – это там где ты чувствуешь себя на своём месте. Нужным и счастливым. Если б там был мой рай, я б, наверное, никогда в ГСП и не отправился. Мой рай – здесь, рядом с тобой. Потому что я твой Мак. - Да, - улыбнулся Гай и потянулся поцеловать любимого. – Мой Мак. Твой Гай. Смысл жизни? Просто жить, просто любить, просто радоваться тому, кого любишь. Делить с ним то, что делает счастливыми вас обоих. Рудольф Сикорски знал, насколько Максиму необходима была его жертва. И лучшая благодарность Каммерера была – хранить плоды этой жертвы, любить своего Гая. Впереди – вся Вселенная, новые открытия, возможно, новые испытания, безмятежные дни и страстные ночи. Всё не бессмысленно, когда есть решимость разделить с кем-то прошлое, настоящее и будущее.