Где остались лишь мы

— Не хочу! — Ну Льюис, твою дивизию... Адриан и не мог представить, что лишь один поход за забытым телефоном обойдётся именно так. Как только он вновь переступил порог квартиры Дюпен-Чен, его встретил Льюис и оповестил, что никуда его не отпустит и теперь Адриан — его персональная нянька. Хлоя сказала, что скоро начнётся дождь и Адриан может переждать грозу здесь, аргументировав это тем, что Маринетт не была бы против. В итоге это всё обернулось так, что Нино с Адрианом всё никак не могли уложить Льюиса спать. Он просто не унимался! Постоянно что-то говорил и вставал с кровати, стоило его только укрыть. Хлоя и Иджу в это время занимались делами по дому и готовили фирменный чай семьи Ким. Изначально, Хлоя предлагала самой проследить за Льюисом и уложить его, но Адриан настоял на своём, сказав, что хочет попробовать самостоятельно. Нино же его поддержал, но сейчас Ляиф был на грани срыва. Ну серьёзно. Стоило им только удостовериться, что Дюпен-Чен младший спит, и со спокойной душой выйти из комнаты, как слышали наверху какое-то шуршание, а когда заходили проверить, видели сидящего в пижаме на кровати довольного Льюиса. Парни были готовы уже на что угодно, лишь бы это неугомонное создание поскорее уснуло. Они должны были уложить его ещё двадцать минут назад, но в итоге не смогли даже банально вызвать в нём усталости. — Мама всегда поёт мне колыбельные перед сном и даёт тёплого молока! — Подожди, маленький вымогатель, — выставил ладони вперёд, как в знак примирения, Адриан. — Твоя крёстная говорила, что тебе нельзя давать тёплое молоко перед сном. Только до чистки зубов. А насколько я помню, ты их почистил ещё полчаса назад. Мальчик в ответ лишь обиженно скрестил руки на уровне груди, мысленно уже зачисляя тётю Хлою в свой список предателей. Нино лишь усмехнулся, вновь укрывая Льюиса одеялом и беря в руки куклу ЛедиБаг. — Может, тебе тогда сказку рассказать? — предложил шатен. — Давайте! А какую? — заметно оживился мальчик. — Ну... Про отважных ЛедиБаг и Кота Нуара, конечно, — подключился к беседе Адриан, устроившись на краешке кровати. — Про ЛедиБаг и Кота Нуара? А у вас есть, что про них рассказать? — Конечно! — улыбнулся Нино, пихнув друга локтем. — Нашему Адриану есть, что огласить, не так ли? Блондин вмиг побледнел. Неужели он где-то спалился? Неужели его раскрыли? Спасала бы его Леди ещё Париж, она бы его с потрохами съела. И мокрого места не оставила бы. Ощутив, как по спине пробежалась орда мурашек, он ни с того ни с сего начал заикаться. — Ч-что ты им-меешь в виду? Зеленоглазый никогда бы не подумал, что он будет так вести себя перед кем-то. Но следующие слова друга одновременно и успокоили, и заставили смутиться как никогда. — Как так? Ты уже и забыл про свою коллекцию всех атрибутов с ЛедиБаг? Ты бы видел, малец, — обратился Ляиф уже к Льюису. — у него столько мерча с Леди, сколько тебе и не снилось! Иногда мне правда казалось, что он следит за ней. Адриан неловко почесал затылок. Плагг, конечно, часто говорил, что это ненормально иметь такое количество вещей с изображением лишь одного человека, но Адриан мало на это обращал внимание. Даже когда он начал встречаться со своей напарницей как Кот Нуар, он не собирался бросать своё «хобби». Это как фотографии. Каждая вещь связана с каким-то событием или другой вещью, и это закрепляет память о том или ином дне. — Дядя Адриан, расскажи что-нибудь о ЛедиБаг и Коте Нуаре! Какими они были? Как сражались со злодеями? Что делали после того, как побеждали? Казалось, словесный поток никогда не закончится, поэтому Агрест и Ляиф решили как можно быстрее начать свой рассказ. Не сказать, что Адриан рассказал всё, но он и не соврал, поэтому считал это честным. Они с Нино активно жестикулировали во время повествования, использовали кукол ЛедиБаг и Нуара, чтобы было ещё интереснее. Вообщем, устроили самое настоящее представление для мальчика. Льюис всё это время обнимал подаренного Адрианом чёрного плюшевого кота, внимательно слушая и вникая каждому слову своих «сиделок». Под конец рассказа он уже начинал потихоньку засыпать, но старался виду не подавать. Уж больно сильно хотелось дослушать до самого конца. Когда история закончилась, парни положили куклы рядом с Льюисом. Заметив, что Агрест и Ляиф собрались уходить, он в последний момент ухватился ручкой за рукав Адриана. Тот замер, вопросительно посмотрев на светловолосого мальчика. — А вы ещё придёте? — с надеждой спросил он. — Конечно! — улыбнулся Нино, явно радуясь, что он с другом добились своей цели. — Когда-нибудь я стану таким же отважным, как Кот Нуар, — зевок. — И разыщу папочку... Глаза мальчишки слипались сами собой. Он обнял одной рукой мягкую игрушку, устраиваясь поудобнее на подушке. Адриан не смог сдержать умиления. Он осторожно наклонился и, практически невесомо, поцеловал Льюиса в лоб. Эмили Агрест так часто делала, когда сам Адриан был ещё маленький. — Обязательно, — с улыбкой прошептал он, выходя из комнаты вслед за другом. Спустившись на низ, они застали слегка взволнованную Хлою и Иджу, который что-то ей говорил. — Что такое, ребят? — поинтересовался Нино. — Маринетт нет уже долго. Она звонила мне полчаса назад и сказала, что уже едет домой, но её до сих пор нет, — ответила Хлоя, посматривая на телефон и ожидая звонка от подруги. Адриану тоже не сиделось на месте. На душе почему-то было не спокойно. Сердце начинало постепенно ускорять свой бит. Он не понимал, что с ним происходит. Плохое предчувствие? Возможно. Ведь Маринетт его бывшая одноклассница. Да, пусть они и не общались достаточно долго, но она когда-то была его близким другом и Адриан никогда не сомневался в их отношениях. Маринетт, в какой-то степени, была ему дорога так же, как и ЛедиБаг. Через несколько минут комнату озарил новый хит XY. Хлоя молниеносно подняла трубку, пролепетав, что это Маринетт. Адриан сразу навострил уши. — Алло, Маринетт, ты... где... Эм... Здравствуйте, а Вы кто? Почему у Вас телефон моей подруги? Адриан никогда бы не подумал, что можно так широко распахивать глаза. Хлоя бледнела каждую секунду всё больше и больше. Казалось, она вот-вот заплачет. Но нет. Буржуа, как и ожидалась, держалась из последних сил. Уж что-что, а на публике она никогда по-настоящему не прослезится. — Хорошо, я Вас поняла. До свидания... Хлоя положила трубку, уставившись на телефон в руках. Адриану казалось, что он слышал лишь биение собственного сердца. Ещё чуть-чуть, и весь мир рухнет. Ещё чуть-чуть, и внутри всё разорвётся. — Маринетт в больнице... — прошептала еле слышно блондинка, всё крепче и крепче сжимая мобильник. — Она попала в аварию. Её сбил грузовик по встречной. Больше Адриан ничего не слышал. Казалось, все звуки в этом мире просто испарились. Не было слышно ничего, кроме непонятного гудения. Всё перемешалось. Даже сердце затихло. Но ему казалось, что оно остановилось навсегда. Он уже и не замечал, как надевал вместе с Хлоей и Нино лёгкие куртки. Иджу оставили приглядывать за квартирой и Льюисом. Льюис... А ведь он может остаться без мамы. У него и так нет отца и кого-то ещё из родственников кроме бабушки с дедушкой. Адриан не понимал, что с ним в последнее время творится. Всё, что он делал в данный момент, происходило на автомате. Сам Агрест находился где-то не здесь. Глубоко внутри его брала злость. Злость в первую очередь на самого себя. Он не простит себе, если с ней что-то произойдёт. Не простит, если Льюис в столь раннем возрасте лишится детства. Столь рано познает боль утраты.

— Мама! — мальчишка лет двенадцати подбегает к собиравшейся куда-то женщине. Они были поразительно похожи внешне. Если не замечать разницу в возрасте, можно бы было подумать, что они близнецы. — Адриан, ну сколько тебе говорить, не ешь столько мучного, — улыбается Эмили, присаживаясь на корточки и заботливо вытирая испачканные в крошках от шоколадного печенья щёки и губы сына. — Я уже не маленький, ма. Мне почти тринадцать! — указывает на себя парнишка, заставляя маму по-доброму усмехнуться. — Да, ты уже совсем большой, — она трепает его светлые кудри. — Поэтому... можешь передать папе, что я его люблю? — А ты куда-то собираешься? — Да, но обещаю, что не на долго. Слушайся отца. Я тебя люблю, солнце, — она целует его в лоб, уходя.

И Адриан тогда и подумать не мог, что уйдёт-то она навсегда. Как же хотелось повернуть время вспять. Как же он желал попасть в прошлое и уговорить маму никуда не идти. Как же ему хотелось сказать ей, что из-за послушания он сам же и угробил год своей жизни, и точно так же потерял практически единственное, из-за чего ему оставалось существовать. А ведь ему тогда было почти тринадцать, а Льюису сейчас всего лишь шесть лет... Больница, в которую завезли Маринетт, к счастью работала круглосуточно. Ехав в машине, за рулём которой был Нино (поскольку у Адриана слегка тряслись руки), Хлоя позвонила родителям Маринетт и сообщила им про аварию. Оказывается, им уже звонили следователи, поэтому они были осведомлены, но в связи с огромным количеством работы приехать могли только на следующий день. Когда Хлоя им позвонила, они в это время уже были в аэропорту. Зайдя в здание больницы, троица быстро направилась к лифту. Им нужно на третий этаж и медлить было нельзя. Коридоры пустовали и лишь тусклый свет лампочки освещал местность, не давая теням обратить всё во тьму. Адриан, Хлоя и Нино сели на стульчики неподалёку от палаты, где реанимировали Маринетт. Всё тело от волнения тряслось так, словно после прогулки голышом в минус тридцать. Через полчаса из палаты вышла медсестра. Все трое одновременно подскочили. — Здравствуйте, — поздоровалась женщина, осматривая троих молодых людей. — Вы близкие Маринетт Дюпен-Чен? — Да, мы её друзья, — активно закивала Хлоя, которая не могла выдерживать такого переживания и волнения. — Её родители смогут приехать только утром, — продолжил Нино. — Вы можете сказать, как она? — Можно хотя бы увидеть её? — подал голос Адриан, кое-как держась на негнущихся ногах. Медсестра тяжело вздохнула, косо поглядев на операционную, из которой недавно вышла. Вновь обратив своё внимание на троих взволнованных людей, она заговорила. — Я пока не могу кого-то из вас пропустить в операционную, так как сам процесс ещё не закончен. Состояние у неё критическое. Пока не могу сказать точного диагноза, но мы молимся Богу за её жизнь, — женщина удалилась, а, потерявший ещё в квартире подруги дар речи, Агрест плюхнулся на стул, сжав свои блондинистые пряди и пропуская их сквозь пальцы, пытаясь хоть как-то унять эту дрожь. В коридоре повисла гробовая тишина. Хлоя делала дыхательное упражнение для успокоения и пыталась убедить себя, а заодно и Адриана, что всё будет в порядке, Нино пошёл за валерьянкой, а Адриан просто думал о своём и пытался вникать словам Хлои и возможно поверить в них. Ведь он прекрасно знал, что уже ничего не будет хорошо. Подсознательно он задавал себе кучу вопросов. От самого банального «Каковы будут последствия?» до «Как отреагирует Льюис?». В голове крутились всевозможные картины происходящего. И почему-то большинство из них были зациклены на том, что виновником беды стал сам Адриан. Пусть его вины в происшествии как таковой и не было (он очень хотел в это верить), но комбинация чувств внутри говорила об обратном. Адриан просто не мог нормально думать о чём-либо другом, так как все его мысли занимала Маринетт. Даже в попытке вспомнить свою обожаемую Леди он докатился до того, что видел рассекающую крыши Парижа не ЛедиБаг, а Мари.       «Просто невозможно. Это уже какая-то паранойя. Наверное, успокоительное, которое нам принёс Нино, так влияет.» — Ещё одна авария... — тускло и как-то отдалённо произнёс Нино, облокачиваясь спиной о холодную стенку. Хлоя устало выдохнула. Она уже успела успокоиться и теперь оставалось лишь ждать. Пусть ожидание — это явно не признак семейства Буржуа, но иногда бывают такие ситуации, когда другого выбора просто не остаётся. — Кофе принести? — обратился Ляиф к блондинке, на что та лишь кивнула. Сейчас не было сил ни думать, ни говорить. Чувствовалась лишь пустота. Хлоя была опустошена. Нино вернулся довольно быстро с двумя стаканчиками горячего напитка. Дальше они просидели в полной тишине. Каждый размышлял о своём. Услышав лёгкое посапывание, повторяющееся уже довольно долго, Хлоя наконец повернула голову в сторону Агреста. — Он, кажется, уснул, — тихо сказала девушка, рассматривая вымотанное лицо своего друга детства. — Пускай, — выдохнул Нино, бросая, уже минут как пять опустошённые, стаканчики в мусорное ведёрко. — У него, как и у нас, была тяжёлая ночка. Через минуту уже привычного ожидания из палаты выходит врач. Хлоя и Нино поднимаются с места и подходят к доктору, готовясь задать волнующие их вопросы. Окинув взглядом их и спящего в сидении блондина, мужчина начал говорить. — Это вы близкие мадемуазель Дюпен-Чен? — Да. Что с ней? — спросила Хлоя. Былое волнение начало набирать обороты. — У меня для вас есть две новости. Одна хорошая, другая плохая. Хорошая новость заключается в том, что особо серьёзных наружных последствий на теле пострадавшей не наблюдается. Лишь ушибы и местами шрамы, перелом нескольких рёбер. Сам позвоночник цел, что является просто чудом. А плохая... — доктор выдержал паузу, пытаясь подобрать подходящие слова. — Девушка сильно повредила голову во время аварии. Видимо, весь удар пошёл именно туда. Мы обнаружили сотрясение головного мозга. Жить ваша подруга будет, не переживайте, но боюсь, имеется огромная вероятность амнезии. Мне жаль. Приходите через два дня. Завтра пациентка должна оставаться в покое. Мужчина удалился, а Хлоя с Нино остались бы так и стоять в немом ступоре, если бы не услышали зевок со стороны. Обернувшись, они увидели уже проснувшегося Адриана. — Почему вы на меня так смотрите? Тот, с кем вы говорили, это лечащий врач Маринетт? Он сказал, что с ней? Шатен и блондинка переглянулись, обдумывая, что сказать. Судя по всему, спросонья Адриан особо не разобрал слов доктора, поэтому им придётся всё сообщить ему самостоятельно. Нино подошёл к Адриану и, дотронувшись до его плеча, вздохнул. — Пойдём-ка домой, дружище. Уже довольно поздно. По дороге всё расскажем.

***

На следующий день Адриан ходил, словно в воду опущенный. Его раздражало буквально всё. Той ночью они заехали в пекарню и Хлоя заперла двери на ключ, пересекая все попытки Адриана остаться и присмотреть за Льюисом, аргументировав это тем, что рано утром сюда приедут месье и мадам Дюпен-Чен и это будет значительно раньше того, как самый младший член семейства проснётся. Плагг, также явно чувствующий переживания и состояние своего подопечного, старался лишний раз его не бесить, в основном для восстановления потраченной энергии предпочитая спать. И Адриан был ему искренне благодарен за это. Но настроение отсутствовало ровно до того момента, пока он не решил навестить Льюиса после работы. Оказывается, до его прихода Льюис успел заснуть. Он так сильно ждал прихода Адриана, что заснул прям с готовыми к игре куклами в обнимку.

Адриан аккуратно выглянул наверх в старую-добрую комнату Маринетт, где теперь ночевал Льюис. Осторожно приподнимая люк, блондин застал сидящего в кровати матери мальчика. Он вяло тёр сонные голубые очи, немного щурясь. — Дядя Адриан, это ты? — как-то грустно спросил мальчик. — Да, это я. Что такое? Мне твои бабушка с дедушкой сказали, что ты спишь. Адриан зашёл в комнату, поднимаясь по ступенькам до кровати Льюиса и садясь рядом. — Я спал, — понурил голову мальчишка. — но мне кошмар приснился. — Какой, если не секрет? В комнате образовалась тишина. Адриан видел, как Льюис размышляет, стоит ему это доверить или нет. Мужчина терпеливо ждал, пока маленький собеседник соберётся с мыслями. Немного помявшись, Льюис всё же заговорил. — Мне приснились чёрно-фиолетовые бабочки и мама. Там всё такое чёрное и мама там стоит. Мамочка до сих пор ещё не вернулась? Бабушка сказала, что она спит. Адриан прикусил щеку с внутренней стороны. Чёрно-фиолетовая бабочка? Это описание больно уж смахивает на акуму. А Маринетт? Стоит ли принимать этот сон всерьёз? Даже если и нет, то Адриан или Кот Нуар — не имеет значения — сделают всё возможное, чтобы новая акуманизация не произошла. Он и так для защиты одного пожертвовал многим. Не хватало ещё, чтобы история повторилась. — Да, мама спит. У неё заболела голова и она уснула. Но не переживай. Завтра мы к ней поедем и заберём её, хорошо? Льюис кивнул, а после попросил Адриана не уходить и полежать с ним. Через несколько секунд они уже лежали под тёплым одеялом. Адриан даже в шутку подумал, что не ожидал вот так вот оказаться в постели Маринетт. Льюис крепко обхватил Адриана своими маленькими ручками в попытке обнять. В итоге, сами того не заметив, эти двое заснули.

И вот сейчас Адриан с Льюисом сидят в машине, подъезжая к больнице. Льюис, как и ожидалось, в нетерпении ёрзает в сидении, смотря в окно и крепко держа в руках свой рисунок. На рисунке были изображены он и мама на фоне ночного неба и большой полной луны. Этот рисунок для мамы ему помогал также рисовать Адриан. Оба они надеялись, что Маринетт понравится проделанная ими работа. Они уже стоят около нужной им палаты. Адриан держал Льюиса за руку и всё собирался с силами, чтобы войти. Стоит или не стоит? И как отреагирует Маринетт на его приход? Примет ли гостинцы, что он приготовил специально для неё? Летящие ему на ум откуда угодно вопросы прервал Льюис, дёрнув Адриана за руку. Набрав полную грудь воздуха, Агрест переступил порог больничной палаты «366». — Мамочка! — Льюис освободил свою ладошку от руки Адриана, побежав прямо к матери. Та явно не ожидала столь резких объятий. — Мамочка, я нарисовал тебе рисунок. Дядя Адриан тоже помогал, но разукрашивал я сам. Тебе нравится? —Да... очень, — тепло, но устало улыбнулась брюнетка. Только сейчас Адриан смог решиться посмотреть на Маринетт, и буквально от одного взгляда что-то внутри сжалось. Она была вся бледная, с мешками под глазами. Её голова была перевязана бинтом, а на теле была одета больничная белоснежная сорочка. На неестественно бледной коже виднелись синяки и ушибы. Агрест не мог отделаться от мысли, что где-то там под сорочкой шрамы и швы после операции будут уродовать тело одноклассницы до конца её жизни. Адриан осторожно прикрыл дверь и кажется только сейчас девушка заметила здесь его присутствие. — Маринетт, ты как? Мы с друзьями так беспокоились, когда узнали о том, что произошло. — А что случилось? — синевласка приподняла левую бровь, с непониманием глядя на блондина. Агрест до боли прикусил нижнюю губу, попытавшись унять эмоции.

— У неё может быть амнезия, Адриан. — Амнезия? Как? П-почему? — Она сильно ударилась головой при аварии. Сотрясение мозга. Просто не дави на неё, когда придёшь навестить, ладно?

Ничего не ответив, Адриан просто на ватных ногах подошёл ближе к больничной койке и положил все гостинцы на прикроватную тумбу, присев рядом с ничего не понимающей Маринетт. — Я принёс твои любимые цветы — жасмины и розы. Ты же их так любила ещё со школы, помнишь? — Разве? — уточнила она, с улыбкой беря букетик в руки и вдыхая аромат цветов. — Такие красивые. Спасибо... Эм... А кто Вы? Адриан сильнее прикусил щеку с внутренней стороны, сжимая и разжимая простынь. Когда мадам Сабин и месье Том вернулись с больницы было десять утра и Льюис ещё спал. Адриану разрешили остаться на ночь. Тогда они и сказали ему, что она не помнит никого кроме своего сына. Даже если и касаться Льюиса, то тоже насчёт воспоминаний особо не разгонишься: Мари помнила лишь своё имя и то, что являлась матерью, а сына её звали Льюис. Больше ничего. Поэтому Адриану по приходу в больницу надеяться было особо и не на что, но всё равно что-то неприятно кольнуло. — Мам, ты что? — искренне удивился Льюис, который знал лишь то, что у мамы болит голова и она может что-то изредка забывать, но никто не предупреждал его о том, что она забудет Адриана. — Это же дядя Адриан. Ты мне сама же говорила, что вы близкие друзья. Маринетт слегка смутилась из-за неловкой ситуации, смущённо улыбнулась и пробормотала в ответ «Простите, забыла». Адриан не винил её. Ни в коем случаи. Он сам неловко почесал затылок, про себя решив предупредить Хлою, Иджу и Нино о возможных последствиях их визита. — Ну... как ты себя чувствуешь? — спросил он, посмотрев собеседнице прямо в её лазурные глаза. — Нормально, только голова кружится и болит, а также слегка подташнивает. Но спасибо, что беспокоились... беспокоишься обо мне... Адриан, — запинаясь, ответила Маринетт, с почти незаметным смущением осмотрев своего оппонента. — Я рад, что ничего серьёзного нет, — дружелюбно улыбнулся, заставляя брюнетку залиться лёгким румянцем.       «Стоит или не стоит ей говорить?..» — Маринетт, слушай, я... хотел тебе кое-что сказа-.. Но Адриана прервал Льюис, который всё ещё находился рядом. — Мамочка, давай сегодня с собой на выставку героев Парижа возьмём дядю Адриана?