***
— Каччан! Каччан! Покажи свою метку! - улыбаясь и крутясь возле своего друга, просил мальчик с зелёными волосами и веснушками на щеках. — Отстань, Деку! - блондин махнул на того рукой, даже не обернувшись. Зеленоволосый остановился и потупил взгляд вниз. Улыбка медленно слетела с его лица и мальчик вытянул перед собой руку. Он поднял длинный рукав толстовки вверх и посмотрел на рисунок, изображённый на руке. Это было имя. Было чётко изображено чёрными буквами «Каччан». Когда Изуку только заметил это, он всячески старался стереть это имя со своей руки. Но было бесполезно. На этом же месте были различные шрамы, они будто зачёркивали имя соулмейта. Мидория переживал сильную тоску, его хрупкое и чувствительное сердце ныло и рыдало, заставляя самого парня делать тоже самое, но более сдержанно. Изуку прекрасно знал, как Кацуки относится к нему. Кацуки его ненавидит, унижает, держит позади себя. Иногда блондин даже бьёт его, кулаками ударяя в живот, в лицо, оставляя синяки, по ногам тоже бьёт, а когда видит изумрудного цвета глаза, наполненные слезами, что глядят на него снизу вверх, то лишь довольно ухмыляется и уходит. Для Бакуго нет такого понятия «любить». Для него даже те, кого он называет друзьями, не более, чем пешки, на фоне которых он не выглядит одиноким. Лидер не должен быть одинок, потому что ему нужно кого-то вести за собой. Но Кацуки это нужно лишь для вида. Так он выглядит круче. И уверенней. Изуку был единственным, кто не считал, что Кацуки способен пережить любые неприятности. Все так восхищались Каччаном, что стали считать его настоящим Героем, как Всемогущий. Хотя до Всемогущего ему было далеко. Ну, может, и не очень. Но он ещё не был Героем. Пока что. Мидория радовался, когда Бакуго был счастлив. В такие моменты очень сильно хотелось подбежать к Каччану и крепко обнять его, рассказать о своих чувствах и просто быть услышанным кем-то, даже получив в ответ простой кивок или «Ага». Но Мидория знал Кацуки очень хорошо, и поэтому старался просто идти позади, наслаждаясь клыкастой улыбкой блондина и его алыми глазами, сверкающими на солнце. Блондин не замечал его, но зеленоволосому это даже немного нравилось, ведь если бы блондин точно знал, что рядом с ним идёт Деку, то перестал бы улыбаться и продолжал гордо шагать вперёд, держа нос кверху. Когда Кацуки был раздражён, он часто срывался на Изуку: бил его, не жалея сил. Он рычал и был похож на настоящего хищника. А Мидория был его жертвой. Но причины такой агрессии Изуку никогда не мог узнать, и из-за этого чувствовал себя виноватым. Каччан страдал из-за чего-то, а Мидория даже не может понять из-за чего. Он пытается найти ответ в ярком пламени алых глаз, но те лишь угрожающе и совсем недружелюбно смотрят на него. Он пытается найти ответ в словах блондина, но кроме слов «Сдохни!»; «Ненавижу!»; «Чёртов Деку!» и «Блять!» Мидория ничего не разбирает, так как Каччан, словно сдерживая себя, говорит это сквозь стиснутые зубы, прерывисто дыша. Он пытается найти ответ в действиях друга, но тот лишь бьёт, нанося один удар за другим, смотря куда-то сквозь свою жертву. Иногда он останавливается, чтобы отдышаться. Изуку редко, но ловил на себе взгляды парня, полные сочувствия и сожаления, словно он хотел так сказать «Прости», но даже после этого Бакуго продолжал так же сильно бить Мидорию.***
Каждую ночь Изуку думал о том, как жестока с ним судьба. Он лежал на кровати, глядя в потолок и на имя на своей руке. «Каччан». Человек, который никогда не полюбит Мидорию. Парень закрывал глаза и представлял Кацуки, который подходил к Изуку и крепко обнимал его, шепча что-то на ухо. Зеленоволосый знал, что такого никогда не будет, но почувствовать себя в объятиях любимого человека было достаточно, чтобы успокоиться. Пусть даже это было всё лишь в голове Мидории, но ему казалось, что это как наяву. Что-то внутри трепещало и отзывалось слабым теплом. Даже подобные мысли не могут успокоить ледяное сердце.***
Каждую ночь Кацуки смотрел на имя, написанное на его плече. «Деку». Одна только мысль об этом неудачнике заставляла Бакуго невольно закусывать нижнюю губу, со всей ненавистью рыча это имя. «Каччан, что случилось?» — постоянно спрашивал зеленоволосый парень, когда блондин выбрасывал свой гнев наружу. Кацуки не собирался отвечать ему. Просто есть вещи, о которых не должен знать никто. А на Мидории было срываться проще всего. Запуганный до смерти, усыпанный ранами. Какая лёгкая добыча. Этот несчастный соулмейт Кацуки, с которым ему не повезло, действительно был слабаком. «Каччан! Почему ты так относишься ко мне?!» — раньше спрашивал Деку, вытирая рукавом своей тёмно-зеленой толстовки слёзы. Бакуго не отвечал. Он просто делал то, что хочет, и ему плевать на чувства других. Неужели человек не выдержит и сдохнет, если Кацуки причинит ему боль? Какая глупость. Такие люди просто не могут стать героями. Они слишком слабы и беспомощны, им нужен кто-то их уровня, чтобы всегда вытирал их слёзы и обнимал при каждой встрече. Но Мидория был не самым простым парнем. Конечно, он был неудачником в глазах Кацуки, но чертовски странным неудачником. Он всегда терпел удары Бакуго и позволял срываться на себе, почти не сопротивляясь. Он редко начинал разговор первым, будто знал, что Кацуки не любит общаться с ним. Каждый день приносил новые раны, а Мидории было всё равно. Нет, конечно, пусть и дальше приходит, чтобы блондин хоть немного успокоился, но ведь так и сдохнуть можно! Даже сам Кацуки не знает, как сильно он бьёт. И не знает, когда он начнёт бить сильнее. Он не контролирует себя и порой просто умоляет своё тело остановится, потому что уже просто невозможно смотреть на бесконечные слёзы, что стекают по щекам, усыпанными веснушками, на приоткрытый рот, что хочет сказать что-то, но не может, и из него стекает алая струйка крови, на руки, сжимающиеся в кулаках, дрожащие и раненные. Бакуго Кацуки, конечно, хоть и был жестоким, но не настолько. Он поднимался и смотрел свысока в зелёные глаза Деку, напоминающие настоящий изумруд. Изуку пытался натянуть улыбку, но получалось как-то криво и парень отворачивался. Блондин не понимал этих действий со стороны Мидории. Каждый раз, когда зеленоволосый сбегал от Каччана, натерпевшись ударов блондина, Кацуки смотрел ему вслед и не собирался догонять. Он мысленно кричал ему: «Прости меня, Деку. Надеюсь, твои раны заживут». Но почему-то блондин неосознанно всё равно продолжал эти бессмысленные драки. Ему был нужен Изуку только для того, чтобы избавиться от накопившейся злости. Хотелось наконец объясниться, показать свою метку и увидеть метку своего соулмейта. Но почему-то он всегда отбрасывал эту мысль. Вы думаете, что Кацуки правда хотелось, чтобы раны Мидории скорее зажили? Ошибаетесь. Он всего лишь хотел покрыть полюбившиеся места новыми, более яркими и выразительными царапинами и ссадинами. Так он говорил: «Это только моя игрушка. Лишь я могу делать с ней всё, что захочу».***
Однажды появился такой человек, как Тодороки Шото. Мидории он сразу понравился за свой характер. Шото был похож на загадку, которую нужно разгадать, и этот процесс очень интересен. Изуку постоянно общался с парнем, а вскоре они стали хорошими друзьями. Тодороки казался спокойным, холодным и неразговорчивым парнем. Но он был наблюдателен и рассудителен до мелочей, и, возможно, пока ты гадаешь, какая может быть у него причуда, он уже рассуждает, какова твоя вероятность победить со своей причудой в практическом тесте через неделю. Такому парню, как Изуку, очень долгое время был необходим такой человек, как Шото. С ним можно поговорить на любую тему, и Тодороки выслушает тебя, предложит помощь. Ему можно доверять, рассказывать о самой тяжёлой душевной боли, и он будет слушать до самого конца, спокойно глядя в твои, полные переживаний, глаза, и отвечая не повысит тон ни на чуть-чуть. «Тодороки очень хороший человек. Я был бы счастлив, будь он моим соулмейтом» — думал Мидория, сидя за партой и глядя в окно, где отражался сидящий справа Шото. Так, однажды, Мидория решил рассказать Тодороки о своей метке, о своём соулмейте. Накопившиеся чувства просто вырывались наружу, их сдерживать Изуку уже не мог. — Это Каччан. Кацуки Бакуго, - сказал Мидория, невольно опуская взгляд вниз. Он уже начал бояться, что Каччан как-нибудь узнает об этом их разговоре и тогда Деку не поздоровится. Придётся сбегать. Было страшно представить, как на это отреагирует Кацуки, которому чуждо слово «любовь», который не колеблясь выбрасывает любовные письма и признания, даже не задумываясь над своими действиями. — Тогда всё понятно, - как всегда спокойно ответил Шото, отведя взгляд в окно. Казалось, что он ушёл в свои мысли, и Изуку подумал, что не нужно его тревожить. Он и без того достаточно рассказал. Мидория улыбнулся, молча прощаясь с Шото, но ледяной созидатель остановил его, — Я знаю какого это, любить того, кто тебя ненавидит, - Тодороки улыбнулся и снова посмотрел на Изуку, — Но у тебя сильная воля, Мидория. Мне кажется, что ты справишься. От слов Тодороки на душе у Изуку снова стало легче. Мидория хотел сказать о том, как жестоко Кацуки относится к нему, хотел показать шрамы, которые прятал под длинными рукавами, но подавил это желание. Шото не должен был слушать жалобы Изуку, он и так много сказал и много выслушал. Зеленоволосый парень улыбнулся своему другу, благодаря его за поддержку. Сейчас нужно запихнуть негативные мысли куда подальше и просто наслаждаться этим временем, которое он проводит рядом с Тодороки. Чувствовать, как ветер из окна касается его непослушных волос и играется с белоснежно-красными волосами Шото. «Тодороки такой красивый и такой добрый. Если бы я был твоим соулмейтом, я был бы самым счастливым человеком на Земле». Но быть просто соулмейтами недостаточно. В этом и заключается проблема между Кацуки и Изуку. Нужно любить друг друга. Мидория подошёл к Тодороки ближе и посмотрел в его глаза. Они были разных цветов, но Изуку это нравилось. Он бросил на Шото обречённый взгляд и обнял его, сначала слабо, едва прижимаясь к нему, но когда почувствовал, как объятия последовали в ответ, то сразу прижался сильнее, сцепив руки за спиной Тодороки ещё крепче. Они оба молчали. Изуку не сдерживал слёзы, которые начали стекать по его щекам. Раньше это были слёзы боли после ударов Каччана, но сейчас это слёзы облегчения, слёзы счастья. За дверью класса, прислонившись к стене, стоял Кацуки Бакуго. Свет красных глаз потух во тьме пустого школьного коридора. Парень наблюдал за Мидорией и внутри отдавало неприятной болью. Блондин положил руку на сердце и сильно сжал. Больно было именно там. Бросив злой и недовольный, но в тоже время разочарованный и поникший взгляд на своего соулмейта, блондин пошёл прочь, убрав руки в карманы. Кацуки не знал, как зовётся эта боль. Но ему не нравилось видеть своего соулмейта рядом с другими. Хотя иногда в голову забиралась страшная мысль: что если соулмейт Изуку — это не Кацуки Бакуго? Тогда то, что он видел сейчас, это вовсе не странно. Может, этот половинчатый ублюдок и есть соулмейт Деку. Да блять, быть не может. Бакуго со всей силы пнул камень, что увидел на земле.***
Мидория и Тодороки разошлись сразу, как вышли из школы. Их дома находились в разных сторонах. Хотелось хотя бы ещё немного побыть рядом с Шото, схватить его руку и не отпускать, но Изуку не мог. Он не мог предавать свои чувства. Мидория уже отдал своё сердце Кацуки Бакуго, а тяга к Шото — всего лишь привязанность, желания спрятаться от внутренних конфликтов с самим собой и мыслей о несчастной любви. Пожалуй, Изуку нашёл кого-то, кто услышал его. Только это не Каччан. Зеленоволосый парень шёл домой поздним вечером, задержавшись в школе вместе с Тодороки. Фонари слабо светили, но Изуку не думал об этом. Удар. Мидория был почти уверен, что это был Каччан. Сегодня блондин ещё ни разу не бил его. Однако, когда Изуку обернулся, то увидел вовсе не его. Парень, чьё лицо скрыто рукой, парень, чьё тело было покрыто руками, парень, что нетерпеливо чесал свою шею, и чья зловещая улыбка была видна, если смотреть снизу. — Мы знакомы, не так ли? - сказал Злодей, улыбаясь Мидории, не давая тому подняться. Изуку хотел что-то ответить, но Злодей закрыл рот парня рукой и тот лишь что-то промычал в ответ, — Тише, Мидория Изуку. Я не собираюсь убивать тебя. Зеленоволосый не был уверен, насколько правдивы слова Злодея, но почему-то поверил ему. Однако это не означало, что Изуку собирался смириться со своим положением, поэтому он схватил своей рукой руку Злодея, активируя причуду. Которая отказывалась активироваться. — Тебе не обязательно быть Героем, чтобы помогать другим, - Злодей улыбнулся сильнее и по телу Мидории волной пробежались мурашки, — Ты можешь быть и Злодеем, - он медленно убрал руку с лица Изуку, — Если ты поможешь нам, то станешь сильнее, намного сильнее. Кацуки Бакуго ведь любит сильных? - он ухмыльнулся. — Откуда ты... Почему ты думаешь, что я соглашусь?! - презрительно глядя на Злодея, спросил Мидория. — Потому что ты хочешь быть сильнее. — Я буду сильнее и стану Героем. Каччан на стороне Героев. — Но пока ты ещё не Герой, а часики-то тикают... — Что ты хочешь этим сказать? — Думаешь, раз ты соулмейт Бакуго, то всё так просто? Он и в твою сторону не посмотрит. А вокруг, как я вижу, есть много людей, сильнее тебя. — Я...соулмейт..Каччана?...Стой, не говори так! И почему моя причуда... Мидория хотел сказать «...Не активируется», но его снова заткнули, только теперь не рукой, а ударом в живот. Изо рта брызнула кровь. Напоминает удары Каччана. Так же больно. — Подожди ещё немного, Мидория Изуку. Совсем скоро ты проснёшься Злодеем, и, наконец, сотрёшь эту метку соулмейта. Злодеям она не нужна. Томура Шигараки взял на руки тело Изуку. Он сейчас без сознания. Он не вернётся домой. Он больше не будет терпеть удары Кацуки, и когда он встретит его, то покажет, что не слабак.***
Тёмное помещение освещал лишь свет тусклых ламп. Шигараки Томура сидел рядом с обездвиженным Мидорией. — Осталось только это, - улыбнулся Злодей, холодной рукой коснувшись метки Изуку. Чёрные буквы, казавшиеся нестираемыми, теперь легко исчезали с кожи парня. Особая причуда — стирать метки соулмейтов. Отсутствие метки - отличительная особенность всех Злодеев. Они не нужны, если хочешь быть сосредоточен на одной цели. Это, наверное, больше подходило Кацуки, ведь именно он был человеком, что способен обходится без любви, без её вмешательства в свою жизнь. Но у Мидории было что-то другое, что-то более сильное, чем у Кацуки. Это было желание стереть метку, это были чувства, которые способен понять только несчастный соулмейт: чувство собственной ненависти, тоски, разочарования и одиночества. Негативные чувства рождают в человеке жажду мести, желание чьей-то смерти, гнев, что сметёт всё со своего пути. Здесь дело не в причуде, а в чувствах. Они питают причуду и делают её сильнее. Наверное, именно поэтому Злодей выбрал Мидорию Изуку. Лампа над зеленоволосым парнем загорелась. Его глаза медленно открылись, и они стали красными, словно кровь. Лицо скрыто за белой маской, но пропускает свет алых глаз. Мирная улыбка сменилась на злодейскую клыкастую ухмылку. — Теперь ты Злодей, Мидория, - оценивая новый образ парня, осматривая его с головы до ног, сказал кто-то из Злодеев. Изуку не знал никого из них, кроме Шигараки Томуры. Но он знал одно: на руке больше нет этого имени, заставляющего царапать свою кожу до крови. Теперь Мидория найдёт Кацуки не для того, чтобы научить его любить, а для того, чтобы убить его, избавиться от того, кто всю жизнь смотрел на Изуку свысока.