Дочь Имрахиля

Шурша юбками, молодая княжна Дол Амрота, Лотириэль, дочь Имрахиля, торопливо спускалась по широкой мраморной лестнице. Июньский день подходил к концу, и лучи заходящего солнца проникали в окна, освещая дворец Имрахиля неестественным оранжево-красным светом. Проходя мимо большого зеркала в золотой раме, девушка остановилась, рассматривая себя. За это зеркало князь Имрахиль немало заплатил мастерам. Зеркала вообще считались большой редкостью, так как изготовлять их было довольно сложно. И, несмотря на все старания, отражение в зеркале было каким-то тёмным и несколько мутным. Но, даже этот факт не мог исказить красоту Лотириэль. Да, княжна Дол Амрота по праву считалась одной из первых красавиц Гондора – большие, пронзительные небесно-голубые глаза в оправе тёмных ресниц, высокие скулы, шелковистые волосы цвета вороньего крыла, спускающиеся до талии и две безукоризненные линии бровей. Лотириэль была очень довольна своей внешностью и не знала отбоя от поклонников. Тут дело, пожалуй, было ещё в том, что княжна знала кое-какие женские уловки, и была уверена в том, что даже если бы она не обладала такой эффектной внешностью, число поклонников бы не уменьшилось. Вдобавок к лицу и волосам, природа одарила деву хорошей фигурой – тонкой талией, которую княжна обычно подчёркивала пояском, длинными ногами и отлично сформированным для двадцати лет бюстом. У дочери Имрахиля также была бледная кожа, которую она тщательно берегла от загара. Сейчас Лотириэль была облачена в светло-голубое платье с золотым поясом, выгодно оттенявшее её глаза. Чёрные волосы девушки были распущены и волнами струились по плечам. Но, внешность часто бывает обманчивой, и Лотириэль не была исключением – под маской женственности скрывался необузданный нрав, и все близкие девы знали, какой княжна может быть строптивой и упрямой. С детства девушка была окружена любовью и вниманием, и привыкла всегда добиваться того, чего хотела. Родители ни в чём не отказывали любимой дочке, - Лоти росла избалованной и капризной. Дочь Имрахиля не особо ладила с другими девочками, предпочитая общество мальчишек. Возможно, причина этого поведения была в том, что деву постоянно окружали три старших брата – Эльфир, Эрхирион и Амротос – и они часто принимали младшую сестрёнку в свои игры. В отличие от остальных девушек, Лотириэль не любила рисовать, петь или играть на музыкальных инструментах, хотя извлекать звуки из флейты у неё получалось вполне недурно. Куда больше молодую княжну занимали уроки верховой езды и владения оружием, чего не одобряла мать девушки. Эмилиан всё же надеялась, что с возрастом у девочки пройдёт тяга к лазанью по деревьям и дракам. Княгиня, хоть и внешне была похожа на дочку, по характеру была совершенно другой – вечно спокойная и хладнокровная, она никогда не теряла над собой контроля и редко проявляла какие-то бурные эмоции. Супруга Имрахиля была невероятно женственной и какой-то неземной, что всегда восхищало Лотириэль. Тем не менее, дочь вовсе не стремилась быть похожей на мать – её в себе всё вполне устраивало. Конечно, с возрастом она стала вести себя, как подобает леди… Ну, практически. Сегодня, вопреки запретам матери, девушка отправилась на охоту вместе с братьями. На самом деле, в глубине души деве было жалко животных, и, по словам Эрхириона, «на охоте она только мешает». Тем не менее, Лоти отправилась туда – возможно, даже специально назло матушке, чтобы показать свою независимость. И вот теперь настал час расплаты – несколько минут назад Лотириэль сообщили, что её хочет видеть отец. «Конечно же, снова будут меня отчитывать», - мысленно вздохнула девушка. Она, наконец, оторвала взгляд от зеркала и продолжила свой путь. По дороге в главный зал Лотириэль встретила своего брата Амротоса. Он был третьим ребёнком в семье, и лучше всех ладил с сестрой. У него были тёмные волосы и тёмно-карие, почти чёрные, глаза. У юноши почти не было растительности на лице, что сам Амротос списывал на свой возраст – ему было всего двадцать четыре. Завидев сестру, сын Имрахиля усмехнулся. - У отца сейчас не самое хорошее настроение… Ох, и влетит тебе, - сказал он. В глазах его, как и всегда, плясали весёлые огоньки. - За меня можешь не беспокоиться, - хоть Лотириэль и пыталась сохранять серьёзный вид, она, не удержавшись, улыбнулась. Брату всегда удавалось поднять ей настроение. - Удачи, - хмыкнув, сказал Амротос, прежде чем скрыться за поворотом. У самого входа в зал княжна чуть не врезалась в Илеан, молодую жену Эльфира, старшего брата в семье. Она была миниатюрным, хрупким созданием с соломенного цвета волосами и какими-то бесцветными глазами, обрамлёнными светлыми короткими ресницами. Сейчас Илеан беременна – эту истину выдаёт сильно округлившийся живот, да и Эльфир не делал из этого секрета, хвастаясь тем, что скоро жена родит ему наследника. Честно говоря, Лотириэль не понимала, за что брат полюбил эту неприметную девушку – уж явно не за внешность. Блондинка была через чур доброй и мягкосердечной, вечно стремилась всем помочь, и это в какой-то степени даже раздражало княжну. Холодно кивнув в ответ на дружелюбную улыбку Илеан, Лоти вошла в зал. Имрахиль стоял и о чём-то беседовал с Эмилиан. Амротос, кажется, был прав насчёт того, что князь был в дурном расположении духа – между бровей у Имрахиля пролегла складка, а на лице не было и следа обыкновенной добродушной улыбки. Лицо же Эмилиан, как и всегда, было непроницаемо, и понять по нему что-нибудь было невозможно. Когда Лотириэль вошла, поклонившись, разговор прервался. - Подойди сюда, дочь моя, - Имрахиль произнёс это спокойным тоном, но что-то в его голосе заставило Лоти без лишних вопросов повиноваться. Девушка подошла к отцу. - Зачем вы меня позвали? – спросила она, обращаясь к родителям. Ей ответила мать. - Мы уже устали повторять, дорогая, что тебе следует вести себя более подобающе твоему статусу, и перестать уже быть мальчишкой. Пора взрослеть, девочка моя, тебе ведь уже не десять лет. Ты сильно огорчила нас сегодняшней выходной – знатным дамам не дозволяется участвовать в охоте. Это занятие сугубо мужское… Но ты ведь сама всё это знаешь, - голос Эмилиан, как всегда, был спокоен. В нём не было ни негодования, ни раздражения, - И да, дочь моя, пора бы уже задуматься о будущем. Я имею в виду, что если ты и дальше будешь отклонять предложения руки и сердца, то рискуешь остаться старой девой. Тебе уже двадцать лет… Я вышла замуж за твоего отца, когда мне едва исполнилось шестнадцать. Мы найдём тебе достойную партию, дорогая моя, но тебе придётся тоже приложить кое-какие усилия. Ты меня понимаешь? Лотириэль слушала мать, не перебивая, а в душе у неё уже росло негодование. - Но я в ближайшее время не собираюсь замуж, - сказала она как можно спокойнее. Княжна не хотела пока расставаться со своей свободой и покидать отчий дом. Тут заговорил Имрахиль. - Ты слышала, что сказала леди Эмилиан? Что значит, не собираешься? Нет, дочь моя, замуж тебе всё равно придётся выйти. И чем скорее, тем лучше. На свете очень много достойных и знатных мужчин, так что… Тут дева не выдержала и осмелилась перебить отца: - Я сказала «нет», отец! Это моё право – выходить замуж или не выходить! В голосе князя зазвенела сталь: - Хочешь ты этого или нет, но ты выйдешь замуж. - Только если сама захочу! – девушка перешла на крик. - Что значит, сама захочешь?! - Только если по любви! - «По любви»?! Так и знал, что не стоило тебе давать читать всякие романы! - Хочешь сказать, что сам женился на маме только по расчёту?! Пререкания прервала Эмилиан. - Любовь приходит с годами, девочка моя. И прекрати разговаривать с отцом в таком тоне, - голос княгини был как всегда спокоен. - Хорошо, но… Но я не выйду замуж! Не выйду! – Лоти топнула ножкой и скрестила руки на груди. Терпению Имрахиля пришёл конец. - Довольно! Ты сейчас же отправишься в свои покои и подумаешь о своём поведении! В ближайшее время я выдам тебя замуж за достойного человека, хочешь ты этого, или нет! – вскричал он. - И не подумаю! – возразила Лоти. - Это мы ещё посмотрим, - Имрахиль был в ярости. Лотириэль давно не видела его таким, - Лайта! Элмиас! Уведите Лотириэль в её покои и проследите за тем, чтобы она оставалась там! Две служанки, тихо сидевшие всё это время в другом конце зала, с поклоном приблизились. - Идёмте, госпожа, - сказала Элмиас и княжна, бросив последний гневный взгляд в сторону родителей, в гордом молчании удалилась. За ней поспешно засеменили девушки. Лайта была кудрявой пепельной блондинкой, Элмиас – смуглой брюнеткой с широкими скулами и чуть раскосыми карими глазами. Княжна вошла в свои покои, оставив служанок сидеть у резной двери, и кинулась на кровать. Ей хотелось плакать, – так было себя жалко, – но Лоти пересилила себя. «Слезами горю не поможешь», - вспомнила она, - «Надо что-то делать… Только вот что?» Ответ пришёл сам собой. Побег. «А почему бы и нет?» - пронеслось в голове у девы. Как-то раз Лотириэль уже сбегала из дворца, правда, вернулась через день. Так почему бы и сейчас не попытаться? «Нет, замуж поневоле я ни за что не пойду. Вот убегу я, и они пожалеют, что так обращались со мной», - подумала княжна. Плакать ей окончательно расхотелось, и сейчас плутовка уже вовсю обдумывала план побега. - Так, для начала надо всё подготовить… - пробормотала она. Через полчаса Лотириэль уже собрала дорожный мешок, положив туда пустой бурдюк для воды, пару яблок, лежавших в комнате, сменную одежду – две туники, пояс и кое-какое нижнее бельё, нож, лежавший в тумбочке, несколько других вещей, которые так или иначе могли понадобиться… Затем княжна подошла к окну и выглянула в него. Из него открывался вид на гавань. Солнце уже почти зашло за горизонт, оставляя красные блики на воде. Небо рядом с ним казалось окрашенным в розоватые тона. Девушка с удовольствием вдохнула знакомый с детства воздух, пахнущий морем, и подумала, что, возможно, ещё долго не вернётся в Дол Амрот. Затем Лоти перевела взгляд вниз, чтобы прикинуть примерное расстояние до земли. «Верёвка понадобится длинная, причём очень даже… Только вот где её достать?» - подумала девушка. Тут в дверь постучали и княжна Дол Амрота, запихав дорожный мешок под кровать, сказала томным голосом: - Войдите. В дверь с поклоном вошла Лайта. - Госпожа, вас зовут на ужин. - Я не приду, - отрезала Лотириэль. Пусть расценивают это как знак протеста, ей всё равно, - Я отказываюсь есть. Так и передай отцу. - Но, госпожа… - Нет. Я не буду есть, я же сказала. А теперь ступай. Лайта, поклонившись, вышла. Дождавшись, пока её шаги стихнут вдали, юная княжна принялась за дело. Достав из дорожного мешка нож, она разрезала простыню и пододеяльник, не уцелела даже наволочка. Полоски ткани Лоти принялась связывать между собой и вскоре у неё получилась вполне длинная «верёвка». Но сбегать сейчас было крайне глупо – ещё не совсем стемнело. «Нет, надо дождаться, когда все уснут», - подумала дева. План Лотириэль был предельно прост: ночью надо было с помощью верёвки вылезти из окна, дойти до конюшен, незаметно увести своего коня, Асфеля, взять меч, который она по удачному стечению обстоятельств тоже оставила в конюшне (хотя неясно было, зачем Лотириэль брала его сегодня на охоту) и покинуть город. Только вот «просто» - это только в мыслях, а на деле… Итак, ложась спать, вместо ночной рубашки девушка надела кожаные штаны для верховой езды и белую тунику. Талию она, по привычке, подчеркнула чёрным поясом. Сверху Лотириэль надела тёмный плащ с капюшоном, а на ноги – кожаные сапоги. Девушка, конечно, вовсе не спала – она сидела на краю кровати, постоянно прислушиваясь и ожидая, когда же все наконец уснут. Просидев так несколько часов, дева поняла, что пора действовать. Княжна Дол Амрота взяла самодельную верёвку и привязала её к железному крюку для одежды. Убедившись, что простыни крепко связаны, она перекинула другой конец «верёвки» через окно и, взяв дорожный мешок и накинув на голову капюшон, принялась спускаться вниз, держась за верёвку и цепляясь за каменную стену замка. И вот, наконец, спуск кончился, Лоти оказалась на земле. Отцепить простыни она не смогла, так что пришлось оставить на виду эту явную улику. Вздохнув, девушка крадучись направилась в сторону конюшен. Ей в ноздри сразу же ударил запах конского пота, навоза и лошадей. Конюх, должно быть, тоже спал, и княжна без труда вошла. Подойдя к стойлу своего жеребца, она отыскала меч, надела на коня седло и прочие причиндалы, стараясь не шуметь, прикрепила к седлу дорожный мешок и, взяв Асфеля под уздцы, вывела его из конюшен. По пути, к счастью, ей не встретилось ни одной живой души. Как только Лотириэль оказалась на свежем воздухе, она вскочила в седло и погнала коня к Восточным Воротам, которые были открыты круглые сутки. Всадница вихрем проскочила мимо сонной стражи и покинула Дол Амрот. Она гнала Асфеля во весь опор и остановилась, только когда её родной город остался позади. «Даже удивительно, что всё прошло так гладко…» - подумала очень довольная собой Лоти. Она похлопала коня по шее, позволяя ему перейти на шаг. Было довольно темно, так что ехать надо было осторожно. Она направилась подальше от моря, справа от неё маячил горный хребет Дор-Эн-Эрниль. Географию своего края Лотириэль знала довольно хорошо, но её географические познания заканчивались за пределами реки Кириль. Честно говоря, сейчас дочь Имрахиля понятия не имела, что делать дальше. «А, ладно, будь что будет», - отмахнулась от тяжёлых мыслей Лоти. Так или иначе, а побег уже был совершён, пути назад нет. Девушке становилось плохо от одной мысли о том, как ей влетит, если она сейчас вернётся домой. Хотя дочь Имрахиля собиралась бодрствовать всю ночь, её вскоре сковала дремота, и Лоти уснула в седле. Уже под утро она решила сделать привал у какого-то ручейка. Привязав коня к ветке чахлого деревца, росшего у воды, Лотириэль забралась в спальный мешок, который заранее прикрепила к седлу, и забылась спокойным сном.