Spring day

- Хоа? Ты… как ты тут оказалась? – Юнги крепко сжал одну руку в кулак, а другой нервно постукивал по двери. В его глазах читались удивление и паника, но девушка этого не замечала. - Разве тебе Юна не сказала? Я приехала за ней, но перед отъездом решила зайти к тебе. Мы не виделись уже так давно, я очень соскучилась по тебе, - Хоа подошла ближе, сводя с ума Юнги еще больше своим легким прикосновением к его руке. Как от ожога, он отдернул руку и попятился назад. - Да, она рассказала мне, но также она сказала, что мы с тобой не увидимся, так как вы тут только на пару часов, - Шуга отводил глаза куда угодно, лишь бы не встречаться с загадочным взглядом его бывшей возлюбленной. - Рейс отменили. Наш вылет завтра утром, поэтому я решила повидаться с тобой. Разве ты не соскучился? – девушка не уступала ему, не позволяя увеличивать расстояние между ними. - Хоа, чего ты добиваешься? Мы закончили с этим в тот же день, когда ты уехала от меня, не сказав и слова. Тогда ты оборвала со мной все связи и бросила Хосока. Нам всем было вполне ясно, что это конец. Я не понимаю тебя. Не думай, что я не рад тебя видеть: я счастлив снова увидеть твое лицо. - Но что не так? Вот она я, та самая Хоа, которую ты любил и, возможно, любишь до сих пор. Я вижу, как ты ведешь себя со мной. Тебе до сих пор неловко ловить мои взгляды, ощущать мои касания, но эта реакция холоднее, чем была прежде, - Хоа сократила до минимума расстояние между ними, прикоснувшись ладонью к его лицу. Юнги затаил дыхание и поднял на нее взгляд, накрыв своей ладонью ее. - Перестань, пожалуйста. Проблема в этом всем только одна – я любил тебя, робел перед тобой, боялся твоего взгляда, потому что считал, что посмотрев тебе в глаза, я никогда не смогу тебя больше разлюбить. Но я ошибался. Это все было в прошлом. Пусть это время и останется там, где ему следует быть – в далеком пр… - не успев закончить первую решительную фразу за эти несколько минут рядом с Хоа, Юнги ощутил на своих губах настойчивый поцелуй, от которого бросало в жар и становилось трудно дышать. Такой же поцелуй, что был когда-то его первым. Юноша на короткое мгновенье забылся о том, кто он и где он. Перед его глазами была только картина ясного, солнечного дня, когда на душе играла любовь. В тот самый день Хоа подарила ему первый поцелуй, от которого мурашки бежали по телу, и бросало в легкий жар. Наивная, безосновательная подростковая влюбленность, которую уже сложно назвать любовью. Это скорее было первым испытанием на наличие бушующих гормонов. Только сейчас, в этот самый момент, Шуга понял, что ему уже давно все это безразлично, безразлична та детская любовь и Хоа. В его душе не было того, что он ощущал при одном лишь взгляде на Мэлс. И сейчас, необдуманно, идя на поводу у воспоминаний, он отвечает на ее поцелуй, который уже ничего не значит, но лишь на пару секунд. - Зачем ты это делаешь? – он резко разорвал поцелуй и отошел от девушки, смотря ей прямо в глаза, в которых не читалась та доброта, любовь и невинность, что была у прежней Хоа. Но она оставалась невозмутимой. - Что делаю? Целую тебя? Неужели ты этого не хочешь? – Хоа подошла ближе к нему, одними пальцами касаясь его щеки, но Юнги ничего не ощущал, лишь внезапную отвратность ко всему происходящему, поэтому он схватил ее запястье и отдернул от себя ее руку. - Нет, не хочу. Ты, случайно, ничего не перепутала? Как я знаю, нас с момента расставания уже ничего не связывает. Ты ведь приехала сюда, чтобы забрать Юну, вот и продолжай делать то, зачем пришла, - процедил Шуга и отвернулся от девушки, открывая ей дверь, намекая на то, что ей уже пора, но у Хоа были другие мысли на этот счет. - Думаешь, я так просто уйду? А вдруг ты ошибаешься, и я приехала сюда из-за тебя? – девушка не хотела сдаваться и до последнего пыталась поймать взгляд, но получала лишь безразличие в ответ. - Это твое дело, но я еще раз повторяю: между нами все уже давно кончено. И ты первая сделала такой выбор, когда скрывала от меня то, что было между тобой и Хосоком, тем самым делая больно ему. Мне было всего-то… Сколько? 17? Я тогда даже не знал, что такое любовь. Ты просто мне нравилась, а я уже строил великолепные отношения в своей голове. Но сейчас мне уже давно не 17, и мое сердце принадлежит другой, - Юнги излучал свою фирменную серьезность, от которой кровь в жилах стыла. - Ммм, я тебя давно таким серьезным не видела. Аж непривычно. Неужели появилась девушка, которая смогла растопить сердце холодного и мрачного Мин Юнги? Такая все таки существует? Выказываю ей свое уважение, - Хоа рассмеялась, вызывая у Юнги удивление. – Вот только жаль, что такой прекрасной девушке, которая смогла полюбить такого черствого и грубого человека, придется страдать. Ведь она влюбилась в такого паршивца, который целуется с другой. Я ведь заметила, что ты ответил на мой поцелуй. Ах, как печально. Жаль ее, она напрасно тратит на тебя свое время, - фыркнула Хоа и, развернувшись на каблуках, уже собиралась уходить, как неожиданно застыла у двери. - Поцелуй? Отношения? Что здесь происходит? – перед девушкой стоял Хосок, уставший после длительной тренировки. Он не сводил глаз с Хоа, которая покраснела от стыда. Она уводила взгляд в сторону, не в силах смотреть на него. Возможно, он стала более холодной и стервозной, но чувство стыда перед Хоупом за все прошлое у нее еще немного осталось где-то в глубине души. Находясь под осуждающим и опечаленным взглядом парня, она решила просто сбежать, но от себя не сбежишь, как и от совести. - Юнги? Может, объяснишь мне? – Хосок не стал долго наблюдать за убегающей Хоа, поэтому переключился на Юнги. Тот нервно переминался с ноги на ногу, не зная, как начать рассказ. Его, кажется, смущает эта ситуация еще больше, чем саму виновницу. - Хоуп, мне жаль, что так вышло. Я знаю, что она значила для тебя. Ты любил ее гораздо больше, чем я. Хотя, я даже не могу сказать, что действительно любил ее. Тогда я не знал, что она – твоя девушка, правда. Она держала меня в неведении так же, как и тебя. Я узнал о твоих чувствах к ней только после ее отъезда. Поэтому никому не говорил о том, как мне было тяжело после расставания с ней. - Поэтому ты с ней поцеловался, спустя столько лет? Потому что она тебе безразлична? Очень интересно, Юнги. Ладно - я, но неужели тебя ни капли не волновали ваши с Мэлс отношения? Она доверила тебе свое сердце, а ты вот так отвечаешь на ее чувства? Похвально, Юнги. Молодец, хорошая работа. Ты умеешь отталкивать от себя людей. Я, конечно, знал, что Хоа себе на уме, но любил ее даже такой. Но ты, мой лучший друг, ни разу не сказал мне об этом, хотя видел, что я переживал из-за нее. Отличный вышел день. Спасибо. Сразу два самых важных человека в моей жизни причинили мне боль. Лучше не придумаешь, - глаза Хосока блестели, а руки сжимались в кулаки. Он криво улыбнулся и усмехнулся, уходя прочь из студии Юнги, громко захлопывая за собой дверь. « Опять, я опять один. Наедине со своей паршивой личностью» - крутилось в голове Шуги. Он обессилено сел на пол, зарываясь руками в волосы. Ему казалось, что все начинает налаживаться. Что он, наконец, может позволить себе не бояться любви и следовать за своим сердцем, но его глупые эмоции привели его в тупик еще больше, чем когда либо. Страх, мрачный и тяжелый, поглотил его разум, не позволяя размышлять здраво. Тишина медленно добивала его, потому что в ней отчетливо слышались осуждающие голоса в его голове. От которых не сбежать. Хосок блуждал по улицам шумного города, глотая холодный воздух. Всюду ярко сверкали лампочки, вывески мигали разноцветными огоньками, снег медленно падал, оседая на темных волосах парня. Он просто обожает снег, его ощущение на оголенных ладонях, любит белоснежные хлопья, падающие на ресницы. Но сейчас это не приносило никакой радости. Из головы совсем вылетел тот факт, что через пару дней - День Рождения Ви, а там и Новый Год. В любой другой день, он бы уже считал секунды до этого дня, но не сегодня. Настроение пропало, на душе было паршиво и мерзко, а сердце – втоптано в грязь. Хоуп был совсем разбитым, но держался, как мог. Он бродил по улицам, не зная, куда идет. Пытаясь совсем не выбиться из колеи, он зашел в магазин, чтобы купить для Тэ подарок, который он думал купить уже давно. Все были такими приветливыми и радостными, в преддверии Нового Года. Хосок всегда смотрит на счастливых людей с улыбкой на лице, будто сам заряжается от них позитивной энергией. Но сейчас от его взгляда бы и цветок завял. Он аккуратно спрятал подарок в рюкзак и поплелся дальше. Хоуп ступал шаг за шагом, не зная маршрута. Он слишком хорошо знает Сеул, чтобы потеряться. Но также он слишком хорошо его знает, чтобы найти то место, где ему бы сейчас стало спокойнее всего. - Хосок? Ты заблудился, что ли? Ты живешь в другой стороне города. Эй? Ты в порядке? Я тебя не узнаю, - перед ним в дверном проеме стояла по-домашнему одетая девушка, с очками на глазах и свободным пучком из волос. Она удивленно смотрела на юношу, скрестив руки на груди. Ей хотелось смеяться от нелепости ситуации. Сам Чон Хосок стоит перед ней с грустным лицом и разбитым сердцем. А ведь когда-то он проводил почти все свободное время в этой квартире, играя с девушкой в компьютерные и настольные игры, поедая кукурузные шарики и строя планы на будущее, в котором они оба – успешные танцоры. Но вскоре все изменилось. Теперь парень практически не общается с ней и забыл дорогу в то место, где он оставил свою дружбу и детство. Никто не виноват, что их дружба угасла. Просто дети выросли, а то самое будущее, которое они строили вместе, настало быстрее, чем они ожидали. Но в нем уже не было места друг для друга. - Ладно, неважно. Заходи. У меня есть чай с земляникой, - Софи ярко улыбнулась, пропуская вперед Хосока. Тот лишь через силу улыбнулся в ответ и одними губами произнес слабое «спасибо». С каждым глотком любимого напитка Хоупа ему становилось спокойнее. Горечь уже не так сильно сжимала его сердце, и он позволил себе выговориться. Он понимал, что поступает эгоистично, заявляясь к лучшей подруге детства только тогда, когда ему так хреново. Но Софии ничего не имела против. Она отличалась своей понимающей и чуткой натурой, поэтому не осуждала Хосока в том, что он предпочел отдать все свое время танцам, а не ей. Видимо поэтому она тоже не осуждала себя, потому что сделала точно такой же выбор. Но судьба продолжала сталкивать их. В этот раз – в качестве звезды и стажера в одной компании. Они не бросали друг на друга злые и осуждающие взгляды, не старались сделать друг другу больно за то, что когда-то оба пережили тяжелое время без дружбы друг с другом. Нет, наоборот, они были спокойны. Даже как-то слишком спокойны. - Прости, что пришел к тебе вот так, без предупреждения, - уже более твердо проговорил Хосок, вручая девушке пустую чашку. Она лишь усмехнулась. - А ты все так же считаешь меня своей прислугой, Чон Хосок. Знаешь же, где кухня и раковина. Не волнуйся, я ничем важным не была занята. Тем более, двери в мою квартиру всегда открыты для тебя. Может, мы и перестали общаться, но я все еще остаюсь твоим другом, как бы ты не поступил. Я всегда рядом с тобой, - Софи похлопала парня по плечу и ободряюще улыбнулась. Убрав руку, она собралась уйти на кухню, но сильная хватка Хоупа перехватила ее, прижав к себе. - Спасибо тебе большое. За мой любимый чай, за тепло, за твою дружбу. Мне было без тебя тяжелее, чем я думал. Я скучал по нашей дружбе, по нашему общению, скучал по тебе. Прости, что говорю это только сейчас, - Софи от удивления выронила чашку. Ее сердце забилось чаще. Она была счастлива, что не сдалась и продолжила быть рядом с ним. Она всегда была поблизости, когда ему было нужно. Начиная от мелочей, когда он забывал свою воду, а она незаметно подсовывала другую бутылку. Покупала ему лекарства и готовила еду, когда он болел, и передавала через мемберов. Незаметно подсовывала небольшие сладкие подарки на Дни Рождения, а ему оставалось лишь гадать, откуда они. Она всегда была неподалеку в то время, как он внимательно изучал ее глазами на тренировках, осознавая, как она изменилась со времен детства. Он делал это незаметно, даже для себя. Он боялся подойти к ней, думая, что этим сделает все только хуже, но все равно помогал ей на тренировках в качестве партнера. Каждый раз, когда она уставала, а тренер не давал отдыха, он выкладывался из последних сил, работая за двоих, чтобы Софи было легче. Когда она падала, ему было так же больно, как и ей. Он покупал ей лекарства, которые ее подруги потом накладывали на поврежденные места. Он старался быть ей опорой хоть где-то, где он сможет чувствовать себя свободно. Они оба все это время так старались не отстраняться еще сильнее и не заметили, как стали ближе, как прежде. Но им, видимо, нужен был тот момент, когда кто-то сделает первый шаг. И вот этот момент настал. Софи смотрела на него с любовью и радостью, обнимая в ответ. Она чувствовала облегчение, что к ней вернулся ее лучший друг, который стал для нее когда-то целой Вселенной, ее Чон Хосок. Им не нужно было слов, чтобы понять, что теперь все будет по-другому. Не так, как было в детстве, и не так, как было до этого момента. - Хмм, странно, - Мэлс сидела за столом и наблюдала за погасающим экраном телефона, из которого доносились гудки. - Все еще не ответил? – Мари оторвалась от книги и подошла к подруге, сев напротив нее. - Нет. Может, я что-то неправильно сделала? Или он передумал? Я не могу с ним связаться три дня. Я себе места не нахожу тут, а он даже на звонок ответить не может, - девушка с надеждой в глазах не сводила взгляда с телефона, ожидая услышать голос, которого ей так не хватало. В голове крутились разные мысли, начиная от расставания и заканчивая плохим состоянием Юнги. Для нее все было лучше, нежели второе, от чего на душе становилось еще более беспокойно. - Так, спокойно. Он ведь знаменитость, может, он занят. Он ведь у нас творческая натура, из студии не вылазит, наверное. Тэхен тоже не отвечает на звонки. Намджун сказал, что их не видит практически и всю подготовку ко Дню Рождения Тэ возложили на его плечи и плечи Лис. Лора с Джином бегают в поисках подарков. У всех свои заботы. Так что, не волнуйся. - Я не могу. У меня странное чувство, и я ничего не могу поделать с этим, - Мелисса нервно стучала по столу, как бы Мари не пыталась ее успокоить. - Раз ты так переживаешь, то езжай к нему сама. Думаю, никто не будет против, все и так заняты. А Юнги пусть только попробует что-то вякнуть. Езжай, а то я уже не могу смотреть на то, как ты долбаешь пальцами этот бедный стол, - Мэлс, не долго думая, кивнула и, схватив куртку, быстро выбежала из квартиры. Девушку без проблем в пустили в общежитие, попросив лишь не создавать шумихи и не привлекать к себе внимание. Она пробралась на второй этаж, где находилась студия Юнги. Мэлс неуверенно подошла и постучала, пару минут ожидая ответа. - Юнги, ты здесь? Это Мэлс. Открой, пожалуйста, - негромко произнесла она, удивляясь мягкости своего тона. Так она еще ни с кем не говорила. Она улыбнулась себе, осознавая, что меняется, когда рядом с Юнги. Спустя пару секунд девушка услышала щелчок замка и скрип двери. Перед ней стоял Шуга, лицо которого было, как у смерти. Темные круги были больше, чем глаза, а слабость сочилась из каждой клеточки его тела. Мэлс ужаснулась от того, насколько болезненно он выглядел. Ей сразу захотелось уложить его в постель и накормить до отвалу. - Мэлс? Ты зачем приехала? – Юнги смотрел на нее шокированными глазами, полными стыда, но девушка этого даже не замечала, акцентируя внимание на его внешнем виде. - Потому что три дня уже ни видела тебя и не слышала и слова. Что с тобой? Ты выглядишь так, будто умираешь? Мне страшно за тебя, Юнги. Мне больно смотреть на тебя, ты будто… Юнги! – сердце Мэлс стало биться быстрее, чем когда-либо. Она с ужасом наблюдала, как Шуга сползает вниз и садится на пол. Обхватив его лицо руками, она стала вглядываться в его еле открытые, затуманенные глаза. По щекам стали катиться неожиданные слезы. - Да что же это такое! Юнги, что происходит? Ты слышишь меня? Объясни, чем я могу помочь тебе? – ее охватывала паника, сопровождающаяся неконтролируемыми рыданиями. - Все в порядке, не плачь, - Юнги вяло поднял руку, вытирая с лица Мэлс слезы, которые все не прекращались. - В каком еще порядке! Что ты несешь! Юнги, прошу, объясни мне, что с тобой. Мне страшно, Юнги! – взгляд девушки внезапно упал на пол студии, где лежали несколько упаковок от таблеток. В голову забралась одна единственная мысль, страшнее всех предыдущих. От этого рыдания превратились в истерику, а руки нервно дрожали. – Ты что натворил, идиот?! Ты чем думал вообще! Зачем?! - Ты можешь считать меня слабым и никчемным, но так оно и есть на самом деле. Я лишь проблема для всех. Я совершенно глупо потерял лучшего друга и предал тебя из-за одного глупого, бессмысленного поцелуя, - тихо проговорил Юнги, смотря Мэлс прямо в глаза. - Какой еще поцелуй? О чем ты? – девушка никак не могла успокоиться, паникуя еще больше. Ее не волновала ни измена, ни предательство, ни поцелуй. Только он. Самое важное для нее было в этот момент - он и его жизнь, без которой она уже не представляла своей. – Неважно, мне все равно. Без разницы, кого ты целовал, меня больше волнует, зачем ты наглотался этих дурацких таблеток! – кричала она, продолжая трясти Юнги. Он лишь слабо улыбнулся и накрыл руками ее ладони. - Мне так повезло, что я смог по-настоящему полюбить. Прости, что приношу тебе одну лишь боль. Раз за разом. - Мне плевать! Ты забыл? Я ведь сказала, что готова пройти через все трудности, через боль и страдания. Я готова рискнуть, лишь бы быть с тобой, а не без тебя, идиот! - Прости, - прошептал Юнги, закрыв глаза. На пару мгновений Мэлс перестала плакать, шевелиться и дышать. - Стой, нет, не смей засыпать! Открой глаза, слышишь! Юнги, прошу тебя. Не смей оставлять меня. Ты не имеешь права. Умоляю!