Разожги во мне пламя

Татьяна Бурая Оказавшись на кровати я стала жадно целовать ее шею оставляя в последствие засосы, Катя не делала ничего лишнего, давая мне полную власть. Мои грубые и небрежные поцелуи стали спускаться к ключице. Я до конца не осознавала, что я сейчас делаю. Мне хотелось насладиться этим моментом и поэтому я оторвалась от поцелуев. Мой взгляд стал бегать по всему ее телу, мне хотелось прикоснуться губами к каждому миллиметру ее тела. Катя тяжело дышала, а я гладила ее по бархатной коже. Сначала мои пальцы слегка касались ее плеча, после мое внимание обострилось на ее груди. Кончиком пальца я описала вокруг груди знак бесконечности и провела дорожку к животу нарисовав на нем сердечко. Мои мысли обострились. Я понимала, что в последнее время представляла очень часто наш «первый раз», но он в мечтах был явно не таким образом. Я оставила нежный поцелуй на ее пупке и помогла раздвинуть ноги. Наклонившись, я стала оставлять нежные поцелую в зоне бикини, приближаясь постепенно к ее клитору и начиная жадно его посасывать. — Ты так прекрасна. — с ухмылкой произнесла я оторвавшись от ее набухшего от возбуждения клитора. Я чувствовала от нее напряжения, она ничего не ответила, лишь смотрела в потолок и все также тяжело дышала. Пристав я наклонилась к ее уху и оставила легкий поцелуй. — Расслабься детка, все только начинается, ты же не хочешь боли?! — прошептала ей в шею и мои губы стали касаться ее кожи. Тем временем мои пальцы гуляли вокруг ее клитора и два из которых резко вошли внутрь. От этого Катя выгнулась и немного вскрикнула, с начала я не поняла почему, но по ее мимике я поняла — ей больно. Я убрала от нее свои пальцы и отстранилась. — Продолжай, не останавливайся. — сказала она негромко. — Раз уж начала, доведи дело до конца, не останавливайся на полпути. Мое осознание стало наполняться страхом, но тем не менее я продолжила и вновь вошла внутрь блондинки. На этот раз я сделала это как можно нежно. Начиная лишь с одного пальца. Когда Катя уже была уже более раскрепощенная, второй палец последовал также в нее. Я целовала нежно ее грудь и живот. Постепенно боль блондинки утихла и пришло наслаждение. На этот раз она вскрикнула уже не от боли, а от удовольствия. Катя с каждой секундой дышала все тяжелее и я понимала — она на пике. Сделав еще резкие движения внутри нее, я вышла из ее плоти и склонившись над ее лицом, поцеловала в губы. Дыхание Кати постепенно стало пришло в нужный ритм. Оставив на шее еще пару нежных поцелуев я отстранилась от нее и присела на край кровати, а девушка перевернулась на бок, спиной ко мне. С начала моя рука хотела вновь оказаться на ее теле.Она уже была в воздухе, чтобы прижаться к ее телу. Мне хотелось ее обнять, но я понимала это лишнее.«Рада ли я тому, что произошло? Я пожалела об этом! Фил был прав, он говорил, что я пожалею о своих словах и именно это произошло.» Я больше не могла находится в этой комнате, в этом напряжении и выйдя из нее я спустилась по лестнице. Уперевшись руками об стену, я начала бить ее кулаком с каждым моментом сильнее. — » Черт! Черт! Черт! Какая же я тварь! Какая же я сука! Что я блять наделала?! Какого хуя?! Я…я не знаю что теперь делать, как после всего этого мне смотреть ей в глаза?!» — Мысли, мысли мысли. Они не останавливались и пожирали меня заживо. Я чувствовала себя последней сволочью и я не могла поверить во всё это. Я называла ее шлюхой. Приписывала романы к разным мужчинам. Верила в грязные и пошлые слухи о ней, но она оказалась чиста. Абсолютна чиста. Я никак не могла поверить, что я окажусь у нее первая. Никак. Я начала плакать, мои ноги подкосились и я упала, а кулаки начали бить уже пол. Эмоции бушевали в полном объеме. Силы бить пол постепенно иссякли и я просто удобно села на него, уперевшись спиной об стену. Уже наступил рассвет, было утро и Катя начала спускаться по лестнице. Она молча прошла мимо меня и взяла свою сумку, которую ранее бросила у дивана в гостиной. Содержимое сумки, а именно косметичка выпала из нее и блондинке пришлось наклониться, чтобы все собрать. Я поднялась на ноги и подошла к журнальному столику возле дивана и взяв конверт с уликами о ДТП, протянула его Кате. — Держи. Ты заслужила. И еще…постарайся ничего не забыть…— сказала я ей тихо. Девушка поднялась и взяла конверт из моих рук. — Хорошо. Надеюсь, ты сделаешь так, как и сказала. И ничего больше с меня не потребуешь, потому что мне больше нечего тебе дать. Я уже за всё с тобой расплатилась подарив тебе свою невинность. С сегодняшнего дня, с этой самой минуты…мы друг-другу больше ничего не должны. Я больше никогда не захочу тебя видеть. Надеюсь ты с полна счастлива, что одержала победу, госпожа адвокат. Смерть твоей любимой стоило того же?! Прощай! — дрожащим голосом говорила блондинка еле сдерживая слезы. Я ничего не смогла ей ответить и она немедленно удалилась из моего дома.

***

«Надеюсь ты с полна счастлива, что одержала победу, госпожа адвокат. Смерть твоей любимой стоило того же?!» — её слова…они настолько ранили меня. Стоя под душем и скрывая слезы, я вспоминала последние ее слова, которые сказала Катя пару минут назад. Она сказала «Прощай». Она не хочет больше никогда меня видеть и я ее понимаю. Я сама больше не хочу себя видеть. «Стало ли мне легче после того как воспользовалась ее невинностью? Стоило ли это того? Нет. Нет. Нет. Никак. Этим самым я ранила не только ее, но и себя. " — Капли холодного душа стекали по моему лицу и телу. Мне не хотелось выходить из душевой кабинке, ведь именно тут мне хоть немного было легче. Я сильно ранила Катю. Я сильно ранила себя. Она никогда меня не простит и от этого мне становилось еще больнее. Только сейчас я уверена, в том, что все рассказы Гирша бред. «Как я вообще могла ему поверить?! Идиотка! Дура!» — Я наказывала себя словами, но этого уже не исправить. «Почему нельзя просто взять и вернуться в прошлое и не делать этого? Почему все настолько сложно и больно?!». — В данный миг мне просто не хочется жить и существовать в этом мире.

Наши сердца, словно хрусталь. Даже если любовь сильна, но ты продолжишь бить туда, оно сломается, оно разобьется вдребезги. Если мы полюбили кого-то, то не прекратим любить так просто, это невозможно. Но когда любовь действительно уйдёт, не важно, как сильно ты захочешь её вернуть. Если однажды она ушла, то больше никогда не вернётся. Тогда приходит безысходность. Боль. Страдания.

***

Час холодного душа помог мне выплакать все мои слезы. Я вышла из душа в махровом белом халате, вытирая волосы полотенцем проходя в гостиную. Остановившись возле дивана я увидела какой-то предмет. Мне пришлось наклониться и убедиться, что это помада. Катина помада. Я подобрала предмет и присела на диван. На моем лице появилась маленькая улыбка.— «Возможно это шанс. Последний шанс. Единственный шанс. Я еще могу все исправить. Мне лишь надо под предлогом появится в квартире блондинки и этот предлог самый шикарный — забытая помада. ДА!» — думала я сжимая в руках предмет. Екатерина Хорошенко

***

Все случилось. Мне не хотелось в это верить, но это так. Мне было больно, очень больно. Я быстро покинула дом Бурой. Выйдя из здания у уперлась о каменное ограждение, чтобы немного придти в норму. Мое сердце разбито до самого предела. В какой-то момент я все же надеялась, что она на это не согласиться, даже если я ей это позволяла. Но ей этого хотелось. Надеюсь наш секс окупил всю ее боль и я расплатилась сполна за смерть ее любимой. Я села в машину и кинула конверт на пассажирское сидения. Уперевшись руками об руль, я продолжила плакать. Это было невыносимо. Мне не хотелось близко находиться здесь и тяжело вздохнув я наконец поехала в сторону дома.

***

Мои тело было словно ватное и оно с трудом меня слушалось. Я шла и ничего вокруг не замечала. Ноги сами вели меня к нужному месту. Подойдя к лифту дома и еле подняв руку, я нажала на кнопку вызывала. Мой разум была словно в пространстве и я была явно не в этом мире. Лифт приехал и мне потребовалось довольно много времени, чтобы понять, что он приехал и произошло этого тогда — когда дверь лифта закрылась. Нажав кнопку повторно, дверь вновь раскрылась и я зашла внутрь нажав на кнопку нужного этажа. Доехав на лифте до нужного этаже мне вновь потребовалась время чтобы понять, что я на месте. Выйдя из него я направилась к квартире, но подойдя к ней, мое тело снова зависло. Я стояла и смотрела на дверь до тех пор пока она не открылась и там не показался Фил. — Катюш! Ты чего здесь стоишь?! И…где ты была всю ночь? Я тебе звонил, но ты не отвечала! И что это за конверт у тебя в руках?! — Фил пытался взять у меня конверт, но я отмахнулась от него, проходя в квартиру, но он не отступал. — Что за конверт? Почему ты молчишь? Ты слышишь меня? Катя?! — Слышу…но не хочу отвечать. — я вновь отмахнулась от Фила. — Мне нужно в душ! Я грязная…хочу смыть с себя эту грязь. Я быстро зашла в душевую комнату и закрылась на ключ. Наконец я могла ощутить струю воды на своем теле, пропитывая до нитки каждую частичку своего тела, мне просто хотелось на всегда смыть прошедшую ночь не оставляя на своем теле ни следа.

Пытаюсь не любить, Пытаюсь сердцу запретить. Чем больше сопротивляюсь, Тем громче сердце кричит «i love you». Стараюсь не думать, Внимание не обращать. Но все же сердце растаяло Полюбила ту, кого нельзя. Чем больше сердце сдерживаю, Тем сильнее люблю. Почему всё так? Почему? Я не хочу… Так хочу прекратить любить тебя… Чем больше люблю, Тем мне больней. Но я не пойму, Почему с каждой встречей Я ненавижу тебя сильней. Почему я должна любить тебя? Просто ответь, Почему всё так? Почему?

***

Когда я вышла из душа в моей комнате стояла мать и увидев меня она кинула в меня конверт с уликами. — Как ты получила эти улики? А? — я молчала и ничего ей не отвечала, мать стала трясти меня за руки, пытаюсь до меня достучаться. — Я спрашиваю как ты получила эти улики?! — А какое предложения сделала тебе Бурая? — тихим и дрожащим голосом последовал мой ответ. — Только не говори мне…— мама выпучила глаза и отстранилась от меня, ее речь стала невнятная от шока. — Не говори мне, что ты свое тело обменяла на улики?! Как ты могла, Кать? Почему ты поступила так глупо? Так глупо! — мама стала слегка колотить меня в грудь и в ее голосе слышалось разочарование. — У тебя хоть осталось чувство собственного достоинства?! Ты знаешь, что поступила ужасно и ты ни чем не отличаешься от… — От твоего прошлого занятия, мама? — сквозь прилив новых слез продолжила я речь матери. — Катя! — мать была в бешенстве и ударила меня по лицу, я была слаба и поэтому сразу же упала на пол. — Катюш, Катюш, ты как? — Фил присел возле меня и обеспокоенно осматривал ушиб.— Катюш, ты серьезно это сделала? Но зачем… — Почему ты сделала что-то настолько глупое? — в бешенстве говорила мама смотря на меня сверху вниз. — Потому что я глупая, мама. Я могу использовать только такие методы, чтобы все прекратить… — Из-за этого…она будет думать что ты доступная. Почему ты поступила так низко? — мать подошла ко мне и наклонилась чтобы вновь меня ударить на Фил прервал ее порыв. Я встала на ноги и подошла к ней. — Обо мне никто не подумает хорошо, сколько бы добра я не сделала. Тогда почему я должна волноваться о других? — практически в истерики говорила я со слезами на глазах. — Я сделала всё, чтобы со всеми расплатиться. С этого дня нет ничего, что может пошатнут твой статус, мамуля. У тебя не будет дочери — преступницы. Ты ничего не будешь должна Виктору. Почему же ты несчастлива? Или я еще должна стать любовницей Виктора, чтобы тебя осчастливить? — Замолчи сейчас же, Катя! — крикнула мать, дав волю эмоциям, она также начала плакать и вновь замахнулась для удара. — Ударь меня! Давай! Избей меня до смерти. Такая как я…всё равно не делает никогда ничего хорошего. — моя истерика накалялась и меня начало трясти. — Я никогда никому не хотела причинить боль…но…но почему…почему меня всё равно обвиняют во всех грехах?! Она…ты… Виктор… Марина! Каждый меня обвиняет в том, чо я разрушила их жизни. А как же я?! Хоть кто-нибудь беспокоиться обо мне? Или моя жизнь недостаточно ужасна? А? Сколько еще мне нужно платить за это, чтобы было достаточно?! — меня трясло, слезы лились градом, я упала вновь на пол и склонилась на четвереньки, Фил склонился рядом со мной и попытался меня обнять, переместив мое тело к себе на колени. — Кать, ты так сильно любишь Таню? — вытирая мои слезы спросил Фил. — Катюш… — Я не достойна кого-то любить…никто не любит меня… — Неправда! Я люблю тебя! — сказал друг и обнял меня. Он сам от такого порыва пустил слезу. — У меня никого не осталось, у меня никого нет. — говорила я нервно, Фил обнимал меня все крепче и пытался утешить. Мать все это время молчала не говоря ни слова. Но в какой-то момент она нарушила свое молчание. — Катюш…прости…— сказала негромко мама вытирая свои слезы и тоже присела на пол рядом с нами — Я причинила тебе так много боли?! Катюш…прости меня, такую безжалостную тварь и ужасную мать, как я…прости меня дочь. Прости…