И узнаю тебя во всех...

— Здравствуй! «О, боги! Выдержу ли я этот разговор? Его молчание угнетает. Почему молчит?» — крутилось в голове у Линды. Отойдя в сторону, Кристиан впустил в дом гостью. — Линда, что ты здесь делаешь? — сорвался на крик Кристиан, не до конца осознавая, что происходит. Ее появление вызвало злость. Пройдя в гостиную, девушка расположилась в мягком, уютном кресле у окна. — Поговорить пришла. Неужели ты совсем не рад меня видеть? — Как-то не ожидал тебя увидеть здесь. Зачем пришла? Тебя же что-то привело? — Кристиан, я поговорить хочу. Не переживай, не буду я ни на что претендовать. Съежившись от холодного взгляда не так давно любимого человека, девушка продолжила: — Я когда уехала, чтобы тебя забыть завела роман на съемках и забеременела. Я очень хотела тебя забыть. Глаза Кристиана метали молнии, он сдерживал себя, чтоб не сорваться на Линду. — Я знаю, хоть и не был до конца уверен. Вас Аньес видела. Злость нарастала в Линде, она не думала, что разговор будет проходить в такой холодной атмосфере. И как Аньес могла что-то узнать? — А ты изменился, стал не такой, как раньше. Недавно мне стоило только тебя поманить, и ты бежал, как собаченка за костью. — Кость оказалась не свежей. — фыркнул в ответ Кристиан, направляясь к входной двери, открыл ее, чтобы проводить незваную гостью: — Я понимаю, в тебе говорит обида. Поэтому просто уходи. Я не хочу, чтобы тебя видела Джоанна, ей волнения ни к чему. — Так ты волнуешься за свою ненаглядную! Я не уйду, я хочу посмотреть ей в глаза, она-то не знает, что ребенка я не от тебя жду. Мне Элен рассказала, что она не верит, что я беременна не от тебя. Пусть помучается, а я посмеюсь над ней. Кристиан уже замахнулся, когда его руку что-то остановило. — Джоаннааа… Возвращаясь домой, Джоанну что-то подгоняло, она не понимала, почему ее так тянет домой. Пройдя не один десяток магазинов, она должна была валиться от усталости, а ее что-то словно несло. Выходя из лифта, она услышала, как открылась дверь квартиры Стива, но не сразу поняла, что за девушка разговаривает с ее Кристианом, но по смыслу разговора поняла, что незнакомка — Линда. Зайдя в квартиру, увидела, что Кристиан хочет ударить девушку. Вцепилась в его руку. — Здравствуй, Линда. Джоанна уже стояла перед Кристианом, отрезая его от собеседницы. — Рада тебя видеть. Ты хотела мне в глаза посмотреть? Смотри! Хотела посмеяться? Смейся! Что стоишь, как вкопанная? — Джоанна, привет. Почему ты со мной так разговариваешь? Стоя с опущенной головой, Линда ругала себя за вспышку гнева. Зачем наговорила все это? Ею управляла обида или то, что ее не встретили с распростертыми обьятиями? Она не могла ответить себе на этот вопрос. — Почему? Ты спрашиваешь почему? Я весь разговор слышала. Я прошу у тебя прощения и каюсь, что забрала свое так поздно. Что же ты не смеёшься? Слезы текли из глаз Линды: — Джоанна, прости меня, я не знаю, что на меня нашло. Кристиан так со мной разговаривал, что я не сдержалась и наговорила ему гадостей. Хотела его обидеть. — Отомри уже, Кристиан, и иди ставь чайник. — обратилась Джоанна к парню. Кристиан обомлел от просьбы любимой, но молча пошел в сторону кухни. Ставя чайник на огонь, вспомнил, что хотел ударить Линду, и ему стало очень стыдно. Заварив ароматный чай, он вернулся в гостиную. Девочки сидели на диване в обнимку, просили прощения друг у друга и что-то уже обсуждали. — Вот тебе и девочки, только что была буря, а теперь сидят обнимаются. Вот пойми этих женщин. Раздумья Кристиана прервала Джоанна, которая уже проходила мимо него, ведя за руку Линду на кухню пить чай. Рассевшись за кухонным столом, Кристиан сел рядом с Джоанной, которая, улыбаясь, разливала чай по чашкам. Линда, посмотрев на ребят, почувствовала укор к самой себе. Она смотрела на них и понимала, что ничто и никто не сможет разбить эту пару. — Ребят, простите, я не знаю, что мной двигало, когда я говорила, что беременна от тебя, Кристиан. Джоанна, и тогда, в комнате у девочек, я специально пришла с тобой поговорить, я знала, что ты встанешь на мою сторону и будешь винить Кристиана. Я только потом поняла, что во мне играла обида, самолюбие, но исправить уже, как я думала, ничего нельзя. Не так давно мне позвонила Элен и рассказала все: что вы вместе и, конечно, рассказала о беременности Джоанны. Я рада за вас и за тебя, Кристиан, потому что ты нашел в себе силы и исправил положение, вернул Джоанну. Простите меня. Кристиан гладил ладонь Джоанны, обдумывая все, что сказала Линда. — Линда, прости, я виноват перед тобой. Мне стало скучно из-за отсутствия Джоанны, я принял скуку за любовь, я знаю, что неприятно это слышать, я сожалею. Нужно было сразу тебе все рассказать, может, тогда и не было бы всего этого… — Линда, а отец ребенка знает про него? — спросила Джоанна. Девушка покраснела от стеснения: — Нет, я не говорила с ним об этом. На завтра я взяла билет до Брюсселя. Нужно решать, что делать и как жить дальше. Я теперь не одна и не имею право лишать ребенка отца, я поговорю с Томасом, а там видно будет. — Линда, в любом случае, ты не останешся одна, у тебя есть мы, твои друзья, которые помогут и поддержат. Я рада, что между нами нет больше недоговоренности, и я надеюсь, что мы останемся друзьями. У меня есть предложение: так как Линда завтра уезжает, сегодня нужно устроить праздник. Кри-Кри, звони ребятам, будем праздновать. Джоанна, смеясь, кружилась по кухне, а все попытки Кристиана угомонить ее приравнивались к нулю. Вечер проходил в теплой дружеской атмосфере. Друзья радовались тому, что Кристиан и Линда выяснили все и не держат обид друг на друга. Джоанна весь вечер танцевала и была счастлива тому, что ее окружают любимые ей люди. Вечер катился к завершению. Возвращаясь домой, Кристиан ворчал на Джоанну за то, что та отказалась ехать домой со Стивом и Кристиной, заявив, что хочет пройтись. Проходя мимо аллеи, она взяла парня за руку и потащила за собой. Пройдя метров десять, остановилась и огляделась по сторонам в поисках чего-то: — Нам туда. Пробираясь через кусты папоротника, она остановилась, разглядывая что-то. — Смотри, эти качели стоят здесь со времен моего детства. Мы со Стивом сюда бегали тайком от родителей, и он меня раскачивал на них. У меня аж дух захватывало, я думала, что если он меня чуть сильнее раскачает, то я до неба дотронусь. Джоанна уже усаживалась на качели, а Кристиан все ворчал. И вот толчок, и еще. Она, уже весело смеясь, пыталась достать до неба, подставляя свое смеющееся лицо встречному ветру, который с радостью играл в ее волосах. Наконец, остановив качели, Кристиан завопил во все горло: — Ты, американская дылда, совсем с ума сошла? Что творишь, ты ж беременна?! Пошли уже домой. Джоанна хохотала в обьятиях своего Кри-Кри и была самая счастливая на свете. Может кто-то и решит, что это какая-то больная любовь, и она не имеет права на существование, но она существует, и будет жить в сердцах тех, кто открыто любит, без оглядок на прошлое.