Предупреждение:
Эту главу легко можно пропустить, информативности очень мало. Но нам необходима была эта глава для того, чтобы понять почему герои в дальнейшем будут вести себя так, а не иначе. Глубже разобраться в характере их взаимоотношений и взгляде на самих себя. Кому это не интересно, тот не читает, комментарии типа: «а на фига?», будут безжалостно удаляться, ибо есть предупреждение.
***
POV Андрей Жданов. Ромка глянул на нас с Катюхой с такой обидой, что я прямо почувствовал, как Катьке захотелось его погладить по голове, чтобы он не обижался, но она сдержалась, понимая, что Малиновский, это диагноз, чуть дашь слабину, тут же решит, что прощен, перейдет на шуточки, а из его рассказа нужно будет зерна от плевел клещами отделять. А времени у нас на это не было. Ни на перемирия, ни на утешения, ни на что-то другое, никак не связанное с нашими сегодняшними планами. Тем более, что о примирении речи вообще пока не шло. — Кать, у вас под самым носом вражина засела, а ты мне: «рассказывай, Малиновский, дальше»! Ты хоть понимае… — Ромка, с нашей вражиной мы как-нибудь разберемся сами, давай по существу, пожалуйста. А если сказать больше нечего, то спасибо за информацию, мы пойдем сами все узнавать остальное, — перебила его Катя. — Прости, я думал, что… Ладно, прости. В общем, и Ларина, и Изотова без работы сидели, возраст, сами понимаете, «кавалергарды, век не долог»*. А Хмелин им обеим твердо пообещал годичный контракт и по десять штук баксов, если они смогут незаметно вытащить контакты закупщиков «Zimaletto» вместе с образцами контрактов, и эскизы моделей готовящейся к выпуску коллекции вместе с эскизами не раньше и не позднее кануна раскроя тканей. — Бл… — чуть не выскочило у меня, — Блин! Мы с Катей переглянулись, он собирался не просто украсть одну коллекцию, он собирался сделать с нами то, что в конечном счете, как мне теперь представляется, сделаем с ним мы, доведем-таки Толеньку до полного банкротства. И если раньше мы думали ограничиться только показательным выступлением, то теперь фигушки, пусть получает по полной программе. — Что, Палыч? — прервал свой рассказ Ромка. — Да так, ничего, планы Хмелинские понравились. Давай дальше. — Не доверяете, значит, — понял Малиновский. — Понятно. Обидно, но понятно, тем более, что вы правы, иначе бы эти куклы так хорошо не просчитали свой план. А они просчитали, и все потому, что я так предсказуем оказался. Ладно, слушайте дальше. — он помолчал, несколько раз судорожно вздыхая. Было очень видно, что ему самому противно до невозможности все, что он натворил. — Ларина прекрасно знала, что если она наведет меня на сайт, я как подорванный начну уговаривать и тебя пошариться на нем. Тут Ромка так затравленно взглянул на Катю, что она даже брови хмурить не стала. — Ну, прости ты меня, Кать, дурак я, дурак, признаю, но я не со зла, я… — Ром, давай не отвлекаться сейчас на извинения, нет времени. Если эта история тебя хоть чему-нибудь научит, значит уже хорошо, тем более, что… — Катя прикусила губу, чтобы не проболтаться. — Что? — Тем более, что тебе самому это нужно больше, чем кому бы то ни было. — выкрутилась Катюша. — Рассказывай. — И снова ты права, мне самому надоело быть кроликом. — Кем? — переспросил я. — Кроликом! Меня так назвала… Ладно, не важно. В общем, когда ты, Палыч, на этот сайт не повелся, девочки… Хотя, какие они девочки? Сучки они драные! Они ведь меня-то просчитали, а тебя не смогли. Решили, что ты не устоишь, и они расквитаются с тобой по полной программе, когда ты начнешь бегать от жены налево, а затем и разведешься. У Лариной, в отличие от Леры, главная цель во всей этой истории была месть тебе, Андрей. А ты… Ты снова не оправдал ее ожиданий. Тогда они скорректировали свой план, отказавшись от личной мести и вплотную занявшись промышленным шпионажем. Ты же у нас парень обстоятельный, как при Натке хранил в ноутбуке свои секреты, хоть и запароленные, так и продолжаешь, ноутбуки меняются, привычка остается. План был в общем-то прост и вполне выполним. — Ромка, приступай уже к плану. — рявкнул я. — Хорошо. Вечером, за день, за два до раскроя, Ларина должна была как следует подпоить Потапкина, уе… ублажить его, дождаться пока он уснет, взять ключи, пробраться в твой кабинет и накапать во все чистые стаканы по пятьдесят капель какого-то «Прозалитана»**. Это так называемая сыворотка правды со снотворным эффектом. Человек спит, назавтра ничего не помнит, но в таком состоянии его можно раскрутить на любое откровение, врать он не может, как под гипнозом. Все это Ромка рассказывал унылым, монотонным голосом, но вдруг оживился, даже глаза у него стали хитрыми. — Тут Петр и добил Изотову! Оказывается, это статья, причем гораздо более тяжелая, чем промышленный шпионаж, а если есть последствия, то это вообще урон здоровью. Так вот детективщик и сказал Лерке, что и у тебя, и у меня есть медицинское заключение о причинении вреда, и что сидеть им, не пересидеть. Прикинь? — Прикинула, — зло буркнула Катюша, — жаль, что такого заключения у нас нет. Ни на секунду бы не задумалась, посадила бы обеих. — Катюша, мы им устроим что-нибудь повеселее, не расстраивайся, — улыбнулся Малина. — Мы их обеих на YouTube выставим, им оттуда одна дорога будет, в порнуху, да еще и слава такая прогремит, что они на всю жизнь запомнят этот урок. — Нет! Никаких YouTube не будет, — сказала жена, как отрезала. Мы с Ромкой недоуменно посмотрели на нее и она пояснила. — А если кто-то из них за ум возьмется, если захочет ребенка родить? Нужна будет потом малышу такая мамина популярность? — Я сразу понял, о ком подумала Катенька, а Малина, на свою голову, ерничать начал. — Ага, ты их еще пожалей, они наворотили такого, что голова кругом, а ты… — Добрая, да? — разозлилась Катюха. — А давай я не буду доброй, а? Ни к кому! В том числе и к тебе, давай мы рядом с роликом об этих гадинах выставим ролик и о тебе? А, Ромочка? Ты ничуть не меньше… Как ты не понимаешь?.. Такая репутация… Эх, Ромка, а ведь мне показалось… — жена начала задыхаться. — Одно дело посадить их за реальное преступление и совсем другое, когда дети страдают. — Какие дети, при чем здесь дети? Нет у них детей! И еще неизвестно будут ли. На проезжей дороге, знаешь ли, трава не растет! — Малина все еще был в запале, потому и продолжил спор. — Заткнись! — мне показалось, что Катька влепит сейчас Роману по роже. — Скольких девчонок ты сам отправил на эту проезжую дорогу? У скольких из-за тебя никогда не будет детей, Роман Дмитриевич? Сколько из-за тебя не просто дешевками стали, а на панель пошли? Так что заткнись! Жена все-таки влепила Роману по роже, не физически, так словами. Уж лучше бы действительно влепила. Малиновский скукожился, взгляд его снова потух. — Ты теперь всегда мне будешь припоминать прошлое? — глухо выдохнул он. — А что, не нравится? Вот об этом я и говорю. Посадить Ларину с Изотовой стоило бы, совершили преступление — отвечайте. Выходите из тюрьмы и живите дальше, как сами решите. А YouTube — это навсегда припоминание прошлого, при чем не только для них, но и для их близких. Ты ведь не хочешь такого для себя, правда? — Все, Кать, проехали. — я погладил жену по плечу. — Думаю, что ты уже предельно ясно объяснила свою позицию. Я ее уважаю. — Знаешь, я тоже, — совершенно неожиданно согласился и Ромка. — Представил сейчас ролик в сети о себе и понял, что ты права. Он не ерничал, честное слово. Он не ерничал! Он действительно понял и сам, не дожидаясь понукания, продолжил рассказ. — В общем, Ларина все выполнила, на второй день привела Изотову, вместе было проще осуществить свой план. Тут я им очень помог, это правда. Им даже пытать тебя Палыч, не пришлось, я сам за них сделал это грязное дело. — А может, и хорошо, что ты, а не они, — неожиданно сказала Катюша. — Это еще почему? — Поди знай, что у Лерочки на уме было. Еще раздела бы Андрея, разделась сама, да и устроила бы спектакль с демонстрацией фотографий, а то и видео в сети, а это, знаешь ли… Так что все, что не делается, не делается к лучшему. — Черт возьми, а ведь ты права, — встрепенулся я. — Пойди потом доказывай, что я не верблюд. Тем более тебе. Я перед тобой стоял, а ты меня подозревала, что это я с какой-то Миленой болтаю на сайте, и сколько мне пришлось потом оправдываться? Так что очень хорошо, что ты сам подсуетился, Малина. — Я одного не могу понять, — задумчиво сказала Катюша. — Ведь все, каждая фраза, каждое слово этой Милене была написана в твоем стиле, Андрей. Я была уверена, что это переписываешься ты. Как такое могло быть? — А вот это уже ваша Наташа подсуетилась? — продолжил Ромка. — В смысле? — Катя, видно, только теперь начала понимать роль нашей горничной в этой грязной истории. — Ром, а для чего им вообще Наталья понадобилась? У них же был план. Четкий, разработанный, касающийся работы, зачем они влезли в наш дом? — А потому что не надо быть добренькой, Катя, — довольно жестко ответил Ромка. — Таскаешь свою горничную на показы, покупаешь ей путевки в те же места отдыха, где расслабляются наши дивы, пускаешь в свой дом всякую шваль, вот результат и не заставил себя долго ждать. — Я пускаю? Слышишь, Андрей? Я пускаю! Не он приводил к нам всяких… Всяких… А я пускаю. Видеть тебя не могу! — вскрикнула жена. — Андрей, я к Василию, подожду тебя там. Потом сам мне все перескажешь. Даже не оборачиваясь, не кивнув на прощание головой, Катюша выбежала из кафе. — Я опять ляпнул какую-то хрень, — мрачно констатировал Малиновский. — Да уж! Большим умом твоя речь не отличалась. Давай уже, рассказывай дальше. — Наташа познакомилась с Лерой на показе мод в Гостином Дворе, где о около полугода назад. — У нас не было там презентации в это время. — Зато Неделя Японской Моды была, и Катя потащила на презентацию свою горничную. — Точно! Я вспомнил. — Вот там, в туалете они и ознакомились. Уж не знаю, для чего это нужно было тогда Изотовой, может, на всякий случай, может, она все никак не уймется и надеется хоть как-то отравить вашу с Катей жизнь, я не знаю. Но Лера Наташку приветила, приблизила и вообще «подружилась» с ней. А когда они с Лариной решили подработать шпионажем, то тут они о горничной и вспомнили. — И что посулили? — Ларина посулила развод, она же с сайтом замутила воду, а то, что твоя Наталья спит и видит те… — Ни одна из них не моя, ясно? — Ясно. И как мне их называть? Наталья домашняя, Наталья дикая? — хохотнул Роман. — Как хочешь, так и называй, но она не моя. — Ладно. Кстати, а как фамилия домашней? — Ты будешь очень смеяться, Ромка, но ее фамилия Малинина. И Ромка заржал…