Однажды в давние времена

      Утро нещадно наступило. Ему было все равно на людей, на их жизнь, на последствия, которые принесет восход солнца. Утро просто наступило, так же, как и тысячи раз до этого. Безразлично пожимая плечами, показушно хмурясь и усмехаясь тому, как живые создания начинают сонно метаться под лучами солнца, которые неловко начинали скользить по земле.       Кто-то торопился начать свой день с подготовке к томительной работе, кто-то, ужасно ворча, терли веки, чтобы наконец проснуться. Умино же сбежал из царства снов одним из первых и теперь нервно кусал губу, сидя в своей комнате. Кровать, на которой он проводил все ночи до этой, теперь казалась невыносимо жесткой и...одинокой. Парень попытался отмахнуться от воспоминаний и мыслей, навязчиво лезущих в его голову. Теперь, когда рассудок больше не был отуманен ночью, он понимал, что поступил опрометчиво.       Прошлой ночью было невозможно отказаться, воспротивиться собственным чувствам, но... Ирука должен был. Как поданный, как оруженосец, как...друг? Сейчас же он просто создал проблемы, которых можно было избежать.       Как ему теперь смотреть в глаза принца? Как себя вести? Все резко стало слишком сложным. И Умино понимал, что теперь можно запросто забыться и возжелать большего, но... Но это будет непозволительно. Поэтому он должен вести себя так же, как и раньше. Словно ничего и не произошло.       Так для всех будет лучше.       Парень выглянул в окно. Солнце поднялось в небе уже достаточно, чтобы напомнить о том, что пора браться за работу. Душевные метания не повод, чтобы забыть о своих обязанностях. С тяжелым вздохом он поднялся с кровати, подходя к потрескавшемуся зеркалу. Волосы все еще были растрепаны. Все же, стоило ему проснуться, и он выскочил прочь так, как был, надеясь укрыться в еще существовавшей полутьме коридоров замка. Вроде, хоть в этом удача была на его стороне.       Рассеянно проведя пальцами по собственным прядям, Ирука вздрогнул, вспоминая чужие прикосновения. Нет, нельзя. Соберись.       Он зажмурился на секунду, отгоняя наваждение, и решительно собрал волосы в хвост, перевязывая и хлопая себя ладонями по щекам. Это все было лишь сном. Это ничего не значит. Это не должно мешать принцу.       Бросив еще один взгляд на себя в зеркало, Умино зарекся вспоминать хоть что-то. Все его мысли должны быть о работе - не более. Он должен восстановить черту, чтобы не попасть в неприятности. И чтобы не вовлечь в них Какаши... Принца. Да.       Дверь с раздражающим скрипом захлопывается за его спиной, дрожью отдаваясь в ноющих мышцах. Еще одно напоминание о случившемся.       Самое время завалить себя обязанностями до состояния, когда просто не будет времени на посторонние мысли. Довольно. Достаточно.       Ирука спускается по каменным ступеням. Шаги гулом отталкиваются от стен, позволяя этому шуму сосредоточиться на том, чтобы в голове не было ни единой мысли. Так будет лучше. Для всех.       Точильный камень привычно ложится в руку. Это успокаивает, словно говоря о том, что ничего особенного не произошло и все продолжает идти своим чередом. Мир не рухнул и не изменился. Он все такой же. И это умиротворяет.       За стенами раздается ржание лошадей и стук копыт. Мужские голоса настойчиво повторяют пропустить принца. О, хорошо, если он уедет на сегодня. Им обоим стоит остыть и побыть раздельно. Привести голову в порядок.       И все равно парень чувствует укол разочарования или... одиночества. От этого хочется отмахнуться, но стоит Умино подумать об этом, представить, что он весь день будет непривычно один и как-то... тяжело на сердце. Ему с трудом удается подумать о том, что это отличная возможность абстрагироваться от общества принца. Ирука цепляется за эту мысль, как за последнюю возможность выжить и, наконец, получается сконцентрироваться целиком и полностью на работе.       Но мысли нет, нет да возвращались к размышлениям о том, куда уехал Какаши. Насколько? Когда вернется? И чем больше Умино уставал, тем чаще он думал про принца. Словно это придавало ему сил, помогала боли в мышцах пройти и сделать еще хоть что-то из обязанностей.       Остальные слуги третировали его сегодня даже меньше, чем обычно. Возможно, из-за того, что особое отношение принца к нему не мозолило им глаза. Еще одна весомая причина, чтобы снова прочертить границы.       Ирука был твердо уверен в этом, несмотря на постоянно всплывающее в мыслях лицо Какаши и ощущение чужих пальцев на своей коже. Умино не имел права быть эгоистом. Он даже близко не ровня принцу.       И все же его уверенность пошатнулась, стоило Какаши оказаться перед ним на следующий день.       - Ваше Высочество?.. – Ируке даже не пришлось делать вид, что он удивлен. Потому что он и вправду был удивлен тому, что, несмотря на то, что принц должен был поспешить отдохнуть с дороги, предпочел найти его в веренице коридоров замка. – Что-то случилось?       Юноша усмехнулся и, оглядевшись по сторонам, толкнул его за дверь кладовки. Умино запаниковал. Ничего хорошего это не предвещало. Он попытался выскользнуть обратно в холодный коридор, но Какаши не только не дал ему это сделать, но наоборот, лишь сильнее вжал в стену. У Ируки не было и шанса против него.       Умино рефлекторно дернулся, а затем повторил свой вопрос. Принц посмотрел на него с усмешкой, словно парень задал ему самый глупый вопрос на свете. Потом тяжело вздохнул и уткнулся лбом в его плечо.       - Мы не виделись больше суток. Неужели, ты совсем не скучал, Ирука? – прошептал он в тишине узкого помещения. Его дыхание обжигало шею Умино, и тот слегка вздрогнул. В голове гулом отдавалось лишь одно:       «Нельзя»       - Мне кажется, что у Вас ворох других дел, поэтому… - парень попытался снова дернуться прочь, пока он еще мог здраво мыслить. Но договорить не смог. Чужие губы мягко коснулись его шеи, ведя линию вверх, и Ирука почувствовал, как его собственное дыхание резко сбилось. Кожу обожгла усмешка, и он услышал, как принц заговорил:       - А может я хотел украсть у тебя поцелуй перед сном?       Умино почувствовал, как у него вспыхнули уши. Было тяжело снова взять себя в руки, но парень привел себя в чувство тем, что до боли закусил нижнюю губу. И бросил твердый взгляд в лицо отстранившегося Какаши.       - Это приказ? – Ирука смотрел максимально хмуро, стараясь дать понять всем своим видом, что он против. Что он этого не хочет. Чтобы скрыть собственную ложь. Парень знал принца и знал, что его эта фраза заденет за живое.       Так и было. Принц дернулся, будто от пощечины и, грустно усмехнувшись, отстранился, медленно проводя пальцами по щеке Умино. От скользнувшей тоски в чужих глазах – у парня сжалось сердце.       - Я никогда не смогу тебя заставить делать что-то против своей воли. – тихо проговорил Какаши. – Я не хочу ни причинять тебе боль, ни чтобы ты меня ненавидел. Просто надеялся, что ты хоть немного скучал…       Ирука прикрыл глаза, чувствуя как единственное верное, с точки зрения их общества, слово растворяется прочь. Когда чужие руки отпустили его, он заговорил, открывая глаза.       - Один поцелуй, и Вы пойдете спать? – он не смог удержать усталого вздоха, но Какаши, казалось, совершенно не заметил этого. Наблюдая за тем, как у юноши зажглись глаза, Умино подумал, что он похож на восторженного щенка.       - Да, конечно. – принц кивнул, а Ирука успел уловить мягкую улыбку скользнувшую по его лицу. Все же, он не мог отказать.       Нервно сглотнув, парень прикрыл своей рукой чужие глаза, чтобы не было так стыдно и неловко, и медленно приблизился к губам Какаши. Было ужасно стыдно, поэтому он и сам зажмурился, прежде чем мягко коснуться своими губами чужих, оставляя едва ощутимый секундный поцелуй.       Умино собирался отстраниться, когда тяжесть чужого тела вдавила его в стену, прижимая, скользя руками по коже, добираясь кончиками пальцев до шеи и мягко проводя по ней до уха. Ирука судорожно выдохнул, обжигая чужие губы, и в следующий момент его поцеловали. Совершенно не так, как делал сам парень, без грамма неловкости или смущения. Жадно, так, словно они не виделись гораздо, гораздо дольше.       Язык скользнул внутрь, сталкиваясь с зубами парня, касаясь их, заставляя рассудок затуманиться и начать отвечать. Ладонь уже давно сползла с чужого лица, и теперь кончики пальцев судорожно вжимались в плечи принца. Умино понял, что ужасно дрожит, а ноги подгибаются. Он и сам не заметил, когда начал прижимать к себе Какаши как можно крепче.       Не хотелось отпускать. Хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше, если не вечно. Хотелось остановить время. Но это было невозможно.       Когда им обоим не хватает дыхания и они наконец разрывают поцелуй, Ирука отводит взгляд, понимая, что его лицо ужасно пылает.       - Идите спать, пожалуйста, Ваше Высочество. – едва находит в себе он силы сказать хоть что-то.       Принц усмехается.       - О, нет, только после того, как ты назовешь меня по имени, Ирука. – он приближается и шепчет ему на ухо. – Мы же давно договаривались, верно? А в кладовке кроме нас двоих никого нет.       Умино хочет возмутиться, возразить, но у него попросту нет сил. Поэтому, еще сильнее отведя взгляд, он бормочет едва слышно:       - Иди спать, Какаши.       Принц довольно усмехается и на мгновение легко касается его губ своими, с сожалением проводя пальцами по каштановым волосам.       - Тебе бы тоже не мешало отдохнуть. – он убирает руку с его головы и Ирука чувствует укол сожаления и разочарования. Даже этот момент не может стать вечным. – Увидимся завтра.       Юноша наконец вышел из комнаты, закрывая за собой дверь и не видя, как Умино сползает спиной по стене и утыкается горящим лицом в ладони. Этот человек слишком легко рушит все его мысли, занимая их лишь собой. Это неправильно, Ирука же давно пришел к такому выводу, так почему у него не хватает сил настоять и оттолкнуть?       С тяжелым вздохом парень понимает, что ответ слишком очевиден и просто.       Он не может оттолкнуть принца, даже если так будет лучше для них обоих, потому что сам не хочет этого. Потому что он прекрасно знает, что за чувство нагло поселилось в его сердце. И прекрасно знает, почему кожа до сих пор горит в местах, где к ним прикасался Какаши.