...Но есть у человека кое-что, и это — выбор Выбор полюбить, выбор умереть Быть или не быть Сохранить холод или погореть (©)
Сначала был звук. Противный, пищащий и постепенно нарастающий. Как в фильмах про больницы. А потом запах чего-то незнакомого и не очень приятного. И скрип кровати. Наконец, сквозь приоткрытые веки стало видно лампу на потолке - длинную и матовую. Сам потолок был светлый, зеленоватый, с потрескавшейся в нескольких местах штукатуркой. Как в фильмах про больницы. А потом Инна сделала вдох и почувствовала резкую боль в груди и правом плече. Это чувство окончательно разбудило её. Она не могла вскочить из-за тяжёлого ощущения во всём теле и каких-то устройств, удерживающих её в лежачем положении. Повернув голову немного, она и правда увидела медицинский прибор, который издавал монотонный, неприятный писк. На экране мелькало изображение, его сложно было разглядеть. К левой руке были подсоединены провода. А правая... Инна увидела бинты и гипс, и тут же в сознании проступило ощущение ноющей боли где-то в районе предплечья. Пальцами шевелить не получалось. Да и не очень хотелось... Хотелось пить и привстать на локтях, чтобы оглядеться получше. Но ни того, ни другого сделать было нельзя. "Где я?" - это была закономерная мысль. Инна не помнила ничего с того момента, как... Восстановив цепь событий, она в ступоре уставилась в потолок. "Лазарет в Чёрном Ордене?.." - было непохоже. Да и где в "D.Gray-man" она так поранилась? Пропустила часть событий или потеряла память? Нет... По всей логике мир был её родной, и причина травм становилась очевидной: Инна попала под машину. Как раз это она и помнила последним осознанным событием. Вот только... "Как?!" Подсознание отчего-то не давало остановиться на самой естественной мысли: просто повезло. Девушка была полностью уверена, что столкновение должно было стать смертельным. А ещё... "Меня кто-то звал. Кто-то крикнул мне остановиться", - она ясно вспомнила незначительную деталь. "Иннетта, стой!" - вот что кричал чей-то голос. "Иннетта, стой". Никто в этом мире не мог знать её второго имени. В этом мире... Тишина, нарушаемая только ровными звуками прибора, сдавила виски. Сам писк в какой-то момент стал зловещим. Он равнодушно копировал иннин учащающийся пульс. Лампа светила в глаза ровным холодным светом, а рёбра ныли от каждого вдоха. Всё это не стыковалось, не сходилось. Всё было не так. Предчувствие щекотало солнечное сплетение, и здоровая рука непонятно отчего начала мелко дрожать, несмотря на полное спокойствие вокруг. В голове стоял только один вопрос: везение или ошибка?.. Дверь в палату не была закрыта плотно, поэтому звук приближающихся шагов с лёгкостью проник через небрежно оставленную щель. От шагов веяло тревогой. Несколько человек остановились у двери. До этого Инна разглядела их размытые силуэты через полупрозрачную стену из толстого стекла. Ей показалось, что людей было пятеро. Они не спешили заходить, не спешили уходить... Послышалось бормотание - сдержанное, вполголоса, сквозь стиснутые зубы, сквозь... слёзы? Это был один из тех нехороших разговоров, содержание которых не хочется знать даже из любопытства. Не хочется быть невольно причастным слушателем и тем более прямым участником. Такие разговоры обычно происходят за закрытыми дверями, в прихожей или на кухне, когда отзывают кого-то "по делу", а потом он возвращается бледный, без лица... Инна со страхом понимала, что слышит именно такой разговор. До неё долетали обрывки фраз: короткие ругательства, просьбы успокоиться, слова о суде, о деньгах, о каких-то сложных юридических вещах, и соболезнования - тихие, иногда даже не произнесённые, но чувствующиеся в интонациях и в самом воздухе, который проникал в палату через маленькую щёлку. Инна не хотела вдыхать этот воздух. Наконец, двое людей ушли - за их силуэтами можно было проследить через всё то же полупрозрачное зеленоватое стекло. Остальные продолжали стоять под дверью. Молча. Только когда шаги ушедших стихли, кто-то решился вновь заговорить: - Как она? - Закрытый перелом лучевой кости правой руки в двух местах, вывих правого плеча, закрытый перелом двух рёбер, ещё в четырёх трещины. Состояние последние три часа стабильное. Она ещё не просыпалась, но можете зайти, - ответил торопливый женский голос с хрипотцой. Видимо, люди перед дверью раздумывали, так как некоторое время не было слышно никакой реакции. - Не надо ей рассказывать, - серьёзно и тихо сказал один другому. - Само собой. - скорее всего, за этими словами последовал многозначительный кивок. Дверь приоткрылась. Инна сделала вид, что спит, быстро закрыв глаза. Она прекрасно узнала по голосам родителей, но услышанное только что не позволяло ей радостно встретить их. Они осторожно подошли, скорее всего, оглядели её и обстановку в целом, и один из них опустился на стоящий рядом стул. - Пока без изменений, как видите. Я отойду, - прозвучал хрипловатый женский голос, очевидно, принадлежащий кому-то из персонала больницы. - Да, конечно, - ответил женщине отец. Она ушла: об этом дали понять стук каблуков и небрежно закрытая дверь. - Инна..? - осторожно позвала мама, наклонившись, - Инна!.. Инна медленно приоткрыла глаз, старательно имитируя сонное состояние, и издала невнятное: "Мммм..." - Тише, тише, тише..! - Мама наклонилась ближе и аккуратно коснулась её плеча, полушёпотом продолжая говорить, - не вставай, лежи спокойно. Не вставай. Если что, медсестру позовём, главное лежи. Видишь меня? - Я тебя вижу, мам, - ответила Инна почти равнодушно, так как не знала, какой тон лучше выбрать. - Где я? - Этот вопрос показался ей уместным. - В больнице... Видимо, мама не знала, как лучше объяснить. После недолгой растерянности она просто погладила Инну по голове. - Ты как себя чувствуешь? Что-то помнишь? - спросил папа, встав со стула и подойдя ближе. - Ну, такое... - девушка никогда не умела описывать неприятные ощущения, - Я помню, что шла домой и под машину попала. Я шла на зелёный! - Инне почему-то всегда было стыдно рассказывать о каких-либо неприятностях, так как мысль, что её могут обвинить в их причине, смущала и пугала. Сейчас она, конечно, совсем не была виновата, однако всё равно рефлекторно оправдывалась. Дурацкая привычка... - Да хоть на синий, там такой неадекват по словам свидетелей, руки оторвать мало! Скотина пьяная, сто девяносто в час по городу, на тачку деньги есть, а на мозг новый себе!.. - Успокойся, Ром, потом будешь... В суде... - мама рассеянно кинула на него взгляд. Он со вздохом закатил глаза. - Вот в суде и успокоюсь, Кать. Когда этот..! Она не дала ему договорить, посмотрев уже прямо и яростно. - Тише. Не сейчас. - Отец закатил глаза с в два раза большей экспрессией, чем в первый раз. Но после этого выдохнул и отошёл к окну. - Вы будете судиться с тем человеком? - это Инну искренне заинтересовало. Судя по маминому лицу, ей вопрос не понравился, но она ответила: - Да... А как же. Это уголовная статья. - И мне тоже туда идти? Этот вопрос заставил маму отвести глаза. Подошёл папа. - Посмотрим... - вздохнул он, - может, и нас хватит. Ты тем более вряд ли помнишь что-то... Он тоже отвёл глаза. - Ну... я помню цвет машины - белая... - осторожно заметила Инна. Она решила не останавливаться на этом. Поведение родителей тревожило её, и она чувствовала в нём какую-то смутную связь с причиной, по которой предсказание её смерти не сбылось. - Ещё как-то странно... Я давно здесь? - она изобразила спонтанное рассуждение вслух. - Просто разве мне не должно быть хуже? Там машина прямо на меня ехала, и скорость была большая... Родители одновременно замерли и переглянулись, хотя она даже не успела договорить. - Мы сами не знаем, чудом повезло... - подрагивающим голосом сказала мама. - Думаете? - Инна изобразила совсем лёгкое, незначительное сомнение. - Ну, а что ещё думать... - папа пожал плечами, но как-то неестественно и как будто невовремя. - Я просто помню кое-что странное, - Инна продолжала внимательно следить за изменением обстановки, - может, мне показалось, но меня вроде кто-то позвал. Я прямо хорошо это помню... Нагнетённое напряжение почувствовалось в воздухе палаты даже без взгляда на лица родителей. - Кто позвал? Как? - нервно спросила мама. - Просто громко позвал, сказал остановиться, это было очень хорошо слышно. Понятно, Инна не стала посвящать её и папу в подробности ситуации, чтобы из травматологического отделения сразу не переехать в психиатрическое... - Так там толпа была какая, кто-то из людей, конечно, позвал, - мамин ответ звучал логично, но перед тем, как его произнести, она молчала дольше, чем можно было ожидать. Поднятая тема родителям определённо не нравилась. - Какая разница теперь, тебе лучше сейчас вообще не напрягаться и об этом не думать. Лучше бы поинтересовалась, в каком ты состоянии. У тебя, между прочим, трещины в рёбрах, так что двигаться сейчас можно с крайней осторожностью... - папа быстро и, надо сказать, достаточно непринуждённо перевёл тему. - Лучше вообще не двигаться! Мы, если что, медсестре доплатили, она ночью присмотрит, так что зови её, как только что-то... - мама тут же активно подхватила его мысль. - Подождите! Инна теперь была абсолютно уверена в своих предположениях и не могла допустить, чтобы родители ушли, так и не дав никаких ответов. - Кроме меня пострадал кто-то ещё? Они резко замолчали. Оба смотрели на неё с испугом. - Что ты имеешь в виду?.. - Первой среагировала мама, - зачем тебе это сейчас знать? - Я имею в виду, что там ещё кто-то был, кого задела машина. Он же был? - Инна задавала вопрос таким тоном, что он требовал только утвердительного кивка, и больше ничего. - Это сейчас важно?! - мама раздражённо повысила голос. Прямого утверждения или отрицания не прозвучало. - Да, важно... - Инна не могла кричать из-за не очень удобного положения и боли в рёбрах, поэтому повторила тихо, с как можно большей серьёзностью. - Инна, мне кажется, сейчас важно в первую очередь тебе отдохнуть и прийти в себя, а уже потом вопросы задавать, - твёрдо сказал папа. Они так и не дали конкретного ответа. То, с каким старанием они избегали поднятой темы, наводило на неприятные, леденящие мысли. - Что с ним?! - спросила Инна, уже не притворяясь, что интересуется из чистого любопытства. Мама просто медленно открыла рот, ни слова не сказав, так же медленно закрыла и отвернулась. - Что с ним?.. - повторила девушка тише и с внезапно подступившим испугом. - Так. Мы потом об этом поговорим. Сейчас - закрыли тему. Пока не придёшь в себя и не выпишешься, даже не поднимай вопрос. - Сухо отчеканил отец и смерил Инну коротким взглядом. - Хотя бы кто он?.. - она совсем растерялась. - Я сказал, всё. Ты его не знаешь, и тебе не надо это знать сейчас. Понятно? - этот вопрос давал понять, что от скандала Инну отделяет одно неверно выбранное слово. Она вздохнула. - Понятно... Потом... - Потом. - Повторил за ней папа, окончательно закрывая тему, - а сейчас я схожу за врачом, скажу, что ты проснулась. Он тебя осмотрит и скажет, что можно, а что нельзя. И отдыхай. Мама как будто пришла в себя. - Я пока побуду здесь, - она мягко улыбнулась.***
Тёмный, пустой коридор стационарного отделения выглядел жутко: мерцающие, полупрозрачные стеклянные стены, потрескавшаяся штукатурка на потолке, оставленные в рекреационных отделениях стулья... Из палат иногда доносились стоны или приглушённые голоса, а в помещении для персонала, которое легко угадывалось по тусклому свету в дверном проёме, слышались редкие шаги. Инна шла осторожно. Несмотря на гипсовый корсет, ей всё ещё надо было следить за резкостью своих вдохов и движений (чуть что - рёбра давали о себе знать). Правое плечо тоже начинало ныть, стоило слишком неаккуратно двинуть забинтованной рукой. "Если что, я просто иду в туалет... Я просто заблудилась и ищу туалет..." - думала она, представляя встречу с дежурной медсестрой или кем бы то ни было. Хотя ей разрешили вставать, покидать палату было крайне не рекомендовано. И конечно, поиск туалета был глупой отмазкой, тем более она прошла его ещё пару минут назад. Но вряд ли она смогла бы придумать что-то менее тупое. У неё почти не было надежды найти то, что она хотела, но мысли с самого момента пробуждения после аварии не давали ей покоя. Тем более, ещё и родители подлили масла в огонь... Инну должны были выписать через пару дней в случае отсутствия осложнений. И это ну совсем никак не было похоже на предначертанный ей летальный исход. Обошлось даже без повреждения внутренних органов. Даже ходить удавалось нормально. Чем она, собственно, сейчас успешно пользовалась. Весь вечер до отбоя она пыталась аккуратно узнать у медсестры, не пострадал ли кто-то ещё с ней в аварии, и если да, то что с ним случилось. Медсестра только грубо отмахивалась. "Не твоё дело!" - говорила она, на что Инна думала: "С какой стати не моё?!" Она не знала ни имени, ни возраста того, кого ищет. Судя по голосу, который она успела запомнить, это был мужчина, но на этом всё. Она боялась предполагать, в какое отделение стоит идти. Реанимационное? Интуиция подсказывала, что в стационарном искать бесполезно. Но был ещё один вариант, о котором она до последнего предпочитала не думать. Голоса и шаги стали слышны отчётливее - Инна почти дошла до комнаты персонала. Вряд ли был шанс остаться незамеченной, с черепашьей скоростью проходя мимо открытой двери. Девушка постепенно осознавала безнадёжность своей затеи. Она ведь даже не представляла, как дальше ориентироваться в больнице, если она вдруг по счастливой случайности избежит встречи с медсёстрами. На долю секунды пришла идея их отвлечь, бросив что-нибудь, как в блокбастерах или шпионских триллерах... Какой же бред! В какой-то момент похолодало. Инне показалось, что её обдало сквозняком. Она оглянулась и увидела только по-прежнему пустой коридор. Его дальний конец тонул в темноте. Вдруг что-то затрещало, и несколько ламп на потолке, дребезжа, еле-еле вспыхнули и погасли. Девушка даже не успела подумать: "Что за?..", как всё здание качнуло, и за долю секунды помещение то ли перевернулось на триста шестьдесят, то ли сжалось в точку и снова распрямилось. Она не удержалась и упала на пол. - Что за?.. - теперь уже она со всем удивлением произнесла это вслух. Со стоном от боли привстав с пола, который почему-то оказался холодным кафельным, она огляделась, так как помещение теперь точно не было коридором. Здесь было так же темно, но кроме этого в нос сразу бросился отвратительный, резкий запах химических веществ и чего-то совсем непонятного и неприятного. Инна решила окончательно подняться за ноги и рефлекторно схватилась за что-то, но это "что-то" со скрипом сдвинулось с места. Она чуть не вскрикнула. Моментом позже она распознала в неустойчивом предмете больничную железную каталку. А затем увидела повсюду множество таких же. Все они были расставлены рядами и накрыты плотной материей. Под покрывалами угадывались человеческие тела. Сомнений не осталось, когда она заметила, что из-под ткани почти везде торчат ноги... - Здравствуй, Инна. Ослепительно-голубые глаза неизвестного существа пронзили насквозь, словно рентгеном, впившись ледяными иголками в каждую клеточку тела. Не сразу пришло осознание, что существо имеет вполне человеческий вид: высокая, почти ничем не выделяющаяся женская фигура, длинные, немного вьющиеся волосы, изящные кисти рук с тонкими и слегка костлявыми пальцами... Все черты почти тут же забывались, стоило переключить внимание на что-то другое. Но глаза Инна помнила прекрасно и не забыла бы ни за что на свете. - Вы?! - она спросила больше с застывшим на лице страхом, чем с удивлением. Перед девушкой возвышалась та самая незнакомка, показавшая когда-то видение смерти, а затем отправившая в другой мир. - Здравствуйте... - Инна кое-как опомнилась. - Тот, кого ты ищешь, здесь. Можешь удовлетворить любопытство. Она ничуть не изменилась. Одежда, кажется, была другая, но чёткий, равнодушный голос и плавные движения остались те же, что при первой встрече. Тон, с которым она говорила, ни капли не потеплел, на лице не было ни одной новой эмоции. - Здесь - где?.. Вы про кого говорите?.. - в подсознании Инна уже давно всё поняла, только признаться в этом даже самой себе было невыносимо страшно. - Тебе интересно, что произошло? - Женщина проигнорировала вопрос, - думаю, ты сама почти догадалась: кто-то из другой жизни последовал за тобой сюда. Его душа родилась здесь, и его присутствие изменило ход вещей: по абсолютной случайности он оказался в месте твоей гибели в определённое время и спас тебя. Обычно души, рождённые в чужом мире, не могут радикально изменить предначертанные события, но такие мелочи, как эта, вполне естественны. Для тебя в этом, конечно, есть символизм: он попал сюда из-за тебя и спас тоже тебя. Однако по сути это простое везение. Для тебя. Незнакомка последовала вглубь помещения. Возможно, это было обманом зрения, но казалось, что в местах, к которым она подходила, видимость становилась чуть лучше. - Подождите... - Инна опомнилась, - разве можно так легко перейти между мирами, когда захочешь?! - Конечно, нет. - Кивнула незнакомка, - дело в предметах, с которыми ты перемещалась в первый раз. Они - проводники. Для твоей связи между вселенными мне нужен был предмет, который ты можешь почувствовать и понять, и в который я смогу вложить энергию для перехода. Я просила взять что-то одно, но ты тогда взяла с собой три вещи. Мне ничего не оставалось, кроме как сделать проводниками их все, ведь я не знала, какую именно ты хочешь оставить. Тем более, они были сильно связаны между собой. Одна стала твоим способом перехода. Другую позже использовал твой друг, коснувшись её в нужный момент. Девушка с трудом вспомнила, что в ту злополучную ночь решила взять футляр со скрипкой. Конечно, в футляре был ещё и смычок... Итого, она взяла с собой весь инструментальный набор... - Как так... - у неё никак не укладывалось в голове. - Случайность. Женщина остановилась у одной из каталок, подняла руку в приглашающем жесте. Инна не посмела подойти ближе, чем на метр. Ей постепенно становилось плохо от запаха, холода и нагнетающего полумрака. - Ты можешь его увидеть. Посмотри. Это была обычная каталка, ничем не отличающаяся от других, и тканевое покрывало было такое же, как все остальные. Силуэт не выделялся чем-то особенным, скорее наоборот - терялся среди сотен таких же. На него было бессмысленно смотреть. Пустая оболочка, уже разрушающаяся медленно, но верно, ничего больше не значила. В ней не было ни личности, ни души. Исчезающий след, оставленный ещё недавно живым человеком... Инну вдруг затрясло. Она вспомнила, каким тёплым было тело, как крепко и нежно обнимали её руки, и как взволнованно звучал охрипший голос. Эта щекотка в ушах от дыхания, неловкие, иногда слишком откровенные фразы. Его настойчивые подарки... Это же они привели его сюда - в чужой, незнакомый мир. В котором он по глупой случайности погиб, не прожив даже суток. Бросился спасать её, Инну, едва узнав. Наверное, он даже не был в состоянии предугадать последствия своего действия, просто сделал то, что подсказал рефлекс. Она ничего не знала о нём, кроме того, что он в неё влюблён, и что от него восхитительно пахнет горькими травами, выпечкой и лимоном. Каким человеком он был? Улыбалась ли она ему хоть раз? Она вдруг поняла, что всегда хотела ему улыбнуться. Голубоглазая женщина молча отдёрнула покрывало, открыв лицо лежащего на каталке трупа. - Удивительно, как перекликаются судьбы одной души в совершенно разных жизнях, - прозвучал в тишине её холодный, звенящий голос. На немой взгляд Инны, у которой перехватило дыхание, она ответила: - Не волнуйся, никто не войдёт. Время сейчас замедлилось настолько, что пока ты здесь, не прошло и секунды. Посмотри. Ты этого хочешь. Девушка хотела прошептать: "не хочу", но вместо этого молча медленными шагами подошла вплотную к телу и в оцепенении застыла над ним, не в силах оторвать взгляда. Она не узнала его. В глаза сразу бросилась страшная рана на половину лица. Длинный вертикальный порез от лба почти до уголка губ, над бровью череп был проломлен, веко и скула полностью застелены свернувшейся кровью. Уцелевшая сторона в тусклом свете выглядела совершенно незнакомой. По острым, застывшим чертам не угадывался даже возраст. Волосы были коротко пострижены, их цвет был не совсем светлый и не совсем тёмный, и его невозможно было различить в темноте. Ниже лица всё ещё оставалось покрывало, и Инна не хотела убирать его, догадываясь, что могла там увидеть. - Я его не знаю... - сказала она, наконец, и отошла на несколько шагов, чтобы больше не смотреть на безжизненное, изуродованное лицо. - Тебе кажется, - спокойно ответила женщина, - ты прекрасно его знаешь. Она снова накрыла лежащее тело покрывалом. - Зачем?.. Зачем вы сделали так, что мы оба попали сюда? - Инна поймала себя на мысли, что хочет закричать и наброситься на голубоглазую незнакомку с кулаками. - Я этого не делала. Я всего лишь дала тебе возможность выбирать, и ты сделала выбор - вернуться в свою изначальную жизнь. Он тоже сделал выбор - последовать за тобой, а затем спасти тебя. Я не решаю за людей. Её голос был спокоен, в противоположность инниной беспомощной растерянности. - Вы можете вернуть его? Оживить? Он не знал, что делает! Он не должен был быть здесь, это я... - Я не возвращаю души к жизни. Ответ был непоколебимый. От него внутри у Инны как будто что-то треснуло, и она чуть не задохнулась от сдавившего горло желания беззвучно заплакать. В следующий момент всё тело застыло от внезапного бессилия. - А вернуть меня обратно?.. То есть, нас обоих. Я буду там жить и больше никогда не попрошу оказаться здесь! - она пыталась вглядеться женщине в лицо. - Он теперь не родился в своём мире... Его вселенная может разрушиться, если в ней что-то пойдёт не так!.. - она вдруг с ужасом осознала это. - Это возможно, но нужно ли? - женщина наклонила голову. - Нужно! - Инна чуть не подпрыгнула на месте. - Зачем? - холодно возразила незнакомка, - ты сама решила, что тебе там не место. - Да... Но сейчас..! - Нет. Ты сама сказала, что доставляешь одни страдания, и тебе это не нравится. Поэтому сейчас тебе нечего делать там. Тебе повезло, что этот человек последовал за тобой и спас тебя. Только его появление в этой вселенной по непредсказуемой случайности позволило тебе жить. Так живи, раз сама хотела этого. Здесь, по крайней мере, никто не страдает так, как там. То, что в другой вселенной изменится ход вещей, это не гибель, а всего лишь новый вариант развития. Нельзя утверждать, что он будет хуже. К тому же, тебя это уже не касается. Ты сделала свой выбор, Инна. Она повернулась полубоком с намерением уйти. - Вы знаете, я никогда не хотела делать ВОТ ЭТОТ выбор! И никакой из всего, что вы мне предлагали... - Догнав женщину в пару шагов, Инна продолжила, - Что бы я ни выбирала, всё только порчу, и всем вокруг плохо! Чем дальше - тем хуже! Теперь я целый мир, наверное, разрушила и не знаю, как там сейчас... Я убила человека! Вместо меня умер другой человек, а вы считаете, что я должна теперь жить с этим, как будто мне "повезло"?! - Не ты его убила. - Женщина пожала плечами, - просто здесь у него такая судьба. И никому не дано о ней знать. - Вы же сами только что сказали, что всё это наш выбор! Нет?! - Жизнь - это выбор. Череда выборов, сделанных разумом и сердцем - это судьба. Она неизбежна, но каждый приходит к ней по своей воле, выбирая путь. А ещё - через множество случайных выборов других людей, которые не дано предугадать, - она вздохнула. - Так чего ты хочешь? Вопрос показался абсурдным. Инна почти открыла рот, чтобы ответить, но в последний момент остановилась на секунду и, в конце концов, выкрикнула совсем не то, что собиралась: - Я не хочу, чтобы кто-то страдал из-за меня! - Это невозможно, Инна. Бездонные голубые глаза вновь пронзили взглядом, и загадочная женщина, медленно развернувшись, пошла прочь. У двери в углу комнаты она оглянулась через плечо и по-прежнему спокойно произнесла: - Не страдают только равнодушные или мёртвые. И если ты хочешь жить и делать настоящий выбор, то должна принимать страдания, как свои, так и чужие. У тебя есть возможность решать, в каком мире быть. Но я приму твоё желание, только если оно будет основано на решимости и любви, а не на страхе и вине. Прощай, Инна. Она еле заметно кивнула, и прежде, чем её тонкая рука коснулась ручки двери, вся комната закачалась, перевернулась и растворилась перед глазами. Инна упала на пол больничного коридора. Она сразу же услышала голоса медсестёр из комнаты для персонала, в которой по-прежнему горел свет. Аккуратно поднявшись, она тихими шагами пошла в свою палату.***
Давно нужно было спать, но глаза никак не закрывались. В мыслях стоял ясный образ бледного, безжизненного лица с высохшей кровавой раной. Инна пыталась представить его живым. Не получалось. От то и дело вспыхивающих воспоминаний она начинала мелко дрожать. Наконец, она вспомнила их последнюю встречу, произошедшую для неё только вчера. "Я больше никогда тебя не отпущу", - вспомнилось ей. Осознав, что теперь не может услышать этот голос, она тихо заплакала.