Секретарь

— Юнги, я принесла документы, — с улыбкой на лице произносит девушка, неспешным шагом заходя в кабинет к директору и невзначай поправляя свою юбку. — Со Ён, я говорил уже обращаться ко мне официально, хотя бы в рабочие часы, — спокойно отвечает Юн, оттягивая туго завязанный галстук. Изначально приятное внимание с её стороны стало перерастать с простого флирта в соблазнение открытыми частями тела, что особо напрягало Мина при коллегах и парень старался не смотреть на неё лишний раз уже около двух лет её пребывания в компании. — Как скажешь, Сонбэ! — всё ещё радостно говорила девушка, перекладывая бумагу на столе по, её мнению, нужным стопкам, дабы побыть в кабинете ещё некоторое время. И хотя эти действия были излишни, потому что у Мина всегда всё прекрасно разложено на столе, спорить он не хотел. — Хённим, ты идёшь обедать? — неожиданно спросил парень, выглядывая из-за двери и кивая головой под мелодию, доносящуюся из коридора. — Не сегодня, у меня совещание через десять минут, — устало ответил Юнги, расслабленно откидываясь на спинку стула. Прошло лишь пол дня, а он уже успел морально вымотаться. — Жаль, я хотел перекусить вме… — и не успел Чимин договорить, как негодующая Ён перебила его, от чего юноша даже губу прикусил. — Ты позволяешь ему обращаться к себе на «Хён»? Тогда я буду называть тебя «Оппа»! — то ли радостно, то ли с завистью сказала девушка, облокачиваясь о стол. Надежда Юна на рабочие, но тихие оставшиеся минуты, так и осталась надеждой. — Вот и собралась моя стайка любовничков… — шутливо, но безысходно и тихо произнёс Мин, потирая переносицу. Лишь напряжение в воздухе заставило его поднять взгляд на своих секретарей. — Любовничков? Вы переспали? — одновременно спросили подчинённые и Юнги успел раз сто пожалеть о сказанном. И ладно, если бы одна Со Ён поинтересовалась такой деталью, но к чувствам Пака он не до конца привык. Конечно, Чимин был явно тише и скромнее своей коллеги, а его забота скрывалась в таких мелочах, как: приглашение на нормальный обед, вместо еды быстрого приготовления; своевременно приготовленный кофе и особенно в старании разбираться с проблемными клиентами вместо Мина, соответственно работая сверхурочно. Только Юн думал, что это обычная забота друга, с которым работаете около пяти лет, а не влюблённого парня, о чувствах которого случайно узнаёшь от секретаря Со. — О нет, идите работать! — уже более раздражённо сказал директор, рукой указывая на дверь. После проверяет часы и мысленно подготавливает себя к собранию. Голова по-немногу начинала болеть, вчерашние посиделки допоздна за отчётом дают о себе знать, поэтому чашечка кофе пригодилась бы. — Пак, принеси два кофе, пожалуйста, без сахара, — через селектор произносит Юнги, ведь одного точно будет мало, а потом уже сквозь стену слышит возмущённую Со Ён со словами «Почему именно ты?» и про себя ругается за её поведение. Буквально через две минуты в дверном проёме появляется парень и приближается к столу. — Сильно устал, хён? — как можно нежнее спросил Чимин, всматриваясь в черты лица Мина и замечая его согласный кивок. Пак уже подошёл к директору, но неожиданно споткнувшись об угол стола опрокидывает оба стаканчика с горячим напитком и дай Бог, чтобы только на себя. Чимин слегка вскрикнул от резких ощущений и стал быстро расстёгивать пуговицы на своей рубашке, не замечая, как Юнги тихо шикает и кусает губу от боли, одновременно стараясь как можно быстрее расстегнуть брюки. Благо кофе попал лишь на ляжки и когда старший приспустил ткань чуть выше колена, стало гораздо легче, хотя покраснения на коже виднелись.  — Хей, ты в порядке? — взволнованно спросил Юн, смотря как секретарь обеспокоено оглядывает ситуацию и окончательно расстёгивает рубашку, руками стараясь махать на пострадавший участок тела. — Я…извините, всё с-случайно! — расстроено проговаривал Чимин и, ухватив пару салфеток со стола, присел на колено и безвыходно пытался стереть пятно с чужих брюк, полностью забыв о своей боли. Мысленно проваливаясь под землю тысячный раз, он осознаёт, что делу это никак не поможет, но и найти другой вариант кажется невозможным. У младшего такие ощущения, будто он совершил все грехи сего мира и теперь его ждёт очень большое наказание, хотя это волнует меньше, чем здоровье Юнги. Но для самого Юна главной проблемой сейчас был шум в коридоре и разговоры, что означало приход коллег и начало совещания. Почему сейчас они пришли раньше, если обычно задерживались? — раздражённо думал он. Парень был не готов, что люди подумают, если увидят Чимина с расстёгнутой рубашкой, под которой ничего кроме накачанного пресса, и Мина, у которого брюки до коленей спущены. От напряжения Юнги совсем не думает и быстро пихает Пака под стол и сам усаживается, пряча оголённые ноги. Чимин чуть пугается, но вопросов не задаёт и не рыпается, лишь компактнее усаживается, оставляя расстояние между своим подбородком и коленями директора.       У Мина после кофе кожу на ляжках до сих пор жжёт и сейчас он стал чувствовать это отчётливее, поэтому парень ёрзает слегка, чтобы аккуратно раздвинуть ноги для их несоприкосновения. Пак видит это и не придумывает ничего лучше, чем легонько дуть на покрасневшую кожу хёна. От этого у Юна мурашки пробежались по телу, но он лишь глубоко вдыхает и терпеливо начинает собрание. И пока он нехотя совещался, рукой прикрывая раскрасневшееся лицо от переизбытка эмоций, Чимину было куда труднее. Он продолжал тихо дуть около промежности старшего, но в какой-то момент стыд за свою неаккуратность и чувство вины за то, что пришлось поставить Мина в такое нелепое положение, взяли вверх над юношей. Он и не заметил, как спустя пару минут по его щекам потекли слёзы. И никто бы не заметил, если бы Пак не всхлипнул достаточно громко, чтобы в кабинете возникло неловкое молчание. Хоть Юн и перепугался больше всех, его ответ «Простудился, кажется» пришёлся кстати.       Через секунду об этом забыли, а Чимин теперь старательно прикусывал губу, не позволяя издать хоть ещё один звук. Только Юнги остался в замешательстве: парень под столом сейчас плачет или правда простудился? И сколько бы он голову не ломал над тем, что могло так расстроить Пака, помимо бесцеремонного запихивания под стол — вариант оставался один: проверить. А так как нагнуться и посмотреть самому будет уж слишком глупо, Мин невозмутимо кладёт свою руку на колено, чем настораживает младшего. Удостоверившись, что никто из сотрудников ничего не подозревает, Юн придвигается ближе к столу, оставляя юноше ещё меньше пространства и сокращая расстояние до своего тела.       Чимин не уверен точно, ускоряется его сердце от страха или такой близости с предметом воздыхания, но когда видит перед собой медленно приближающуюся ладонь старшего, возникает неутолимое желание приблизить собственное лицо и прислониться со всей накопившейся нежностью. Юнги обескуражен и тоже не уверен, чем именно: нежными губами Пака, что случайно касаются его кожи или влажной от слёз щекой, которую не задумываясь поглаживает большим пальцем руки, чтобы немного успокоить. Однако эти прикосновения невольно вызывают у Чимина новый прилив слёз и чувств, о которых хочется выговориться прямо сейчас. Кажется, с Мином тоже не всё в порядке, ведь об участии в беседе с сотрудниками он вовсе позабыл и потерял суть данного собрания. Хорошо, что он всё высказал ещё в начале совещания, иначе сейчас это было бы невозможно. Мысли, полностью забитые действиями под столом и сердце, которое никак не унимается, заставляют Юна захотеть выгнать из кабинета всех лишних людей и крепко обнять одного единственного Пак Чимина, ноги которого явно затекли в одном положении, носик которого забился из-за слёз — и всему виной один Мин Юнги, карающий себя за вышеперечисленное. Только младшему сейчас известно, что данные прикосновения Юнги — лучшее, что он испытывал и Пак своей ладонью накрывает руку Мина, чтобы прижаться к ней ещё теснее.       Он прекратил плакать и чувство вины затмилось желанием ощущать больше и ближе. Возможно, Чимин уже не контролирует свои действия, когда начинает целовать кисть руки Юна, передвигаясь до кончиков пальцев. И Юнги, ощутив подобное, мог бы сразу одёрнуть руку, если бы не чувствовал жар на месте поцелуев. Так и поступил бы, не будь чужие губы такими мягкими и до дури манящие. Поэтому оба не замечают, как Мин уже сам пальцами медленно ведёт от одного уголка губ к другому, чуть надавливая посередине. Пак приоткрывает рот, судорожно выдыхает, опаляя чужую тёплым дыханием, и неосознанно облизывается, задевая языком пальцы Юнги. Солоноватый вкус кожи ему понравился и Чим повторил действие, раскрывая губы чуть шире и вбирая в рот кончики двух пальцев, медленно их посасывая. Юн чувствует шершавый язычок и не сдерживается, чтобы не надавить на него. Чимина всего пробирает дрожь и он руками хватается за колени Мина, чтобы расслабить своё тело. А Юнги продолжает наслаждаться язычком Пака, пока тот старательно облизывает его пальцы и берёт в рот почти до основания. Старший удовлетворённо закрывает глаза, чувствует, как участилось дыхание Чимина и с каким восторгом он принимает действия своего хёна. Чувствует горячую слюну, размазанную по своим пальцам, а ещё приятную тяжесть внизу живота. От этого парень быстро открывает глаза с ужасным осознанием своей возбуждённости во время собрания, которое длится от силы минут пятнадцать. Он неожиданно убирает руку от лица Пака и тот, вспомнив своё положение, стыдливо склонил голову, ощущая биение сердца по всему телу.       Чимин неловко перебирает пальцы на коленях Мина, что тот замечает и незаметно улыбается маленьким ладоням юноши. Но вот сам Пак давно не маленький и тоже возбуждён не на шутку. Старается отвлечься от тягучего желания внутри, но взгляд цепляется за обтягивающие боксеры Юнги, через которые отчётливо вырисовывается твёрдый член. И сколько бы Чимин ни пытался не думать об этом — очень уж манило провести пальцем по пульсирующей вене, слегка надавить на порозовевшую головку и размазать выделяющийся предэякулят. Хотелось доставить хоть малость удовольствия хёну и почувствовать, как его тело дрожит от прикосновений. От одних мыслей младший залился пунцовой краской, но никто ведь не увидит, так? Нерешительно он раздвигает ноги Юнги пошире, что заставляет последнего напрячься, однако маленькие, но сильные ладони Пака не оставили шанса на сопротивление. Старший чувствует чужие руки в опасной близости с пахом и начинает нервно теребить карандаш. Он покусывал губу, боясь шевельнуться и даже дышать. Он ничего не может поделать, в конце концов, сам виноват. Оставалось молиться, чтобы у Пака не хватило смелости зайти дальше.       Хорошо. Молитвы услышаны, но не приняты, ведь Чимин уже большим пальцем гладит головку через ткань и после проводит до середины члена. Юн сохраняет сосредоточенный вид, но младший уже видит выступающее мокрое пятнышко и продолжает массировать уретру, облизывая губы от соблазнительного вида. Тело хёна полностью обмякло, от помутнения рассудка он уже был готов подвиливать бёдрами, чтобы получить больше ласк. Но Пак сам не сдерживается и полностью накрывает ладонью его пах, чуть сжимает в руке и спускается к яичкам, дразняще их поглаживая. От каждого движения желание продолжать усиливается, к Чимину приходит одна мысль и он недолго её обдумывает, на время останавливая руку. Мин судорожно выдыхает и делает попытку отодвинуться, но чёртовы колёсики под креслом окончательно приблизили его к младшему, отчего стол неприятно врезался в живот. Юн моментально почувствовал что-то слишком влажное и тёплое меж ног и когда невзначай опускает свой взгляд — видит блестящие от слюны губки, что смачно посасывают член поперёк, не обращая внимания на ткань.       Чимин не смотрит на него — слишком увлечён процессом, языком нажимает на головку, а когда всё же улавливает на себе взгляд — ухмыляется и нежно прикусывает кожу, сбивая дыхание старшего напрочь. Так не может больше продолжаться, Мину довольно трудно сдерживать себя в мыслях об уединении — это не отвлекает и кровь направляется в совсем неподходящий сейчас орган, а Пак продолжает играть язычком и выбивать из хёна приглушённые вдохи. Юнги из последних сил возвращается к реальности и слушает сотрудников, подмечая неуверенный тон и частые переглядывания. Повод нашёлся сам собой, вряд ли кто-нибудь будет против. — Что ж, кажется, одного дня вам было недостаточно для подготовки? — собрано заговорил Мин и выжидающе посмотрел на старшего менеджера, мысленно поторапливая его. Он уже чувствовал, как ноготки Чимина приятно скребут у бёдер и как медленно он тянул за резинку боксеров, пытаясь оголить хотя бы часть, а Юн и так прекрасно знал, что во рту младшего гораздо горячее, чем от пролитого кофе. И вот сотрудник неуверенно кивает, с опаской смотря на директора. — Даю вам ещё сутки. Спасибо, можете идти, — последнее он чуть ли не выстанывает, когда Пак языком выводит круги на раскрытой головке. Видимо, он сильно сосредоточен и даже не слышит, что происходит в кабинете.       Теперь Юнги спокойно, но более приближённо к разрядке, провожает взглядом последнего человека и сразу облокачивается спиной на кресло. Он внимательно смотрит на Чимина и осторожно кладёт руку ему на голову, перебирая мягкие волосы и позволяя себе томно, но тихо застонать. Этот звук заставляет Пака открыть глаза, а Мин тем временем откидывает назад голову, жмуря глаза в удовольствии. И когда юноша отрывается от посасывания чужой кожи, кажется, что сейчас он в полной мере ощущает стыд, как и предвкушение. Юн даже как-то разочарованно выдохнул от прерванного наслаждения, но спокойно поднялся и вернул боксеры на место, а затем и брюки. Он всё ещё горел изнутри, но считал, что для Чимина такое положение унизительно и поэтому рукой подозвал его ближе к себе, чтобы выбрался из-под стола. Теперь, когда яркое освещение позволило разглядеть Пака в мельчайших деталях, особенно раскрасневшееся лицо, тяжело вздымающаяся оголённая грудь и бугорок под штанами, который тот пытался скрыть, поджав ноги, Юнги сел перед ним на колени, повторяя позу. Чимин всё не поднимал взгляд, но продолжал облизывать пухлые губы, запоминая вкус хёна. И хотя последнему ещё жгло кожу на ляжках, а влажная ткань боксеров неприятно облегала — желание прикасаться к Паку не исчезало. Мин максимально приблизился к секретарю, коснувшись носами и выждал, когда юноша наконец посмотрит на него, чтобы поцеловать.       Юн не собирался медлить и сразу, как почувствовал мягкие, словно пастила, губы, принялся мять их своими, проводя языком и напрашиваясь внутрь. Чимин сладко стонал в поцелуй, делая его более мокрым и приятным. Воздуха уже не хватало обоим, но этот обжигающий поцелуй не позволял отстраниться и отдышаться. Сердца бешено стучали и бились о грудную клетку. Юн одной рукой приобнял Пака и уложил на спину, углубляя поцелуй и усаживаясь сверху. — Сонбэ, вы не видели Чимина? — слышится женский голос из селектора, который остаётся успешно проигнорированным. Пак становится взволнованным, но из-за разливавшегося по телу трепета совершенно не мог сопротивляться поцелуям. Юнги лишь молча запускает пальцы в шелковистые волосы младшего, слегка сжимает их в кулаке и оттягивает голову, подставляя его шею под новые поцелуи. — Старайся быть тише, хорошо? Могут заметить, — хрипло прошептал Мин у самого уха и неожиданно принялся посасывать мочку, стараясь сдержать довольную улыбку. Парень медленно спускался к шее, оставляя мокрую дорожку и не большой, зато яркий, засос. Чимин блаженно прикрыл глаза, когда рука Юнги проскользнула под его расстёгнутую рубашку, пальцами очерчивая кубики пресса, поднимаясь к уже затвердевшим соскам и сжимая их. Пак от этого часто дышал и слишком боялся быть замеченными, что означало бы прекращение ласк. Только Мин не останавливается на полученном, спускается вниз и специально прикусывает сосок, наслаждаясь подрагиваниями под собой. Приятно наблюдать, как Чим старается быть тихим, как недавно это делал сам Юнги. Ещё приятнее затыкать его поцелуем, сплетать языки и очень тесно прижиматься, чтобы чувствовать возбуждения друг друга.       До обоих доносится звук каблуков и на секунды они замирают, когда, видимо, Со Ён заглянула в кабинет, но никого не застала. Она ещё немного простояла в замешательстве и в это время Юн расстегнул брюки Пака, просовывая под них руку и накрывая ладонью член. Пришло его время дразниться и он, так же через боксеры стал массировал чуть набухшую головку, вслушиваясь в тихие стоны. Только когда ткань стала влажной, из-за выступающей смазки, Мин прижался своим членом к чужому и начал тереться о него, имитируя толчки. Юнги продолжал эти действия, помогая рукой и ощущая, как Чимин слабо двигает бёдрами, толкаясь на встречу и всё так же пошло раскрывая губы. Они очень манили старшего и он не отказал в удовольствии укусить нижнюю, чтобы потом зализать боль.       По Паку видно, как сильно ему хочется кончить и Юн всячески ускоряется, ведь сам давно терпит. Вспотевшие от интенсивных действий, парни смотрят друг другу в глаза, как ещё пара движений рукой и брюки обоих пачкаются в сперме. Мин всё прислушивается и после разваливается рядом с Чимином на полу, восстанавливая дыхание. Поворачивает голову вправо и видит необычайно счастливого Пака, который, в свою очередь, стал влюблённо рассматривать директора. — Неудобно теперь как-то домой идти, — шутливо произносит Чимин, рассматривая небольшое пятно на своих штанах. И когда перевёл взгляд на чужие штаны понял, что Юну с пятном от кофе гораздо труднее. Кажется только, что самого Мина это заботит в последнюю очередь. — Могу одолжить своё пальто, — предлагает Юнги, приподнимаясь на локтях, но Чимин сразу отрицательно машет головой. — Не волнуйся, есть запасное. Вызвать такси? — интересуется парень и принимает сидячее положение, чтобы дотянуться до телефона. — Ещё пол рабочего дня впереди, хён, — говорит Пак. Хоть ему всем сердцем приятно чувствовать такую заботу, но обязанность есть обязанность. И даже если они сейчас выглядят не так романтично, как подобает первому свиданию, Чимин чувствует себя хорошо и уютно, а ещё полностью готовым к рабочему дню. — Тебе больше не нужно таскать мне кофе, — серьёзно отвечает Юнги и специально держит паузу, дожидаясь, когда сотрудник успеет накрутить худшие варианты в своей голове. — моему любовнику это не нужно, — Мин искренне забавляется звёздочкам в глазах Пака, но самое важное оставляет на послепоцелуйный момент. — и новому заместителю тоже. Ты ведь не против долгожданного повышения за все пять лет? — и Чимин недоумевает, как не схватил инфаркт таким подаркам судьбы.