Превратности судьбы. Ангел на крючке

Рик лихорадочно давил на кнопку лифта, свет внутри погас и снова включился, но двери так и не открылись. — Вот же дерьмо, — смачно выругался и побежал вниз по лестнице, перескакивая сразу через две ступени. Саманта выскочила из квартиры, будто ошпаренная. Куда она могла податься сейчас, одному Богу известно. Выскочив на улицу, Рик оторопело остановился — машины не было, как и Саманты. Сердце пропустило удар и вновь забилось, теперь рваными нестройными толчками, где-то внутри подняла свою голову паника. И первая мысль затрепыхалась пойманной в силки птицей — «Надо позвонить Джону. Он точно знает, как поступить». Клэптон ответил на втором гудке, будто ждал звонка с телефоном в руках. Рик, рвано дыша, дрожащим голосом произнес: — Джон, помоги найти Сэмми! Она уехала на моей машине, а я возле здания редакции Anchorage Magazine. Я потом все объясню, — парень вытер ладонью ставший чуть влажным лоб. — Не паникуй, малыш! Мы найдем ее! Ты звони 911, а я дам объявление в местные СМИ. *** Боб Фарли ехал в патрульной машине, совершая объезд своего района. До конца смены оставалось полчаса. В салоне тихо играла музыка, то и дело прерываемая фонящим и не четким голосом диспетчера службы полиции. Третий год подряд попросился на дежурство на Рождество и Новый год, лишь бы не быть дома, в четырех стенах холодной одинокой квартиры. Подъехав к заправке, он купил бургер в качестве позднего ужина и стакан капучино. Пусть всухомятку, но все равно это ужин. Боб жил один уже несколько лет, с момента развода. Дома в холодильнике — хоть шаром покати, и готовить что-то после часа ночи не было смысла. Он съел лишь половину своего бургера, когда поступил вызов из диспетчерской с ориентировкой на угон машины в неадекватном состоянии. Парень смачно выругался, выбросив стакан с недопитым кофе в окно. Ничем хорошим такие ориентировки не заканчиваются. Опять на полночи застрянет, оформляя задержание. Мужчина повернул на Мэдисон драйв, и, проехав буквально метров пятьдесят, сбросил скорость и ударил по тормозам. Машина, врезавшаяся в дерево, застряла в сугробе колесами вверх, из-под капота валил пар. Удар, навскидку, был настолько сильным, что радиатор прогнулся внутрь, а движок частично ушел в салон. Боб наклонился к водительской двери, заглядывая в кабину. Девушка, пристегнутая ремнем безопасности, висела вниз головой. Длинные, светлые, почти белые волосы, завязанные в хвост, свисали из-за спины, рассыпавшись по крыше, и напоминали ангельские крылья. Боб приложил два пальца к шее в том месте, где находилась яремная вена, прощупывая пульс. Едва ощутимый, с рваным сердцебиением, ритм ощущался подушечками пальцев. Патрульный попытался отсчитывать удары, но все время сбивался и начинал сначала. Затем плюнул на эту затею и попытался открыть дверь. Из-за погнутой стойки дверь со стороны водителя не поддавалась, заклинило замок. Он обошел машину с другой стороны, утопая по колено в сугробе. Дернул за ручку выпирающей, словно разбухшей двери. Стекло, едва выдерживающее давление, пошло от вибрации сеткой мелких трещин, рассыпаясь. Телефон выпал из внутреннего кармана куртки, утонув в снегу. Боб шарил руками, разгребая сугроб. Найдя свой мобильник и зажав его в ладони, попытался вновь открыть дверь. Смачно выругался, в очередной раз постигла неудача, и побрел к патрульной машине. Рация то и дело трещала и передавала сообщения других патрульных. — Диспетчерская? Вызывает тридцать первый патрульный экипаж. Боб Фарли на проводе, — на другом конце провода Хелли Дженкинс включила рацию в положение приема сигнала. — Хелли, пришли наряд пожарных и реанимобиль. Тут у меня женщина без сознания. Машина перевернулась, и двери заклинило, я ее не вытащу. — Боб, ты посмотрел документы? Кто она? — Хелли, прости, нет, двери заклинило. Девушка ранена, пульс слабый. Ты скорую пришли, и поскорее, — отключил прием и стал осматривать собственные руки. Пока искал в снегу телефон, появилось несколько порезов на ладонях. Осмотрел руки, выдернул несколько тонких как лезвие осколков из пальцев. Боб вновь спустился к машине, опустился на колени и, просунув руку в салон, приложил пальцы к шее девушки. Сердце билось ровно, хотя и слабо. Потянулся за сумочкой девушки в поисках документов. Девушка не отреагировала на касание холодных пальцев. Вдали послышался звук сирены скорой, и из-за поворота на Мэдисон драйв вывернула машина пожарного расчета и реанимобиль. Боб поднялся на ноги, так и не узнав имя девушки, сидевшей за рулем. Припарковавшись за патрульной машиной, мужчины в касках и с инструментами и резаками рассредоточились вокруг, осматривая искореженный автомобиль. Пожарные действовали быстро и слаженно. Разрезав корпус машины в несколько приемов, они освободили подступы к раненой девушке. Медики срезали ремень безопасности и, поддерживая бессознательное тело с обеих сторон, потянули его из машины. Красный кровавый шлейф протянулся по белому снежному покрывалу. Врачи засуетились, подтаскивая поближе носилки и укладывая безвольное тело. Вся одежда ниже пояса была пропитана кровью. — У нее кровотечение, хотя открытых ран нет. Похоже девушка беременна. Ей надо срочно в больницу! — пожилой доктор провел беглый осмотр тела и махнул санитарам рукой забирать потерпевшую. Мужчины закатили носилки в салон реанимобиля и запрыгнули следом. Боб смотрел вслед исчезнувшей в недрах скорой хрупкой девушке, и надеялся, что у этой юной леди есть шанс выжить, в то время как фельдшер обрабатывал его ладони. — Боб, тебе тоже надо в больницу? Ты поедешь следом за нами? — Да, поеду… Но сначала мне надо заехать в участок, оставить рапорт. — Нет, сначала в больницу, некоторые порезы нуждаются в более тщательной обработке. — Ладно, только позвоню диспетчеру, чтобы пробили номер по базе. Я так и не посмотрел, кому принадлежит машина. Боб вновь набрал диспетчера: — Хелли! Пробей по базе номер машины S 945 GT. — Нет необходимости, Боб. Этот номер значится в ориентировке на угон. Машина принадлежит Рику Уоррингтону, угон произведен его сестрой Самантой Уоррингтон. По видимости, девушка была в состоянии аффекта. Не знаю подробностей, но там какая-то семейная драма. — Хелли, спасибо! Я сейчас заеду в больницу, мне надо снять показания с родственников, они наверняка будут там, а рапорт напишу утром, если ты не против. — С чего бы я была против, Боб? У тебя есть начальство. Лишь бы капитан был не против. Но думаю, Зак поймет, — Боб отключил рацию и завел двигатель. Мягко тронулся вслед несущейся впереди на большой скорости машине скорой помощи. Впереди толстая шипованная резина скорой пожирала километр за километром, увозя похожую на светлого ангела девушку, а Боб мыслями унесся в такой же морозный день три года назад. *** — Барбара, остановись! — Боб ухватился за руку жены. — Прекрати на меня орать, — он слегка тряхнул женщину. — Сколько можно говорить — я действительно был на службе. Твоя патологическая ревность переходит все границы. — Я не верю тебе, Боб. Как я могу доверять тебе после истории с Джессикой Паркер? Ты предал мое доверие, — Барбара выбежала на лестничную площадку в одном тонком халатике, едва прикрывающем уже довольно заметный живот. Боб вновь поймал женщину за руку, насильно притягивая в объятия. — Я же поклялся тебе, и это что-то, да значит для меня. Поверь, милая, это никогда не повторится. Барбара закрыла глаза, надрывно дыша, сначала замерла, а после вырвалась и неосторожно, наступив ногой на ступени, упала на спину, покатившись вниз по лестнице. Крик звучным эхом отскакивал от стен в пространстве пустого подъезда. Боль красной пеленой заволокла взгляд, заполняя собой все пространство вокруг. То, расширяясь, растворяла границы, то, сужаясь до узкого кроваво-красного тоннеля, уходила в бесконечность. Женщина лежала на ступенях, а под ее бедрами растекалась лужа крови. Ребенка спасти не удалось. Для Барбары это стало отправной точкой развода. С тех пор Боб жил один, и лучшей его подругой стала левая рука. *** За болезненными воспоминаниями, сковавшими сердце железными обручами, он не сразу заметил, как подъехали к больничному комплексу. Боб все сидел в машине, пустым расфокусированным взглядом провожая уже суетящихся у реанимобиля санитаров. Патрульный стряхнул апатию. Вышел из машины, оглядывая стоянку перед больничным корпусом. Заметил у двери скорой беспокойно жмущегося к шикарному мужчине в дорогом брендовом пальто парня, как две капли воды похожего на раненую девушку. — Простите, вы Рик Уоррингтон? Рик растерянно рассматривал полицейского перед ним. Парень был едва ли старше него. — Да, это так. — Мне нужно будет снять с вас показания позже, а сейчас я схожу к врачу, — Боб указал на свои руки, и Рик вздрогнул, увидев покрытые кровоточащими ранами ладони. — Как скажете, лейтенант. Я не собираюсь никуда уходить, пока сестра не пойдет на поправку. — Ладно… — мужчины вслед за санитарами, закатившими по пандусу каталку в приемный покой, поднялись в больничный корпус. Санитары и пара врачей в спешке раздевали девушку. Врач акушер-гинеколог подняла платье девушки, осматривая ее ниже пояса. — Снимите с нее платье и, Стивен, передайте доктору Фарреллу, чтобы срочно шел в операционную. Доктор отошла в сторону, и Рик увидел Саманту: бледную, бескровную кожу покрывали кровавые разводы и синяки до самой груди. Она лежала на каталке с закрытыми глазами. Грудь едва поднималась и опускалась, дыхание рваными импульсными толчками вырывалось из груди. Медик заполняла карту, попутно давая указания: — Элис, замерьте давление. Сью, принесите пятьсот миллилитров физраствора, кислородную маску. Арчер, принесите из процедурного штатив. — 75 на 55, давление слабое, пульс плохо прослушивается, — Элис накинула на Саманту простынку, прикрывая грудь. Сью установила в штатив бутыль с физраствором и одела кислородную маску, закрывая большую часть лица пострадавшей. — Элис, передайте доктору Кассандре Эллиот, что, возможно, понадобится ее помощь. У пациентки сильное кровотечение. От услышанного у Рика волосы встали дыбом. Он вцепился в руку Джона, словно рак клешней. Джон поморщился, зашипел. — Потише, малыш! Ты мне руку сломаешь. Рик повернулся к своему мужчине, в уголках глаз скопились готовые пролиться слезы: — Ты слышал? Это может означать только одно: Саманта потеряет ребенка. — Ну, ну, малыш… Не торопись с выводами. Может, еще не все потеряно… **** После ухода Рика Эрика, дрожа всем телом, бросилась одеваться, нервно всхлипывая и в спешке натягивая одежду. Покосилась на заворочавшегося Майка, начиная злиться. Не все прошло, как она ожидала. Бросилась в прихожую. Кислый запах рвоты буквально въелся в стены и одежду, висел в воздухе, бил по рецепторам, вызывая ответную тошноту. Перешагнув лужу на полу, схватила с вешалки свой шелковый шарф и брезгливо отбросила его в сторону, вляпавшись руками в рвотные массы. Лицо женщины заполыхало от бессильной ярости. Она схватила с вешалки пальто Майка и бросила на пол, накрывая мокрое пятно, при этом сшибая с тумбочки и ключи от пентхауса. Сверкнувший камень привлек внимание Эрики: — Ты мне должен, Майк, за сегодняшнее унижение, и ты заплатишь за это, … дорого заплатишь! — ядовито прошипела она, надевая пальто и засовывая перстень в карман. Хлопнула дверью и зашагала к лифту. **** Джон Клэптон сидел в кресле, привалившись к стене и закрыв глаза. Рядом, сжавшись под его рукой в соседнем кресле и привалившись щекой к плечу Джона, дремал Рик. В течение двух часов он давал показания, подписывал протокол и несколько копий. Парень устал. Ожидание результатов операции действовало на нервы, безумно выматывая. Вот уже около трех часов, как Саманту увезли в операционный блок. Справа хлопнула дверь. Рик мгновенно открыл глаза и вскочил из кресла. В коридор вышли три врача, снимая с лица маски и тихо обсуждая положение пациентки. Рик двинулся вперед, привлекая внимание группы врачей. Женщина в зеленом форменном костюме остановилась, ожидая идущего к ней молодого парня, похожего на только что оперируемую женщину. — Как я понимаю, вы — родственник пострадавшей? — Да, я — брат Саманты. Доктор, что с ней? — У вашей сестры была эктопическая беременность. — Что это значит, и почему была? — Эктопическая беременность, это внематочная. И развитие такой беременности грозило вашей сестре смертельным исходом. Нам пришлось удалить плод и перевязать трубу. Кровотечение мы остановили, но положение женщины нестабильно. Она находится в реанимации, как только станет лучше, мы ее переведем в палату. И тогда вы сможете навестить ее. — Скажите, доктор, у нее еще будут дети? — Не хочу вас пугать, обманывать и вводить в заблуждение своими словами, но забеременеть с одной маточной трубой шансы есть, хотя процент удачного зачатия мал. Рик закрыл глаза, из-под плотно сомкнутых век покатились слезы. К горлу подкатил плотный ком, и воздух словно кристаллизовался в легких. — Ну что вы, не переживайте так, есть другие способы забеременеть, например, ЭКО. Это искусственное оплодотворение. Успокойтесь и не нервничайте, — похлопав успокаивающе его по руке, доктор ушла в ординаторскую. Джон обнял за плечи растерявшего всякую уверенность Рика, притянул к груди, целуя в затылок. Худенькие хрупкие плечи любимого вздрагивали под его сильными руками. Сердце Джона разрывалось от боли за любимого человека. — Посиди минутку, я схожу, узнаю, смогут ли нам предоставить помещение — останемся здесь с ней. Рик лишь молча кивнул и опустился на диванчик у стены. **** Дом семьи Сазерленд, 29 декабря. на следующий день после аварии. Оливия Виктория сидела в глубоком кресле напротив камина, кутаясь в длинный, в пол, из тяжелого бархата, халат, поставив ноги в красивых, от кутюр, домашних туфлях, на низенькую скамеечку поближе к огню. Она пристально смотрела на бордового цвета напиток в пузатом бокале на высокой ножке, осторожно вращая его в пальцах. Наблюдала за пляшущими языками пламени сквозь сверкающее гранями стекло. Черные дуги бровей сошлись на переносице твердой складкой, обозначив серьезную задумчивость женщины. «То, что отношения с Майком будут окончательно испорчены, это однозначно. А если сын прав, и Эрика водит его за нос, не испортит ли она еще и жизнь собственного сына, лишив его счастья с той единственной женщиной, которую он выбрал сам. А Эрика, не станет ли она по-прежнему вести разгульную жизнь? Ведь не зря же говорят: единожды предав, предаст еще раз. Какая жизнь ждет сына в этом случае? А эта девочка, Саманта, кто она? Не очередная ли охотница за деньгами? Может, действительно Майку будет лучше с ней, а не с этой разбалованной вниманием и деньгами Эрикой? Надо было познакомиться поближе с ней, а не идти на поводу у желаний Эрики. Совесть, словно жук-короед, грызла душу. Оливия поднялась из кресла и подошла к окну. Сделала глоток Cabernet Sauvignon и поставила бокал на каминную полку. Повернулась и вышла в коридор. Дернула за шнурок колокольчика в крыле прислуги. На зов хозяйки пришел водитель. — Ричард, подготовьте машину к выезду в город. Поедем к Майку, — развернулась и пошла в свою комнату, оставив водителя выполнять распоряжение. Она не виделась с сыном уже почти пять дней. Отказалась отвечать на его вопросы. Оливии нужно было серьезно подумать и решить, что важно для нее: увеличение благосостояния или счастье родного ребенка. И мать надеялась, что она приняла верное решение. **** Оливия вошла в пентхаус сына и едва не задохнулась от вони перегара и рвоты. Прошла по всем комнатам, открывая окна, растолкала сына. — Майк, немедленно вставай. Что ты себе позволяешь? — Оливия сдернула с сына простынь, отправляя её в полет по комнате. Парень поднялся на ноги, голова гудела, разрываясь на части: — Господи, что тут произошло, — поморщился от неприятного запаха. — Это что, я сделал? — остановился в коридоре возле собственного пальто в луже на полу. — Мне бы тоже хотелось знать. Вызови службу уборки, чтобы прибрали тут все. Он брезгливо поднял пальто двумя пальцами и увидел ключи от пентхауса на брелоке, которые дал Саманте. — Саманта! Мама, это Саманта! — Майк выудил из кармана пальто ключи от машины, телефона не было. Парень вновь бросил испорченное пальто на пол и пошел в комнату, шаря взглядом вокруг. Искомый гаджет обнаружился на кухонной стойке. Майк включил телефон, и СМС Саманты высветилась на экране. — Мама, сегодня какое число? Двадцать восьмое или двадцать девятое? — Дожили! Конечно, двадцать девятое. — Вот же напасть! — набирая Рика. — Рик, это Майк. Я только увидел СМС от Саманты. Она должна была приехать еще вчера, — у парня волосы зашевелились на голове от неприятного предчувствия. — Да, приехала, — произнес голосом, лишенным каких-либо эмоций. — Рик, что случилось, где Сэмми? Я помню лишь, как пил в баре, больше ничего. Не знаю, как оказался дома. — Саманта в больнице. В хирургии, приезжай, — от последних слов Рика парню стало совсем плохо. Телефон выпал из руки. Майк тяжело осел на пол.