POV Чихо Сасаки
— Урушихара? Парня внезапно стало качать из стороны в сторону, а в глазах отразилась ранее не ведомая мне боль, вперемешку со страхом. Я схватила его за плечи, опасаясь, что если он потеряет сознание, то может сильно удариться затылком о порог, или того хуже — о косяк двери. И сделала это явно не зря. Урушихара действительно в тот самый момент отключился и его тело размякло, перевесив назад, отчего мне пришлось крепко ухватить его за запястье и обхватить за грудь, чтобы он не упал. Сделав несколько шагов вперёд, я аккуратно усадила фиолетоволосого у стены, позаботившись об безопасности головы. — Урушихара! — Позвала я его, но как и следовало ожидать — никакой реакции. Вот ведь! Теперь у меня действительно есть повод беспокоиться! Он побледнел, а кожа стала какой-то холодной и… будто бы мертвой, от чего у меня даже мурашки побежали по руке. — Что же это такое? Урушихара! Очнись, Урушихара! Пожалуйста… Пытаясь привести Ханзо чувство, я трясла его за плечи, не сильно била по щекам, и даже бегала на кухню со стаканом воды и брызгала ему на лицо, но все было по прежнему… Он не реагировал вообще ни на что и это меня жутко пугало. Я, с опасением и растерянностью, уже и вовсе не знала что делать. Единственное, что успокаивало меня, так это то, что он всё ещё дышал. Пульс прощупывается не слишком отчетливо, но радовала уже его ощущение. Со стороны казалось, что Урушихара просто спит, однако… Я бы тоже решила так, если бы не знала, в чем истинная причина. Господи, как же ему сейчас тяжело. Мне так жалко Урушихару. Хочется помочь, подсказать, направить в конце концов, а не смотреть на то, как он морально мучается, разрываясь между двумя гранями. Наверняка, пускай и внутри, но он осознает, что всё, что происходит вокруг него — неправильно. Неудивительно, ведь… до всего этого он был лишь парнем с нахальным характером и со слишком гордой натурой. Он не выходил из дома и был совершенно доволен тем, что имел, а сейчас… Столько всего изменилось… «Как же мне хочется, чтобы всё поскорее закончилось». Я настолько погрузилась в омут сомнений и досады, что разъедали меня с того самого дня, что я не сразу заметила, как Ханзо стал приходить в себя. Спохватилась, только когда тот, в приступе панической атаки, чуть было не отскочил от меня на добрые пару метров, схватившись сначала за горло, а потом за лицо дрожащими руками. Его взгляд судорожно носился из угла в угол, а зрачки непривычно сильно расширились, словно он увидел что-то очень страшное, пока был без сознания. Но несмотря на это, я смогла взять себя в руки и опять стала лепетать вокруг него, стараясь узнать самочувствие. Спустя пару минут, Урушихара пришел в себя и зажмурился, скорее всего от головной боли, которая была не редкостью за последние несколько дней, а затем отвесил себе не хилую пощечину. Я оторопела. — Ты… напугал меня, — С трудом нашлась я, не проконтролировав дрогнувший, от волнения, голос. Чёрт, тело неосознанно дрожало, правда я этого не замечала ровно до того, пока фиолетоволосый не посмотрел на меня своими пристальным взглядом, уже вернувшихся в прежнюю форму аметистовых глаз. — В следующий раз не делай так. — Прости, — Выдохнул парень. Э? Что? — Ты… — На мгновение показалось, что я ослышалась, но эти сомнения развеял его взгляд, в котором я прочла извинения и даже… страх? Почему? Урушихара отвернул голову в сторону и, взяв протянутый мной стакан — выпил залпом. Похоже он видел что-то неприятное, раз находится сейчас в таком состоянии. Он не обратил внимание на мою реакцию, но это даже к лучшему. Ханзо и вправду не дает отчёта своим словам и действиям, потому-то и не видит в этом ничего странного. Я глубоко вздохнула, разогнав нависшее напряжение. Нужно следить за своей речью, не могу его травмировать ещё сильнее. Он выглядел немного растерянно и периодически вздрагивал от моих прикосновений, когда я пыталась приложить ладонь к его лбу. Скорее всего, впечатление чего-то сыграло свою роль, и в этом я не нахожу ничего странного. — Ты как себя чувствуешь? — Ханзо в очередной раз шарахнулся от меня, как от огня, что меня немного позабавило и я не смогла сдержать улыбки. — Нормально, — Урушихара поднялся лениво и с легким намеком на усталость. К счастью, с координацией было всё в порядке, потому, как больше его не шатало, да и выглядел он более менее здоровым. — Может, тогда не стоит никуда идти? — Нет. Идём, я хочу прогуляться… — Кажется, он что-то ещё хотел добавить, но в последнюю секунду передумал и попросил подождать его пять минут. Мне, наверное, стоило отговорить его от этой затеи, поскольку здоровье было куда важнее, а с его паническими атаками это может стать опасно. Вот только… Я уже довольно неплохо знаю почти всех их и с уверенностью могу сказать, что пытаться отговорить Урушихару от чего-то довольно трудно. Да и к тому же… »…он ведь согласился не просто так. Наверное, зацепился за нить возможности поговорить с Мао. Скорее всего, это и есть причина». — Я спустилась с маленького крылечка, оставив за спиной наполовину открытую дверь. Не могу избавиться от того взгляда, которым парень одарил меня. Аж мурашки по коже от него. Бр-р-р. — «Да что же он такое видел?» Урушихара, как и обещал — вышел спустя пять минут, и, закрыв двери на ключ, направился за калитку. Мне ничего не оставалось, как просто последовать за ним. С чего начать разговор не знала, потому почти десять минут к ряду мы молчали, изредка обращая внимание друг на друга. Мне было неловко, да и спросить было не о чем особо. Я знала, что у него есть много вопросов, а у меня есть ответы на некоторые из них, но не на все. Ханзо понимает, что я не отвечу, либо потому что не могу, либо потому что не знаю. Вот же шь. Даже здесь — я безнадежна. — Урушихара, — Наконец, решилась начать хоть с чего-то, по привычке опустив глаза в тротуар. Из-под челки видела, что он посмотрел на меня и это заставило продолжить: — Как… твои воспоминания? Парень сбавил шаг и я могла поклясться, что слышала, как громко стиснулись его зубы, этот звук был достаточно громок, чтобы показаться. Похоже, сейчас он слишком подавлен и не следовало лезть с этим дурацким вопросом. Прошло ведь так мало времени, не думаю что… — Ничего особого, — Произнёс Ханзо, продолжая смотреть перед собой так, будто ничего и не было. — Не думаю, что-то, что я знаю сейчас как-то поможет. — Ты смог… вспомнить что-то? — Не смогла подавить волнение, что закрылось во мне. Мне было интересно, и в тоже время, волнующе, вдруг он вспомнил что-то из прошлой жизни на Энте-Исла, или ещё похуже? Как тогда я смогу убедить его, что это неправда и всего лишь сон? Нет, лучше не думать об этом. Фиолетоволосый посмотрел на меня, задумчиво затянув с ответом. Просто не представляю, что в этот момент творилось в его голове. Он молчал, и от этого напряжение вновь вернулось. Мне не хотелось ощущать себя натянутой струной, которую стоит чуть дёрнуть, как она тут же лопнет и меня разорвет на множество частей, однако Урушихара всё же ответил. Его голос как-то сильно надломился и стал просто невозможно холодным для меня, как для обычного человека. — Нет. Не вспомнил, — Он вновь вернул взор на дорогу, а я продолжила смотреть ему в спину, только и догадываясь о том, врет он или же нет.POV Чихо Сасаки.End.
***
— Добро пожаловать! Свободная кас… — Улыбнулся новым посетителям Садао, продолжая стоять за стойкой, но узнав в них знакомых друзей, причём в одном из них слишком хорошо знакомого и которого здесь, по идее, быть не должно, изрядно удивился, позабыв, что вообще должен говорить. Ханзо и Сасаки синхронно обвели полупустое помещение взглядом, а затем взглянули на черноволосого и на испускавших черную ауру убийства персонал. Впрочем — это не вызывало особого удивления, поскольку у здания напротив толпились гражданские, крича, возмущаясь, толкаясь и даже матерясь на таких же посетителей. Стоило лишь бросить взгляд на весь этот цирк, становилось ясно — конкуренция, ничего нового. В Макрональдсе было на редкость пусто. Всего пара с лишним посетителей, из которых была небольшая семейная пара с двумя детьми и несколько школьниц-старшеклассниц, видимо, постоянные клиенты. Чихо поманила рукой Ханзо и они прошли к стойке, где на них откровенно пялился Мао, при этом как-то растерянно поглядывая на Урушихару. Самого фиолетоволосого это не очень-то и заботило, поскольку тот смотрел в другую сторону, да и по-видимому вовсе не хотел пересекаться со взглядом опекуна, найдя занятие поинтересней. К примеру, тот же спектакль снаружи. — Привет, Мао! — Улыбнулась своей самой искренней улыбкой девушка, подскочив к парню. Тот, вздрогнув, оторвал взгляд от Ханзо и взглянул на Чи, нацепив привычную улыбку, которую он демонстрирует каждому посетителю в особенности. — А-ага… Здравствуй, Чи, — Неуверенно промямлил он, чувствуя себя немного рассеянно. — А что вы здесь делаете? — Я предложила Урушихаре прогуляться. У тебя ведь скоро должна закончиться смена, и думаю, что Ашия-сан будет не против гостей, — Ответила Сасаки, кивнув в сторону парня, тщательно изображавшего статую. Он не хотел ни о чем пока говорить, а потому предпочел помолчать, давая возможность выговориться карамельноволосой. Но при этом, внимательно слушал разговор, в то же время рассматривая через стеклянные двери очередь напротив. Там был куда интересней сюжет. Нет, честно, судя по тому, как там чуть ли не драки назревали, у фиолетоволосого росло желание выйти и лично увидеть это своими глазами. А может даже заснять. Может и повезет, кто знает. Садао бросил мимолетный взор на Ханзо и вздохнул, совершенно не понимая, почему так разнервничался. Вроде же ещё ничего страшного не произошло, хотя… Одно появление здесь Урушихары его немного напугало. Но совсем капельку. Ну не планировал он так быстро встретится с ним. Пусть он и сам говорил, чтобы тот захаживал к ним в любое удобное время, но никак не ожидал, что это будет так рано. Для начала тот должен был освоиться, собрать голову в кучу и с новыми силами начинать жить заново, но… Что-то подсказывает Владыке Тьмы, что всё куда сложнее, чем они думали, да и взгляд Чи его беспокоил. — У вас ничего серьезного не случилось? Сасаки встрепенулась, а Ханзо как был невозмутимым, так и остался. Девушка глянула на парня, затем на Мао, а потом снова на фиолетоволосого, отчего Садао уже начал сомневаться в достоверности своим слов. Нет, определенно, что-то не так. — Эм, нет. С чего ты решил? — Джейкоб уже давно понял, что врать Чи совершенно не умела, но должное стоит отдать Ханзо. Он всеми силами его игнорирует, да так, что Садао начал сомневаться в своем существовании здесь и сейчас именно для него. Ничего не сказал и даже не взглянул. Н-да… — Да нет, ни с чего, наверное показалось, — Улыбнулся работник Макрональдса, но вместе с улыбкой послал девушке и многозначный взгляд, предвещающий о серьезном разговоре, но уже в более подходящем месте. Сасаки поняла его и незаметно кивнула, чтобы не вызвать подозрений Ханзо. — Что же, моя смена закончится через час, так что может присядете? А я вас чем-нибудь угощу, что бы скоротать время. — Да, отличная идея! — Засияла школьница и, обернувшись, ухватила Ханзо за руку и оттащила в сторону, освобождая дорогу возникшим из ниоткуда посетителям. Видимо, есть все же и те, кто до конца остается верен своим предпочтениям и даже возникновение нового заведения напротив не способно переманить их на свою сторону и заграбастать себе их бабло. Урушихару, разумеется, особо никто не спрашивал. Девушка просто в наглую усадила его за один из столиков возле окна, откуда очень хорошо просматривались разворачивающиеся трагедии напротив новой закусочной, а сама села напротив все с той же сияющей улыбкой, от которой у парня начался развиваться невроз. Как можно так улыбаться, да еще и все время? У него бы давно челюсть свело. А ей хоть бы хны. — Может уберешь это? — Менее вежливо вымолвил он, хмурясь от несуществующего ангельского сияния, впрочем и без него такие эмоции слепили глаза. Почему-то, у Ханзо это не вызывало ответной — положительной реакции. Наверное, наученный опыт прошлого не позволял ему воспринимать нечто подобное. Да и что говорить, Урушихаре казалось, что за этой улыбкой Чихо просто скрывает, так осточертевшее ему, беспокойство. — Я, конечно, все понимаю, но перестань улыбаться. У меня недавно аллергия на слишком позитивно-настроенных людей открылась. Сасаки с минуту в непонимании хлопала глазами и затем опустила их вниз, вздохнув. Ну да, и теперь он ещё и должен чувствовать себя виноватым, что обидел ее? Это каким, интересно, местом? Фиолетоволосый отвернул голову в сторону окна, не желая пока ни о чем более говорить. Ибо он итак и чувствует, что начни беседу сейчас, постепенно все скатится к одному единственному — это беспокойстве о его самочувствии и произошедшем недавно случае. Чи непременно хочет узнать, почему он так внезапно отключился и ни за что не отцепится. Почему-то Урушихара на сто процентов уверен, что карамельноволосая слишком упорная и непременно выяснит, что, да как. Но что он, по-вашему, должен ответить, если и сам толком ничего не понимает?— Забыл… Ты забыл слишком много. Может, стоит мне напомнить тебе кое-что?
Ханзо подпирает рукой щеку, продолжал смотреть в окно. Интересно, стоит ли ему вестись на столь глупую провокацию своего собственного разума или нет? Если ему суждено вспомнить, значит он вспомнит, и плевать, сколько на это потребуется времени. Главное — подтолкнуть самого себя на первые шаги, а потом уже и можно будет складывать кусочки пазла. Первый шаг — попытаться разузнать о себе как можно больше.***
— Ну и долго ты будешь игнорировать меня? Урушихара пристально смотрит в спину своей точной копии, по воле случая, в этот раз, оказавшись с ним один на один. Обстановка комнаты была всё той же — знакомой и уютной. Однако, прочные стены давали понять, что он плотно заперт в коробке собственного сознания и сам выбраться не сможет, даже если очень сильно захочет. Очнулся он уже здесь. Ни как в прошлый раз — в пустой и холодной комнате, а именно здесь. Обманчивое тепло солнечного света идущего через окно, которое просто не могло быть настоящим, немного согревало Ханзо от зябкого мороза, неизвестно почему сковавшего его тело. Когда он проснулся, то уловил слабый бирюзовый дымок расползавшийся по полу и забивавший каждый угол. Стало ясно, что это из-за него сейчас фиолетоволосый чувствует тот холод. Возможно, он пролежал без сознания чуть дольше, чем думал, и за это время его мозг успел сформировать привычную обстановку, чтобы вновь не оставить один на один с самим собой в пустом пространстве, где нет ничего. Урушихара посчитал, что это ещё одно воспоминание, но нет. Он ошибся. После того, как он заметил себя из прошлого, то понял, что здесь что-то не так. Помнится, в прошлый раз, тот видел его и это абсолютно не преувеличение. И если это правда, а не его игра воображения, то нужно этим как-то воспользоваться. Знать бы, как того растормошить… — Я ведь знаю, что ты меня слышишь, — Ханзо в очередной раз порывается подойти к тому, но после пары шагов замирает, не решаясь сдвинуться. По какой-то причине он не может приблизиться. Это не его страх, или, быть может, инстинкт, шепчущий держаться подальше от этой иллюзии. Вовсе нет. Это просто такое чувство. Кажется, будто если он приблизится хотя бы ещё на сантиметр, то его ждет не то лютая смерть, не то боль, без ведомых на то причин… Как какое-то предостережение. — Эй. Он пытается привлечь внимание самого себя уже достаточно долго и, кажется, словно тот и вправду не слышит и не видит его от слова совсем. Но так ли это? Тот вполне может притворяться и игнорировать его, но что сделать, что бы, наконец, привлечь к себе внимание этой иллюзии? Разве что… Парень бросает взгляд на кухонную утварь, и в голове зарождается незамысловатый план. Будем надеяться, что у его копии такие же слабые нервы, как и у него. Подобрав лежавший на столе нож, Ханзо настороженно глянул на сгорбленную спину фиолетоволосого и глубоко вздохнул. Раз он не может к нему подойти, значит достанет на расстоянии. И достанет в самом прямом смысле. Замахнувшись, он прицелился, наметив себе точку в подоконнике, чуть выше головы парня, как раз над его макушкой. Все-таки не в спину же ему швырять нож. Тот ему нужен живым, впрочем навряд ли в его сознании он сможет навредить самому себе. Впрочем, скоро это выясним. Кухонный нож по вертикали очертил невидимую линию в воздухе и воткнулся в деревянный подоконник над ноутбуком, немного задев фиолетовую шевелюру невозмутимого парня. Ханзо настороженно пригляделся, увидев, как от ножа пошли колебания. Прямо, как когда в жидкость что-то уронили и в разные стороны пошли круги по воде. Похоже, пространство было жутко чувствительным. Но реакцию это вызвало ожидаемую. Тот выпрямился и подросток ощутил сильный холодок по спине. И всё-таки, была не была… Поворачиваться тот не спешил, однако одной лишь ауры, что он источал было достаточно, чтобы заставить ноги Ханзо прирасти к полу. Вот, значит, что испытывает грызун в столкновении с кошкой. Но ему-то, в отличии от того — бежать-то и не куда. Что же остается? Разве что ждать своей участи и по возможности, выйти от сюда живым. А это, предчувствует его шестое чувство, будет ой как не просто. Да, особенно, когда это клетка — твоё сознание. — Э-эй, — Урушихара непроизвольно дрогнул, почувствовав что-то странное. Дело было не в иллюзии, не в, до безумия, миленькой и спокойной обстановке, не в отсутствии каких-либо других личностей по мимо него и… него, не в подозрительно звенящей тишине, на которую он только сейчас обратил внимание. Всё это было ничто по сравнению с тем, как внутри парня постепенно всё начинало изнывать. Что-то колюще-тревожное начинало долбиться о стенки его черепной коробки, планируя вызвать головную боль и не только. Сидевший до недавнего времени, тщательно изображавший статую — наконец отмер и теперь смотрел на него. Урушихара встретился с ним взглядом, познав новое для себя чувство — гнев. Где-то внутри зародилось пламя, почти точно такое же, что и в глазах напротив, но в них было ещё что-то. Что-то знакомое и невероятно темное. Мрачное, скользкое и рвущееся наружу.— И долго, ты будешь такой тряпкой? — пронеслось в голове эхом. Голос определенно его, но сейчас принадлежит отнюдь не ему. — Даже смотреть противно.
Всего одно жалкое мгновение и Ханзо ударяется затылком о что-то очень твердое. В глазах на пару секунд всё почернело. Он упал на пол, пропуская боль в позвоночнике, а затем понял, что не может дышать. Когда ему удается открыть глаза, он видит перед собой себя. Будто в отражении зеркала, однако это наваждение сошло на нет, когда фиолетоволосый понял, что тот обездвижил его. Он сидит на нем, зажимая одной рукой обе его, над головой, а у горла чувствуется неприятный металлический холод. Чёрт побери, когда тот успел?.. Ханзо импульсивно дергается, принимаю какую-никакую попытку высвободить руки, но тщетно. Хватка лишь усиливается, отчего парень испытывает онемение в обоих запястьях и следом слышит хруст. Боль распространилась за секунду, но благо парню удалось не закричать. Скорее всего тот сдавил сильнее, чем должен был и от того кости не выдержали. Это не было переломом, что не могло не радовать. Вот только, боль была куда хуже пустой надежды. Проклятье, он сильнее него во всех смыслах. — Отпусти! — Ему ничего не остаётся, как сдавленно рычать, стараясь проглотить колючий ком в глотке. Парень наклоняет голову на бок и челка съезжает в правого глаза, открывая вид на… шрам. Длинная зигзаговидная линия, слегка разрывая бровь, тянется вниз и через веко, замыкаясь под глазом, по форме больше напоминая молнию. У Урушихары спирает дыхание от одного лишь его вида, а вместе с этим и замедляется сердцебиение. — Да ладно…— Так удивлен? — Смеётся его копия бездушным голосом. — А ты не знал? К слову, шрамы украшают мужчину, не находишь?
Быть этого просто не может. Почему у него прошлого это? Такого не может быть. Он ведь получил его во время террористического разрушения Колл-Центра. Это произошло совсем недавно… Тогда почему этот шрам сейчас на нем? Откуда он? Почему…— Плохо… — Рычит парень и наклоняется ближе к Ханзо, вглядываясь в наполненные не то болью, не то растерянностью, глаза. — Это плохо… Очень плохо. — Он облизывает засохшие губы, вызывая у подростка легкую дрожь. — Забыл… Ты забыл слишком много. Может мне стоит тебе напомнить кое-что, м? ~
В глазах загораются мириады искорок в хаотичном беспорядке, словно в них отражается целое звездное небо, а губы ломаются в нездоровой улыбке, позволяя разглядеть ряд белоснежных клыков. Урушихара не успевает уследить за тем, когда лезвие ножа касается его лица рядом с повязкой. В последнюю секунду он чувствует новую боль и разрез медленно перетекает на шею, оставляя багряный ручей свежей крови.— Ты у меня всё вспомнишь.~