***
Утро наступает тихо и незаметно. Солнечные лучи проникают в номер, ярко освещая комнату и заставляя её наполниться бликами и теплым светом. Зейн мягко улыбается, ощущая приятное тепло позади себя и чужой вес руки, обхватывающей его за талию, а затем внутри парня что-то щелкает. Он крутит головой, натыкаясь на спящего Лиама: тот выглядит спокойным и умиротворённым, его черты лица мягкие и расслабленные. Зейн чувствует себя в безопасности, лёжа рядом с ним. Он хочет поцеловать его, хочет, чтобы это спокойствие длилось вечность. Зейн не позволит своей растерянности управлять им, он всегда будет верить Лиаму, и всегда будет бороться за Лиама, как бы больно это ни было для него самого. Малик не удерживает себя и мягко касается пальцами бровей шатена, очерчивая их. Лиам рядом морщится, шумно выдыхая и облизывая губы, он всё ещё спит. Зейн смотрит на него и не может заставить себя поверить, что Лиам мог сознательно навредить кому-то. Его Лиам ни за что не совершил бы такого, Зейн уверен в этом больше, чем в том факте, что Земля вращается вокруг Солнца. Ему не нужны доказательства, он просто убеждён в этом. И Лиам обязательно объяснит, что произошло вчера, сделает всё проще. И да, Зейн был бы идиотом, если бы не переживал за Лиама. То, что творилось с парнем последнее время пугало их всех. Было очевидно, что силы Лиама выходили из-под контроля, а самое страшное они не знали, как остановить это. Конечно, Зейн пытался разобраться в существе Лиама, когда только узнал обо всем, но это было также глупо и безнадёжно, как и то, что учёные утверждают, что инопланетяне не могут жить на Марсе, так как там не ни воды, ни еды, ни воздуха. Инопланетная раса на то и инопланетная, что им, возможно, и не нужна вся эта херня, так что попытки парней вникнуть в другую сторону жизни Лиама были такими же бессмысленными. Серьёзно, у них же нет абсолютно никаких знаний об этом. Зейн отрывается от собственных раздумий, когда Лиам медлительно потягивается, зевая, и раскрывает глаза. — Ты зол на меня? — всё ещё сонно бормочет Лиам, едва проморгав глаза, он смотрит прямо на брюнета. И он уже выглядит, словно Зейн ударил его, хотя тот ещё и рта не раскрыл. Брюнет приподнимается на локте и мягко касается губами уголка губ Пейна, всё ещё слишком усталый, чтобы прицелиться поточнее. Лиам издаёт неразборчивый звук, похожий на придыхание и переворачивается так, чтобы зажать собственное лицо на шее у Зейна, снова лежащего на кровати. Они молчат некоторое время, нежась в уютных объятиях и скрещивая ноги так, чтобы касаться друг друга щиколотками. Оба пытаются осознать то, как они легко и непринужденно чувствует сейчас себя после вчерашнего. Оба не могу поверить. — Ты расскажешь мне …, — неуверенно начинает Зейн, аккуратно спрашивая Лиама, выдыхающего тёплый воздух ему в кожу. Парень молчит какое-то время, словно собираясь с духом или пытаясь подобрать слова. Когда он говорит, он звучит таким же растерянным, как и Зейн ранее. — Я не знаю, Зейн, я просто … не знаю. Мне известно не больше твоего, понимаешь? Я бы хотел бы рассказать, объяснить, но я потерян в этом так же, как и ты. Зейн печально выдыхает и шепчет в волосы Лиама: «Мы разберёмся с этим», а затем громкий стук в дверь прерывает их. В номер врывается Луи, он выглядит так, словно не спал всю ночь, под его глазами глубокие тени, а лицо осунулось. — Лу, — произносит Зейн и непонимающе смотрит на друга, это прибавляет его волнению больший размер. Томлинсон даже не смотрит на него, он садится на край кровати рядом с Лиамом, который уже вывернулся из чужих рук и сел, опираясь спиной на изголовье. — Как себя чувствуешь? — Луи звучит встревоженно, исследуя младшего парня взглядом. — Ничего не изменилось со вчерашнего вечера, — хмыкает Лиам и опускает глаза на собственные руки. Он выглядит виноватым, снова. Атмосфера спокойствия и непринужденности тут же улетучивается, будто её никогда и не было. Зейн рядом еле дышит, наблюдая за тем, как внутренние мучения одолевают его парня. Малик хочет сгрести его в свои объятия и не отпускать, защитить от всего мира, хотя обычно — это то, что делает Лиам для него. — Я не про твои внутренние терзания, что насчёт тела? — Луи обеспокоенно выдыхает и позволяет кривой поддерживающей улыбке появиться на лице, которая трещит пополам, когда Лиам поднимает на него свой взгляд и говорит: «Мои кости всё ещё гудят». — Что происходит? — несмело задаётся вопросом Зейн, блуждая взглядом между этими двумя. Луи не отвечает, только грустно смотрит на Малика. Зейн может прочитать в этом взгляде краткое послание, похожее на «Прости, чувак, мне так жаль». Уровень обеспокоенности Зейна возвращается, преграждая все пути отступления, брюнет требует, — Что это значит? Лиам лишь судорожно качает головой, склоняя её ещё ниже и зажмуривая глаза. Он не хочет, чтобы Зейн знал? Дыхание Пейна учащается и Зейн может видеть, как на шее у шатена выступают вены от напряжения. Луи тут как тут двигается ближе и обхватывает Лиама за плечи руками, прижимает и что-то шепчет. Зейн не может разобрать, но помимо тревоги у него возникает чувство, словно он лишний и присутствует при том, чего видеть не должен. Он выскальзывает из-под одеяла и движется в сторону, чтобы взять Лиама за руку. Он сжимает чужие пальцы, пытаясь передать через этот жест, что несмотря ни на что он будет здесь. Лиам смотрит на него из-под нахмуренных бровей, пока Зейн одними губами просит: «Пожалуйста». Лиам еле заметно кивает и пытается отодвинуться от обоих парней ещё дальше, но он итак сидит с самого края. Луи даёт ему пространство, перемещаясь в центр кровати, подгибая под себя ноги. Зейн не сдвигается, ему всё ещё нужно знать, что Лиам никуда не денется. — Луи помогает мне, — неуверенно начинает Лиам, откашливаясь и всё ещё не поднимая головы. — Он пытается понять, как всё это работает. — Что имеешь в виду под этим? — Зейн выглядит сконфуженным, спрашивая. — Мы с Лиамом ведем статистику его кормления, его перепады настроения и отслеживаем всё, что может касаться его демонической сущности. Я пытаюсь разобраться в этом всём, знаешь? Типа скупаю старинные фолианты и исследую их. Пытаюсь помочь Лиаму. — говорит Луи со своего места, обращаясь к Зейну, который всё ещё выглядит запутанным. Томлинсон же, как никогда, спокоен и сосредоточен. Он говорит, — Не так уж и легко найти ценную информацию, но я пытаюсь. Зейн недоуменно моргает и смотрит на Луи. Он и подумать не мог, что эти двое сговорились за их спиной, пытаясь выяснить, кто или что такое Лиам. — Погодите, Вы хотите сказать, что нашли что-то, что может помочь разобраться в Лиаме? — Зейн удивлён и до сих пор шокирован. Он пытается уложить информацию в голове. — На самом деле ничего супер важного, — Луи кивает головой и двигается так, чтобы лечь, его ноги уже затекли. Он укладывается по правую сторону от Лиама и устремляет взгляд в потолок, когда говорит, — Лиам — полудемон, ты уже знаешь это. Зейн кивает. Конечно, он знает. Они все знают. — Ну, так вот, меня заинтересовало это всё, когда Лиам рассказал нам. Я был помешан, узнав, что мифические существа реальны. Я стал искать что-нибудь интересное, сначала это были тупые статьи в интернете, наполненные враньём и выдумками, которые я зачитывал до дыр. Затем я переключился на книги по мифологии. Я мучил Лиама тупыми расспросами, типа, а не инкуб ли он, а может ли он летать и прочее. Это было смешно. — Луи улыбается воспоминаниям, несмотря на обстоятельства тех условий, в который он ведет рассказ. — Вдвоём у нас стало получаться лучше: Лиам рассказывал мне о себе — о чувствах, ощущениях, о мыслях, о том, как и что он делает; я тем временем искал нечто подобное в интернете. Вскоре мы наткнулись на магазин со старинными книгами, и там было кое-что интересное. – Луи прикрывает глаза и кусает губу. — В основном о темной материи и о том, где она берёт своё начало, но это было хотя бы что-то. Так ещё у нас была информация от Благородного демона. — Это скорее были наставления, чем хотя бы какие-то разъяснения, — поправляет его Лиам и тяжело вдыхает, отворачиваясь к окну. — Да, тоже верно, но всё же. Лиам стал носителем древней силы, темной сущности, которая слилась с ним. Для собственного благополучия ему нужно охотиться — находить, как он там тебе сказал? — Луи отвлекается, бросая взгляд на Лиама. Он спрашивает, — Неправильных? Лиам в согласии качает головой и тогда Луи продолжает. — Находить неправильных демонов и уничтожать их. Зачастую они прячутся в людях, заставляя Лиама выуживать их. Так или иначе, эта форма игры для Найтмера, весь этот процесс жизненно важен. Это то, как его силы работают делая его тем, кто он есть, хотя ты и так это знаешь, Зейн. У Лиама не было проблем с этим: он включался в работу и делал её качественно – люди оставались в живых. До вчерашней ночи. — Луи замолкает, Зейн может видеть, как ресницы парня дрожат, перед тем как он распахивает глаза. — Вчера обоняние сущности Лиама дало промах, из-за чего случилось то, что случилось, — Луи проговаривает и тяжело вздыхает, поправляя подушку под головой. — Не только обоняние, Лу. Контроль, я потерял контроль, всё вокруг казалось мне иным, — Лиам звучит твёрдо, он поднимается с кровати и вышагивает по комнате. — Я ненасытный, мне кажется, все смогли заметить это. Мой цикл сбился. Злость не уходит. Тело ноет и просит разрядки постоянно. Я легко переключаюсь с себя на Найтмера. Всё блять просто летит в Тартарары. — Я знаю, Лиам, и волнуюсь не меньше твоего, именно поэтому я не спал всю ночь и нашел парочку интересных вещей. Пришлось сделать срочные заказы, так что, надеюсь, что книги будут у нас уже в эту субботу. — Слишком долго, я уже убил одного невинного, а ещё навредил Зейну. Это не должно произойти вновь, - говорит Лиам жестоко, так словно это не обсуждается. – В свободное время от нашей работы я буду искать Благородного демона. Он должен помочь мне исправить это. — Это не разумно, как ты собираешься найти его? — Луи приподнимается на локтях и прожигает взглядом парня. — Что-нибудь придумаю. — Ага, или сделаешь только хуже. — У тебя есть варианты получше? — практически рявкает Лиам, заставляя Зейна и Луи вздрогнуть. Снова повисает тишина. Зейн чувствует себя невидимкой, словно этот разговор и не был объяснением происходящего для него. Зейн так много упускал, он даже не имел понятия, что Луи пытается помогать Лиаму проходить через это всё. Брюнет чувствует себя ущербным из-за этого, он хотел бы узнать обо всем раньше, но у него не было такого шанса. Лиам не давал его. Он всегда слишком сильно заботился о нём. Так или иначе, ничего не поменялось — силы Лиама выходили из-под контроля с завидной периодичностью, вчера он совершил убийство. Это всё ещё ненормально, это всё ещё пугающе, это всё ещё заставляет кровь Зейна леденеть. Он надеется, что все вместе они справятся с этим.Часть 4.
18 февраля 2018 г. в 18:09
Примечания:
NF – Lost In The Moment
Прежде чем Зейн успевает сориентироваться, мир вокруг него кружится и светло-коричневая комната расплывается перед глазами, исчезает. Его ноги не чувствуют опору мгновение, а затем он снова твёрдо стоит на земле, всё ещё чувствуя объятия Лиама. Они оказываются в темноте, и Зейн шумно выдыхает, выворачиваясь из чужой хватки, чтобы оглянуться. Его глаза ещё не привыкли к тьме и белые вспышки затмевают ему зрение, заставляя пошатнуться и почувствовать головокружение на секунду, когда он делает пару шагов назад.
— Лиам, — слабо выдыхает Зейн, когда его хватают за руку, не позволяя упасть.
— Оставайся здесь, — голос Лиама звучит устало, но беспрекословно. Он поглаживает его запястье мягко, когда говорит, — Я скоро вернусь.
Зейн уже раскрывает рот, чтобы возразить, но Лиама уже здесь нет. Брюнет ощущает незначительное колебание воздуха рядом с ним и это значит, что Пейн ушёл. Зейн не хотел оставаться наедине со своими мыслями.
Всё ещё ощущая фантомную хватку на его шее, удушающую и сильную, Зейн невесомо касается пальцами кожи, пока бредёт из гостиной в коридор. Он знает, что Лиам вернул его в отель, он может различить очертания их номера. Парень щёлкает выключателями, освещая просторное и светлое помещение. Зейн не хотел бы этого, но прямо сейчас, когда он осматривается, он чувствует себя ничтожно мелким и лишним. «Это всё неправильно», - думает Зейн, вышагивая к зеркалу на стене. В отражении фактически нет ничего необычного: он уже видел себя таким усталым и растрёпанным, но есть маленькое «но», в виде огромных перепуганных глаз и нервной полуулыбки на губах. Зейн готов расплакаться, он вцепляется ногтями и карябает кожу шеи, с желанием содрать с себя это дурацкое тяжелое нечто, обволакивающего его. Лишь бы не ощущать мерзкого и липкого осадка этого вечера, лишь бы не видеть изодранное тело парня каждый раз, как он прикрывает глаза.
Зейн резко отворачивается от зеркала и спешит к куртке, висящей на стуле, он выуживает пачку сигарет, тут же закуривая одну и стремительно выдыхая дым сквозь ноздри. Ему хочется очистить свои лёгкие, потому что каким-то странным образом он всё ещё чует едкий запах крови. Малик оседает на ковровое покрытие около тумбы, скрещивая ноги перед собой, и лихорадочно крутит зажигалку в руке, пока тяжело затягивается снова и снова. Внутреннее беспокойство перерастает в то, что тело Зейна накрывает мелкой дрожью, которую он не в силах успокоить. Зейн хрипло смеётся, когда чувствует, как его тело трясёт во время очередной затяжки. В этом нет ничего преимущественно весёлого или забавного, но истерика ударяет по нему внезапно и поэтому он посмеивается, наблюдая за тем, как окурок тлеет в его руках, обжигая пальцы.
Он выкуривает три сигареты, бездумно сидя на полу, а следом ещё три, когда заставляет своё тяжелое тело подняться, для того чтобы наполнить ванную горячей водой. Номер заполнен сигаретным дымом и, возможно, вскоре другие постояльцы отеля учуют запах и начнут жаловаться. Зейн не собирается с кем-либо разговаривать или разбираться сегодня, поэтому он раскрывает все окна, попутно выкидывая окурки. Ему просто нужно почувствовать себя лучше, поэтому он бегом раздевается и забирается в ванную, его тело дёргается, когда он медленно оседает в воду, контраст температур слишком высокий. Парень не может и двинуться без лишней надобности, когда оказывается по шею в воде, его накрывает лёгким покалыванием и жаром воды. Всё ещё желая очиститься, парень всё-таки дерёт ногтями кожу груди, позволяя красным полосам появиться на коже. Это, кажется, отрезвляет его, отвлекая от круговорота мыслей, и он грубо царапает кожу рук, предплечий и ног, счищая с себя грязь. Это приятно и его тело чувствует себя намного лучше, так что он проводит мокрой рукой по волосам и, наконец, откидывает голову на бортик, закрывая глаза. Но сейчас он пленник собственного разума, изощрённо убивающего его в эту самую секунду. Он видит Лиама в крови, жестоко ухмыляющегося и разрезающего чужое тело. Это то, что Малику хочется забыть, это то, чего бы он желал никогда не видеть, потому что … он хочет верить, что Лиам никогда не причинит никому зла, что Лиам — то самое солнце, которое освещает ему весь мир. Но этот образ просто распадается в голове Зейна на куски, пока он пытается склеить остатки своего самообладания и перестать обвинять своего парня. Это смешно, как он пытается бороться с природой того, что ему неизвестно, хотя это всего лишь жалкие попытки: он вроде как говорит себе, что Лиам — жертва в этой ситуации, но затем он тут же вспоминает самодовольство парня после очередной удачной охоты. И, что если Лиам врал ему всё это время? Являясь машиной для убийств, что если он играл всё это время? Зейн качает головой, пытаясь отогнать эти мысли, ему нужны объяснения.
Он распахивает глаза, ощущая, как его лицо полыхает, он едва может двинуться. Зейн задыхается, его начинает мутить, как если бы он провёл долгое время в сауне, чего он старался избегать. Парню приходится приподняться из воды и омыть лицо холодной водой, но даже это не помогает. Он делает глубокие вдохи и выдохи, когда всё-таки решает выбраться из воды, его ноги слабы и чуть ли не подкашиваются, пока он становится на голую плитку. Его сердце взвинчено бьётся внутри так, что Зейн ощущает его пульсацию прямо в горле и боится, что его сейчас хватит удар, и он умрёт прямо здесь. Это было бы иронично, Зейн позволяет слабой улыбке возникнуть и тут исчезнуть на его лице. Он хватает полотенце и выбегает из ванной, сразу же ощущая свежий и пробирающий до мурашек уличный воздух. Он едва добирается до дивана и опадает на него, всё вокруг бешено вертится, а голова тяжелеет, давление давит на его черепную коробку, заставляя пожалеть о всём на свете. На миг весь испуг Зейна переключается с боязни за Лиама\Лиама на страх о собственном состоянии, а затем всё это растворяется в его сознании, окутывается дымкой безграничного «нужно». Вот теперь его разум — одно большое ничто, там пусто. Зейн кое-как поднимает себя с места и плетётся обратно в ванную, опадая рядом с унитазом, ему кажется, что его стошнит. Парень стоит на коленях некоторое время, ожидая, что его вывернет, но организм постепенно, минута за минутой справляется со стрессом, усмиряет все болевые ощущения, ослабляя каждую часть тела.
Краем сознания Зейн наконец понимает, что чуть не сварил себя в кипятке, когда вырывает пробку из ванной, позволяя воде уходить. Он начисто моется под душем, избегая возвращаться в уже опустевшую ванную и гонит прочь все мысли. Еще более уставший, чем раньше, но теперь хотя бы полностью чистый и избавившийся от неприятных ощущений, Зейн ложится на кровать, подминая под себя одеяло и подушки. Сейчас Зейн — беспорядочный хаос из мыслей, чувств и ощущений. Время идёт, а он так и не спит, бездумно смотря за окно их номера. Слишком много потрясений за вечер не дают брюнету уснуть, заставляя возиться на матрасе и продолжать держать глаза открытыми. И пусть он не хочет признаваться в этом даже себе, но он ждёт Лиама. Часть его напугана, обижена, шокирована, но он всё ещё любит его, всегда будет.
Тихое шуршание раздается в помещении, где-то позади Зейна, но он не оборачивается, крепко прикусывает нижнюю губу и старается выровнять своё дыхание. Лиам вернулся.
— Я думал, что просил тебя не покидать меня, — Зейн не может удержать эти слова в себе, выдыхая их рвано. Его голос сквозит болью и непониманием. — Почему ты никогда не слушаешь меня? Почему ты пренебрегаешь моими словами? — Зейн садится на кровати резко, оборачиваясь и злостно выплёвывая слова. Он сжимает руки в кулаки, заставляя себя удерживать грусть и потерянность в себе, он даже и не догадывается, насколько разбитым выглядит.
Ответа Зейн не получает, Лиам скрывается за дверями ванной. И в этот момент душа Зейна просто падает, последний кусочек самообладания трещит по швам и боль вырывается наружу, огромной волной затапливая рассудок парня.