Я - тот, кто я есть

      Зейн мягко смеётся, выпуская дым от сигареты, и продолжает слушать Джоша, рассказывающего об очередном неловком случае во время репетиций. Луи хотел бы смеяться и болтать с ними, чувствовать себя беззаботным, но это последнее, что он может делать с той поры, как увидел, что Лиам не в порядке. Луи стряхивает пепел и делает очередную затяжку, оглядывая покрытую мраком улицу, пока его взгляд не цепляется за знакомую фигуру. Томлинсон хмурит брови и пытается понять, является ли правдой то, что он видит.        — Зейн, — Луи не смотрит на брюнета, дергая друга за рукав и стараясь не упустить Лиама из виду. Он указывает пальцем. — Зейн, смотри!       Парень рядом с ним перестаёт смеяться и становится напряжённым, он быстрым движением выкидывает окурок и легко спускается по ступеням. Луи просит прощения у музыкантов и следует за другом, проталкиваясь между снующего народа. Добраться до Лиама они не успевают, тёмный джип уже увозит того в неизвестном направлении.        — Куда он? — тут же спрашивает Зейн личного охранника Лиама, оставшегося одиноко стоять на тротуаре.        — В ‘Jendris’, сказал, хочет немного расслабиться, — неотчётливо говорит Падди и жмёт плечами. Он всё также пустыми глазами смотрит влево, туда, где за поворотом скрылась машина.        — Почему ты позволил ему уехать одному, разве это не безопасно? — осторожно спрашивает Луи и передвигается так, чтобы взглянуть на мужчину. Падди находится в трансе, его взгляд расфокусирован и будто бы затянут молочной дымкой. Луи резко выдыхает, — Чёрт.       Зейн то же уже сумел сложить два плюс два, осознав, что Лиам применил на Падди свои силы. Только для чего ему это было нужно? Он никогда не делал этого раньше, и это лишь заставило Зейна волноваться сильнее. На самом деле, он даже и не подозревал, что его парень был способен делать такое.        — Лу, отведи Падди в его номер и позаботься, чтобы всё было в порядке, — указывает Зейн и ищет в кармане джинс мобильный. Он всё ещё говорит, набирая номер такси. — Я собираюсь вернуть Лиама обратно.

Немногим ранее.

      Лиам чувствует, как тёмная энергия буквально кипит внутри него. Это чувство сопровождало его теперь постоянно, оно не было ново, но раньше проявлялось, только если ему срочно требовалось поохотиться или насытиться. А сейчас это всё было неправильно, ему приходилось утолять свою жажду намного чаще, чем обычно. Лиам никак не мог понять, почему это происходило, словно в один миг всё пошло кругом — не так, как должно. Что-то происходило, и никто не мог ему помочь или хоть бы объяснить. Благородный демон не отзывался. Так, … могла ли сила Лиама становиться сильнее, так чтобы «рычаг давления» срабатывал, когда поблизости находился другой демон или существо из преисподней? Возможность определённо была, но почему тогда это проявилось столько лет спустя? Что, чёрт побери, вообще с ним происходило?       Голова разрывалась от вопросов, в то время как тело Лиама накрывало мелкой дрожью и судорогами. Кости навязчиво зудели, распаляя желание разодрать кожу, лишь бы это помогло избавиться от ужасного ощущения. Температура у Лиама поднималась, парень фактически чувствовал, как его тело горело, словно языки пламени в ласке плясали по его коже. Ему так же хотелось разорвать себе грудную клетку и вытащить оседавшее там грязное, липкое нечто, которое сжигало его мысли кроваво-красными вспышками соблазнительных для него картин.       Ему нужно было уйти, он должен был развлечься. Лиам не хотел делать больно своему парню, он не хотел расстраивать друзей. Ему просто нужен был свободный вечер для того, чтобы всё вернулось в норму. Верно?       Дверь номера хлопает и на мгновение свет на этаже исчезает, прежде чем Лиам со злостной усмешкой на губах и поблескивающими желтизной глазами движется по коридору. Инстинкты убийцы берут вверх: ему хочется крови, тайн, желаний, грязного секса и жестокости. Ярость давит на него и просит вырваться наружу, дать ей насладиться чужой болью и страданиями. Сегодня Пейну хочется поиграться непристойно с каким-нибудь адским отродьем, прежде чем распотрошить на куски и присвоить его сияние себе.       Лиам принял правила игры: находить существ из преисподней в человеческих обличиях; строить из себя жертву, заманивая; позволять демону насесть на себя, перед тем, как полностью отдаться Найтмеру и разрушить тёмное исчадье до конца. Это было достаточно просто и всегда весело, Лиам уже не видел своей жизни без адреналина и сил, текущих и играющих внутри него, когда он обрабатывал очередного придурка демона. В основном, попадались бестолковые твари, низшие демонические божества, но Лиам любил играть по-крупному, когда правила устанавливал не только он сам. Он любил противников, которые могли дать отпор. Он любил биться, ему нравилось ходить по лезвию ножа, но ещё больше парень обожал чувство могущества, торжества и сладкий вкус победы, когда он окидывал взглядом развеивавшуюся по воздуху пыль. Лиам буквально мечтал наткнуться сегодня на равного соперника, он нуждался в выплеске эмоций.       Как обычно парень решает искать улов в клубе, а так как Бостон пестрит крупными и дорогими заведениями, находящимися буквально на каждом шагу, то Пейн направляется в ближайший от их отеля ночной клуб. Внутрь он попадает беспроблемно, ведь это один из плюсов его популярности и наличия огромных денег при себе. И даже не будь этого всего, то перед Лиамом всё равно никогда не было бы закрытых дверей: он просачивался сквозь стены, пересекал километры за секунду и забирался так далеко, как другие не могли.       Он скользит взглядом по толпе людей на танцплощадке, осматривает народ, собравшийся за столиками, а потом привычным маршрутом направляется к бару. Ему некуда спешить, да и незачем. Лиам уверен, что так или иначе успеет поиграть этой ночью. Сделав заказ, парень опирается на локти и оглядывает всех тех, кто находится рядом. Ни один из людей не привлекает его взгляд, он не может учуять в них темной энергии, похоть — да, безудержное желание — определённо, грязные и чёрные мысли — безусловно.       Лиам опрокидывает в себя третий стакан виски, когда его чутье реагируют на что-то позади. Он резко оглядывается, ведёт носом и пытается учуять мерзостный запах сырой земли и гнили. Пейн дёргает головой вправо и на его лице тут же расцветает самодовольная ухмылка, так как рядом с ним на стойку облокачивается высокий парень с тёмно-каштановыми волосами и с пробитой бровью. Он выглядит по-обычному, правда кажется немного нервным и зажатым, но Лиам знает, что это всего лишь оболочка для привлечения внимания. Притвориться невинным, но до безумия горячим девственником — эта та вещь, на которую обычно клюют примитивные люди. Система позорных демонических существ никогда не менялась либо по глупости, либо от нежелания испытать силы в сложной игре. Лиам всё равно собирался растоптать это существо. Уничтожить. Стереть с лица земли.       Опустив глаза на стакан в своих руках, он прикусывает губу и слегка хмурит брови, в секунду заставляя весь груз мыслей и проблески злости исчезнуть с лица. Ему приходится провезти дном стакана по поверхности стойки и шумно выдохнуть, чтобы ощутить чужой взгляд на себе.        — Эй, ты в порядке, чувак? — слышится со стороны, Лиам неловко дёргается и бросает на шатена взгляд из-под густых тёмных ресниц.        — Эм, да, я … просто, — Лиам осекается и устало трёт свою щёку. Игра начинается. — Мой друг притащил меня сюда расслабиться, но, как видишь, по большей части развлекается он.        — О, то же самое, мы с тобой типа братья по несчастью, — парень добродушно хмыкает и смущенно улыбается. — Ну, зато теперь мы можем зависнуть вдвоём, да?        — Да, думаю, можем, — сбивчиво говорит Лиам и немного краснеет. Он обожает играть, боже, это так весело. — Так выпьем?        — Безусловно, — парень качает головой и зовёт бармена, делая новый заказ, прежде чем подмигивает Пейну и говорит, — Я, кстати, Алекс, а как зовут тебя?        — Найтмер, — Лиам нервически поджимает губы, — Знаю, странное имя, но мои родители ...        — Тебе не нужно объясняться, — прерывает его Алекс и кладёт ему руку на плечо, сжимая, - Я думаю, что твоё имя звучит безумно круто, ты должен быть известным футболистом.       Лиам мило улыбается и поднимает свой стакан, знаком приветствуя нового знакомого. Они выпивают снова и снова, пока Алекс рассказывает о себе, об обучении в медицинском, о сложностях профессии и недавнем проигрыше Ред-сокс. Лиаму это всё надоедает довольно быстро, но он не позволяет себе разрушить эту комедию, поэтому притворственно улыбается и выдумывает всякую чушь о "себе" до тех пор, пока, наконец, не строит полуневминяемое состояние и не виснет на Алексе.        — Ты думаешь, мы могли бы уединиться где-нибудь? — бормочет Лиам в шею Алексу, плотно прижимаясь к нему грудью, буквально сползая со своего стула. От «Алекса» ужасно несёт гнилью и Лиам не может остановить себя от желания разодрать чужую глотку и ощутить тёплую кровь на себе.        — Ты, правда, хочешь? — парень неуверенно спрашивает, оглядываясь вокруг, но ловко перехватывая руки Лиама, встаёт со своего места.        — Не хочу делать это в грязном толчке клуба, — говорит Лиам и цепляется руками за «Алекса», окидывая его взглядом. Дело сделано и Лиам знает это, демон никогда не выпустит из ловушки такого, как он, самостоятельно навязавшегося прямо в руки.        — Да, да, отлично, — как и ожидалась, слышится согласие.       Они оба движутся к выходу.

***

      Стоит только закрыться двери маленького хостела, до которого они добрались, как Лиам меняется в лице. Он распрямляет плечи, гордо приподнимает голову и медленно тянет шею, разминая затекшие и ноющие мышцы, а затем неспешно оборачивается. В слабом рассеянном желтоватом свете, исходящем от старой люстры под потолком, едва заметная с первого взгляда сероватая дымка окутывает Лиама с ног до головы, очерчивает в воздухе образ юноши. Глаза Лиама злобно сверкают, а на лице играет ухмылка, как только в нескольких шагах от него возникает Алекс. Лиам делает первый шаг: он щёлкает пальцами и отбрасывает собственной силой тело парня к стене. Тот болезненно стонет, ударяясь о грубую поверхность, и испуганно дёргается, пытаясь подняться с колен, едва ли это выходит у него хорошо. Он поднимает взгляд на нападающего и то, что он видит перед собой совсем не похоже на того парня, с которым он пришёл сюда, это даже не похоже на человека. Сердце Алекса пропускает удар и он испуганно охает, когда чужая хватка сдавливает ему шею и резко тянет наверх, пригвождая его тело к стене.        — Отпусти меня, — хрипло просит Алекс и цепляется руками за ладонь, удерживающую его, в попытке избавиться от удушья.        — Тише, — успокаивающе шипит Найтмер и в его кошачьих глазах появляется насмешка, а губы кривятся в издевательском оскале. Он качает головой, прикрывая глаза, а затем ласкает чужую щёку. — От тебя ужасно несёт гнилятиной, но это не помешает нам развлечься.        — Нет, пожалуйста, — с губ Алекса срывается мольба, в то время как его глаза начинают слезиться. Он не хочет умирать сегодня.        — Ну, нет-нет, детка, — притворственным сопереживающим голосом говорит Найтмер и наклоняется, чтобы слизнуть чужую слезу со щеки. Он тяжело дышит. — Не нужно столько притворства, я же сказал, что знаю, кто ты.       Демон-искуситель расслабляет руку и пускает в ход свои чары, ему нужно проверить захватило ли это низшее существо в свои оковы реального человека или просто изменило своё обличье. Лиам Найтмер устанавливает зрительный контакт с Алексом и посылает импульс. Существо человек резко охает и выпускает сквозь приоткрытые губы воздух, попадая в чужую власть.        — Расскажи мне свои грязные тайны, и ты получишь меня, — ласково шепчет и оставляет поцелуй-укус на чужой шее. Тело парня мелко дрожит и раздаётся слабый нуждающийся стон. Лиам резко поднимает взгляд на лицо парня и видит, как тот быстро кивает головой и пытается прильнуть к нему всем телом.        — Я трахался со своим школьным преподавателем, — сдавленно произносит Алекс и слабо дёргается в чужих руках, желая соприкоснуться с Лиамом, но тот лишь крепко удерживает его на расстоянии и, склонив голову на бок, заинтересованно слушает. — Я собирался украсть у родителей деньги, потому что он сказал, что тогда мы сможем с ним сбежать и быть вместе. — Голос парня сбивается и он ищет в глазах напротив одобрения, он хочет, чтобы это прекрасное существо коснулось его и позволило любить себя. Он стонет. — Пожалуйста, пожалуйста, я буду хорошим.       Лиам чувствует как его тело медленно подпитывается энергией и это заставляет его расстроенно выдохнуть и покачать головой. Его чары сработали, а это может значить лишь то, что внутри этого человека находилась поганая адская тварь.        — Не расстраивай меня, детка, ты говоришь мне не всё, — демон-искуситель качает головой и тянет парня за собой в небольшую комнатку, небрежно толкая человека на кровать. Он нависает над Алексом, сохраняя дистанцию между ними, дергает чужие полы рубашки в сторону, оголяя юное тело перед собой. Глаза Алекса слезятся, и он сбивчиво дышит, дергая головой из стороны в сторону, когда чувствует касание губ к своим ключицам.        — Я поцарапал машину Эрику из зависти, он был лучшим во всём: в футболе, учёбе, на него вечно все вешались, — парень начинает говорить, одновременно жалуясь и распаляясь изнутри, он выкладывает это в длинную тираду, пока Лиам аккуратно поглаживает чужое тело ладонью. Лиаму не важны слова, он питается эмоциями и чувствами, которые разжигаются в тот момент. И, когда Алекс начинает сдавленно бормотать о своей ненависти к какой-то Лиз, а также льнуть ближе, Лиам в очередной раз еле удерживает себя от отвращения на лице. Он всё ещё чувствует запах того существа, забившегося в чужое тело и это не нравится ему, потому что никто не даёт отпор, совсем. И это злит его, раздражает и распаляет сильнее. Демон-искуситель поднимается со своего места и Алекс тянется за ним, хочет поднять своё тело с кровати, но тут же оказывается лежащим на спине, крепко придавленным невесомым нечто. Ни одна из его частей не может двигаться, как бы сильно парень не старался.        — Нет, пожалуйста, вернись, прошу тебя, — Алекс умоляет и слезы катятся по его щекам, пока он всеми силами пытается обуздать удерживающую его силу, он прикладывает немыслимые усилия, но ни одна из его мышц не двигается.        — Заткнись! — резко обрывает Лиам и его глаза горят огнём, он обходит кровать с другой стороны, а в его руках поблескивает маленький серебряный нож. Он разрывает нить своей силы, связывающую его с этим парнем, и наблюдает за тем, как похотливое и вожделеющее выражение лица исчезает, и парень уже выглядит испуганным с широко раскрытыми глазами. Лиам злобно шипит. — Перестань играть со мной, я знаю, что ты там. — Он приближается и резко хлопает по чужому лицу ладонью. Звук от пощёчины и резкий стон разрывают тишину. Лиам ждёт, что существо разозлится, не потерпит такого отношения к себе, но ничего так и не происходит, кроме того, что парень начинает выть. Пейн одним движением зрачков тут же заставляет чужие губы закрыться, ему не хочется привлечь слишком много внимания.       Лиам уставляется на парня перед собой, словно пытаясь разобрать что здесь не так. И если до этого ему было интересно, почему существо не обороняется, то сейчас это ещё и приводило в гнев.        — Ты хочешь поиграть со мной, и я позволю тебе это, — голос Лиама ровный, без единого намёка на какую-либо эмоцию.       Он присаживается на край с нервно бьющимся в конвульсиях парнем, не имеющим возможности подняться, и мягко оглаживает его кожу. Он восхищен тем, какая мягкая и шелковистая она на ощупь и ему правда жаль, что придётся испортить её. Он подставляет кончик ножа к груди парня, надавливает и ведёт рукой в сторону, позволяя неглубокой кровоточащей царапине раскрыться. Лиам считает это великолепным, он склоняется над ноющим парнем и слизывает кровавую дорожку, ему нравится какой этот мальчишка на вкус. Металлический и солоноватый привкус заставляет Лиама прикрыть глаза в блаженстве, но этого мало, поэтому он тут же режет Алекса в другом месте и снова преподаёт губами к коже.        — Ты очень приятный на вкус, — бормочет Лиам против очередного разреза и поднимает лицо, чтобы взглянуть в широко раскрытые от ужаса глаза. Алекс беспомощно молчаливо стонет, боль растекается волнами по его телу и он не понимает, чем заслужил это. Почему этот, этот … кем бы он ни был, что заставляло его так издеваться над ним? За что?       Алекс практически визжит, когда под ребра проникает нож, раскурочивший его внутренности. Слезы застилают парню глаза и всё, чего он теперь желает, чтобы это быстрее закончилось, но издевательства продолжаются и Алекс теряет любое понимание того, где конкретно у него болит. Он не знает, сколько времени проходит, он не слышит того, что ему нашептывает чужой голос, всё, что остается — боль и чувство ускользающего разума.       Звук разбивающегося окна и следующий за ним грохот отвлекают демона от оставления глубоких порезов на коже парня, лежащего под ним. Тот, кажется, выпускает расслабленный выдох и в изнеможении позволяет себе прикрыть глаза, он всё ещё чувствует чужой вес на себе и собственную вязкую кровь, стекающую по всему телу, но хотя бы стальное лезвие больше не режет его кожу.       Лиам плавно соскальзывает со своей жертвы и так и замирает у кровати, прислушиваясь. В соседней комнате раздаются шаги.        — Какого чёрта здесь происходит? — слышится мягкий, но встревоженный голос и затем в дверном проёме появляется Зейн, он оглядывается и в его рту пересыхает, пока сердце молотит в груди. Там он находит Лиама, с горящими безумием глазами и искривлённой улыбкой на лице. Кровь повсюду: и на белой рубашке Лиама и на его руках, даже в области рта. Малик бросает взгляд в сторону и замечает парня, лежащего на кровати в едкой кроваво-красной луже, бедолага выглядит совсем бледным и его грудь еле вздымается. Зейн тяжело сглатывает и пытается сформировать мысли в слова. Голос дрожит. — Ли-лиам, что ты делаешь?       Демон-искуситель лишь хмыкает и толкает пришедшего к косяку, обвивая его своими силовыми путами. Время поджимало, игра подходила к своему завершению.        — Ты так и не сдаешься, — слегка восхищенно проговаривает Лиам, оборачиваясь к умирающему парню, и любуется проделанной работой, продолжая впитывать в себя чужую энергию. Рука, держащая нож, взвивается в воздух и стремительно опускается, простым движением опуская лезвие в предплечье, прорывая мягкую кожу и проникая внутрь. Алекс взвывает в агонии и круто дёргается, тем самым принося еще больше вреда для себя.        — Лиам, нет, стой! — болезненно откликается Зейн со своего места, он не может бороться против силы Лиама, в этом нет смысла. Ему приходится умолять. Голос пропитан тревогой и изумлением. — Лиам. Посмотри на меня! Что ты делаешь?       Демон на мгновение оборачивается и заинтересованно смотрит, прежде чем на его лицо возвращается хладнокровие.        — Тебе стоить помалкивать, человек. Я разберусь с тобой позже, — твёрдо, без единого намёка на узнавание. От этого всё внутри Зейна леденеет. Лиам не узнаёт его. Парень на кровати снова болезненно воет и это ударяет по Малику, но не так сильно, как осознание, что делает его парень. Зейн пытается ещё раз. Его голос звучит ещё хуже: сдавленным, сломленным и отчаянным. — Найтмер, мой мальчик, ты должен прекратить.       Лиам же громко устрашающе смеётся со своего места и вытягивает одну руку в сторону, перебирая пальцами в воздухе. Зейн чувствует, как его рот закрывается не по своей воле, вновь предприняв попытку произнести что-то, он лишь сдавленно мычит. Сердце тяжело бухает внутри, когда Лиам перекрывает доступ воздуха в его лёгкие и всё, что теперь может делать Зейн — это бегло осматривать помещение взглядом, стараясь найти хоть какой-нибудь выход. Но … что он должен делать, когда всё его тело парализовано силой Лиама? Когда он даже не может говорить? Даже дышать. Он же просто … Зейн замирает и смаргивает непрошеные слёзы, возникшие из-за нехватки кислорода, его тело давится в судорогах. Он закрывает глаза и пытается протянуть между собой и Лиамом связь.

Лиам, пожалуйста, ты слышишь меня? Это я. Лиам! Это я, Зейн. Я здесь, я помогу тебе, просто вернись для меня. Лиам! Зейн тянет связь, пытается достучаться, но никакого отклика так и нет. Это не ты! Лиам! Найтмер! В полнейшем отчаянии Зейн метается между именами, старается, но не выходит. И тогда он начинает рисовать, запускает свои воспоминания.

Огромная арена заполнена людьми, невероятные декорации впечатляют своими масштабами — всё вокруг серебрится и переливается в лучах от софитов. Они с парнями не впервые на подобных мероприятиях, но это всё равно кажется чем-то нереальным. Это тридцатая церемония вручения музыкальных наград MTV Video Music Awards и они номинированы на лучшую песню лета. На сцене выступает Тимберлейк и парни ничего не могут поделать с собой: они поднимаются со своих мест, чтобы лучше видеть артиста, и начинают качаться в такт музыке. Джастин исполняет мэшап из своих песен, устраивая на сцене яркое шоу с танцами. Зейн счастливо улыбается и украдкой посматривает на не менее радостного Лиама, кажется, мечтать о большем невозможно, но затем мелодия сменяется и … Aren't you something to admire? \\ Ну, разве можно не восхищаться тобой? ‘Cause your shine is something like a mirror. \\ Ведь твоё сияние сродни зеркальному. Зейн чувствует, как по телу бегут мурашки, он делает глубокий вдох, будто у него вот-вот закончится кислород в лёгких и стремительно оборачивается к Лиаму. Он склоняется ближе к лицу собственного парня, который теперь смотрит на него с этими милыми морщинками около глаз, появившихся из-за его широкой улыбки. Сердце Зейна готово разорваться от любви в тот момент, когда он подпевает Тимберлейку: And I can't help but notice: \\ Я заметил, что невзирая ни на что, You reflect in this heart of mine. \\ Твоё отражение — в моём сердце. Лиам смеётся и хватается за его руку, он так сильно …

      Зейн распахивает глаза и выпускает ошеломлённый возглас, грубо падая и больно ударяясь об пол. Он хватается рукой за своё горло, ощупывая и будто бы не веря, что снова может дышать.        — Зейн! — слышится взволнованный возглас и в одну секунду Лиам возникает рядом с тяжело откашливающимся парнем, удерживая того за плечи. Он поднимает голову и нутро Лиама болезненно дрожит: глаза Зейна красные из-за полопавшихся капилляров, щёки мокрые от дорожек слёз, а цвет кожи бледный, фактически серый. Пейн приглушенно шепчет. — Зейн.        — Всё в порядке, я … это ничего, Лиюм, — Малик приподнимается, аккуратно перенося весь на колени, и хватается за лицо парня. Он всё ещё в шоке, но хотя бы Лиам снова Лиам, а не кто-то иной. Они тяжело дышат и не смотрят друг на друга, соприкасаясь лбами, пока вдруг Пейн не одёргивает себя. Он вскакивает на ноги и нервно выкрикивает:        — Я не чувствую твой запах больше. Зейн, боже, блять, я не чувствую … не чувствую тебя больше! — он в панике осматривает комнату, а когда его взгляд цепляется за бездыханное тело на кровати, то Лиам прикрывает глаза и единственной эмоцией на его лице является боль. Наваждение уходит и всё выстраивается в его голове, он возвращает поражённый взгляд к Зейну. — Я должен защищать тебя. Ты должен был быть в безопасности, но, посмотри, что я наделал. — Опустошение настигает так же резко, как и бессильная злость до этого. Он замирает, проводит руками по волосам. Зейн, кое-как поднявшись, делает шаг к нему, пытаясь дотянуться. — Не трогай меня! — злобный и громыхающий вой вырывается из глотки Лиама. Зейн одёргивает руку, его сердце кровоточит от того, как голос парня падает на октаву и звучит диким, на грани истерики.        — Лиам, пожалуйста, — Зейн тянется к нему вновь, и на этот раз никакой реакции нет, поэтому он уверенно обхватывает чужое тело руками, прижимаясь к щеке парня своей. Ему так же приходится закрыть глаза, потому что на кровати всё ещё некое подобие человеческой мясорубки и от этого его ведёт. Лиам не обнимает его в ответ, не шевелится, на миг Зейну чудится, что тот и не дышит вовсе.        — Я убил его, — голос Лиама разрушенный. И всё, что может сделать Зейн, чтобы хоть как-то помочь - прижаться к нему ближе, в нереальной попытке превратить это всё в ужасный сон. Только запах крови всё ещё неприятно оседает в дыхательных путях, едва стоит сделать вдох, а тело с кровати никуда не исчезает. — Это был человек, и я расправился с ним. Зейн, я …, — голос Лиама срывается на хрип, и он хочет снова отпрянуть от парня, но тот держит крепко. Между ними снова тишина.        — Ты знал, что ты делаешь? — спрашивает Зейн, но ответ он уже знает: Лиам не распознал его даже в своём демоническом облике.        — Да, — выдыхает парень, звуча устало.       Зейн дёргается в чужих руках. Он чувствует себя так, словно его полоснули ножом по сердцу. Теперь болело не только снаружи, но и внутри.