Граница

Предупреждение! В этой главе есть сцены эротического характера.       Они решили, что ему больше нечего делать в этом доме. Кирие осталась в Фортуне вместе с Триш, искать решение их маленькой проблемы. Данте же, забрав парня и минимум вещей, сел на поезд и повез его прочь из этого городка. Мундус не возражал. Его поразительная покорность держала в постоянном напряжении. Данте ощутил бы куда больше свободы, если бы его сковывали постоянные вопросы и мотивированные отказы. Так он смог хотя бы немного проникнуть в своего врага о котором, как оказалось, знает ничтожно, непозволительно мало.              — Что это за место? — заходя в агентство, заозирался принц. На стенах по указаниям Леди не осталось ни единого демонического оружия или представителя демонического рода. Кроме Мятежника. Этот висел на стене над столом.       — Это наш штаб. Отправная точка, с которой мы будем разворачивать план. — Он вальяжно прошествовал по своим владениям.       — Хорошо, — кивнул парень, продолжая озираться по сторонам. — С чего начнем?       — Ну, вообще-то, я уже начал, — довольно улыбнулся Данте, стягивая с себя плащ и убитый в хлам кардиган.       — Да?       — Я попросил помощи у Триш и Леди — это еще один мой партнер, — пояснил охотник, заглядывая в ванну и стягивая с сушилки темную водолазку, — кстати, она человек. И тебе придется мириться с этим. — Настоял мужчина, натягивая на себя предмет одежды.       — Спарда, я кое-как смирился с тем, что у меня теперь такое хрупкое тело. Уж с человеком в своем поле смирюсь как-нибудь, — отмахнулся тот.       — Я к тому, что они не любят, когда к ним относятся, как к ничтожествам. Так они хуже выполняют свои функции, — забравшись в один из ящиков стола, пояснил Данте.       — А… эм… учту, — просто ответил парень.       Внедрение знакомых в поле Мундуса было завершено. Теперь, пока Данте рядом, женщины находились в относительной безопасности.       — Кстати, а мне не полагается оружие?       — Ты… — охотник вытащил из ящика бумажный пакет и вопросительно уставился на парня, — ты не помнишь?       — Что я должен вспомнить?       — Он же… в смысле я. Я отдал тебе Ямато.       Принц с глуповатым видом сморгнул. Это стало для него настоящим открытием. Он удивленно уставился на свои руки, потом закрыл глаза, явно прислушиваясь к чему-то внутри.       — Я был несправедлив к этому телу, — улыбнулся парень. И чем дольше он копался в себе, тем ужаснее становился его оскал. На правой руке вдруг проявились и тут же исчезли черные вены-прожилки. Это заставило Данте поежиться от неприятных воспоминаний.       Мундус открыл глаза. В его руке, будто из самой пустоты, вдруг возник Ямато.       — Прекрасный меч от лучшего кузнеца преисподней, — левой рукой он огладил ножны. — Благодарю за этот дар! — Он слегка поклонился мужчине.       — Пользуйся, пока я добрый, — отмахнулся тот, увлеченно складывая кардиган и запихивая его в пакет. Он всеми силами пытался выглядеть так, будто ему все равно.       — Так что за помощи ты попросил у твоих… партнеров?       — Мы должны разыскать твои знания, — кивнул Данте, унимая стучащее в висках сердце. — И у меня есть идея, куда они могли деться. Я попросил их проверить.       — Что за идея? — отозвав Ямато, уточнил тот.       Охотник неопределенно пожал плечами:       — Погожу рассказывать. Чтобы не обнадеживать.       — Пессимистичен, как и всегда, — ухмыльнулся парень. — Я могу чем-нибудь помочь?       Данте покачал головой.       — Тогда… — принц огляделся по сторонам. — Здесь есть место, где можно размяться?       Мужчина усмехнулся и кивнул головой на дальнюю дверь. Мундус кивнул в ответ и шагнул в указанную сторону.       — Да, кстати, чуть не забыл.       Парень остановился, внимая своему другу.       — Я могу свалить в ближайшем времени. Если что, не теряй. Еда… — охотник задумался, — еды в холодильнике нет. На обратном пути заскочу, возьму что-нибудь. Ты, я надеюсь, пока не голоден?       Пацан качнул головой.       — Отлично. Послушного меча.       Тот недобро ухмыльнулся и, кивнув, вышел в заднюю комнату.       Данте лишь спустя пару секунд сообразил, кому и что пожелал.              Кажется, им было по двенадцать, когда Данте впервые подбодрил так Верджила. Брат еще не стал холодным ублюдком. Им пока что был Данте. После прошедших испытаний на полигоне, когда младший перестарался с руками брата, тот не мог ими шевелить. Такое иногда случалось: пережмут, передавят, приложат чуть больше усилий, чем положено. Данте практически с корнем выдрал кисти из запястий Верджила. Их пришлось пришивать. Он отдал много своей крови, чтобы руки принялись срастаться, а не окочурились, оставив старшему близнецу уродливые обрубки. Ведь этот трюк с кровью срабатывал для них и в мире людей. Но только для них двоих.       В результате, паршиво стало обоим. Это было нормой, так что никто ни на кого не гнал.       Тогда по просьбе старшего, примотав намертво Ямато к запястью брата какими-то старыми тряпками, Данте впервые иронично пожелал:       — Послушного меча.       Но Вердж принял это пожелание со всей серьезностью. Так выражение стало их коронным перед тренировкой.              И сейчас Данте впервые за много лет произнес его вслух. Просто машинально. Ведь пацан слишком похож на своего предка.       Тяжело вздохнув, мужчина засобирался. Он стянул с себя краги и чапы, оставшись лишь в красных джинсах. Критично окинул прикид и криво ухмыльнулся: добавить жилет и здравствуй дорогой Данте времен надирания жопы Мундуса. Лучше и не придумаешь.       Твою ж…       Мужчина взял деньги, завернутый в бумажный пакет кардиган и, накинув легкую куртку, покинул агентство.              Первой остановкой на его пути стало небольшое фирменное ателье, изготавливающее одежду по спецзаказу. За прилавком стояла молоденькая девушка — внучка владельца заведения. Ее он видел всего третий раз, но она его, кажется, хорошо запомнила:       — Здравствуйте, господин Рэдгрейв.       Тот дружелюбно кивнул:       — Можно позвать Карла? — он положил на прилавок бумажный пакет.       Девушка кивнула и умчалась в подсобку. Вместе с ней оттуда вынырнул невысокий скрюченный старикашка. На его морщинистом лице уютно сидели простые очки с толстыми линзами.       — А, Тони! Рад тебя видеть. Давно не захаживал. Что, работка не идет?       — Просто вещица больно хорошая… была, — тяжело вздохнув, немного поник Данте.       — Дай-ка гляну, — старикашка стащил пакет с прилавка и поманил мужчину за собой, в примерочную. Здесь было две таких: маленькая, для снятия мерок с небольшим ростовым зеркалом, слабеньким освещением и кучей шкафчиков повсюду; и большая, с огромным зеркалом во всю стену, дополнительным на колесиках, двумя креслами, журнальным столиком и с большим количеством светильников. Все было выполнено в классике темных тонов. Старикашка мог себе такое позволить. Учитывая сколько он сдирал за свою работу у того же Данте. Но, честно признавался себе охотник, оно того стоило.       Они присели в большой примерочной. Мастер вытащил пожеванную вещичку, помял ее в руках, поковырял пальцами в дырах и вынес свой безапелляционный вердикт:       — Восстановлению не подлежит.       Слабая надежда угасла. Мужчина расстроенно выдохнул. Опять таскаться с чем попало, пока старик не придумает что-нибудь новенькое.       — Я сейчас загружен под завязку. На новый образ, примерки и прочее уйдет не меньше трех месяцев работы.       Состроив просто неописуемое лицо, полное страданий и отчаяния, Данте нехотя кивнул. Во всем, что касалось стиля, Карлу он доверял безоговорочно. Этот старикашка умел и мог сделать даже самое функциональное на вид дерьмо неописуемой конфеткой. Ну и охотнику просто нравилось выглядеть стильным. Так он чувствовал себя увереннее, если хотите.       Старик запихнул его в малую примерочную и снял новые мерки. Мужчина дождался, пока тот оформит заказ и выдаст ему листик с расписанием примерок, и, отдав деньги за заказ, ушел.              Следующей остановкой стал маленький оружейный магазинчик «.45 Art Warks». Впрочем, Данте всего лишь забрал свои пистолеты с ежегодного техосмотра. Он специально не взял на задание по отлову сбежавшего пацана никакого оружия. Хотел проверить свои собственные возможности против людей.       Проверил. За что поплатился кардиганом.       Забрав пистолеты, мужчина выдвинулся в сторону агентства.              Завернув по пути в магазин, охотник вернулся домой, сгрузил покупки, скинул куртку и пошел искать принца. Впрочем, тот до сих пор находился в зале (так эту комнатку называл Данте). Расположенная на первом, она была в два этажа высотой и достаточно просторной для проведения тренировок. Хотя Данте и пришлось кое-что сломать, чтобы смочь обустроить что-то подобное.       Парень, сняв с себя три слоя барахла, вовсю оттачивал ката*. На босом пацане остались только штаны. Он весь вымок и выглядел ужасно сосредоточенным. Так выглядел разве что Вердж с тех самых дней, когда впервые похолодел.       Закончив последовательность, Мундус обратил взгляд на Данте и спросил:       — Поединок?       Мужчина хмыкнул и согласно кивнул. Он вернулся за Мятежником, надел перчатки и вышел на середину зала, принимая стойку.       — Ты назвал его бесполезным куском хлама. Он жаждет крови, — улыбнулся мужчина.       — Только в сравнении с Величайшим, — помотал головой Мундус и вдруг нахмурился, — мы раньше сражались с тобой? В человеческом облике, я имею в виду.       — Было пару раз, — честно ответил Данте, пожав плечами.       — И кто победил? — поинтересовался парень.       — У тебя не было и шанса, — оскалился тот.       Они рванули одновременно. Мечи вцепились друг в друга, лязгая оглушающим звоном. Удар, еще, снова! Движения быстры, отточены. Складывалось впечатление, что Мундус всю жизнь сражался этим мечом, слишком хорошо он им владел. Слишком много непредсказуемых выпадов делал.       Данте холодел с каждым ударом. Так Ямато не слушался даже Верджила, который держал его практически с пеленок.       Их лица оказались на расстоянии пары сантиметров. Взмыленный принц и холодный, спокойный как скала охотник, внутри которого уже все бурлило.       — Он божественен, Спарда! — тихо прошептал Мундус. — Он во много-много раз лучше моего Эмиса.       — Эмиса? — Нахмурился Данте, разрывая сцепку и готовясь для новой атаки.       — Ты не помнишь? Как жаль, — грустно улыбнулся пацан. — Эмис, первый меч, созданный мною самим. Я сделал его из сильнейшего бойца предыдущего принца. Но он был несбалансирован, горяч. — Выпад, уклонение. Парень присел, уходя от косого удара наотмашь и, сделав кувырок в сторону, снова кинулся в атаку. — Им тяжело было управлять. Каждая последовательность — преодоление.       Данте хмыкнул, провел обманный маневр и со всего размаха ударил по противнику. Пацан принял удар на меч, но не удержал силы и, пролетев ползала, с громким шлепком ударился о стену.       Простонав от боли, он тряхнул головой, вздохнул и вновь встал в стойку:       — Тогда ты сделал Ямато. — Укол, острый и стремительный, словно молния. Отбитый блоком непоколебимой скалы. — Ты хотел, чтобы меч, способный открыть двери к границе, был похож на привычный для меня клинок. И сейчас, без постоянного сопротивления Эмиса, — он изобразил невероятный кульбит и приземлился за спиной мужчины, — даже с этим слабым телом… боже, как же невероятна его мощь, — он блаженно прикрыл глаза и ринулся в атаку, пробивая блок Данте и одним отточенным движением делая выпад в его шею. Царапнуло кожу. Быстро, слишком быстро, тот едва успел заметить.       Мундус действительно оказался несправедлив к этом телу. Подвижное, ловкое, легкое, оно следовало всем его командам так, будто само было оружием в его руках. А вот Данте… Его движения были скованы, грубы, нелогичны и непродуманны. Казалось, он просто орудует Мятежником, как тесаком: лишь бы ударить посильнее. Ну, или очень плохо играет в поддавки. Впрочем, силы у него и правда было хоть отбавляй: любой принятый в блок удар сокрушал нападение парня, откидывая его в ближайшую поверхность.       Они вновь оказались слишком близко. Безумно хотелось продолжить, узнать, что еще умеет Мундус, но… тело Неро. Оно выглядело просто ужасно. Да и сам принц действовал намного скованнее, чем вначале. Пора было заканчивать.       Короткий толчок плечом — парня сбивает с ног. Он скользит по полу до ближайшей стены. Данте в три прыжка нагоняет его, хорошенько прикладывает к его ребрам свою ногу и, пока тот падает на пол и задыхается, корчась от боли, приставляет к его шее острие клинка.       Прохладная сталь холодит кожу. Пытаясь вздохнуть и ощущая острую близости смерти (Данте не соврал про «жаждет крови»), Мундус выплевывает рваное:       — Сдаюсь, — отхаркивает темную кровь, — ты победил.       Он выпускает меч из руки и поднимает ее с раскрытой ладонью. Вторая по-прежнему держится за ребра.       Данте ухмыляется, закидывает Мятежник на плечо и протягивает руку помощи.       — Нет, я, пожалуй, пока здесь полежу, — сипло смеется парень и снова стонет.       — Что, слишком сильно? — сдувая челку со лба, лыбиться охотник и присаживается на корточки рядом с ним.       — Не то слово, — кряхтит пацан со слишком довольной улыбкой. — Напомнило мне тот случай с Катархисом.       Данте хмурится. Мундус замечает это и криво усмехается:       — Не помнишь?       — Я вообще мало что помню, — щуриться мужчина, вытирая вспотевшую переносицу. Но на самом деле его беспокоит не то, что он «не помнит», а то, как быстро все вспоминает принц.       — Предпочел вынести сюда силу, а не память? — улыбнулся тот. — Ну, пожалуй, я рад этому. Я под надежной защитой.       Данте фыркнул в ответ.       — Можешь, — он неуверенно почесал подбородок, — рассказать мне про тот случай?       — С Катархисом?       — Ага.       Мундус ухмыляется и поднимается на пятую точку, все еще постанывая от боли.       — Это было в городе. Это, — он неуверенно смотрит на Данте.       — Я помню город, — кивает мужчина в ответ.       Мундус скалиться шире и продолжает:       — Ты тогда новую оболочку взял. Еще не привык с ней обходиться. Вел себя так же топорно, как с этим телом.       Данте хмыкнул.       — Тебя тогда решили на слабо взять. Развели на дуэль в стенах города: только клинки и ничего лишнего.       — И я повелся? — неверяще вскинул бровь Данте.       — А как же! Тем еще позером был! И я смотрю, отсутствие памяти на это не сильно повлияло, — он посмеялся, закашлялся и вновь схватился за ребра.       Данте же снова хмыкнул.       — В общем, обосновав это тем, что будешь не против практики, ты согласился на дуэль. Обычное начало, ничего примечательного. Ты, естественно, ведешь себя как новичок, хорошо хоть меч с той стороны взял…       — Эй! — наигранно возмутился Данте.       Мундус засмеялся и вновь заохал.       — В общем, первый выпад — тебя царапают. Второй — рассекают бедро. Третий — отнимают руку чуть ниже плеча, — показал на себе Мундус.       Данте молча слушает, стараясь не удивляться слишком сильно.       — Не рабочую, я надеюсь?       — В смысле, рабочую? — хмурится Мундус.       — Ту, в которой я меч держал.       — Именно ее, — кивает тот.       — И как же я?       Парень едва сдерживая болезненные порывы смеха, закусывает нижнюю губу и радостно сообщает:       — Берешь ты, значит, свою оторванную руку, бьешь со всей силы наотмашь, и выбиваешь клинок из рук Катархиса. Потом подбегаешь, хватаешь его шею здоровой рукой и начинаешь душить. Но, не рассчитав силы, отрываешь ему голову, — уже не сдерживая себя, смеется сквозь боль парень.       — Что, прям голой рукой?       — Ага.       Данте некоторое время смотрит на него, а потом прыскает, и ржут они уже вместе.       Отсмеявшись, мужчина смотрит на бледного пацана, который зашелся приступом кашля.       — Веселые были времена, — выхаркнув кусочек почерневшего легкого, произнес Мундус.       — Ага, — просто кивает мужчина. Улыбка сползает с его лица. — Жаль, я их не помню.       — О, не переживай. Создадим новые воспоминания, — отмахнулся парень.       Данте тяжело вздыхает и поднимается на ноги.       — Иди-ка ты в душ. Я пока приготовлю чего-нибудь.       Неро кивает и с трудом поднимается на ноги.       Данте вернул меч на место, завернул на кухню к распакованным продуктам, достал какие-то полуфабрикаты и кинул их на сковороду, врубая плиту. Наблюдая за тем, как древний электрический агрегат начинает плавно раскаляться, Данте расслабляет взгляд и позволяет себе ненадолго выпасть из реальности.       Спустя минут пять из ванной (которая была расположена чуть раньше по коридору, чем кухня) выходит абсолютно голый мокрый Неро с нехилым таким стояком и немного жалобно смотрит на охотника.       — Слушай, Спарда… — неловко начинает он, — тут такая штука, — Неро как бы невзначай опускает взгляд на свой стоящий колом член.       — В чем проблема? — вскидывает бровь мужчина, стараясь не смотреть на саму предположительную проблему. — Вздрочни и все пройдет, — пожимает он плечами.       — А так можно? — хмурится он.       — В смысле? — в ужасе взлетает вторая бровь.       — Ну, в аду ведь… — он замолкает.       «Там можно лишь с объектом вожделения», — стремительно проносится догадка в голове охотника.       — Здесь это правило не работает, — отмахивается мужчина, а потом вдруг осознает. — Так, стоп! У тебя встал на меня?       — Ну, да, — просто кивает пацан. — А что такого?       — Что такого? — несмело переспрашивает Данте.       — Не помнишь, — его брови сложились снисходительным домиком. — Мы столько лет путешествовали вместе с тобой. Естественно, что эта участь настигала и нас. И, признаюсь честно, пару из тех раз могли стать для меня фатальными.       — Уверен, — нахмурился мужчина, стараясь просто не думать об этом, — это справедливо и в обратную сторону.       Мундус с улыбкой пожал плечами.       — Короче, дуй обратно в ванну и справляйся со своими проблемами сам. Здесь это безопасно. Я надеюсь, — вкрадчиво интересуется он, — ты знаешь, как это делать?       Принц прошибает его просто убийственным взглядом и возвращается обратно в душ.       Плита как раз разогрела сковороду, так что полуфабрикаты уже начали шкварчать.       Данте вытащил из шкафчика над столешницей банку с кофе и задумчиво взглянул на чашки, стоящие в раковине. Он ведь и понятия не имеет, что нравиться Мундусу. Или Неро.       — Спарда, — немного более томный, приглушенный звуками воды голос доносится уже из самой ванной.       Вздыхая, младший из сыновей вышеобозначенного отставляет банку с кофе, устало плетется в ванную и, с тяжелым вздохом распахивая дверь, спрашивает:       — Что тебе?       Он чуть не задохнулся от увиденного. Пацан стоял боком к нему. Тело чуть отклонено назад, облокотившись на кафельную стену. Под разгоряченной влажной кожей перекатываются стальные канаты мышц. Тут и там видны следы наливающихся синяков и ссадин от прошедшего спарринга. Лицо принца скрыто копной отросших мокрых волос. Видно лишь краешек приоткрытого рта. Руки опущены и лениво перебирают половой орган. Эротичную картинку дополняют пар и редкие брызги воды, наполнившие комнату.       Был бы охотник подростком, кончил бы прямо в штаны.       Принц же оборачивается на его голос и жалобно так смотрит.       Данте бросило в пот.       — Это… это слишком сильно для меня, — тяжело дышит Мундус. — Можно, — он сглотнул. Кадык натянул кожу шеи. — Можно я просто избавлюсь от него?       — Нет! — позорно пропищал Данте. Прочистил горло и повторил, — Нет, нельзя! У человеческого тела это довольно важная часть. При… попытке ее отделения высока вероятность, что ты умрешь от болевого шока.       — Дрянь, — глухо стонет Мундус, откидываясь обратно на стену.       — А в чем проблема? — участливо поинтересовался мужчина, невольно наслаждаясь видом.       — Я же сказал, — зло процедил он, — это слишком сильно. Я… мне сложно довести до конца. Руки не слушаются.       Посмеиваясь, Данте предполагает:       — Что, слишком сильно тебя отделал?       И тут в голове у охотника кое-что перещелкивает. Он тут же меняется в лице, благо занятый своими переживаниями, Мундус этого не замечает.       — Хорошо, я помогу тебе, — холодно произнес Данте. — Но при одном условии.       — Все, что угодно, — жалобно стонет Мундус.       — Ты не будешь мне мешать.       Тот, не глядя, согласно кивает. Данте криво ухмыляется и поспешно стягивает с себя одежду. Перебираясь через бортик ванной, морщиться от обжигающе горячих капель. Он оказывается лицом к лицу с Неро, тем самым сопляком, которого однажды уже ублажал вот так же в ванной.       Собственно, именно благодаря этому эпизоду Данте и согласился.       Он не был уверен в том, что делает. На самом деле, он просто искренне надеялся, что это сработает.       Мундус, как и обещал, убрал руки по швам, открывая полный доступ к собственному телу. Обхватив чужой член крепкой рукой, мужчина наклонился ближе к парню и оперся свободной ладонью о кафельную стену за его головой.       Они смотрели друг другу в глаза. Мундус с покорностью. Данте сосредоточенно.       Охотник плавно провел рукой по члену принца и яростно сжал его у основания. Парень взвился, простонав в сжатые зубы. Ногти поскребли по стене. Но он не сдвинулся, как и обещал.       Данте, наблюдая за такой покорностью, не удержался и наклонился к его лицу. Запечатлев осторожный поцелуй на чужих губах, он заглянул в голубые глаза, отсвечивающие почему-то красным. Парень покорно приоткрыл рот. И Данте, улыбнувшись, поддался искушению. Язык настойчиво проник в рот принца и сразу же начал там хозяйничать.       Рука заскользила по горячей плоти, обхватывая орган плотным кольцом. Мундус простонал охотнику в губы, выгнулся сильнее, подставляясь под его ласки. Руки по-прежнему скребли кафель.       Данте продолжал неосторожные движения, попеременно, то ускоряя, то замедляя темп. Он рвал, тянул, издевался над чужой плотью, вырывая сносящие крышу рыки из мальчишеского горла. Упершись лбом в его лоб, он смотрел в полные покорности и вожделения глаза врага, жарко дышал ему в губы, и очень внимательно наблюдал за его поведением, стараясь не пережать, не пропустить момент.       Мундус был на пределе, он уже почти готов. Странно, что он не смог довести себя сам. Впрочем, судя по его виду (тем более после спарринга), он реально едва соображал. И это дало Данте шанс.       Усилив давление, мужчина начал плавно ускорять темп. Парень инстинктивно подавался вперед, желая поскорее разрядиться. Он уже не сдерживал стоны стиснутыми зубами. Все мышцы напряглись, болезненно натягиваясь под кожей.       Момент близок. Данте отстраняется чуть, чтобы освободить вторую руку, и зажимает ею нос и рот парня, заставляя того упереться затылком в кафель. Мундус жалобно смотрит на него, но не делает попыток сопротивляться.       Темп снова ускоряется. Парень хочет вздохнуть, но не может: рука держит крепко. От нехватки кислорода все плывет перед глазами, легкие жжет, а внизу нестерпимо хочется освобождения.       Руки предательски дергаются вверх, чтобы попытаться убрать помеху для дыхания. Но он усилием воли не позволяет себе коснуться его кожи. Он доверяет ему настолько, что может позволить себя убить.       Данте сосредоточен. Он полностью погрузился в ощущения тела напротив. Мундус рвет, жалобно смотрит, мычит и порывается схватить его, оттолкнуть от себя. И Данте почти на себе ощущает, как принц пытается вздохнуть, как хочет вцепиться в его руку и оторвать ее ото рта. Но терпит. Терпит и преданно ждет.       Данте сосредоточен до скрипа зубов. С непроницаемым, холодным лицом он смотрит в такие доверчивые сейчас глаза. Парень теряет сознание и в этот момент Данте доводит его до края несколькими жесткими движениями.       В теле взрывается атомная, мать ее, бомба. Тысячи искр пробегает по его и без того убитой нервной системе, сжирая в мозгу остатки кислорода, сжигая его к чертям собачьим.       Все, он умер. Больше ему ничего не нужно. И плевать, что тело еще бьется в конвульсиях. Ему-то уж точно конец.              Данте заботливо ловит обмякшее тело и осторожно спускает его на пол ванной, прислоняя спиной к бортику. Смывает с себя семя парня, вырубает воду и вылезает из узкой емкости. Схватив ближайшее полотенце, утирает тело, искоса глядя на не подающего признаков жизни пацана.       Натягивает белье со штанами, но на этом останавливается. Возвращается к сопляку и смотрит в его расслабленное лицо. Данте присаживается на корточки перед ванной, прикасается к его шее и проверяет пульс. И ему как-то подозрительно все равно, что он его не ощущает.       Вроде бы сейчас должна включиться паника, во время которой он резко делает какую-нибудь фигню, которая спасает все положение. Но почему-то не хочется.       Его трупное окоченение вернулось.       «С чего бы это?» — лениво думает он про себя, убирая с лица парня прилипшие мокрые пряди. Ему бы такое же безразличие, когда он только-только понял, что Мундус теперь занимает место парнишки.       Данте хмыкнул, облокотился на бортик и потер лицо руками.       «Нет человека — нет проблем».       — Эй, старикан.       Данте вскидывает брови и открывает лицо, спрятанное за ладонями.       — У нас что-то горит? — принюхиваясь, спрашивает пацан.       Ошарашенно взглянув на Неро, мужчина вскакивает с места и несется обратно на кухню.