Граница

      Открыв глаза, Мундус поморщился. Тело затекло от долгого нахождения в неудобной позе. Собственно, его подвесили на цепях посреди темного помещения. Силуэт этой комнаты даже смутно не признавался им. Ни звуки, ни запахи не позволяли понять, где он и что с ним произошло.       Последнее, что он помнил, светлый зал разрушенного дворца. И то, как чужое сознание иглой вонзилось куда-то в затылок.       — Мф, Нело, — тяжело выдохнул он свою догадку.       — Здравствуй, — отозвались у него из-за спины.       Мундус дернулся, зазвенели цепи. Но они не позволили ему обернуться на говорившего. Тот, в свою очередь не спешил выйти вперед.       Неловкая звенящая тишина затягивалась. Мундус впервые за столько лет ощутил сосущее под ложечкой чувство страха. Но он не рисковал произносить и слова. Сейчас он тут жертва, не имеющая прав. И сейчас именно ему предстоит пройти все то, что он однажды предложил своему слуге. Своему бывшему слуге.       — Ох, не смеши меня. Я не настолько мстительный.       Мундус сморгнул.       «Читаешь мысли?» — подумал он.       — Мне не нужно лезть в твою голову, чтобы знать, о чем ты думаешь, — довольно усмехнулся тот.       — Ну да, — улыбнулся в ответ Мундус. Он неудобно дернулся, пытаясь хоть как-то ослабить давление на напряженные мышцы. — Так, что ты собираешься со мной сделать?       — То, ради чего заваривалась вся эта каша, — Верджил все же соизволил плавным силуэтом пройти вперед. Он выглядел… как человек. Сейчас на нем не было темного латного доспеха. Какая-то темная одежда, Грань Силы, сияющая за его спиной, но в остальном это был обычный человек.       — Похож на Спарду, — невольно вырвалось у Мундуса.       — Сочту за комплимент, — кинул тот.       — И все же, могу я узнать, — он дернулся в оковах, привлекая к ним внимание. — Для чего ты заковал меня?       — Это ради твоего тела. Ты не сможешь так просто попасть в Границу. Не в своем текущем состоянии.       — Эм… А можно поподробнее?       Верджил закатил глаза.       — С тобой было намного проще, когда именно ты знал больше, — хмыкнул тот.       — А с тобой было чертовски скучно, когда ты был слугой, знаешь? — мстительно оскалился Мундус.       Верджил почему-то очень довольно улыбнулся.       Принц раскинул свои руки, насколько это было возможным в его положении. Он полностью открылся своему будущему мучителю. Потому что, несмотря ни на что, доверял ему всего себя. Доверял, как Спарде.       — Делай, что там нужно, — сдержанно, но искренне улыбнулся он.       Верджил кивнул и подошел ближе. Его холодная рука коснулась тела юноши. Только сейчас Мундус осознал, что по пояс обнажен.       — Она должна вырезать тебя из моего сына, — указал на солнечное сплетение Верджил.       — Неро умрет, — хмыкнул Мундус.       — Да. Но не сразу. Я сохраню и твое, и его сознания. Но ваше новое воссоединение уже не будет простым. Ты должен будешь захватить его тело, как в тот раз, когда он уже стоял на Границе.       — Спарда снова выкинет меня, — усмехнулся принц.       Верджил улыбнулся ему снизу вверх, легко коснулся губами его солнечного сплетения.       — Мы с Данте уже будем там, чтобы завершить твой переход.       — А где сейчас Данте?       Верджил улыбнулся губами в его кожу:       — Развлекается в аду.       — Покажешь? — заинтересованно уточнил Мундус.       — Почему бы и нет? — пожал плечами тот. За его спиной открылся портал, показывающий вид на огромный чернокаменный замок.              Жар преисподней обдал его лицо, заставляя сосредоточится. Данте подобрался, тут же оттолкнулся от воздуха и рванул вверх. Но портал закрылся долей секунды раньше, будто издевкой от брата, встретив его внезапно низким потолком. Со всего размаха врезавшись в сталактит, он проломил его… и вызвал цепную реакцию. Взрыв за взрывом сотрясали потолок. Сам Данте, наблюдая за фейерверком с охреневающей рожей летел ко дну.       Впрочем, упасть он не успел. Частично обратившись, он расправил крылья у самого дна и мягко осел на раскаленный пол пятого уровня преисподней.       — Верджил, твою мать! Верни меня обратно! — гаркнул он, что есть мочи. Но сила его крика не смогла перекрыть звуки взрывов и падающего потолка.       — Козел, — чертыхнулся Данте, оглядываясь. Здесь, недалеко, располагалось небольшое чернокаменное строение. Рассудив здраво, охотник было двинулся к нему, но чем ближе подходил, тем яснее осознавал — это не прорыв. А значит ловить там нечего. Впрочем, опомниться он не успел. На шум пришла небольшая группа демонов, которые тут же взяли его в оборот.       Одна из тварей без предупреждения кинулась на человека, совершенно не обращая внимания на запах, что тот источал. За что и поплатился. Чужая голова лопнула как орех, сжатая в сильных пальцах младшего наследника Спарды. Откинутая на пол туша сразу же стала частью пейзажа, напитавшись жаром и застыв.       Данте и сам застыл. Он внимательно уставился на свою руку. Потом плавно поднял взгляд, мутно побродил по окружающим его демонам и перескочил на строение вдалеке.       В голове родилась единственная мысль: «Я здесь, чтобы уничтожить его противников».       — Знаешь, Вердж. Ты, конечно, засранец редкостный, но я так давно сдерживался, что прощу тебе такое наглое эксплуатирование моей силы.       Он резко крутанулся вокруг своей оси. Стоящих вокруг демонов просто разрезало смертоносной воздушной волной. Верхние части их тел даже не успели до конца отделиться, когда их заволокло жаром, превращая в часть окружающего пейзажа.       — Как же давно я не надирал жопы! Боже, как я скучал по этому! — блаженно простонал он и принял низкий старт. Рывок, и мужчина в три прыжка достигает чернокаменного укрепления, на поверку оказавшегося замком.       Не самый изысканный пример адской архитектуры высотой едва превышал пару этажей Темен-ни-Гру. Зато в ширину превосходил квартал, в котором жил Данте. Одни только замковые ворота были размером с два его агентства.       — Есть кто дома? — перекрикивая догоняющие его взрывные волны гаркнул Данте.       — С-с-смертный, — просвистел кто-то с дворцовой стены. — С-с-сожрать с-смертного.       Данте сделал приглашающий жест рукой. Со стены спрыгнули двое пауков, которых тот условно окрестил тощий и мохнатый. На вид, вполне обычные пауки. Только размерами не уступали замковым воротам.       — Знакомиться будем? — ласково улыбнулся он.       Вместо ответа в него устремился ядовитый плевок и пара смертоносных жвал. От плевка мужчина увернулся, а вот жвала встретил даже не пошевелившись. Пообломав челюсти тощий взвыл и отпрыгнул назад.       — Ну что за дурные манеры? — тяжело вздохнул Данте, тут же нагнал тощего и прописал ему кулаком промеж глаз. Того буквально размазало о замковые двери. Данте, с невинной улыбкой, перемазанный в демонической крови, обернулся к мохнатому и снова поинтересовался:       — Так, знакомиться будем?       — Кто ты? — испуганно залепетал мохнатый.       Данте пощелкал пальцами, пытаясь подобрать нужные слова:       — Блин, не помню, как это на вашем. Ладно, не важно. — Отмахнулся он. — Скажу на людском. Левая рука короля.       — У нас-с нет короля! — оскалился мохнатый, запрыгивая на дворцовую стену.       — Ну, значит, скоро будет! — развел руками Данте. — Вообще-то, я удивлен, Вердж. Какого черта ты все еще не расправился со всеми принцами ада? — посмотрел он куда-то под потолок, разговаривая с невидимым собеседником.       — Что ты несеш-ш-шь? Плевать, пус-с-сть Равнос-с с-с тобой разбираетс-ся! — паук начал перебирать своими лапками, намереваясь скрыться за стеной.       — Да харэ бегать, блять! — Данте оттолкнулся от земли и на взрывной волне достиг верха дворцовой стены. Он успел схватить паука за лапу. Тот резко дернул лапку на себя, притягивая за собой и охотника. Данте, вопреки ожиданиям, столкнулся с замковой защитой и наткнулся на невидимый барьер. Впрочем, лапу он так и не выпустил.       — Хах, в домике, суки? Ладно, — он потянул пищащего паука на себя, сам не замечая, как обращается в демона. Когтистые длани тянули паука рывками, сминая демонический хитин так, словно это была бумага. Как только половина туши паука оказалась за пределами дворцовой защиты, Данте вгрызся зубами в чужое тело, раздирая его на части. Паук заверещал, но его потуги не могли спасти его от машины для убийства, в которую превратился охотник. Он методично, лоскут за лоскутом отдирал мясо от паука, прогрызая себе путь внутрь сквозь него. И прежде, чем тот перестал трепыхаться, Данте проник под защиту.       Впитав в себя остатки демонической крови, он встал во весь рост и блаженно прикрыл глаза. Внутри него все бурлило. Словно он сам был этим местом. Сгорал внутри без возможности прорваться своей силой наружу, а сейчас же ему дали возможность наконец-то проявить себя. Во всю мощь. Во весь опор. И он собирался насладиться этим. Каждой гранью его силы, его эмоций.       Заметив присутствие чужака, начали выползать из своих нор разномастные исчадия. Скалясь и воя, они собирались в нападение.       — Кто тут… — он не успел договорить. В него прилетел огромный каменный шип.       — Да, блять! — рыкнув, Данте кинулся на того, кто сделал это.       И началась резня. Один за другим они лезли на охотника, цепляясь, погребая под собой, под трупами своих собратьев, пытаясь затоптать нарушителя, разорвать, задавить числом.       Но даже полчища демонов не могли заглушить внутренней ярости, внутренних эмоций и порыва.       «Я свободен! Свободен!» — кричал его мозг, уставший сдерживать себя. — «Я наконец-то могу быть собой!»       Чувствовать.       Испытывать.       Любить.       Дарить любовь.       От чужих кишок уже не было видно мостовой. Данте поднялся в воздух и рванул в другую сторону. Туда, где демоны только собирались броситься в атаку. Он пушечным ядром влетел в стаю, размазывая огромные тела по черному камню.       — Какие же хрупкие! — смеялся он самодовольно. — Боже, какие же вы все хрупкие!       Взмахом крыльев расчистив себе место, он начал снова. Удар за ударом, выпад за выпадом, он кромсал, крушил, уничтожал, стирал. Он наконец-то проявлял в мир то, что было у него внутри. Все то нелицеприятное дерьмо, которым он на самом деле себя чувствовал. Тем сраным демоном, которым он и был.       — Как болезненно, — сочувственно вздохнул Мундус.       — Уж лучше так, чем... — он осекся и поморщился.       — Чем как? — не удержавшись уточнил тот.       — Ты же в курсе, что с нами случилось, когда ты забрал Еву.       — Я был в курсе, — напомнил Мундус.       — Ах, точно, — усмехнулся Верджил.       — Расскажешь?       — Почему бы и нет? — пожал плечами тот.       Они сбежали из поместья по туннелям, которыми озаботился их отец. Они шли долго, по темному сырому коридору. Их путь освещал лишь маленький фонарик. Данте постоянно плакал. Верджил же тянул его вперед. Брата, мечи, фонарик и все это один, вперед, чтобы выжить.       Сзади постоянно доносился какой-то клекот и треск. Верджил не был уверен, что двери выдержат долго, но другого пути у них все равно не было. Сейчас они сражались со временем.       Туннели вывели их в катакомбы. Здесь стояла страшная вонь, но Верджил был умным мальчиком. И каким бы тошнотворным не был запах, он обрадовался ему. Потому что за этим запахом твари не учуют его и брата.       Кое-как вымазавшись и вымазав сопротивляющегося Данте, он потянул дальше. Но было поздно. Одна из тварей нагнала их. Ее светящиеся красные глаза приблизились вплотную; блестящие от слюны в свете фонарика зубы раскрылись, разевая зловонную пасть. Секунда отделяла Данте от смерти. Одна маленькая секунда. Но Верджил успел.       Тогда он убил своего первого демона. Тогда же он потерял своего младшего брата.       Потерявший свою мать, свой дом и почти свою жизнь, маленький мальчик погрузился в себя, «уснул». Переживая этот кошмар снова и снова, он не ел, не спал, не двигался. Он решил умереть. А смысл жить, если эта скалящаяся морда вот-вот отхватит от тебя кусок, и ты все равно перестанешь существовать?       Пусть им уже не было холодно, пусть была скудная пища, крыша над головой и одежда, Данте просто не хотел жить. И как бы Верджил не уговаривал его вернуться, тот не отзывался.       Маленький мальчик, потерявший свою мать, свой дом и почти свою жизнь, не хотел терять последнее, что у него осталось — своего младшего брата. И Верджил нашел единственный действенный, по его мнению, способ «разбудить» Данте.       Впервые Данте осознал, чем они занимаются, когда им было по восемь. Он вдруг ощутил себя подвешенным за руки на веревке. Не высоко, парой сантиметров над полом, но все же подвешенным. Спина немного ныла. И тут Данте понял из-за чего.       В спину, прямо поверх лопаток, прилетел удар деревянной палки.       Данте закричал и начал биться в путах. Он орал и брыкался, пока чьи-то заботливые руки не сняли его с веревок и не обняли, кутая в теплое дырявое одеяло, шепча на ухо, что он в безопасности.       Впервые за столько времени Данте осознанно посмотрел в лицо своего брата.       Данте засыпал и просыпался в течение следующего месяца. И все время истерично орал. А Вердж бежал на зов, прекращая свои пытки, ни разу не дожимая до конца.       Его маленький мозг тоже уставал. Каждый день одно и тоже. Не мудрено, что однажды он просто сорвался. И продолжил лупасить даже тогда, когда Данте закричал. Он бил и бил, превращая кожу и мышцы в сплошное кровавое месиво, просто злясь на свое бессилие. В тот раз демон овладел им впервые. И он чуть не прикончил брата.       Остановился буквально на последнем ударе.       В тот раз Данте проснулся окончательно. Надменно глядя на старшего из-под заплывших глаз, он хрипло пробулькал:       — В следующий раз будет моя очередь.       И он не заснул. К удивлению Верджа, пусть и молчаливый, как обычно, но чертовски самостоятельный для овоща Данте, не заснул на следующий день, и на следующий тоже. Он ждал, пока его руки смогут нормально двигаться. А потом, ледяным голосом произнес:       — Сегодня.       В тот вечер была жара, но Вердж передернулся от холода чужих глаз.       Данте не был настроен на эксперименты, просто хотел выместить все то, что накопилось в маленькой душе: стоящая перед глазами картина смерти матери, что затерлась от времени; наглая морда голодного зверя; страх в груди; без видимой причины избивающий его брат. Он даже связывать близнеца не стал, просто избивал его палкой весь вечер. А потом всю ночь оттирал кровь с его тела и с пола подвала.       Когда Вердж пришел в себя, они больше не разговаривали об этом. Но старший вплотную взялся за то, чтобы разговорить постоянно молчаливого младшего. Спрашивал самочувствие, пытался помочь в каких-то мелочах. Делил с ним обязанности. Спрашивал о прошлом и о будущем. Но Данте не велся. Он был холоден и отстранен.       Пока однажды Вердж вслух не заметил, что Данте держит меч как криворукий орангутанг.       — Продемонстрируй, если такой умный.       И Верджил продемонстрировал. Отдубасил брата так, что ему потребовалось два дня, прежде чем он смог вымолвить слово «реванш».       После одного из таких спаррингов они выбили мечи друг у дружки из рук и перешли на мордобой. Поняли, что разные виды единоборств так же весьма опасны, а значит полезны.       Как-то раз, им кажется было по десять, младший выбил брату плечо из сустава. Старший мучился пол дня, не в состоянии сообразить, что, черт подери, мешает его руке. А после неудачной кражи попал в травмпункт, где ему вправили руку. Там Верджил впервые познакомился с анатомией человеческого тела и с «нормальными» пределами его возможностей. Это стало шоком для него: ранения, которые они с братом способны были пережить без медицинской помощи за частую могли стать необратимыми или даже летальными для других людей. И у других все заживало намного-намного медленнее.       Он рассказал об этом брату и во время своего рассказа впервые задумался о своем происхождении и пределах собственного тела. В тот раз он впервые попросил брата помочь в испытании этих пределов.       — Давай-ка повторим. Надрез... — он замолчал.       — Надрез — вот здесь, — устало выдохнув, повторил Верджил, — пониже плеча. Не глубокий, просто кожу рассеки. Сам не справлюсь. Неудобно.       Данте кивнул и дрожащими руками сделал быстрый короткий разрез на маленьком жилистом плече.       Близнец пошевелил рукой и хмыкнув произнес:       — Хорошо. Давай теперь глубже.       — Глубже? — глупо переспросил брат.       — Ага. На том же месте. Чуть глубже. Хочу проверить, когда начну терять способность двигать.       — Псих, — сглотнул Данте, но разведя двумя пальцами рану на плече брата полоснул ножом в том же месте еще раз. Выступившая кровь большими темными каплями собралась у края раны и потекла вниз.       Вердж проверил руку, кивнул и повторил:       — Еще.       Они закончили только тогда, когда он не смог поднять залитую кровью конечность. Рана уже не была ровной, рваные края зияли неприветливым мясным оскалом. Во время работы руки младшего пару раз соскользнули из-за крови, и он некрасиво съехал в сторону. Это не давало ему покоя всю неделю. Пока он не попросил у брата того же. И всю следующую неделю, пока тот приходил в себя достаточно, чтобы смочь выполнить просьбу младшего.       Сама процедура ему не понравилась. Зато понравилось сосредоточенное лицо брата, следившее за ним и его реакцией. Так они начали свои изыскания, с каждым разом заходя все глубже в познании собственного тела.       Со временем руки перестали трястись.       Про возможность исцеления кровью они узнали совершенно случайно. Данте было чертовски лень набирать и греть ванну второй раз (после брата), поэтому он нагло залез к старшему, тесня злого близнеца к противоположному бортику.       После спарринга все были в мелких царапинах, на заживление которых обычно уходила вся ночь и кусочек утра. Крови было немного, но достаточно, чтобы вода в ванной приняла розоватый оттенок.       Выбравшись из емкости, Вердж первым заметил странность: вода была бесцветной. Мутной от мыла, но не розовой.       Данте заметил вторым. Вытирая себя светлым полотенцем (он всегда делал это довольно жестко), он рассчитывал ощутить саднящую боль и увидеть разводы на махровой ткани. Но… их не оказалось. Братья молча переглянулись и, кивнув друг другу, решили проверить на месте. Вердж ободрал ладонь о сбитый кафель на стене. Данте надрезал тыльную сторону ладони осколком, который они использовали вместо зеркала. Размазав кровь друг дружки по ранам, они с удивлением наблюдали и ощущали, как тело регенерирует.       — Охренеть, — эмоционально среагировал Данте.       Старший лишь улыбнулся и хмыкнул.       Потом они выяснили, что лучше всего принимать внутривенно. Ну или внутримышечно. В зависимости от типа ранения. Пить тоже можно, не так эффективно, но куда эффективней простого размазывания по коже.       А потом внутри впервые родилось желание. Подростковые гормоны, к которым Вердж был готов и пытался подготовить Данте, как мог. Впрочем, они пришли не так ярко, как описывалось в тех книгах, которые уже не воровал, а покупал парень. Возможно, из-за их игр на полигоне, а возможно из-за чего-то еще, но их тела почти не требовали к себе внимания. Почти…       Так или иначе, их изучения разнообразились, и к обдиранию кожи и вырыванию ногтей прибавились нежные ласки и издевательства над невозможностью кончить. И вне зависимости от метода, это всегда было очень, мучительно больно. Как для испытуемого, так и для испытующего.       — Это похоже на то, как демоны растут в аду.       — Ну, да, — просто пожал плечами Верджил.       — Только вы были не демонами.       Верджил усмехнулся.       — И росли не в аду.       — Скажи это Данте, и он начистит тебе лицо, — прыснул Верджил.       — Забавно, что ты еще не, — искренне удивился Мундус.       — Зная все, что знал ты, я бы обошелся с собой еще жестче.       — Куда уж жестче? — нахмурился Мундус.       Верджил лишь пожал плечами.       — Я бы нашел куда. В конце концов, это то, как я проявляю свою заботу. То, как я защищаю.       — С такими замашками, впору от тебя защищать.       — Именно! — улыбнулся Верджил.       Мундус нахмурился сильнее и вернул взгляд к порталу.       — Когда ты собираешься вытаскивать его?       — Я не собираюсь, — отозвался тот, вновь пожимая плечами. Оторвавшись от тела принца, Нело подошел к порталу и коснулся рукой гладкой поверхности изображения. — Я оставлю его в аду. — Он обернулся к принцу. — Он сам попросит меня об этом.       — Ты уверен, что он будет в состоянии попросить? Судя по всему, он уже вошел в раж. Еще чуть-чуть и он слетит с катушек. Забудет о своем человеке.       — Этого я и добиваюсь. Чтобы план сработал, мне нужно лишить его воли.       — Это все мы со Спардой придумали?       — Он рыдал как маленький, когда проговаривал каждую деталь, — по доброму посмеялся тот.       — Блять, — чертыхнулся Мундус.       Нело сжал руку в кулак, сминая пространственный портал.       — Хватит. Сейчас тебя ждет собственная пытка, — он обернулся к принцу и с сожалением улыбнулся ему. — Сколько раз я мечтал об этом. О тебе, подвешенном на цепях в моем полном распоряжении. Сколько раз я хотел видеть тебя слабым, беспомощным, чтобы ломать тебя вот этими вот руками. И вот, когда ты здесь, я готов плакать от того, что ты сейчас переживешь. Что я заставлю тебя пережить.       — Идеальный план, — оскалился Мундус.       Верджил засмеялся. В голос, чисто и искренне.       — Я знаю, за что тебя любил мой отец. Ради чего он готов был вырвать крик из собственной груди. Ради чего мой собственный сын пожертвовал собой. — Он посмотрел на свою руку, но вновь поднял глаза на Мундуса. Первого и Сильнейшего Принца Ада. — И, просто чтобы ты знал. Я всегда буду на твоей стороне. Всегда.