Граница

      Верджил вывел их к главной лестнице. Той самой, на которой умерла их мать. Сейчас, благодаря чарам это место выглядело пусть и опустевшим, но не столь убогим, каким его помнил Данте с последнего посещения.       Он долго не мог решиться, даже после того, как брат вернулся и снова сбежал от него. Впервые он посетил их родовое имение спустя пару месяцев совместной работы с Триш. Он просто хотел убедиться, что Триш — не Ева. Но скелета, который он так боялся увидеть все это время, не оказалось. И мимолетное облегчение тут же переросло в панику. Он силой заставил себя не думать об этом, но при каждом возвращении скорбные мысли возвращались к нему.       — Ты, — он прочистил голос, смутившись того, насколько жалким звучал, — ты знаешь, куда делся скелет?       Верджил остановился и медленно обернулся. Его взгляд погрустнел, глаза заметались по лестнице к холлу.       — Ее скелета никогда не было здесь.       Данте нахмурился.       — Слуги забрали тело прежде, чем оно начало гнить.       Паника, с которой Данте боролся все время знакомства с Триш подступила к горлу.       — Она ведь не…       Верджил поднял на него взгляд:       — Ни памяти, ни души ее там нет. Ядро давно перестало быть человеческим, но… когда-то оно действительно принадлежало Еве.       Буря чувств поднялась в груди Данте. Он захотел выплеснуть ее, как привык выплескивать, в дело. Найти виноватого, убить. Нет возможности — значит хотя бы попортить ему жизнь, убив его слуг.       Буйный взгляд наткнулся на испуганного мальчишку. Сосуд того, кто сотворил это с его матерью, надругался над ее телом. Рука, непроизвольно обращенная, потянулась к пацану, желая выдрать ядро из его груди. В голове яростно клокотала лишь одна мысль:       — За что? — надрывно выплюнул он.       Верджил было кинулся на перерез, но мальчишечий голос, дрогнув, опередил его:       — Он любит тебя.       Протянутая длань замерла. Усилием воли Данте заставил себя осознать правдивость. В его жизни было слишком мало проявлений любви, чтобы спутать ее с чем-нибудь. Да, извращенный, как и все в его жизни, но вполне себе способ сделать ему приятное, позаботиться о нем.       Неро напряженно сглотнул. Данте оторвал взгляд от его лица и уставился на свою руку, искрившую от силы. Чешуя тут же скрылась за кожей, а сжатый кулак опустился к телу.       — Не стоило, — фыркнул он, отвернувшись. Неро едва заметно улыбнулся.       Кризис миновал, позволив Верджилу вернуться к своей цели.       Огромная картина, висевшая прямо напротив главного входа. Любой находящийся в холле видел хоть край из любой точки. Сейчас же осталась лишь большая потрескавшаяся рама и уродливые обрезки холста.       Неро, убедившись, что Данте в порядке, вслед за отцом обратил свое внимание на центр.       — Что здесь было?       Вместо ответа тот махнул рукой, являя иллюзию украденного полотна. На картине была изображена чета Спарды: глава семьи, его супруга и двое сыновей.       — Ненавидел эту картину, — фыркнул Данте.       — А мне, казалось, наоборот, — удивился Верджил. — Сидел и так вдумчиво созерцал, пока мастер работал над ней.       — Я все думал, когда же он сделает из нее что-то путное, но с каждым днем разочаровывался все сильнее.       — Что? — удивился Неро, — серьезно? Данте сидел и созерцал?       — А ты не знал? — оскалился Верджил. — Он в детстве очень спокойным ребенком был.       — Откуда ж тогда в тебе столько дури?       — В меня ее вбили, — хмыкнул Данте, глядя на иллюзию, — палками.       Верджил фыркнул и развеял иллюзию.       — Что мы здесь забыли? — спросил Данте.       Вместо ответа Верджил махнул рукой. Ударной волной в щепки разнесло остатки картины.       — Зная все, что ты знаешь, Данте, как ты думаешь, куда исчез отец?       — Спроси что-нибудь сложнее, Вердж, — фыркнул тот.       — Как он смог попасть туда?       — С помощью этого, — Данте поднял руку Неро, с зажатой в ней рукоятью.       — Ну и последний вопрос, братец. Где дыра?       Неро и Данте резко подняли свои глаза к стене. На ней, потемневшей от старости, остался след от только что уничтоженной рамы. Там же, на этом самом месте оба держателя рукояти увидели слабое свечение.       — Портал все это время был тут? — усмехнулся Данте иронии.       — Ага, — пожал плечами Верджил. — Но, без этого я все равно не смогу его открыть.       — Почему именно здесь? — нахмурился Неро, забирая свою руку из стальной, но бережной хватки Данте. — В смысле, этот клинок может продырявить любое место в мире, так какого черта?       — Отец не пожелал делиться этим знанием с Мундусом, — мотнул головой Верджил, забирая клинок в свои руки. — Все, что он сказал: портала будет два, для их открытия нужны слова и, — он глянул на Данте, — сила.       — Двое, — фыркнул Данте, — чтобы вошел третий? А наш батя был помешан на символизме.       — Он постиг законы мироздания. И, что для нас кажется сказками для него, вероятно, жизненная необходимость. — Он поманил рукой брата. Неро освободил им пространство, и Данте шагнул ближе, вставая лицом к картине.       — И что делать?       Верджил взял рукоять в левую руку, переплетя пальцы с правой рукой брата, заставил того обхватить рукоять вместе.       Крестовина тут же схлопнулась, впиваясь зубцами в плоть, прижимая руки ближе друг с другу.       Данте пошло оскалился:       — Помнишь, наше коронное?       — Ох, болван, не порти момент.       — Ну, Вердж, ну, давай! — заканючил Данте.       — Заткнись и делись силой, — скривился тот, закрывая глаза и начиная шептать неведомые слова.       Неро наблюдал за тем, как два брата стояли друг подле друга, сцепленные в замок древней магией, чужой волей и, как не странно, любовью. Пространство звенело от силы, почти светилось, предвещая скорый конец. Конец и Неро в том числе.       Так просто сейчас было наблюдать за магией, не относить ее к себе и собственной смерти. Скорой и неизбежной. Неро вдруг на секунду задумался, а смог бы он сейчас остановиться, оставить все, развернуться и уйти? Есть ли у него жизнь за пределами этой?       Скорее всего, и даже не одна.       Хочет ли он что-то, кроме этой, пусть и короткой жизни?       Нет.       Он там, где должен быть, делает то, что хочет. Он никогда не был настолько счастлив, как сейчас. Никогда не ощущал себя более уместным и своевременным, чем сейчас. И пространство, отзываясь на его мысли, грело тело и душу.       Ему все-таки чертовски повезло по жизни. Его создали ради цели, в его жизни есть смысл, у него есть миссия. И он ее знает.       Слова заклинания закончились короткой паузой и тихим «джекпот», слетевшим с ухмылки. Данте удивленно обернулся к брату, но тот поднял их руки и взмахнул клинком, прорубив затянувшийся портал вновь. Данте коротко всхлипнул и осел на пол. Клинок отпустил их и со звоном упал.       Данте завалился на бок. Верджил уставился на него и кинул презрительное:       — Слабак.       — Даже спорить не буду, — просипел тот.       — Что произошло? — нахмурился Неро.       — Выброс энергии, достаточный для рождения новой звезды. Ну или человека. Эй, шевелись, животное, работать пора.       — Отстань. Я уже отработал свое.       Верджил вздохнул и присел на корточки рядом с братом.       — Послушай меня, криворукий орангутан, или ты сейчас же отдираешь свою задницу от пола и прыгаешь в Разрыв…       — Или, — прокряхтели с пола.       — Отец убьет его, — хмыкнул Верджил.       — С какого перепуга ему убивать собственного внука? — нахмурился Данте.       — Если ты считаешь его выдержку железной, ты ошибаешься. — Он поднялся на ноги и потыкал в бедро брата носком ботинка. — Начиная отсюда нам нельзя допустить ни одной ошибки. Иначе Спарда не позволит задуманному свершиться.       Данте тяжело вздохнул и начал плавно подниматься с пола:       — Ни секунды покоя. Вот что любовь с демонами творит…       — Хватит причитать, как старая бабка. Поднимай жопу и иди выскажи ему все, что думаешь о нем.       — Я больше ничего о нем не думаю. Он мне не отец. К тому же я увел у него… а кто ты ему? — нахмурившись, Данте обернулся к Неро.       — Эм, внук?       — Нет, не то, — мотнул головой Данте, поднявшись на ноги и едва устояв. Он схватился за плечо Верджила и тряхнул головой в попытке прийти в себя.       — Тогда, брат? — снова попытался Неро.       — Во, да. Брата у него увел.       — Что это с ним? — кинул Неро Верджилу.       — Он немного пьян. Через минуту придет в себя.       — Я стекл, як трезвышко! — возразил Данте.       — Случается, когда ты был полон силы, но давление вдруг упало. Головокружение, дезориентация. Сила скоро вернется в твое тело и будешь как прежде — занозой в заднице.       — Грех к такой заднице не пристать, — оскалился Данте.       Неро страдальчески вздохнул. Честно говоря, он все еще не знал, как относиться к тому, что его отец спит с его дядей. Нет, тут, конечно, любовь до гроба (и даже дальше), светлые чувства и естественные потребности. Плюс у него в семье демоническая кровь, а это значит, что они все априори грешники и им не отмыться, но…       А что «но»? Нормально — никогда не было про Неро. Все стереотипы общества, навязанные ему, были чужды, сковывали по рукам и ногам. О какой нормальности может идти речь, если единственная возможность жить для него — стремиться к самопожертвованию с обязательным летальным исходом.       Прав был Мундус, во всем был прав. Не имеет права на существование мир, который делит целое надвое, а потом наблюдает за мучениями двоих, пытающихся собраться обратно. Не имеет права на существование мир, в котором, чтобы жить, нужно умереть. Он неправильный. Он чуждый. Ему. И если у Неро есть сила изменить что-то, что ж, ему насрать на остальных, он сделает так, как хочется именно ему. Потому что он может себе это позволить. Не просто решиться и позволить, а сделать это.       Данте вновь покачнулся, мотнул головой и встал увереннее. Плечи вдруг осунулись, взгляд, уперся под ноги.       — Было весело, брат.       Верджил участливо положил руку на его плечо и взглянул на след от рамы на стене. Впервые в своей жизни он не мог подобрать слов. Впервые за много лет он позволил говорить своим чувствам. Обхватив брата в крепкое объятье, он прижал его так сильно, как позволили его руки. Одинокая слеза предательски скатилась по щеке.       — Эй, даже дьявол может плакать? — ответил на объятье Данте.       — Заткнись, говнюк, — Верджил прижал его еще крепче, но секунду спустя отстранил. — Увидимся на той стороне.       Данте улыбнулся, кивнул и в один прыжок нырнул в стену.              Когда Данте не стало, смысла скрывать слез уже не было. Всю свою сраную жизнь он был сильным ради него. Он никогда не показывал ему их. Свои слезы.       — Хорошо ли я справился? — звук собственного голоса резанул по ушам.       — С чем? — непонятливо отозвался Неро.       Верджил обернулся к сыну. Тот удивленно смотрел в его заплаканное лицо. Жгучий стыд вперемешку с каким-то мазохистским облегчением настигли его душу, заставив захлебнуться от легкости.       — Забудь, — он поспешно отвернулся и утер глаза.       — Если ты о вас с Данте…       — Это не важно…       — Думаю, что ты отлично справился.       Верджил удивленно обернулся обратно.       — Никто не смог бы стать ему лучшим братом, чем ты. — Искренне улыбнулся Неро.       — Ты едва знаешь нас, откуда такая уверенность?       — Ты сейчас серьезно? Я с вами двумя адское пекло прошел, причем буквально. Там минута за сраный месяц, так что я знаю, о чем говорю. Ты знал его лучше, чем он себя сам, заботился о нем и всегда был примером, на который он ровнялся, даже когда считал тебя мертвым. Уж если я что-то и понимаю в старших братьях — то ты был самым охуенным старшим братом, которого только можно представить для такого человека, как Данте.       Губы Верджила тронула легкая улыбка:       — Спасибо.       Неро кивнул.       — Так, а… что дальше? — глупо сморгнул он.       — Твоя очередь, — Верджил кивнул себе за спину.       — А ты?       — Еще пара приготовлений, а потом сразу за вами.       Неро снова кивнул и улыбнулся.       — Надеюсь, ты не забыл, что нужно делать? — Верджил подобрал рукоять и протянул ее сыну.       — Истошно вопить, пока Мундус не заполнит меня, а там просто рубить, — он взглянул на рукоять и нахмурился. — И почему это не может сделать любой? В смысле ты или Данте? Почему именно Мундус?       — Ни моей ни его силы не хватит, чтобы противостоять Спарде. Нас он убьет без зазрения совести стоит нам лишь замахнуться. А вот Мундуса он убить не может.       — Убить нет, остановить — как нефиг делать, — сильнее нахмурился Неро.       — Ну, придумай что-нибудь, — ухмыльнулся Верджил.       Неро задумался.       — И еще… не позволяй Данте узнать о своей смерти. Хотя бы до тех пор, пока я не приду. От этого зависит исход битвы.       — О, черт, Данте ведь до сих пор не знает! — ужаснулся Неро.       — Пусть так и будет, — кивнул Верджил.       Неро кивнул в ответ.       — Буду ждать внутри, — и не дожидаясь ответа, с разбега оттолкнулся от пола и махнул в стену.              Данте всего на секунду отвлекся, пытаясь вспомнить, кто он и зачем вообще здесь. Ох, лучше бы не вспоминал.       — Пап? — слабый звук его голоса разрезал тьму. — Ты здесь?       — Всегда, — кромешная чернота отступила, показывая давно затертый воспоминаниями человеческий облик Спарды. — Здравствуй, сынок.       — Ммм, сантименты, — ухмыльнулся тот. — Обожаю сантименты.       — Ты хочешь спросить у меня что-то прежде, чем мы начнем?       Данте задумался.       — Ты любил маму?       — Не так сильно, как его, но да. Любил.       Данте кивнул и улыбнулся. Этого ему достаточно, время чистить рожи. Тем более что сопляк как раз осознал себя где-то рядом с ними.       — Проснись и пой, Неро! — улыбнулся ему Данте. — Где там брат?       — Какие-то дела, — пожал плечами тот, поразительно быстро приходя в себя. — Эм, здравствуйте.       Вместо ответного приветствия Спарда обратился в свою демоническую форму и пошел в наступление. Но Данте сумел вовремя встать на его пути, стальной стеной защитив Неро.       — Пусти, — взревел Спарда.       — Ого, — охренел от напора Данте, мигом обращаясь в демона. — Ты чего?       — Он сдерживал свой крик на протяжении чертовых двух тысяч лет. — Ответил Неро.       — А что за крик-то хоть? — фыркнул Данте.       — Не смей ему отвечать! — гаркнул Неро, чем сильно удивил Данте. — Ты обещал.       — Тебе я ничего не обещал, — оскалился Спарда.       — Зато я обещал, — настоял Неро. — Дуэль вам двоим. За меня. Давай, Данте, покажи ему свою силу.       Слова словно перещелкнули что-то внутри демона, отключая мозг.       И, пока у Данте были силы сдерживать Спарду, Неро принялся дозываться до Мундуса.              Вернувшись к телу спящей Кирие, Верджил поднял ее и отнес к порталу. Вскрытый, тот будет активен еще несколько часов — более чем достаточно.       Он положил ее, присел рядом и довел последние штрихи морока. В ее жизни больше не будет боли, связанной с Неро. К сожалению, от ребенка придется избавиться тоже.       Положив руку на ее живот, Верджил прислушался. Плод был жив и полон сил. Мундус желал жить. В таком состоянии он вряд ли отзовется на крики Неро. Нужно это исправить. Помочь ему.       Астральные руки отделились от тела и погрузились сквозь ткань под кожу, просвечивая матку голубым светом. Кирие застонала.       — Тише, милая, все будет хорошо, — прошептал Верджил, успокаивая. Его рука коснулась маленького сгустка жизни, оплела и начала сжимать, причиняя дикую боль.       Мундус внутри взвился, затрепетал. Его крохотный черный огонек пытался обжечь руку Верджила, но все без толку, он еще слишком мал.       Но вдруг, сознание внутри замерло, словно прислушалось.       — Услышал, принц? Тебя зовут, — улыбнулся он. — Иди-иди. Тебя там ждут и любят. А здесь ты не нужен. — Ощутив слабину маленького тела, он сильнее сжал руку, словно выдавливая жизнь. Мундус терялся, слабел и исчезал. Верджил надеялся, что тот утекает на зов, а не просто теряется в пространстве. Хотя, в противном случае, Спарда уже объявился бы здесь и снес ему голову.       — А. Там ведь Данте, — усмехнулся он, выжимая остатки жизни. И, как только плод погиб, он растворил астральные руки и навел несколько исцеляющих заклятий. Безмятежное лицо Кирие напомнило ему другую девушку. Ту, что однажды подарила вторую жизнь ему.       — Спасибо и прощай, — он развернулся, взмыл в воздух и прошел сквозь портал.              Оказавшись в кромешном Ничто, Верджил уже не терялся. Взгляд метнулся к телу брата, насаженному на руку собственного отца; следом к Неро, чьи глаза теперь светились кровью.       Спарда махнул рукой, стряхивая тело Данте, словно соринку.       — Ты все-таки добрался, — пророкотал глубокий демонический голос. Спарда подошел к Неро и преклонил колено.       — Как же я рад видеть тебя в добром здравии, — улыбнулся тот. — Подними голову, брат. Дай мне взглянуть на тебя.       — Что, блять, происходит? — кряхтел в стороне Данте, пытаясь подняться. Но раны его были слишком глубоки, чтобы исцелиться в одночасье. — Ты не мог сразу так?       — Он ждал, — просто отозвался Верджил.       — Дождался? Отлично, можно мы теперь домой пойдем? Я и так замесил сегодня слишком много народа. Мне нужно хоть немного отдохнуть.       — На том свете отдохнешь.       — А мы разве уже не тут?       — Тоже верно, — фыркнул Верджил.       — Убей меня, — жалобно простонал Спарда. — Прошу тебя, убей меня. Или прикажи мне умереть. Пожалуйста! Я не переживу этой тоски.       Принц с жалостью посмотрел в лицо слуги.       — Кто из вас двоих способен привести приговор в исполнение?       Верджил сделал шаг вперед.       — Что, вот так вот просто? — удивился Данте, приподнявшись. — Возьмешь и убьешь нашего отца?       — Приглуши свой крик на эти пару секунд, — холодно отозвался Верджил. — Сам сказал, он тебе больше не отец.       — Я просто не понимаю, зачем? Мундус здесь, войны больше нет. Давайте сотрем Границу к чертям и пойдем пить пиво? — Данте подобрался на колени.       — Молчи, — холодно приказал принц, запрещая Спраде отвечать.       Спарда молча улыбнулся. С этим он справиться мог. Скоро его страдания окончатся. Скоро его господин получит то, что жаждет. Ради этого стоило прожить мучительно долгую, полную безумного одиночества жизнь.       — Вердж? — жалобно уточнил Данте. — Пап? Неро? Что происходит?       Верджил встал за спину отца:       — Всегда знал, что это буду я.       Тот лишь фыркнул в ответ.       — Последние слова?       Чтобы услышать их, принц присел на колени рядом с ним и взял его за руки. Когтистые длани обратились в сильные мужские ладони. Лицо, что было так похоже и не похоже на лицо его сыновей, улыбнулось.       — Я благодарю тебя за все. — Спарда крепче сжал чужие ладони, сильнее улыбнулся.       — Увидимся в следующей жизни, брат, — ответил ему принц.       Спарда кивнул. Мгновение и короткая вспышка в груди выжгла его ядро. Кислота расползлась из центра по всему телу. Последним, что он увидел, была улыбка на лице его господина.       Данте подорвался на ноги. Он тяжело дышал, все еще не в состоянии осознать, что только что произошло. Тело отца прахом осыпалось в темноту, оставив их втроем.       — Что, блять, только что случилось? — надрывно прохрипел он.       — Как твои раны, брат? — вместо ответа спросил Верджил.       — Какие к черту раны, Вердж?! Ты отца убил!       — Так надо. Иначе все в пустую…       — Не говори ему, — нахмурился Мундус.       — Я больше не твой слуга и приказам не подчиняюсь, — холодно выплюнул Верджил. — А Данте сам выбрал ад. Так что, если думаешь остановить меня, то просто разбирайся со своей проблемой быстрее.       — Да что, мать вашу, происходит?       Верджил кинулся вперед и вонзил в брюхо Данте клинок с заклинанием.       — Зачем тебе это? — настоял Мундус, поднимаясь на ноги.       — Я устал быть двумя, — ответил тот и, обернувшись к Данте, произнес, — рассечение Границы приведет к смерти Мундуса. Крик нашего отца звучал, как: «Он должен жить». Если бы я этого не сделал, Спарда бы не позволил.       Осознание тяжелым мешком огрело Данте по голове. Быстрее, чем успел сообразить, он кинулся к Мундусу, чтобы остановить, но Верджил не позволил, преградив ему путь.       — Пусти, брат! Пусти, — взревел он, обращаясь в демона.       — Терпи. Заткни свой крик.       — Нет!       — Тогда тебе придется убить меня, чтобы помешать ему, — следом обратился Верджил.       — Ты издеваешься?!       — Выбирай.       — Я не буду!       — Ты уже выбрал.       — Я сказал, я не буду!       — Да что ты за санная тряпка?! — Взорвался Верджил, откидывая Данте от себя, подальше от Мундуса. — С самого начала был ссыкуном, боялся отца, людей, одиночества, ходить, да даже дышать! Меня так заебало постоянно следить за тобой, за твоей жизнью! Или соберись и сделай что-нибудь, или сдохни!       Данте опешил. Глаза искали на знакомом лице хоть тень лжи, но все без толку. Не в силах выдержать обвинения, Данте опустил взгляд за спину Верджила, туда, где стоял Мундус. Он увидел разочарование на его лице. Принц хмыкнул, отвернулся и взялся за рукоять.       — Нет! — взревел Данте. Инстинкты вперед мыслей заставили его кинутся к Мундусу. Тот занес рукоять для удара. — Остановись! — Данте врезался в демона перед собой, легкой рукой снес его со своего пути, но тут же замер. Заклятье, что вогнал в него Верджил, активировалось и просочилось из брюха до самого ядра. Холодные корни обвили его, вцепились в мягкое живое тепло, сдавливая все сильнее. Мундус замер с занесенной рукой и удивленно уставился на двоих. Это дало и Данте возможность обернуться.       Там, на земле лежало перекореженное тело, больше напоминающее мешок с костями, чем человека.       — Чт?.. — удивленный возглас умер, не успев родиться. Грудную клетку Данте разорвало прорвавшимися шипастыми стеблями. Его тело оплело лианами, которые тут же зацвели бутонами голубых цветов. Открываясь, они начинали высасывать его силу, паразитируя на ней, создавая все больше и больше лиан.       Мундус с ужасом смотрел на происходящее. Старший снес все защитные барьеры собственного тела, ослабил до состояния беззащитного человека. Он создал иллюзию обращения, чтобы Данте не беспокоясь, использовал всю свою силу. Бесславная, глупая смерть, так ясно отражавшая его внутреннее состояние.       Но Верджил не был бы собой, если бы не оставил брату прощальный подарок. Он не смог активировать его, пока был жив. В конце концов он не обладал такой безграничной властью над собственным криком, как Данте. Он защищал своего брата до самого конца. А после задушил собственной же силой.       — Заклинание простое, — тихо произнес Мундус. — Даже грубой силой ты сможешь его разорвать.       Помутневший взгляд застывшего мужчины прояснился. Лианы уже забили его горло, оплели его шею. Он не сможет сказать и слова, пока не освободится.       Мундус подошел ближе, коснулся своей рукой его щеки.       — Столь отвратительный мир не имеет права на существование. Позволишь мне закончить твою агонию?       Один его глаз лопнул лианой, тут же прорастая новым выкачивающим силы бутоном. Но второй… Данте взглянул в самую душу Мундуса. Все его существо встрепенулось под натиском ненависти и отвращения к самому слову мир. Принц уже чувствовал отголоски этой боли раньше, но и не подозревал, что там, внутри все настолько прогнило от этой боли.       Данте медленно моргнул, давая свое согласие, отвел взгляд от лица Мундуса и уставился в бесконечную, непроглядную тьму. Вскоре Мундус перестал ощущать его жизнь.       Он хмыкнул, взглянул на клинок в своей руке, активировал крестовину, замахнулся и рубанул.       Пространство промолчало в ответ.       Мундус нахмурился, занес клинок снова, напитал его силой и рубанул, с намерением покончить со всем этим.       Снова ничего.       — Ты смеешься надо мной? — прошептал он и обернулся. Трупов здесь уже не было. Только голая, непроглядная тьма.