Такая хорошая жизнь

Мин Юнги смотрит на свои руки и немного хмурится. Руки у неё обыкновенные, самые обыкновенные, как ей кажется, поэтому не совсем получается понять, что именно от неё хочет Чимин. Чимин смотрит на руки онни и улыбается. - Ну что ты такая хмурая? Юнги не так, чтобы была говорливой, а если уж до конца откровенно – она молчунья, каких поискать, и легко ей только с Намджуном, потому что он всё-всё понимает безо всяких там слов. Но Чимин ей нравится. Юнги нравятся волосы Чимин, мягкие и воздушные. Юнги нравится улыбка Чимин, тоже мягкая и очень светлая. Юнги нравится, как Чимин смеётся, как Чимин надувает губы, когда капризничает, или задумывается. Юнги даже нравится, так нравится, как Чимин трещит без умолку. Поэтому, Юнги всегда старается отвечать этой малышке. - Потому что я никогда не красила ногти, - шелестит она, и пробует ноготок на указательном языком. Не просохший до конца лак щиплется, и Юнги хмурится сильнее. Чимин смеётся снова, звонко-звонко, как колокольчик над дверью летней кафешки, а Юнги краснеет, до кончиков ушей. - Ну, ты же должна начать, онни, - щебечет Чимин, и не так, чтобы у неё было так уж много мозгов, но она искренняя и чистая, у неё округлые мягкие бёдра, она всё время подрезает форменные школьные юбки на добрый десяток сантиметров, и Юнги беззастенчиво смотрит всякий раз. – Например, чтобы порадовать оппу. Оппа любит тебя, это понятно, но всякому парню приятно сознавать, что его женщина – настоящая королева красоты. Чимин умничает, назидательно дирижируя указательным пальцем, и Юнги вдруг рассыпается смехом, тихим и шершавым. И даже не потому, что Чимин ещё совсем малышка, а говорит такими смешными «мудростями» (тут Юнги без претензий, потому что она вообще ничего не смыслит в женских штучках), а потому что она с такой нежностью говорит про оппу Намджуна. - Хоби не будет ревновать? Юнги учится принимать жизнь такой, какая она есть, и мыслить простыми и всем понятными категориями, и ей это очень, очень тяжело, если честно. Девочкой быть с.л.и.ш.к.о.м тяжело. Если было бы можно, она хотела бы просто жить с Намджуном до самого конца своей тихой жизни, не красить ногти, не мазать губы розовым, не учиться кокетничать, и стричь чёлку так, как удобно, а не так, как модно. Но теперь у неё есть Чимин, эта невероятная милая малышка, тёплая и сладкая, как сахарная вата, и этой малышке страшно хочется сделать онни красивой. Почему Чимин любит Юнги так сильно, не понимает никто, но ей всегда всё позволялось, чего ни попросит. Милашкой быть очень выгодно. - Нет, - Чимин прижмуривается и подмигивает всё ещё смущённой старшей, - Хоби-онни мне верит, и любит меня, и знает, что я её люблю очень сильно. Чего ей ревновать? Юнги не знает, чего. Она просто спросила, потому что, вроде как, люди ревнуют, если их возлюбленные нежничают с другими. Чимин виснет на Намджуне всякий раз, как тот появляется в зоне её видимости, кокетничает с ним откровенно, целует его в щёки и вся буквально и.с.к.р.и.т.с.я, но у Юнги всё никак не получается ревновать. И даже не потому, что она знает твёрдо: Чимин, мечта половины парней школы, уже полгода по уши влюблена в капитана женской сборной по футболу Чон Хоби, и это совершенно взаимно. А потому просто, что это хорошо, когда людям вместе радостно. Намджун называет Чимин сестрёнкой и трогательно гладит её по волосам, как большой. Юнги смотрит на них, и всякий раз думает странное. Она думает, что вот будет у неё однажды живот, сначала маленький, а потом – большой и круглый, а потом Намджун, самый-самый лучший на свете Намджун, будет держать на руках её сына, например, или дочку, и он будет самым лучшим отцом, точно. Юнги краснеет от этих мыслей, и становится молчаливее прежнего. - Айщ, онни! – Чимин капризно стонет, и смотрит на руки Юнги ужасно расстроенно. – Ну вот, смазала, придётся заново красить… О чём ты там так задумалась, что опять краснеешь? - О том, - бурчит Юнги, потому что не отвечать Чимин она не умеет, - что я не заслужила всех вас. Чимин не слышит, не обращает внимания, и начинает стирать, а потом заново красить розовым лаком ногти самой странной, но очень сильно любимой онни.