Путешествие длиною в жизнь

Вы не виноваты, что ваш народ гибнет. Никто не заслуживает такой судьбы. Ваш народ много страдал и я надеюсь, что после этой разрушительной войны. Вы наконец обретете государство и главное, Родину. Мне очень жаль, что вы потеряли веру когда-то. Но теперь вы можете ее вернуть. Помните, что Бог всегда будет с вами, — указал священник и из его глаз пошли слезы. Спасибо, святой отец. Но вряд ли народ примет меня. Ведь меня признали немкой и я это подтвердила, когда подвергли экзамену, — заметила Соня. Вы это сделали потому, что понимали какая судьба вас ждет. Если бы вы сознались, вас бы убили. Ваша участь была бы куда страшнее, чем смерть ваших родных. Не вините себя за то, что не смогли их спасти. Вы просто хотели выжить. А это достойно внимания и уважения, моя дорогая, — продолжал священник. Святой отец, мне тяжело обо всем этом говорить. Я никогда верующей не была и даже в Синагогу почти не ходила. Только в детстве. Мне кажется, что зря я вам все это рассказала, — склонила голову Соня. Не зря. Если бы вы мне это не рассказали. Так бы и несли тяжкий груз на своих плечах, — подчеркнул священник, при этом он открыл шкатулку в которой лежал мармелад. — Понимаете, вы всю жизнь росли под упором. С одной стороны, ваши родные, с другой — Советское государство. И то, и другое было для вас неким средством давления. В результате, вы вынуждены были отказаться от многих радостей жизни и удовольствий. Просто в силу того, что ни ваши, ни государство не хотели дать вам это. А могли бы… Все так, святой отец, — сказала Соня, при этом она не могла понять. Почему она соглашается со священником во всем. Как он ее так просто раскусил. За два часа разговора, она открыла ему многие свои подсознательные желания и страхи. Возможно, это покажется странным, но ей нравился человек по другую сторону стола. Помните, дочь моя. Вы можете не верить в Бога сейчас, но потом через много лет поймете «что он существует», — заметил священник. Спасибо, святой отец, — ответила я с некоторым волнением. Приходите к мне, когда захотите! — улыбнулся он. — Мои двери всегда открыты для тех, кто хочет найти веру и силу в себе. После этого, мы распрощались и я пошла домой в отель. Генрих увидев меня сказал: Анна, прости я не хотел. Я не должен был так говорить. На его глазах появились слезы. Они были настоящими. Я больше никогда не буду подымать тему о войне, — сказал он обняв меня. Ты сказал то, что хотел. Я не вправе судить тебя. Ты не виноват. Просто, мы все люди и без эмоций мы жить не можем, — ответила я и поцеловала его в лоб. К вечеру, мы уже полностью померились и стали рассуждать о том, куда мы поедем когда закончится эта мясорубка (война). Не знаю почему, но после разговора со священником. Я поняла, что люблю Генриха по настоящему. Со всей его глупостью и недостатками.