мы странно оказались рядом

— А это что за мелочь за дверью прячется? — спросил один из ребят. Присматриваюсь внимательно в ту сторону, в которую мне махнули, и улыбаюсь. В отличии от остальных я узнаю мелочь, которая там спряталась. Рута Мариус. Девчонка думает, что я её не замечаю, но на самом деле все не так. Достаточно забавно было наблюдать за тем, как она пряталась. Вот только я никак не мог понять, в чем причина. Ну не такой же я страшный на самом деле? По крайней мере, мне хотелось в это верить. Если честно, мне иногда хочется подойти и сказать девочке, что она может не прятаться, а спокойно заходить в зал и сидеть тут. Но меня постоянно останавливает, какая-то неведомая сила. Может это и правильно. Наверное, всем интересно откуда я вообще знаю ее имя. Сам бы я никогда этим не поинтересовался, но мама отчего-то внезапно начала о ней спрашивать. Хотя, почему внезапно? На сколько я потом понял, наши матери не плохо общались и Ма просто беспокоилась о милой девочке. Она всегда была слишком добра к детям. Но после вопроса матери, мне действительно стало интересно узнать, кто это такая. Поспрашивал пару знакомых в школе и мне четко указали пальцем в маленькую худенькую девочку с русыми косами в которые были вплетены зеленые и красные ленты. Она была настолько маленькая, что хотелось не произвольно назвать ее цыпленком. Теперь я сам того не понимая, постоянно высматривал ее в толпе школяров в школе, чтобы убедится, что все в порядке. Со временем конечно я все меньше отвлекался на нее, баскетбол тогда забирал почти все мое время. Но все равно приглядывал, хотя бы одним глазом за ней, чтобы в случае чего заверить мать, что с девочкой все в порядке. Не знаю, почему мне кажется это важным. Но в какой-то момент я не замечаю ее. Вот просто нет Мариус в школе. Я даже умудрился подойти к кому-то из ее одноклассников и попытаться выяснить, что произошло. Вот только адекватного ответа не получил. Его мне дала моя мать. Не успел я начать говорить, как она меня перебила. — Рута уехала на конкурс, можешь не говорить, я знаю, — мягко сказала она и потрепала меня по волосам, — Спасибо, что присматриваешь за ней. — Какой конкурс? — удивляюсь я. Не знал, что она чем-то серьезно занимается или увлекается, поэтому так и удивляюсь. Значит не только я имею в этой жизни какую-то страсть. У меня баскетбол, у нее — что-то другое. Почему-то мне становится она интереснее, чем до этого. — Она занимается музыкой, играет на пианино, — объясняет мне мать и возвращается к домашним делам. После этого все, как-то изменилось. Я с большим интересом начал присматривать за ней. Шло время, но следить за тем, что с Рутой все в порядке я не перестал. Мать же, все так и интересовалась. Вот только времени становилось все меньше и меньше. У меня дела пошли в гору с баскетболом, из простого увлечения этот спорт начал превращаться в будущее дело всей жизни. Теперь я уже действительно не смыслил жизнь без этой площадки и мяча, команды и адреналина. Вот оно, я нашел то чем хочу заниматься всю оставшуюся жизнь. Вы не представляете, как я был счастлив в тот момент.

***

Мне почему-то вспоминается один случай, когда я думаю о Руте. Мы с друзьями тогда разбили окно очень крикливой женщины и нам пришлось прятаться во дворе маленькой местной музыкальной школы. На улице стояла очень теплая погода, так что окна были открыты почти во всех кабинетах. Мне еще тогда показалось дикостью, что в такую чудесную погоду кто-то пыхтит в душной аудитории над такой нудятиной. Мы медленно пробирались ползком к другой стороне здания, чтобы убежать подальше от проблем и злой хозяйки окна. Из одного из окон вдруг начала играть невероятно красивая музыка. Мне даже сначала показалось, что это запись. Ну не может человек, подросток так красиво играть. — Тихо только, я гляну и пойдём дальше, — шёпотом говорю я парнем и высовываюсь не много из-под окна. Какого же было моё удивление, когда за инструментом я увидел Руту. Руки девушки парили над клавишами, а никакого проигрывателя рядом не было и впомине. Значит, это все-таки она играла. Я так и остался сидеть под этим окном. Ребята все разбежались в итоге, а я так и остался под окном слушать музыку, которая меня буквально заворожила. Это словно магия, какая-то. Никогда бы не подумал, что такая девушка простая, а творит, что-то невероятное. Тот день мне почему-то запомнился на всегда. Я не верил в то, что это вообще происходило в реальности, но знаете я ее начал уважать. Она добилась достаточно много в том, что любила. Так играла, что даже не верилось, что это правда. По крайней мере мне кажется, что человек, который так играет — добился очень многого. Мне казалось так тогда.

***

Со временем я очень много добился в баскетболе. По крайней мере я так думал. Уехал из родного города и начал играть за «Жальгирис», тогда мне это казалось верхом карьеры и был действительно счастлив. Я постоянно звонил матери, ужасно скучал по дому и все равно боролся за место в команде, не смотря на то, что хотелось бросить наутек и вернуться в родную комнату. И в какие-то моменты я даже вспоминал о ней. Мне было любопытно, смогла ли эта маленькая нескладная, но талантливая девчонка добиться успеха в музыке. Почему-то казалось, что это важно. Не в масштабах чего-то, но лично для меня. Почему-то казалось, что от этого в какой-то мере и мой успех зависит. И я испытал какое-то внутреннее удовлетворение, когда мать сказала что она поступила в консерваторию и уехала в Москву. Было обидно, что литовские девушки бегут из Литвы, но она заслужила успеха и, к сожалению добиться успеха смогла бы только там. Со временем я забыл об этой девушке и стал думать больше о баскетболе. Играл и был счастлив, что у меня есть все чего я хотел. Действительно все, убеждал себя я день за днем. И никак не ожидал, что попаду в сборную СССР. Это действительно был успех, но такого успеха я не хотел. Бросать родину и родных ради каких-то мифических наград и признания. Мне важнее была Родина. Мне не нравилось в Москве, да и вообще в России. Меня постоянно тянуло на Родину, но я продолжал играть. Просто потому, что другого варианта не было. Кроме всего прочего я тоже хотел побеждать. И это был единственный вариант. Только так я мог начать играть не только в Союзе, но и заграницей. Единственное, что изменилось. При мыслях о Родине в моей голове появлялась она. Рута была в светлой юбке и с лентами в волосах. Она хохотала и кружилась в общем танце. Была настоящей и живой. Была самим воплощением родного дома и Литвы. И лишь о Литве я и мечтал.