Прошлого груз, Как рана в сердце мне, Себе я душу в клочья рву. И все вокруг куют для меня цепь, Боясь, что снова я сорвусь. Не хочу всю свою жизнь Вступать с судьбою в бой! Я понял в глубине души: В тупик зашёл путь мой. © Блич — Оковы
— Значит, нас расселяют тоже по пантеонам, профессор? Грейсон, как студентке, было удобно обращаться к Тоту именно так — профессор Тот. Это, конечно, немного льстило самолюбие бога Мудрости, но поддаваться женскому очарование он был не намерен, хотя старшая из смертных располагала к общению. В отличие от других балбесов он понимал, почему нужна вторая смертная. Кусанаги Юи — юная девушка, которая некоторых проблем жизни не знала и не ощущала. Тепличный цветочек. Она действительно могла научить любить и вызывать нежность ко всему живому. Грейсон Вива — взрослая девушка двадцати лет, которая знает обратную сторону любви. Девушка могла научить не только любви, но и осторожности на этом фронте, чтобы удары этого чувства воспринимались менее болезненно, и возвращала с небес на землю. Заодно научить Юи к себе близко не подпускать парней. А то история может плохо закончиться. А ещё Тот прекрасно понимал, что на некоторых уроках студентка будет откровенно скучать. Это уже была не школьница, а взрослый человек, который мог бы сыграть в школу, поэтому придётся разбавлять занятия тем, чего Грейсон не знала. Иначе будет скучно. Иначе она станет проблемой. Поэтому надо занять так, чтобы этой проблемы не было. Например, научить латыни. И писать, и свободно говорить. Бог Мудрости чувствовав потенциал и жажду знаний в смертной, а ещё неуёмную тягу к приключениям, благодаря которым тоже много нового могла бы узнать. Этот человек искал знания и играючи их запоминал. Если он не ошибся в своих мыслях, то можно будет предложить Зевсу дать Виве место лаборантки или ассистентки. Но это были задние мысли, даже не планы. Заодно можно будет озадачить девушку мыслью — подавать знания в виде игр или жизненных ситуаций, если традиционное обучение даст сбой. — Да. Поэтому советую быть осторожнее. Остановившись около фонтана и дождавшись, когда звуки голосов других богов стихнув, Тот брезгливо поморщился. — О, профессор, держите себя в руках. Это только начало, — сочувствующе улыбнулась девушка, поймав злой взгляд бога. Вздохнув, Грейсон весело продолжила, будто и не её бог Мудрости готов на месте испепелить живьём. — Я на первом курсе училась, и меня отправили на практику на детскую программу на телевидение. А там надо с детьми работать, чтобы не нервничали перед камерой. Поставили на место воспитателя, и пришлось следить за детьми… Где я их только не находила. А это, — она кивнула в сторону общежитий. — Взрослые шалопаи, которые умственно до пятидесяти лет не дожили. Мужчины тогда начинают взрослеть. — После пятидесяти может начаться старческий маразм, — заметил мужчина, уловив ход мыслей. — Вот вам палка о двух концах. Лучше веселитесь, что работать надо с взрослыми шалопаями, а не с мужчинами со старческим маразмом. — Грейсон-сэмпай права, Тот-сэнсэй. Вы же Владыку Зевса выдержите только в одном экземпляре. А если будет таких же десять? — Кусанаги робко улыбнулась и глянула на новую знакомую. Девушки весело засмеялись. Такие разные, но читающие мысли друг друга по лицам и выражениям глаз. Тот скрывает всеми силами улыбку, хотя присоединиться к веселью хотелось. Почему-то эти смертные притягивают к себе. В другой ситуации он даже не посмотрел бы в их сторону, прошёл мимо, а сейчас стоит напротив них и слушает их искренние и утешающие речи. — Жуткие картины рисуете. Завтра классный час в восемь тридцать. Не опаздывать. Чтобы привели всех, — строго раздал он указы, но весёлый настрой сбить не смог. — Любыми методами? — губы Грейсон растянулись в улыбке. — Не радикальными, Грейсон. Не забывай, что они сейчас без сил и со смертными телами. — Пф-ф-ф! От моих методов ещё никто не умирал. «Да. Поладить можно» — Тоту даже лень было выяснять, что будет завтра. Точнее, ему было не жалко остальных богов. Об этом должен был подумать Зевс. А новоявленный учитель хотел просто понаблюдать за всем действом и, как бы противно это ни звучало, найти союзников в тылу идиотов. По правилам игры: смертные и есть союзники. Но тут нужен был тот, с кем мыслить практически одинаково и разные стороны необходимо. Девушки действительно подходили на свои роли… — Не убейте их, Грейсон-сэмпай, — Юи с беспокойством посмотрела на скандинавку своими огромными шоколадными глазами, но та в мыслях была почти не здесь. Улыбка говорила сама за себя. — Готовь бинты и зелёнку, Кусанаги! Это вся информация на сегодня, профессор? — Да. — Тогда до завтра. Вива, всё ещё босая, развернулась, сделала ещё несколько пробных шагов в спортивном шаге и, убедившись, что всё в порядке, … побежала вперёд по траве мимо общежития, не переставая восторженно кричать-пищать-веселиться, прыгая и хлопая в ладоши, как маленький ребёнок, выпущенный на волю. Тот по-отечески фыркнул, наблюдая эту картину: сущий ребёнок, когда без дела сидит. Или это всё-таки радость смертной, когда её смерть отсрочили на год?***
— Ненавижу его! Что он о себе возомнил? Какое нам должно быть дело до людей? — Локи до сих пор не успокоился. На то, что общежитие относится к скандинавскому пантеону, указывали шкуры зверей на полу, декоративные топорики викингов и всё. Общая комната была снабжена двумя диванами, книжным шкафом и камином. Окна выходили на заднюю часть двора, возле них и устроился Бальдр. Присев на подоконник и с улыбкой слушая друга, бог Свет не переставал улыбаться. Ему идея Зевса не казалась страшной, хотя на счёт Грейсон он забеспокоился. И, как ни странно, за себя тоже. Разум голосом Локи говорил держаться подальше от девушки, и ас был с этим согласен. Но другой — неизвестный ему голос — ехидно шептал, что долго не протянет «на диете». Тор сидел на диване, листая выбранную книгу. Губы были сжаты в полоску, а мозг лихорадочно думал: из переделки надо выбираться. Всеотец им не поможет. Но как выбраться и что делать — ас не знал, поэтому срочно нужна одна из смертных для составления плана действий. А Локи бушевал… — Успокойся уже. Твои крики делу не помогут. — Тогда вперёд к Зевсу! Я не намерен здесь оставаться! — бог Огня и Лжи действительно оправдывал свою стихию — Огонь. Взвился, как пламя и, если Тор не придумает что-нибудь, или Бальдр не поможет, то этот бес наворотит тут дел, что разгребать замучаются все! — Бальдр? — Что? — блондин хрустнул шеей, отмечая с радостью, что она хоть болеть перестала. Новое тело немного нервировало его, но пока травм серьёзных он не получил. — Я согласен с Зевсом, Локи. — Это ещё почему? Вот такой подставы бог Огня не ожидал. Даже Тор заинтересованно поднял голову и посмотрел на светловолосого аса. Улыбка безмятежности исчезла с его лица, уступив место ледяному спокойствию. — Локи, ты забыл, что я бог не только Света, но и Хаоса? В отличие от тебя и большинства асов, я чувствую всеми фибрами души, что Мидгар начал покрываться язвами Хаоса. Мы разучились понимать и помогать людям — люди разучились верить нам и в нас. Мы с двух концов оборвали эти узы, позволяя Хаосу погружать людской мир во мрак. А теперь подумай, как мне весело живётся, когда я это чувствую, когда по ночам просыпаюсь от кошмаров и чувствую всем телом и всей душой, что Хаос порабощает мой разум, мой Свет? Приятного мало. Монолог бога Света был встречен ошарашенным молчанием. Локи, поражённый откровением и ужасом, прислонился к стене. За тем спокойствием, которое выстроил Бальдр вокруг себя, он — его лучший друг! — не заметил главного — паники, страха и ужаса. И идею Зевса Бальдр воспринимал как один из шансов, если не освободиться от Хаоса, то хотя бы уменьшить его натиск. — Почему ты ничего не сказал раньше? — К слову не пришлось. Разговор продолжился бы дальше, не услышь они скрип входной двери и шлёпанье босых ног по деревянному полу. В коридоре мелькнула голубая сорочка девушки, ещё раз подтвердив, что смертная будет жить в их корпусе. Локи моментально скривился — этого ещё не хватало! Теперь её точно нельзя подпускать к Бальдру! Посмотрев на друга, он облегчённо выдохнул: ас крутился около шкафа и искал какую-нибудь книгу для чтения.***
— Значит… Значит… Вот. Третий этаж общежития был пуст, как и само общежитие. Комната находилась в конце этажа, что радовало. Недалеко была и кухня. На втором этаже жили одноклассники, поэтому туда суваться Вива даже и не думала. Удовлетворив своё любопытство на счёт туалета, кухни, гладильной и прачечной, Грейсон дошла до своей комнаты. Дверь была сделана из светлого дерева, и на ней висел номер «33». Повернув ключ, девушка заглянула в комнату и присвистнула: — Вау! Комната была на одного человека, но при этом была достаточно просторной, окрашенной в тёплые тона: бежевые панели с мраморным эффектом, белый потолок, красивая люстра в виде роз, тёплый кофейно-сливочный ковёр, скорее всего, иранского происхождения. Из мебели она успела заметить: платяной шкаф, кровать, тумбочку и письменный стол — всё цвета слоновой кости. Цветовая гамма не била по глазам, что несомненно радовало. — Ну, не комната, а номер в пятизвёздочном отеле, — выдохнула она, когда увидела ещё одну дверь в комнате и заглянула туда, узрев ванную комнату в выдержанных персиковых тонах. — Супер. И душ принять можно, и ванну, чтобы расслабиться… Осмотрев ванную и унитаз, Грейсон вернулась в комнату. На кровати лежал рюкзак с вещами, к которому она подошла в первую очередь. Обрадовавшись своей одежде, косметичке и средствам по уходу за телом и лицом, девушка прикрыла ладонью глаза, припоминая греческую мифологию. «М-м-м… Очень надеюсь, что у Кусанаги такая же картина, иначе я рискую нарваться на гнев одной ревнивой богини» Разложив средства по свободным полкам, девушка бросилась изучать шкаф. Увидев очень знакомую форму, девушка достала её и внимательно осмотрела, оставаясь недовольной только длиной юбки. Чулки заменить можно было на капроновые колготки. Разложив повседневные вещи и прихватив в ванную полотенце, футболку, шорты и нижнее бельё, Грейсон с наслаждением позволила себе набрать горячей воды с ароматной пеной. Ванную комнату заполнил запах корицы и ванили. Утопая в этом аромате впервые за два месяца, девушка скинула одежду и залезла в воду, вздрагивая от жара. — Ка-а-а-айф!***
Из ванной комнаты она вышла уже переодетой и разморённой. Волосы, длиной до плеч, были взъерошены и не расчёсаны — Грейсон относилась к тому типу людей, который по утрам судорожно ищет расчёску, а вечером даже про фен забывает. — Привет. Услышав голос со стороны стола, смертная лениво обернулась. На столе лежал пуфик в плетёной корзинке, а на пуфике стояла живая плетёная из ниток куколка. Такие легко делаются руками — были бы только нитки с запасом. Несколько разных цветов составляли платье, оранжевые нитки на белой голове — косу, глаза-бисеринки были как живые: осмысленно смотрели на девушку, как и она на куклу. Красные бисеринки сложились в улыбку. — Привет. Наверное, мне надо перестать всему удивляться, — вздохнула Вива, садясь за стол и рассматривая «народное творчество». — Пожалуй, потому что с Зевсом ты быстро устанешь удивляться. — Я уже перестаю, хотя некоторые его действия кажутся мне нелогичными. — Например? — куколка опустилась на пуфик. — Например, моя жизнь. Я понимаю то, какая на мне ответственность, но рискнула. — Как у вас, людей, говорят: «Тот, кто не рискует, не пьёт шампанское»? — Да. — Он поклялся Стиксом, Грей. Можно тебя так звать? — Меня зовут Вива, но можно и «Грей». Я не против. А тебя как зовут? — девушка улыбнулась, в глубине души радуясь, что тут есть хоть кто-то, кому она может рассказать о своих переживаниях. — Лив. — Красивое имя. И по значению схоже с моим, — Грейсон откинулась на спинку стула, блаженно жмурясь. — Да? И какое же? — Твоё — Жизнь. Моё — Живая. — Здорово… Хотелось бы с тобой ещё поболтать, но в мои обязанности входит: напоминать тебе про дела, будить на занятия и быть жилеткой для слёз, потому что учитель Тот на эту роль подписываться совершенно не захотел, — с шуточным возмущением выдала Лив, сложив ручки по бокам. Девушка прыснула от смеха в кулак. Лично для неё, повидавшей преподавателей разной масти, Тот казался белым и пушистым. И с ним можно было договориться, и это было главное. — Так что, как на счёт того, чтобы объявить богам о времени подъёма и отправить спать? — Хорошая идея. Этим стоит заняться прямо сейчас, да и в таком виде показаться перед ними не стыдно, — подскочив на ноги и натянув тапочки, девушка осмотрела себя ещё раз. Шорты были чуть выше колена, синяя отцовская майка висела на ней, как на вешалке. Вот и вся чудная пижама. — Пожелай мне удачи! — Не убей их, Грей. Кивнув, Вива выбежала из комнаты. Преодолев лестничный пролёт за минуту, она согнулась пополам в дверях комнаты отдыха. Боги были ещё там, и её появлению заметно обрадовались Бальдр и Тор, а Локи, фыркнув, хотел было уйти. Женская рука преградила путь, а когда девушка выпрямилась, то и она сама стала нехилым препятствием к мнимой свободе. Забавным было лишь то, что норвежка, несмотря на хрупкость фигуры, была ниже Локи и Бальдра на несколько сантиметров. А вот с Тором было веселее: на голову. Хоть прыгай. — Милочка, не тому проход закрываешь. — Не рыпайся, дружок. А посиди, — толкнув парня в грудь и вернув тем самым в комнату, девушка зашла следом и хлопнула в ладони, косо наблюдая за богом Огня и Лжи. — Так-с, народ, мне тут Высшие Силы шепнули выдать вам ЦУ… — А что такое «ЦУ»? — полюбопытствовал бог Света, отложив книгу и схватив Локи за шкирку чёрной кофты, усаживая рядом с собой. Крови ему тут не хватало для полного счастья, и эти двое могли вцепиться друг в друга. — Ценные указания, — расшифровала Грейсон. — Спасибо, Бальдр. Держи его так всегда. — Иди сюда, Грейсон. Я тебя обниму, — невинно улыбнувшись, Локи готов был поменяться с Зевсом стихией, чтобы ударить молнией одну наглую женщину. — Звучит «Я тебя убью», Локи. Будь дружелюбнее. Вот, когда ты со всей дури сядешь на стул с кнопками, тогда бросайся этими обещаниями. А сейчас слушай внимательно и внимай моему слову, временно-смертный бог Огня и Лжи. Касается всех присутствующих тоже, — Бальдр и Тор уже вместе удерживали Локи на месте. А Локи бесился. Точнее, бесила Грейсон. И ладно бы — просто объект для шуток, но вот… вот просто, глядя на неё, внутри всё кипело. Даром, что пар не идёт из ушей. Она просто бесила своим видом, существованием, рождением. Всем! И да, ему было бы легче, сиди они в разных комнатах. А лучше в разных общежитиях. Страшное дело, оказывается, столкнуться со своим зеркальным отражением и понять, что подобного себе на дух не переносишь от слова «совсем». — Завтра всем явиться на классный час к пол девятому утра в учебный корпус. Без опозданий. Если кто-то особо умный рискнёт сделать ноги, то, как в считалочках будет: «Я иду тебя искать. Кто не спрятался — я не виноват» и «Буду резать, буду бить…». Сейчас уже десять, так что идите в свои комнаты, умывайтесь, ставьте будильники на пол восьмого и ложитесь спать. На счёт занятий завтра скажет профессор Тот. Вопросы, дополнения, предложения есть? — Да. — Запрос в письменном виде к Высшим Силам. Вам обязательно ответят через месяц. Бальдр опустил руку, глядя на девушку круглыми глазами. — Расслабься, Бальдр. Я пошутила. Задавай вопрос. — А где нам будильники взять? — У вас в комнатах есть. Сейчас можем пойти наверх, я покажу, как их заводят на нужное время. Я встану раньше вас, поэтому, если что, проверю и проконтролирую ваше пробуждение, даже, если вы будильник не услышите. — А такое бывает? — Да, Тор. Бывает, когда человек очень крепко спит и находится в фазе глубокого сна. Я так в детстве спала и сплю на выходных. К кому идём? — Ко мне… — начал было бог Света. — Нет, ко мне! Милочка мне всё подробно покажет и расскажет, верно? — Локи смотрел с откровенным вызовом в глазах. Уж лучше его комната, чем комната Бальдра. Друг обиженно нахмурился, и парень чуть было не прошептал: «Прости, но это для твоего же блага». Грейсон пожала плечами. — Тогда вперёд и с песней. Вы на втором этаже, я на третьем. — Под самую крышу тебя загнали, да? — Локи вырвался из рук друзей и бросился к дверям. Ехидно поглядывая на соседку, бог бросился бежать по лестнице. — Догони меня! — Шнурки завязать не забудь, дурень. И под ноги смотри… Следом за этими словами послышалось, как что-то грузное рухнуло на втором этаже. Бальдр, испугавшись за друга, побежал по лестнице, но оступился и полетел вниз, сбивая с ног и Грейсон, и Тора. Компания рухнула на пол, как домино. Девушка, посмотрев на кучу-малу, в которой была придавлена телом Бальдра к груди Тора, и на потолок, сдерживала рвущийся наружу хохот. «О, хоть где-то участвую в групповухе…» — Бальдр, ты цел? — А вы? — А Локи? — закончила перекличку девушка. Бог Света встал на ноги и подал руки друзьям, поднимая обоих на ноги. Задержав ладонь Вивы дольше нужного, парень отвернулся и зажмурился. Смертная прошла мимо на лестницу, перескакивая сразу две ступени. — Эй, Локс, ты живой, или нам гроб заказывать? — Саван, пожалуйста, красный, — язвительно отозвался Бог Огня, стоя около дверей своей комнаты. Посмотрев на пол, девушка понимающе усмехнулась. — Что? — Добро пожаловать в клуб «Контуженные полом», Локи. — Чего? — Пол помыли, ребята, поэтому осторожно наступайте, а то полетите или вниз, или на пол, — крикнула девушка на лестничную площадку, уже не слушая йотуна. — В любом случае — вниз, — заметил Тор, поднимаясь последним. Как он планировал поймать Бальдра в очередном полёте — Всеотец только знает. Добравшись до второго этажа, асы заглянули в комнату Локи. Она была под стать своему хозяину. Фиолетовые стены, мебель из красного дерева и вместо ковра — шкура волка. Никто не сомневался, что тут скоро будет грандиозный бардак. Будильник Грейсон нашла быстрее остальных. Парни банально не знали, что это такое и внимания не обратили бы. Но обратили, когда на всю комнату раздался душераздирающий звон… — ВЫКЛЮЧИ!!! — Знакомьтесь, это Будильник. Будильник, это твоя головная боль и его друзья. Асы и йотун обернулись и увидели в руках скандинавки часы с двумя овальными колокольчиками. Картинка на циферблате — рогатый чёртик с языками пламени из пасти — повеселила хозяина комнаты. — Головная боль, иди сюда. Тебе предстоит интимное знакомство с этим механизмом. Сломаешь — с богом Мудрости разбираться будешь самостоятельно, — фырчание в ответ. — Внимательно смотри. И вы тоже. Несколько раз Вива медленно заводила будильник, показывая это трём богам. Быстрому закреплению материала служил громкий звонок, от которого уши у всей скандинавской компании сворачивались в трубочку. Из комнаты Локи бежали они также резво, пожелав тому спокойной ночи. — Запомнили? Спокойной ночи. — И тебе. Вива с довольным видом и чувством выполненного долга выскочила на лестничную площадку, чтобы не заставить себя снова косо смотреть на бога Света.***
— Поднимайся! Ты просила поднять тебя в шесть! — Я помню, Лив. Спасибо, — хриплым спросонья голосом пробормотала девушка и разлепила веки, глядя в белый потолок. Чуть сощурив глаза, она заметила на белых потолочных плитках едва заметный золотистый узор. Это заставило окончательно сбросить с себя оковы сна и проснуться, резко подскочив на кровати и изумлённо оглядываясь по сторонам. — Это не сон… — сглотнув от волнения, девушка ущипнула себя за руку и поморщилась от мгновенной боли. Ломоты и боли во всём теле не было, на органы увеличенные в объёме селезёнка и печень не давили, а те в свою очередь на диафрагму. Дышать было легко и свободно. — Не сон, — ещё раз повторила она, прислушиваясь к себе и осматриваясь по сторонам. Лив терпеливо ждала, когда Вива вспомнит всё. Встав с кровати, скандинавка подошла к окну и распахнула шторы. На горизонте над кронами деревьев поднимался золотой диск солнца… Перед глазами проносились события вчерашнего дня: больница, коробочка, светловолосы и длинноволосый незнакомец, с которым она прекрасно спелась, открытие того, что боги существуют, сделка с Зевсом, скандинавы, и подтверждением всему было кольцо-щит на среднем пальце. Поверить во всё это было трудно, но перед глазами были очевидные факты. Лучи солнца резво заглянули и в её окно, играя теперь на её лице себе знакомую игру. И этот миг по-своему прекрасен и очарователен. — С Днём Знаний, Грей! — Спасибо. И тебя с праздником, — губы тронула счастливая улыбка, а в груди разливалось нежное тепло к этому миру и его новообретённым жителям.