Замена вашего менеджера

      Так повелось, что в будние дни с восьми утра квартиру немногочисленного семейства Мацуока можно было смело называть необитаемой. Едва за отцом, уезжавшим на работу, и дочерью, спешащей в школу, закрывалась дверь, как все комнаты сразу же погружались в тяжелое, чуть ли не траурное молчание. Больше здесь никто не жил, домашних животных семья не содержала, а соседи никогда не были особо шумными. Поэтому вся квартира терпеливо ожидала вечера вместе с возвращением всех своих хозяев, чтобы снова наполниться шумом телевизора, кухонной возни и проклятий в сторону домашнего задания.       Но в этот раз случилось исключение.       Кана, недовольно нахмурив во сне лицо, тяжело перевернулась на другой бок, крепко прижав к груди угол одеяла. До законного будильника оставалось еще полчаса, поэтому Мацуока, оставшаяся в кровати дольше позволенного из-за священного освобождения от уроков в связи со школьными соревнованиями, с крайней старательностью досматривала очередной сон. Шторы на окнах были полностью опущены, не пропуская солнечный свет, из-за чего помещение погрузилось в блаженный полумрак. Вечером накануне Кана заставила себя устроить в квартире легкую уборку, поэтому и сама комната выглядела довольно чисто и свежо. Словом, все факторы очень удачно сложились в положительную картину для долгого утреннего сна. И было бы смешно, если бы он правда прошел без осечек.       Лежащий на краю прикроватной тумбочки телефон вдруг озорно подмигнул и незамедлительно завибрировал. В следующую секунду тишину комнаты разрезал громкий звук входящего звонка, тем самым внося в квартиру первое оживление, после того, как Арата спешно умчался на работу.       Мгновенно проснувшаяся Кана подскочила на ноги, испуганная страшной догадкой об опоздании. Поставив теплые ото сна ступни на пол, девушка лихорадочно начала искать источник шума вслепую.       — Да?! — хриплым и не до конца проснувшимся голосом отозвалась она в трубку.       — Доброе утро, Мацуока-сан!       Осознав, кто с ней говорит, Кана потерла пальцами свободной руки глаза, убрала телефон от уха и попыталась разглядеть время. Результат ее поразил.       Парни действительно совсем недалекие существа? Неужели не понимают, что звонить в такую рань устающему на уроках и клубных занятиях человеку сродни самоубийству? Даже Ватанабэ себе такой вольности не позволяла!       — Такао… — без особой радости произнесла она, вернув телефон к уху.       — Я рад, что не разбудил тебя, — продолжил наступления баскетболист.       — Как раз-таки наоборот.       — Ого. Ну ты и соня, Мацуока-сан.       Зачесав пятерней спутанные после сна волосы, Кана неуклюже развернулась и медленно поковыляла к окну, чтобы поднять шторы.       — Откуда у тебя мой телефон?       — Ты чего? — удивился Такао. — Сама же перед отборочными всем раздала. Сказала, чтобы звонили в крайне важных случаях. Просыпайся и восстанавливай свою память!       Пока Такао все это говорил, Кана успела подставить лицо ярким лучам солнца, собственными силами вспомнить, как баскетболисты записывали ее номер телефона, и приложить ладонь ко лбу. Каким же глупым теперь казался вопрос. Надо же так опозориться с самого утра.       — А сейчас какой-то важный случай? — осторожно спросила девушка.       — Еще какой, — усмехнулся Такао. — Боюсь, только ты и сможешь помочь.       — Это не могло подождать до матча? Я не так часто прогуливаю уроки, Такао, мне каждая минута сна дорога.       После этой фразы повисла пауза. Такао сосредоточенно молчал в динамик, после чего послышался невеселый вздох и последовал ответ:       — Поэтому и боюсь, Мацуока-сан. Если не решить эту проблему, то матч может накрыться вовсе.       Кана остановилась на месте. Что-то угрожает сегодняшней игре?! Тогда это действительно важная проблема. Ведь намечался третий матч в отборочных, предпоследний, наблюдение за которым лежало исключительно на Мацуоке. Их противниками снова оказалась не самая сильная команда. Но что же за несчастье могло произойти, раз Такао отзывается о нем с таким волнением?       — Что случилось? — Кана не смогла удержать взволнованный тон своего голоса.       — Это… Не телефонный разговор, Мацуока-сан, — негромко произнес Такао, и Мацуоке начало казаться, что он не хотел, чтобы этот разговор услышали. — Нужно встретиться. До матча. Ты далеко живешь?       — Относительно школы прилично, — по-деловому ответила Кана. — Нам точно нужно встретиться?       — Да. Если ехать сейчас, то у нас останется достаточно времени. Скажи свой адрес, иначе все будет действительно плохо.       Сдавшись, Кана назначила местом встречи парк, находящийся в трех минутах ходьбы от ее дома. Такао, заявив, что он прекрасно знал, где находится это место, все запомнил.       — Тогда отлично, встречаемся там через двадцать минут. Жди, Мацуока-сан, мы уже едем!       И тут же отключился. Кана захлопнула раскладушку и, ударившись ногой о низкий столик, наконец поняла, что даже не надела очки. Откуда такие проблемы на ее голову?       А вообще. С кем это там Такао к ней собирался, раз напоследок бросил это подозрительное «мы»?              До места встречи пришлось пробежаться. Двадцать минут Кана потратила на то, чтобы умыться, расчесаться и переодеться в школьную форму, которую она заблаговременно повесила на вешалку вечером. Времени на завтрак и дорогу до парка катастрофически не хватало. Уныло придя к выводу, что сделать себе сэндвич, а тем более и нормальный завтрак она не успеет даже со скоростью знаменитого Барри Аллена, девушка пулей вылетела из квартиры.       Поэтому к припаркованной у всех на виду рикше Кана бежала порядком запыхавшаяся, дико голодная и злая из-за того, что ей никто толком не объяснил причину такого спонтанного вызова. То, что бежать надо было именно к рикше, девушка поняла, едва завернув к парку, потому что, воинственно поправив очки, заметила за ее рулем оранжевое пятно в виде Такао. Повозку рикши девушка разглядеть не успела, потому что уже в такой ранний час перед парком сновали люди, да и опаздывающей на установленную встречу Кане было не до этого.       — Рикша?.. — все же сдавленно удивилась она, налетев на руль транспорта, тем самым добежав до финишной прямой.       Сидевший на водительском сидении Такао вздрогнул, впечатленный таким появлением и чуть не свалился назад спиной вниз. Кана же до белизны костяшек вцепилась в металлические поручни, пытаясь привести сбитое дыхание в норму.       — Ну ты даешь, Мацуока-сан! — с неподдельным восхищением произнес Такао, вернув себе возможность разговаривать. — Я-то думал, нам придется еще ждать тебя какое-то время. Ну, девушка же все-таки, — неловко усмехнулся он под конец.       Кана пропустила всю его чушь про распределение времени у женщин и мужчин и наконец решила оглядеться. Лучше бы не решалась. В качестве единственного пассажира рикши выступал Мидорима, лицо которого в этот раз выражало особую степень недовольства. Но в то же время, стоило ему заметить пришедшую Кану, брови Мидоримы сдвинулись еще сильнее, что накинуло ему дополнительных очков к статусу брюзги дня. Без слов было понятно, что друг другу ребята рады не были.       — Ну и что произошло? — негромко спросила Кана, чувствуя, что ничем хорошим эта ситуация не светила.       Мидорима молча поправил очки. Такао неловко усмехнулся, сложил ладони вместе, будто бы заранее готовился молить о пощаде и сказал:       — Такое дело… Нам нужен фурин.       Кана, которая в это время как раз пыталась оттолкнуться от руля, так и замерла в одном положении. Выгнутая полукругом спина, тянущиеся вперед руки и вскинутые вверх брови. Кана осторожно выпрямилась, невзначай коснувшись пальцами ушей, чтобы проверить на правильном ли месте они расположены, и, вернув себе возможность разговаривать, задала вполне резонный вопрос:       — Зачем?       Хоть вопрос и предназначался Такао, ответил на него мрачный Мидорима:       — Оха Аса, — больше Кане объяснять было и не нужно.       Как и причин, чтобы разозлиться до предела. На секунду девушке показалось, что вложи ей графеновую пластину в руки, и она сломает ее как деревянную зубочистку.       — А для каких целей вам я? — спросила Мацуока чуть ли не рыча.       Тридцать минут утреннего сна и спокойный завтрак со свистом летели в черную дыру, даже не прощаясь. Хотелось закричать и кого-нибудь ударить. Несколько раз. По голове.       — Ты говорила, что можно звонить по важным случаям, — миролюбиво напомнил Такао. — Вот я…       — По важным случаям, которые касаются баскетбола! — прервала его Кана, чувствуя, что Шутоку пора готовить запасного разыгрывающего защитника, потому что действующий до сегодняшнего матча буквально не доживет.       — Я же сказал, что из-за этого матч может накрыться, Мацуока-сан! — подняв руки, оправдывался Такао. — Если у нас не будет фурина, Шин-чан не выйдет на площадку!       Кана снова застыла на месте, вылупив глаза.       — Как это «не выйдет»?.. — внезапно растерявшимся голосом поинтересовалась она.       — Раки сегодня на одиннадцатом месте, — начал подробное объяснение Мидорима, пусть и было видно, что это ему в тягость. — Удача не благосклонна ко мне. Без талисмана дня у меня нет уверенности, что я сделал все, что было в моих силах. Я никогда не выхожу играть, если не уверен в этом, вот что.       Кана опустила взгляд, переваривая информацию, и поправила очки. Проклятый гороскоп. И снова он как нельзя не кстати.       — Мы уже объехали три магазина, — невесело признался Такао. — И ничего не нашли. Фурины либо разобрали, либо их нет в ассортименте вообще. Поэтому я и подумал, что ты сможешь помочь, Мацуока-сан.       — Зря, — вдруг произнес Мидорима, пристально глядя на озадаченную Кану. — Она не сможет нам помочь, вот что. Поехали, времени мало.       Подставить команду Кана не могла. Вообще, со стороны здесь мало что зависело именно от нее. Но как человеку, которому Оха Аса был не в новинку, Кана чувствовала какую-то непонятную ответственность за эту неприятность. Этого еще только не хватало. Кана прижала ладонь ко лбу. Картинки прошлого начали быстро-быстро мелькать в голове. Был один вариант. Но не факт, что он сработает. Для этого нужно было торопиться и… Чего греха таить, удача тоже не помешала бы.       — На каком месте сегодня Девы? — взмахнув рукой, когда Такао уже приготовился прощаться, спросила Кана.       Парни переглянулись, явно не понимая, к чему был вопрос, но в один голос ответили:       — На первом.       Лицо Каны исказила ехидная усмешка. Первое? И это с ее-то утром? Какая ирония… Поэтому-то она всегда со скептицизмом и относилась к астрологии.       — Значит так, — поднимая глаза и вытаскивая из кармана телефон произнесла она. — До встречи команды осталось чуть меньше часа. Такао, разворачивайся и рули прямо к месту сбора. Если задержимся, я тебе позвоню. Прикрой перед семпаями, если что.       Такао первую секунду непонимающе смотрел на девушку, а потом вдруг просиял и энергично кивнул.       — Так точно, менеджер-сан!       — А ты, — сказала Кана, глядя Мидориме прямо в глаза, — поднимайся. Немного пробежимся.       Мидорима одарил ее действительно удивленным взглядом. Краше этой картинки было только воспоминание о его физиономии, когда Мацуока просила о перемирии. Поняв, что ей явно не доверяют, Кана уперла руки в бока и, вздохнув, пояснила:       — Кажется, у меня есть план.              Мацуока шла так быстро, будто бы надеялась побить мировой рекорд по олимпийской ходьбе. Идя за ней, Шинтаро одновременно пытался запомнить дорогу и не потерять непредсказуемого менеджера из виду. Они распрощались с Такао около двадцати минут назад, и теперь Кана молча вела его куда-то в таинственные кварталы Токио, даже не соизволив что-то объяснить. Сказать, что Шинтаро это не нравилось, означало промолчать. В этом районе он бывал нечасто, поэтому ориентироваться было тяжело. Кана же, которая жила неподалеку, знала эти улицы как свои пять пальцев.       — Куда мы идем? — наконец не вытерпел Мидорима, попытавшись остановить девушку за локоть.       Кана с удивительным изяществом увернулась от захвата и ускорила шаг.       — Сейчас узнаешь, мы почти на месте, — быстро бросила она. — Не отвлекай меня.       Ей тоже было нелегко. В последний раз Кана шла по этому маршруту аж в декабре и еще с ней тоже был свой «проводник». Поэтому уверенность в собственных силах и трезвости памяти немного слабела. Мацуока сделала еще пару быстрых шагов, притормозила и огляделась по сторонам. Они еще не опаздывали, но перспектива потеряться и остаться голодной наедине с недовольным Мидоримой здорово давила на мозг. Уцепив взглядом знакомую остановку, девушка перевела взгляд на другую сторону улицы и облегченно выдохнула.       — Нам туда, — объявила она, указав рукой в ту точку, куда только что смотрела.       Благополучно перейдя дорогу, ребята оказались перед стеклянной дверью небольшой торговой лавки. Кана пригладила зачесанные назад волосы и жестом пригласила Мидориму войти.       — Открыто. Давай быстрее.       Внутри было уютно. Даже слишком уютно для такого маленького помещения. Шинтаро бегло осмотрелся, но куда бы он не бросил взгляд, везде ему попадались какие-то нарядные безделушки. Миниатюрные дизайнерские куклы, вращающийся стенд, полностью заполненный браслетами, подвесками и прочими украшениями, на стенах висели помятые флаги разных стран и японских префектур, внизу у узких высоких окон стояли самые разнообразные икебаны. Рай для любителя всякой ненужной мелочи. И для того, кто каждое утро ждет прогноза Оха Аса. Шинтаро быстро обернулся назад и увидел, как Мацуока осторожно закрывала входную дверь под звон висящего над порогом колокольчика. Откуда такому человеку как она знать о подобном месте?       Но расспросы решено было перенести на определенный срок. Едва Кана закрыла дверь, за стойкой по левую руку от Мидоримы что-то зашевелилось, и Шинтаро, полностью повернув голову в ее сторону, заметил продавца. Молодой мужчина лет двадцати пяти с легкой небритостью и подернутым ленцой лицом. Выглядел он так, словно его только что-то вырвали из постели и заставили работать. Рядом с кассой стояла, видимо пустая, коробочка из-под китайской лапши.       — Здравствуйте, — зевнув, сказал продавец и мазнул по Шинтаро изучающим взглядом, после чего наконец разглядел Кану и будто бы по-настоящему проснулся. — О, Мацуока, каким несчастьем? Неужели променяла свою подружку на парня?       Шинтаро резко вздрогнул от такого заявления и посмотрел на Кану. Девушка же лишь прикрыла глаза, но Мидорима заметил, как напряглись мышцы ее шеи.       — Здравствуй, Номура-сан, — максимально спокойно поздоровалась Мацуока. — Мне нужен фурин.       Номура склонил голову, и Мидорима понял, что во рту у него была жевательная резинка.       — Плевое дело, — заявил он. — В стеллажах у дальней стены посмотри. На любой вкус и цвет должны найтись.       Кана легонько дернула бровями, кивнула и осторожно, чтобы не вписаться в загроможденный товарами стеллаж, подошла к Мидориме.       — Направление ясно? — спросила она, показав на стену напротив.       Лишних слов больше не было. Мидорима отправился выбирать себе нужный талисман дня, а Кана, которой до этого не было никакого интереса, осталась стоять рядом с кассой.       — Друг твой? — негромко спросил Номура, подперев щеку кулаком. — А куда дела Камату?       Кана нахмурилась и опустила взгляд на стойку. Забытая коробка из-под лапши манила взгляд лучше всякого магнита.       — Нет, не друг, — ответила она.       Номура понятливо покачал головой, смирившись, что ответа на второй вопрос от этой угрюмой школьницы он не услышит. Они были знакомы уже больше трех лет, но знакомство это едва ли превышало рамки «продавец — покупатель». Номура ничего и не знал о Мацуоке больше того, что в этом году она перешла в старшую школу, а раньше играла в баскетбол. А еще порой была дико ворчливой и злой. Забавная девчонка.       Кана же была поглощена разглядыванием пустой коробки от лапши. Жутко хотелось есть. Где ее великая удача, когда она так нужна? Наконец бедный желудок не выдержал и жалобно заурчал. Кана смущенно отвела взгляд в сторону и приложила все усилия, чтобы не покрыться красными пятнами от стыда.       — Не завтракала, да? — с сочувствием спросил Номура, даже не обратив внимание на нахлынувшее смущение девушки. — Извиняй, буквально пару минут назад все доел. Может, жвачку будешь?       Кана кисло поморщилась.       — Нет, спасибо.       — Ну, как хочешь.       Надежды на избавление от адской пытки пустой коробкой пришли вместе с Мидоримой, который нес в руках долгожданный колокольчик, расписанный узорами из сакуры. Фурин был сувенирным и стоил явно не пару сотен йен, но Мидориме на это было, видимо, плевать. Вытащив из бумажника под вытянувшееся от удивления лицо Каны две купюры с внушительными числами, атакующий защитник Шутоку с абсолютно нечитаемым лицом покинул лавку. Кане ничего не оставалось, как молча проследовать за ним, поражаясь тому, на какие жертвы могут пойти люди из-за прогнозов Оха Аса.       — Раз этот день спасен, то двигаем на местную остановку, — распорядилась Кана, прижимая руки к животу, будто бы надеясь не позволять больше тому «чудить». — Через нее ходит автобус, который довезет нас до места. Если он придет в нужное время, то даже Такао звонить не придется.       И закусила губу, в очередной раз осознав, что ради благополучия баскетбольной команды все-таки останется без нормального завтрака.       — Откуда ты знаешь про эту лавку?       Девушка вздрогнула так, словно ее поймали на совершении какого-то преступления.       — Совершенно неважно.       — Продавец выглядел так, будто уже давно знаком с тобой.       Мацуока закатила глаза, не понимая, зачем ему прямо сейчас понадобилась эта информация.       — В средней школе у меня была подруга, которая тоже жить не могла без Оха Аса, — нехотя призналась девушка. — И она каждое утро водила меня в эту лавку, чтобы купить талисманы перед школой.       Мидорима ничего не ответил, чему Кана была несказанно рада. Не хватало еще, чтобы он как-то обратил эту причастность к гороскопу против нее самой.       Стоило им сделать еще пару шагов, как Мацуока почувствовала, что желудок ее приготовился к новой сольной партии, и сильнее обхватила саму себя руками. Мидорима же вдруг остановился и повернулся к ней.       — Иди, — кратко приказал он.       Кана не смогла ничего сделать, кроме как тоже остановиться на месте и вскинуть брови так высоко, на сколько это вообще было возможно.       Мидорима, кажется, понял, что его приказу явно не хватало конкретности, поэтому кивнул головой куда-то Кане за спину. Девушка развернулась и замерла. Прямо за ней, в нескольких метрах от остановки, расположился небольшой ятай, манящий покупателей своей красно-желтой окраской и восхитительным запахом чего-то съестного.       — Ты не завтракала, поэтому иди и купи себе чего-нибудь, вот что.       Кане стало дико любопытно, какие такие чудеса дедукции происходили в голове Мидоримы, что он так точно распознал причину ее утренней трагедии, но заострить внимание пришлось на том, что было более важно.       — Мы можем пропустить автобус, если я сейчас пойду есть.       — Голодному тигру свинью стеречь не поручают, — удивительно спокойно продолжил Мидорима, продолжая поражать Мацуоку своими знаниями, но уже в области японских поговорок. — От менеджера мало толку, если он думает об одной еде, вот что.       Кана пристально посмотрела на ятай, после чего оглянулась на Мидориму и спустила с плеча сумку. Не без ложки дегтя конечно, но он был прав. Вообще-то Кана не особо жаловала всякие виды фастфуда, пусть даже и японского, но в этой ситуации действовать приходилось не из простых понятий о «нравится» или «не нравится».       — Я на две минуты, — зачем-то бросила она и побежала за долгожданной едой.       И не соврала. Вернулась девушка обратно в рекордное время, передавая из одной своей руки в другую обернутый в бумажную салфетку окономияки. Горячие кусочки морепродуктов и яиц обжигали язык, но Кана практически не обращала внимание на эти мелочи жизни. Было вкусно. И плевать, что не очень полезно.       — Не торопись, — нахмурившись, сказал Мидорима, когда Кана в очередной раз откусила большой кусок, поглядывая на дорогу. — Ты сама говорила, что мы успеваем, вот что.       Кана стрельнула в его сторону колючим взглядом, но, не найдя, что сказать, смягчилась. Он не осуждал ее за то, что они оказались так далеко от места сбора. И не подгонял доесть свой перекус. Было в этом что-то, из-за чего Кане казалось, что она должна испытывать благодарность.       Девушка опустила ресницы и скривила губы.       А ведь, может быть, Мидорима и не такой плохой, каким она его тщательно вырисовывала в своей голове?..              Игру Шутоку с завидным успехом выиграли. Под аккомпанемент финального свистка Кана вымученно вздохнула и посмотрела на лежащий рядом с ней фурин.       Девы были на первом месте. Кана, несмотря на внезапное пробуждение, нашла Мидориме талисман дня, успела доставить его самого к капитану в нужное время и стала свидетелем подлинной победы своей команды.       Гороскоп оказался правдивым? Ну уж нет. Кана упрямо винила во всем удачное стечение обстоятельств. Но если бы талисманом дня у Дев оказались какие-нибудь очки или резинка для волос, то это было бы даже забавно.       Но проверять этот момент девушка не стала. Опять же очень удачно забыла, потому что на горизонте маячила следующая игра. Информацию о старшей школе Кинка Кана успешно обработала за день до игры, потому душа за четвертый раунд Отборочных была относительно спокойна. Просмотрев последние игры Кинка, Кана пришла к выводу, что команда пусть и была хорошей (ее все еще невероятно радовало наличие работы сообща), но до уровня Шутоку не дотягивала. Для Королей Востока этот раунд не должен был быть помехой. Правда, это была уже четвертая ступенька в Отборочных. Приближался финал, и, хотела она того или нет, Кана начинала за него переживать.       На матч с Кинка Кана пришла в достаточно бодром расположении духа. Но, как оказалось, было оно таким до тех самых пор, пока команда Шутоку не прибыла на площадку. Поморщившись, Кана бросила беглый взгляд на зрительские трибуны, где их болельщики уже успели развесить баннеры с девизами клуба и начали скандировать название школы. Топот их ног заглушал любые другие звуки на площадке.       Кана не до конца осознавала почему, но было неуютно. Наверное, дело в том, что на ее игры в средней школе не приходило и половины от того числа, что собрались смотреть сегодняшний матч.       Отсубо и Мидорима шли впереди, закрывая своими широкими спинами обзор на весь зал. Мацуока плелась между Адатарой и Кимурой, зажав подмышкой планшет с исчерченной маркером турнирной сеткой и засунув руки в карманы. По какому-то загадочному наитию девушка подняла взгляд и, увидев на скамейке их площадки другую команду баскетболистов, остановилась. Вместе с ней очень удачно остановилась и вся толпа Шутоку. Один рослый парень поднялся со скамейки и уверенным шагом начал подходить к ним. Что происходило дальше разглядеть Кане мешали спины своих товарищей.       Поэтому девушка решила воспользоваться возможностью и, поправив очки, попыталась разобрать название школы на форме их внезапных оппонентов. Сейрин. Кана моментально нахмурилась. Она и без того знала достаточно старших школ с сильными баскетбольными командами. Но даже сейчас, просмотрев несметное множество записей с неизвестными ей ранее командами, Мацуока не могла вспомнить такую школу. Да она, кажется, вообще впервые слышала о Сейрин.       — Кто это? — полушепотом спросила он у Кимуры-семпая.       Услышав слова одноклассницы, Адатара вдруг завертелся на месте, будто бы пытаясь самостоятельно выведать что-то новое.       — Старшая школа Сейрин, — так же негромко сообщил вице-капитан. — У них только что должна была закончиться игра на этой площадке.       — Да? Так они даже на четвертом этапе без тренера? — со скептицизмом спросила Кана, вытянув шею, чтобы увеличить угол зрение.       — Почему? — спросил Кимура. — Вон она, их тренер.       И кивнул головой в сторону невысокой девушки с короткой стрижкой, которую Кана сначала приняла за такого же менеджера.       — Школьница? — удивился молчащий до этого Адатара. Кана нахмурилась, обварив информацию, и заметила, как лицо вице-капитана вдруг посуровело.       — Куда интереснее, кто сидит на другом конце скамьи, — сказал он.       Кана быстро перевела взгляд, и увидела худощавого паренька с голубыми волосами. Зная, какие порой ошибки может выдавать ее низкое зрение, Кана не решилась ему доверять, но, кажется, паренек был примерно одного роста с ней. Не самый высокий показатель для баскетболиста.       — Кажется, это он. Фантом, шестой игрок из Поколения Чудес.       Кана замерла.       — Чего? Какой еще шестой игрок? — непонимающе спросил Адатара.       Кимура искоса посмотрел на первогодку, чуть вздохнул и, едва разлепив губы, выдавил:       — Эх, новички…       — В Поколении Чудес пять основных игроков, — начала объяснять Кана, почувствовав, как задели ее осведомленность. — Но ходили слухи, что среди них есть еще один, приравненный к тем пяти. О нем практически ничего не известно, особые записи в игре тоже отсутствуют. Так это… Стойте, куда он делся?       Место, где только что сидел безымянный мальчишка, пустовало. Он будто бы просто исчез.       — Фантом, что уж тут, — пояснил Кимура. — Мидорима говорил, что он поступил в какую-то малоизвестную школу. Видимо, как раз в Сейрин. Странно, если честно.       Кана эту позицию поддерживала. Почему школы, в которой учился самый загадочный игрок сильнейшей баскетбольной команды страны, не оказалось среди записей, которые ей дал Накатани-сенсей? Это же такое упущение!       — Наконец-то, — проворчал Кимура, когда увидел, как их состав, разделившись на два потока, подступает к лавочкам. — Пойдем, Мацуока-сан, потом об этом поговорим.       Кане пришлось молча согласиться. Но, дойдя до места, которое причудливо огибали баскетболисты Шутоку, девушка увидела, как тот Фантом разговаривает с Мидоримой.       Весь последующий матч менеджер Шутоку едва удерживала себя, чтобы не выбежать на полной скорости из дверей зала.              Открыв дверь тренерской с ноги, Кана вылетела в школьный зал, где еще находилась парочка игроков после окончания тренировки. Мацуока была недовольна. Крайне недовольна.       — Почему Накатани-сенсей ничего не сказал мне про Сейрин? — резко спросила она, возникнув прямо перед Отсубо. Голос ее оказался куда громче, чем она рассчитывала, и эхом разнесся на половину зала.       Капитан от внезапности вопроса остановился на месте, чуть не выпустив мяч из рук.       — Потому что тебе не нужно знать о них, Мацуока-сан? — спокойно ответил он вопросом на вопрос.       Кана вскинула брови.       — Мне не нужно знать о команде, в состав которой входит игрок Поколения Чудес? — спросила она, заглянув Отсубо за плечо, туда, где у кольца стоял Мидорима. — О команде, которая уже дошла до пятого матча?       Отсубо, который, видимо, как мог старался держать непринужденный вид, глубоко вздохнул и посмотрел на потолок.       — Наверное, тренер не хочет грузить тебя понапрасну лишней информацией. Ведь замене менеджера необязательно знать о школе, с которой мы, может быть, и не столкнемся.       Кана хотела оскорбиться и начать качать права, потому что столкнуться с Сейрин Шутоку вполне могли, да и раз уж ее взяли в менеджеры, то стоит делиться всей информацией. Но тут прозвучал голос, который Кана предпочла бы слышать меньше всех. Лучше бы Мидорима заговорил.       — Давай я объясню, Мацуока-сан, — протянул Юя, пару раз ударив мячом о пол. — Старшую Сейрин открыли только в прошлом году. Она совсем новая, и соответственно клуб ее существует всего лишь второй год. Понимаешь, да? У них нет никакой истории, особо сильных игроков и прочего. Да, в прошлом году они дошли до финала, но знаешь, что случилось потом?       Кане не хотелось признавать, но ответ Юя дал полный. Даже практически идеальный, если бы не эта ненужная пауза. Ну откуда она должна знать, что было в прошлом году?!       — В лиге финала Сейрин проиграли всем Королям Токио, — закончил за него Отсубо. — Конкретно Шутоку обыграли их на девяносто шесть очков.       Кана медленно моргнула. Девяносто шесть очков. Практически сотня. Безумие какое-то. Почему же игрок уровня Поколения Чудес вступил в такую команду?       — Теперь ясно? — склонив голову, спросил Юя. — В этом году мы их тем более просто размажем. Так что не забивай свою прекрасную головку этой командой, менеджер.       Кана разъяренно посмотрела на усмехающегося Юю, капитан Отсубо одновременно с ней тоже как-то мутно взглянул на Мияджи.       — В сущности он прав. Лучше сосредоточься на Сейхо и Сеншинкан, Мацуока-сан. Скорее всего именно с ними мы встретимся в финале и полуфинале.       На этих словах диалог и закончился. Растерянная Кана осталась полностью сбитой с толку. Говоря начистоту, ей вполне симпатизировал состав команды Шутоку (исключение составляли Мидорима и Юя, конечно) и их тактика игры. Но это пренебрежение командой, которая на втором году своего существования достигла так многого…       Кана зажмурилась и тряхнула волосами, подавляя волну раздражения. Она просто была уверена, что им это так просто с рук не сойдет.