А Хаос только зарождался...

Время всегда течёт быстро – особенно, если оно сопровождается весьма весёлой подготовкой к экзаменам, тренировкой по драконболу и всякими там пробными контрольными, что их так любят устраивать преподаватели. Медузия, например. Радусенька и Горяша, как уже окрестили сладкую парочку, в данный момент о чём-то переговаривающуюся в ангарах, принесли тоже немало проблем. Не расставались они уже приблизительно две недели – хотя, почему приблизительно? Сейчас был четверг, а всё те же четырнадцать дней назад – только в среду вечером, а не утром в четвёртый день недели, - и прилетели эти драконы из странного безымянного острова. Сейчас Медузия решила заменить свою пару на проверку перед экзаменом. Поговаривали, что она планировала устроить тёмную на самой сдаче, поэтому в данный момент и решила подготовить родных учеников. - Ну что, двоечники вы мои, - Горгонова медленно вошла в класс, предварительно прикрыв за собой дверь, причём достаточно плотно, дабы никто ничего не увидел. Впрочем, ученики и без того знали, что там, за стеной, находятся Готфрид Бульонский, помогающий Медузии по приказу Зубодерихи – правда, сама преподавательница называла это просьбой, вот только суть от этого не менялась. Но никто не знал и даже не догадывался о том, какой именно сюрприз ждёт их там, за дверьми. Все только понимали, что вскоре заместительница Сарданапала покинет кабинет, и испытание начнётся. И после этого из класса можно будет выйти только, как выражалась Медузия, вперёд ногами. Правило данное действовало всего-навсего один час, вот только пугливым ученикам почему-то хватало и этого короткого и, несомненно, достаточно сложного отрезка времени. - А можно выйти, если что? – вопрос, как ни странно, задал Гуня Гломов. Вся аудитория, точнее, ученики и «троглодиты», как называл их Поклёп, вздрогнула и заахала. Если Гуне станет страшно, то что ж с остальными? Осталось дождаться того момента, когда подобные вопросы начнут задавать некромаги, и всё – шансов пройти подготовку к экзамену нет. - Можно, Гломов, можно. Но тогда я ставлю двойку, - кивнула Горгонова, направившись к двери. Кто-то, кажется, Зализина, открыл рот, пытаясь задать вопрос, другие что-то бессвязно мычали, пытаясь остановить преподавательницу, но ни одна из затей не сработала, именно поэтому, когда дверь захлопнулась, слабая половина аудитории, то есть, большинство дам и Жикин с Тузиковым, бухнулись в обморок. Дверь опять тихо скрипнула, и кто-то из нежити медленно вошёл в класс. Так себе, спокойненько, вразвалочку. Вот только от этого никому легче не стало. Даже некромагам. - Только не это! – закатив глаза, пробормотал Бейбарсов, наблюдая за гостями, явившимися на испытания, - Узнаёшь? Гроттер, сидевшая рядом – с Ванькой они рассорились достаточно давно, поэтому Таня временно пересела, кивнула. Правда, как говорила драконболистка, подсела она к Вольхе, но факт оставался фактом – со второй стороны сидел некромаг, и никто его оттуда прогонять не собирался. - Наши старые знакомые, - промолвила Редная, окинув взглядом троицу, заявившуюся в кабинет, - Поющие мертвяки. Ничего хорошего в их приходе не было. Особенно, если учесть то, что у одного из них был аккордеон, а второй держал в руке губную гармошку. Третий был у них солистом – именно он и пел о ходячей луне и прочем бреде. - Да здравствует огромная аудитория! Такой у нас никогда не было, правда, Илюша? – поинтересовался тот, что с аккордеоном. Илюшей оказался солист. Он почесался, окинул взглядом стройные ряды учеников, улыбнулся и весело закивал. - Была когда-то, - грубым, сиплым голосом ответил владелец губной гармошки, почесав вылезшую шевелюру. - Точно, - внезапно вспомнил Илья, - Так что, Алёша, Димка прав. Дмитрий зарычал – имя было у него совершенно иным – но в результате всё же умолк, решив смириться с шутливо-фамильярным «Димка», а потом заиграл. Алексей – мертвяк с аккордеоном – тоже задал мелодию, демонстрируя редкое мастерство, которое прежде было доступно лишь для Гроттер с её контрабасом – играть без единственной правильной ноты. Фальшивил и солист, да так, что от вытья Илюши хотелось заткнуть уши и убежать куда подальше. Репертуар, естественно, повторялся. - И что с ними делать? – через несколько минут поинтересовалась Склепова, - Я их целый час не выдержу! - А у нас есть выбор? – отозвалась Гроттер, едва ли не сползая под парту от противных, гадких звуков. Заклинания они уже все перепробовали, причём коллективно, но совершенно ничего не получалось. Более того, от этого пение мертвяков только усиливалось и становилось всё громче и громче. - Нанизаны руки на тонкую нить, - завыл Илья, - В могиле меня ничто не может убить. Я больше не стану тихо молчать – ты можешь и дальше от страха кричать. Слова и музыка смутно напоминали какую-то песню, вот только никто из-за постоянных фальшивых нот и подвывания не мог ничего разобрать. Более того, с каждым мгновением звуки ставали всё более и более гадкими, так что ученики могли лишь затыкать уши, сходя с ума от собственного бессилия. - Выбора у нас нет, - Лён уже в тысячный раз пожалел о том, что согласился сходить на этот пробный экзамен. Он уже и не знал, какие черти дёрнули его явиться сюда ещё и сесть так далеко от двери. Впрочем, с чёртом Повелитель Догевы был знаком – им называлась великая любовь и страх за Вольху. Не приведут дайны да боги, если с Редной что-то случиться! А она-то настолько упряма и вредна – ну, как и говорит фамилия – что вполне может попасть под шальную искру и умереть - Карманная пыль блестит на руках… Драгоценности на глазах. Осыпают нас телесами… Бездны и небеса. Наконец-то они нам насыпали мусор… Пыль и кровь не видны. В голове, как всегда, безмятежно и пусто… От последнего танца Смерти… - теперь пел уже Алёша – аккордеон он передал прошлому солисту, играющему ещё хуже. - Да что ж это такое! Они заткнутся когда-нибудь они, или нет? – сорвалась Склепова, швыряя книгу в Димку, или как там звали третьего. Мертвяки одновременно подняли головы и воззрились на ученицу. Песни прекратились, вот только здесь от этого никому лучше не стало. Скорее даже наоборот. - Назад! – пока мертвяки шли в наступление, Гломов, не уступающий оным в комплекции, схватил парту, размахивая ею туда-сюда, - Предупреждаю, если вы сделаете хоть шаг, я за себя не отвечаю! Пробормотав о том, что Гуня и без того редко за себя отвечает, Бейбарсов щелчком пальцев переместил подвернувшийся под руку стул прямиком на голову Илье. Тот отмахнуться не успел, поэтому крякнул и сел. Алёша почесался и подтолкнул Димку рукой. Тот в свою очередь, закряхтев, схватился за второй конец парты и начал шатать её туда-сюда, пытаясь вырывать из рук Гломова. Но местный богатырь не сдавался, продолжая бороться с противным мертвяково-русским иго. Магия, увы, всё ещё не помогала, поэтому школьники просто продолжали атаковать стульями и партами несчастных мертвяков. А те всё кряхтели и пытались увернуться, увы и ах, совершенно бесполезно. - Чёрт бы вас побрал! – Лён отпрыгнул от слишком близко подобравшегося мертвеца и, подхватив свой гворд, пронзил оного насквозь. Вот только это мало помогло – рана, зияющая в теле мертвяка, моментально затянулась, а Алёшенька даже не пошевелился – под страшное оружие попался именно он. - А ещё лучше – Питрим! – воскликнула Вольха, выскочившая на парту и отмахивающаяся стулом от противного существа. Примеру девушки последовали и многие остальные, разве что за исключением Гломова. Все они бросились на задние парты, подхватывая по дороге стулья и всё, что попадалось под руки. - Ни одно заклинание не действует… - бормотание, естественно, принадлежало Шурасику. - Странно… Надо было бы немножко подучить данный вопрос… - Лену, казалось бы, не волновали проблемы жизни, а только то, почему именно ничего из проклятий и искр не действует. Гроттер, краем уха услышав данный диалог, лишь закатила глаза, отступая от Ильи. Тот сначала попытался схватить девушку за руку, но ничего не получилось, потому как некромагия, если не могла разорвать мертвяка на куски, то хотя бы оттолкнуть его куда подальше была способна. Всё-таки, продержаться надо было всего-навсего полчаса, ибо половина времени уже прошла. Для магов Смерти, проходивших и более серьёзные испытания. Это было почти что ничего, вот только остальные пятикурсники их оптимизма не разделяли. Внезапно мертвяки перестали нападать и, отбросив куда подальше свои музыкальные инструменты и парты, за которые они держались, и замерли, как будто кто-то невидимый что-то приказывал им. - Интересно, сюда их прислал тоже этот таинственный Л.Р.? – скривившись, пробормотала Гроттер, отходя вместе со всем своим классом к стене и стараясь никого не сбить с ног. Оказавшись рядом с некромагом, девушка более-менее успокоилась, решив, что разодрать-то её не раздерут, а со всем остальным можно и смириться. По крайней мере, главное, что она будет жива. - Гхыров он, а не таинственный! – Вольха с Лёном остановились совсем рядом. Вампир в диалоге участия не принимал, так как был занят очищением собственного гворда от мертвечины, свисающей с острых лезвий. Особого удовольствия он не чувствовал от этого процесса, но и не ругался и даже ничего не говорил. - Но-но! – Феофил Гроттер впервые за последний месяц заговорил, чем немало удивил не только свою внучку, а и знакомых с призраком Л.Р., а точнее, его словами, людей, то есть, Бейбарсова и Лёна с Вольхой, - Между прочим, это прекрасный человек, не надо так про него выражаться! - Так вы знакомы? – удивлённо поинтересовалась Таня, покосившись на своё временно молчавшее до этого кольцо. Дед продолжал что-то ворчать, выговаривая бесценный запас, но прямого ответа на вопрос, заданный Гроттер, давать не собирался. Судя по всему, непонятного Л.Р. он знал хорошо, даже прекрасно – можно сказать, едва ли не как самого себя. Иного объяснения ни Таня, ни кто либо иной придумать не могли, потому что великий и ворчливый маг Феофил, по слухам, выигравший премию «Скрип негодования девятнадцатого века», никого и никогда не защищал. Даже внучку свою он обвинял во всех существующих смертных грехах, называя оную непутёвой, глупой дщерью, что никогда не бережёт свой род. А тут, какой-то Л.Р. казался в его устах едва ли не героем. Но размышлять об этом было некогда. Мертвяки, окончательно угомонившись, теперь не пели – они решили танцевать. Танцевать долго и с задором. - Пусти! Пусти меня немедленно! – завизжала Зализина, оказавшись в лапах Илюшеньки, - Ванечка, спаси! - Ага. Ванечка спасёт, - скривившись, пробормотал Бейбарсов, на всякий случай заслоняя собой Гроттер. Но мертвяки к некромагу приближаться не решились, видимо, решив, что он весьма плохо подходит для столь прекрасного танца, названия у которого, увы, пока что не существовало. - Пошёл спасать, - проворчала Вольха, попытавшись вырваться из рук вампира, мыслящего точно так же, как и некромаг. Судя по всему, Повелителя Догевы было велено не трогать, потому что мертвяки и к нему с Редной не полезли, промелькнув мимо в поисках партнёров для танца. А Валялкин всё-таки спасать пошёл и тут же оказался в лапах Алёшеньки – Димка был более переборчивым. Более того, мертвяк, вероятно, успел сменить ориентацию, так как постоянно обнимал Ваньку и даже разок полез целоваться. Играла весёлая музыка, под которую потихоньку подтанцовывал весь пятый курс. Склепова весело кружилась с Дмитрием, что не Дмитрий – казалось, она была даже не против. Видимо, мертвяк оказался более ловким танцором, чем Гуня, потому что Гробыня даже ни слова не промолвила. И вот, в самый разгар веселья, когда Алёшенька практически поцеловал Валялкина на радость всем тёмным, именно в то мгновение тихонько скрипнула дверь, и в аудиторию просунулась голова Поклёпа. - Ну что, троглодиты, прошу на волю, звонок уже прозвенел! – весело заявил он, наблюдая за тем, как ученики бросились вон из аудитории. И лишь двое счастливчиков да Склепова, правда, по собственному желанию, продолжали кружить по классу в обнимку с гостями из могил. Всё-таки, не каждый раз такой шанс познакомиться с Неразумной Расой выпадает. Хорошо, хоть тролли не пришли.