А Хаос только зарождался...

Вечерний Тибидохс всегда казался Тане заманчивым и необыкновенно красивым, будто бы посыпанным какой-то магической пыльцой, что привлекает взгляды и заставляет охать и ахать оттого, что она видит обыкновенные серые стены да лучи засыпающего в тучах солнца, что пробиваются сквозь огромные окна. Вот только сегодня, когда малютка Гротти, хотя уже не малютка, а вполне даже взрослая и с неких пор ещё и замужняя девушка, возвращалась из Скаредо, всё это красивым не казалось. Наоборот, родная школа сильно надоела, а душу одолевали волны возмущения и плохого настроения, появившегося из-за деда. Пока они были все вместе, то всё было хорошо, и драконболистка хохотала вместе с друзьями и Бейбарсовым, получившим уже вполне понятный и не совместимый с дружбой статус, вот только после того, как парни остались у себя, а она с Вольхой направилась в пока что родную комнату, весь хороший настрой как рукой сняло. - Ну, вот чего ты расстраиваешься? – удивлённо переспросила Редная, усаживаясь на свою кровать и с удивлением глядя на Гроттер. – Наоборот, радоваться надо, а то действительно бы металась из стороны в сторону. Тем более, скажу я тебе, это очень даже хороший вариант. - Вот сама и вышла бы замуж за этот хороший вариант, - буркнула Таня, уткнувшись носом в подушку. Естественно, плакать она не собиралась, просто очень хотелось отдохнуть от всего случившегося и хоть немного забыть о событиях прошедших нескольких месяцев. - Так у меня и свой есть! – рассмеялась Вольха, ещё минут пять жаловавшаяся Лёну, что он лишил её желанной свободы и не позволил осуществить мечту детства – послать всех прынцов к более знакомому гхыру и путешествовать по пыльным трактам всю жизнь, не покладая рук. Ни одна из девушек так и не заметила сидевшую на кровати Склепову. А всё потому, что ещё новый цвет волос (Гробыня решила немного сменить имидж, чтобы перед выпускным опять всё изменить) как нельзя лучше подходил под красную, буквально алую подушку, сливаясь с оной и делая будущую лысегорскую ведущую практически невидимой. Поскольку Гробыня по шею укрылась одеялом и до поры до времени вела себя тихо, то Вольха и Таня даже не догадывались о её существовании, но тут Склепова слетела с кровати с победным криком «Ага!» и внимательно посмотрела на подруг, как-то странно переглядывающихся. - Ничего говорить не буду! – в один голос заявили рыжеволосые жертвы Феофила, отворачиваясь от конкурентки Грызианы, но та отставать не собиралась, пытливо высматривая на лицах и на остальных частях тела хоть какие-то новости. Оные нашлись на безымянных пальцах правых рук и выглядели, как обручальные кольца. Собственно, ими данные украшения и являлись, и даже о том же браке и свидетельствовали, что не слишком понравилось Склеповой. - Так, девоньки, рассказывайте! – утвердительным тоном заявила Гробыня, будто бы обе соседки по комнате уже полчаса ползали перед нею в поисках дружеского плеча и подушки для исповеди. Но, увы, несчастные, требующие исповеди грешницы не отзывались, уже успев переодеться, забраться в кровать и прикрыть глаза, при этом так и не сняв обручальных колец, сообщающих об их, так сказать, занятом положении, что совершенно не понравилось будущей журналистке. - Чего молчим? – недовольно поинтересовалась Гробыня. Ответа не последовало, что опять-таки обидело избранницу Гломова. На последующие претензии Гроттер лишь фыркала, а Вольха и вовсе вполне удачно прикидывалась спящей, а может, и не прикидывалась, ибо понять что либо было достаточно трудно, так упорно и уверенно сопела Редная. Тогда мадам Склепофф принялась за тяжелую артиллерию, соизволив даже слезть с кровати. - Отстань! – наконец-то не выдержала белорская ведьма, когда в неё уже третий раз полетела подушка, надо сказать, далеко не самая маленькая и самая легкая. Гробыня не остановилась и привела в чувство подобным образом ещё и Таню, уверенно сдёрнув девушек с кровати, усадив их рядком и присев напротив. Разномастные глаза преемницы Грызианы сейчас были одинаково совсем даже не милыми, да и вообще она едва ли не сыпала сглазами, стремясь вытрясти всю важную информацию. - Если ты хоть кому-нибудь скажешь… - предостерегающе заметила Гроттер, красноречиво посмотрев на подругу и соседку по комнате, к счастью, всего лишь на последние четыре дня. - То что? – язвительно поинтересовалась Склепова, испытывающе покосившись сначала на взъерошенную сиротку, а потом и на Вольху, точно так же выражающую своё недовольство тем, что ей устраивают всякие допросы и тому подобное. - То душить тебя будем уже не мы, - предостерегающе заметила Редная, представив себе Лёна с удавкой, гоняющегося за орущей Гробыней по всему Тибидохсу. Фантазия, не в меру живая, вскоре дорисовала ещё и некромага, забывшего об истинном предназначении трости и упорно машущего данным оружием в стремлении посильнее ударить Склепову. Гуня, появившийся из-за угла, моментально был отправлен в лучшие, но уже не живые миры, правда Вольха для себя так и не уточнила, от чего. Варианта было всего два: проклятье и гворд, и оба казались настолько вероятными, что ведьма окончательно запуталась и вновь вернулась к реальности. - Я так понимаю, Валенка можно поздравлять? – вздохнув, поинтересовалась Гробыня, - А хладный труп и до этого не слишком живого Топислонищева мы скоро найдём на какой-то скале, рядом с обломками разбитой ступы? И несчастного Глебушку даже не отпоют священники, ибо он совершил самоубийство? - Если ты всё это передашь Бейбарсову, то в таком виде найдут уже тебя, и отпевать точно никто не будет, потому что даже пепла не останется, - буркнула Гроттер, возвращаясь обратно в лежачее положение и глядя в потолок, - а Ваньке надо соболезновать, ибо он окончательно попался в лапы Бедной Лизон без права возвращения, так как возвращаться уже не к кому. - А кому руку тогда пожимать? Гурику? – ещё выше подскочила и без того слишком беспокойная лысегорская телеведущая, подыскивающая уже себе статью, самую первую и достаточно громкую, - кстати! Мадам Редная… Или ты уже не Редная? Какая там у Лёна фамилия? - Я и полного имени-то не помню, а ты хочешь, чтоб я оттуда выделила ещё и фамилию? – хмыкнула Вольха, перебираясь на свою кровать и отводя от слишком любопытной соседки по комнате взгляд, - хотя, где-то у меня было записано. Соскочив с кровати, девушка бросилась к тумбочке в поисках какой-то бумажки. В конце концов, оная была извлечена в таком помятом виде, что ведьма даже не смогла разобрать то, что там написано. - Нет, не Гурику, - наконец-то ответила Таня, - Ты можешь идти и поздравить моего дедушку! - Феофила? – переспросила Гробыня и, получив согласный кивок, удивлённо хмыкнула, - Нет, я, конечно, понимаю, что ты не совсем нормальная, но не настолько, чтобы старик Гроттер стал ещё и твоим собственным благоверным! Он же мёртв! Таня, покосившись на подругу, внезапно громко рассмеялась, едва не слетев на пол. Между приступами ненормального хохота слышалось имя счастливого, ну, или не очень мужа, но Склепова так ничего разобрать и не смогла, мучаясь над тем, чтобы понять причину поведения Гроттерши. - Он-то мёртв, но это не помешало дедуле подобрать себе зятя, а мне, соответственно, мужа, да ещё и заставить насильно пожениться! И если б только меня! – возмущённо ответила, насмеявшись, драконболистка, - он ещё и решил пристроить Лёна, если я правильно поняла. - Так… И какую кандидатуру подобрал тебе Феофил? – с ещё большей заинтересованностью в голосе спросила Гробыня, - А то я уже поняла, что Лёну не повезло и ему вручили Вольху. - Сама угадай! – предложила Гроттер, хитро посмотрев на Склепову, - Даю подсказку – этого человека ты уж точно знаешь, даже учишься с ним на одном курсе. Будущая лысегорская телеведущая почесала голову, едва не сломав себе ноготь, и сделала вид, что активно думает. Перебрав за несколько секунд в голове все кандидатуры с их курса, Гробыня ещё раз покосилась на улыбающуюся подругу, потом на Вольху, а после сопоставила все нужные факты. - Неужели Бейбарсов? – теперь уже глаза представительницы тёмного отделения расширились от удивления, - что, правда? Класс! Ну, твой дед даёт! Мне б такого. Это же надо – некромага своей внучке вручить! - Нашла! – гордо воскликнула Редная, прерывая словесный поток подруги и разворачивая ещё одну потрёпанную бумажку, - Полное имя – Арр'акктур тор Ордвист Ш’эонелл! Так где здесь фамилия. Ты говоришь? Склепова, постепенно скатываясь с катушек от переизбытка новостей, лишь крякнула и уставилась на Вольху, явившуюся со своей новостью как раз в тот момент, когда Гробыня была совершенно к ней не готова, точно так же, как и к анализу титулов и имён Повелителя Догевы. Конечно, сама Редная даже и не думала менять родную фамилию, вот только поиздеваться-то надо, тем более что соседка по комнате напросилась сама, не давая им спокойно отдохнуть и поспать после всего того, что совсем даже не таинственный Л.Р. подстроил в Скаредо. - Ого! – только и смогла выдавить из себя мадам Склепофф, а в будущем Гломофф. – Ну вы, девоньки, и даёте! Дальше прям некуда! Давайте, добейте меня, скажите ещё что-то, а? - После выпускного мы улетаем в Догеву, - вспомнив последнее, что только можно было рассказать, промолвила Вольха, - все вместе. Лён говорит, что там маги лишние не бывают, на одну Келлу, чтобы всегда на месте была, надо выделить целый эскадрон. Гробыня больше ничего не говорила, не спрашивала и даже не просила, чтобы ей сообщили ещё что-то – сказанного было вполне достаточно для того, чтобы окончательно сойти с ума. Тем временем Гроттер и Редная, воспользовавшись затишьем, которое, увы, в основном бывает перед бурей, забрались обратно в кровати, надеясь уснуть и больше не слышать трёпа подруги. Но не повезло – Склепова постепенно приходила в себя и теперь рылась в шкафу в поисках чего-то, причём это «что-то» явно не должно было слишком уж обрадовать уже замужних ведьм. - А у меня для вас подарочек! На выпускной! Я сегодня специально летала на Лысую Гору, подбирала наряд себе и решила, что вы так в свитерах и припрётесь, не помоги я вам. С первой зарплаты вернёте, - будущий журналист высшего класса продемонстрировала подругам какие-то две коробки, в которых, судя по звукам и тяжести, лежали не только платья, а и ещё что-то. Растолкав сначала Вольху, потом Таню, Гробыня с гордостью вручила им купленные наряды и стянула крышки с упаковок, демонстрируя всё это великолепие нормальным людям. Редная, никогда в белорских магазинах, которых практически не существовало, не видевшая ничего подобного, лишь ахнула, вытаскивая платье, практически невесомое, кажется, шёлковое и по цвету напоминающее ясное, летнее небо, по которому изредка пролетают незаметные тучки, представленные здесь в виде небольших просветлений. Конечно, по сравнению со всем, что носили у неё на родине, наряд был коротковатым, но по меркам нынешнего общества Москвы, Буяна и прочих более современных мест – даже слишком длинным, практически до колена доставал, чудо то какое! Ткань, тонкая и практически воздушная, струилась волнами даже в руках, а что же будет, когда всё это великолепие надеть? Вольха, конечно, терпеть не могла всё это, но сейчас едва удержалась, чтобы не примерить платье. Туфли, чем-то похожие на те, которые она одела в первый день знакомства с догевцами на какой-то неофициальный ужин, не были предназначены для гор, но девушка подумала, что по Тибидохсу-то она как-то пройдётся и на каблуках, не упадёт. Несказанно радовало то, что ни на обуви, ни на одежде не было даже намёков на нескончаемые блёстки, оборки, рюши и прочую гадость в виде стразов и камешков, совсем даже не драгоценных, но сверкающих на весь зал. Тяжело поверить, что далеко не самая сдержанная Гробыня могла выкупить нечто подобное, руководствуясь явно не собственным вкусом, а помощью кого-то нормального, образованного и, что самое главное, достаточно скромного. Даже на поясе, что должен был подчёркивать талию, не оказалось никаких оборок и прочих бед, что так раздражают приличных девушек на их платьях. Узор, вышитый серебристыми нитями на краях расширяющихся к низу рукавов и самом подоле расклешённого платья, совершенно не мешал, скорее даже наоборот, украшал платье, делая его более изысканным. - Спасибо, - пробормотала Вольха, благодарно покосившись на Склепову. Теперь грехом казалось даже подумать, чтобы не одеть это платье на выпускной. - Только попробуй в нём не явится! Будем Лёна удивлять, - радостно улыбнулась Гробыня, - Теперь твоя очередь, сиротка! Таня, уже не так сильно опасающаяся вкуса подруги, извлекла из коробки зелёное, яркое платье, тоже шёлковое, но более заметное из-за расцветки, чем у Вольхи. К счастью, как подумала сама Гроттер, длина была практически одинаковой – видимо, Склепше кто-то помогал, возможно, даже достаточно благоразумная продавщица. Узоры были и здесь, правда уже на груди и белые, более выделяющиеся. Рукава оказались гораздо короче, чем у Вольхи, и далеко не такие широкие, что весьма радовало Таню, не любившую подобный стиль, да и вообще, само платье облегало девушку по фигуре, ну, или должно было облегать – мерять драконболистка пока что ничего не решилась. Подержав в руке обувь, намереваясь сначала убить ею Склепову, Гроттер всё-таки успокоилась, подумав, что Вольхе повезло ещё меньше, и даже смирилась с собственной участью. Впрочем, наряд Тане понравился, так что она благодарно посмотрела на подругу, так здорово подсобившую перед выпускным. - Считайте подарком на свадьбу, - довольно заявила Гробыня, погладывая на подруг, - может, из вас ещё получится нормальных людей сделать, а не каких-то чучел, а? После подобного заявления в Склепову даже не полетели подушки или тапочки, так как и Вольха, и Таня находились в достаточно благодушном настроении, к тому же, жутко устали. Так что, сдав наряды обратно мадам Склепофф, девушки вновь отправились спать, на сей раз весьма удачно, ибо успокоившаяся Гробыня тоже улеглась и вскоре засопела в обе дырочки…