А Хаос только зарождался...

Школа, обычно хоть и громкая, но всё же изредка притихающая под действием воя Поклёпа, тихого, но внятного замечания Сарданапала и строгого слова Медузии, действующего больше всего, в данный момент просто-таки кипела. Но – только в одном определённом месте. Пожелай кто прийти в ученические комнаты и их ограбить, то смог бы спокойно подобраться к самой двери, пусть даже некромажьей обители. Имел бы право даже постучать и, не получив ответа, потянуться за отмычкой, руководимый рвением стянуть особо опасный череп, какой-то артефакт, ну, или просто посмотреть на то, как живут самые опасные из пятикурсников. Правда, в следующие несколько минут тишина нарушится громким, требовательным воплем – это несчастный будет умолять, чтобы непонятные щупальца отпустили его руки, а ненормальный некромаг, примчавшийся на звук, угомонился и перестал выбрасывать десятки синих искр. Приблизительно то же случилось бы и при попадании в другие комнаты, разве что без появления хозяина в праведном гневе, что уже заметил жертву для какого-то зелья и так заманчиво улыбается. Зато в Зале Двух Стихий собрались буквально-таки все – красивые, разодетые и радостные пятикурсники, четвёртый и третий курс, которым позволили посидеть до полуночи, гордые, будто бы их уже признали взрослыми, второ- и первоклашки, стремящиеся до положенных им десяти попробовать каждое блюдо, а те из девчонок, у которых дар проснулся в четырнадцать, ещё и построить старшеклассникам глазки, а так же самые маленькие, ещё не зачисленные в школу, прибежавшие сюда только покушать, а потом пойти назад. Вольха и Таня, явившиеся в Зал на пару со Склеповой, смогли лишь замереть, с приоткрытым ртом разглядывая всё то великолепие, поблескивающее гирляндами и пахнувшее чем-то дорогим да французским, явно выбираемым Зубодерихой. Звуки музыки, тихие, но довольно отчетливые, завораживали и в то же время сообщали всем, кто только что появился, что сейчас все могут нормально поесть, ибо танцы ещё не начались. Сейчас было только восемь, поэтому старшекурсники торчали у столов, поедая вкусности, расставленные там. Танцевать договорились после десяти, когда уйдут младшенькие, и останутся лишь самые хитрые и достаточно взрослые, а самое веселье, как и обычно, начиналось в полночь. Тогда Поклёп, знающий весь пятый курс и, соответственно, магспирантов, прогонял всех остальных из Зала, и уже выпустившимся ученикам позволяли выпить вина или шампанского. Таня, в который раз одёрнув себя, чтобы не полезть рукой к причёске или, не приведи Древнир, не стереть макияж, достаточно умеренный, но жутко мешающий, лишь оглянулась в поисках кого-то знакомого. Вольха поступила точно так же, немножко привстав, пытаясь высмотреть что-то в другом конце Зала. Редную мучало то же самое противное ощущение, что и Гроттер, вот только отказаться от услуг Гробыни значило её обидеть, поэтому сейчас приходилось терпеть. К счастью, «подарки» Склеповой, деньги за которые были возвращены ещё в понедельник, а сейчас был уже четверг, оказались как раз в пору и были весьма удобными, так что девушки даже не упали нигде, ступая по неудобным лестницам и прохаживаясь Жилым Этажом. Сама Гробыня, одевшись во что-то, больше напоминающее кучу поворозочек, так и не скрывающих самое главное, умчалась куда-то и сейчас поедала бутерброды с икрой, проталкиваясь мимо малышни. - Пойду я, Лёна поищу, - предложила Вольха и, получив ответный кивок, направилась в толпу, надеясь, что вампир находится где-то у столов с мясными блюдами, которым Редная решила отдать предпочтение. Таня же собиралась было найти некромага, всё-таки, они не говорили даже нормально после того, что случилось в Скаредо, потому что Гробыня, хранящая секрет достаточно спокойно, но помнившая его прекрасно, всё время вмешивалась в разговор, как она выразилась, ради чести несчастного Тибидохса. Точно так же «везло» и Лёну с Вольхой, так что радовал лишь факт, что вскоре школа останется далеко позади. Не успела Гроттер и с места сдвинуться, как кто-то осторожно прикоснулся к её плечу, подзывая к себе. Прекрасно зная, что большинство её однокурсников кричат ещё издалека, а некоторые, особо наглые, некромаг, к примеру, вообще сначала за талию обнимают, девушка уже поняла, кто именно к ней обращается, но раздражения выказывать не стала, тем более что оного практически не было. - Привет, Ванька, - поздоровалась Таня, окинув взглядом Валялкина. Иван, конечно, выглядел куда более опрятно, чем в обыкновенной жизни, потому что вечную жёлтую майку, новую, но такую же, как и прежняя, а так же какую-то футболку в клеточку или с рисунком и потрёпанные штаны сейчас заменяли достаточно приличные брюки и голубая рубашка, вот только висели они на ветеринаре точно так же, как и обыкновенная одежда. Да и вообще, Валялкин чувствовал себя во всём этом как-то неуютно, будто бы мечтая поскорее убраться из школы и отправиться в родной лес. Гроттер автоматически прокрутила на пальце обручальное кольцо, помня о том, что ни Ванька, ни кто-либо другой пока ничего не знает, хотя рассказать рано или поздно придётся, но парень данного жеста не заметил, продолжая глядеть собеседнице в глаза. - Здравствуй, Таня. Я поговорить хотел, - пробормотал Валялкин, потихоньку справляясь с каким-то непонятным ощущением недосказанности, - вообще-то, я хотел бы извиниться за то, как себя вёл. И, знаешь, действительно, зверушкам я уделял куда больше времени, чем тебе и… - Всё нормально, - одёрнула своего бывшего парня Гроттер, не желая выслушивать никакие оправдания. Всё равно Ивану придётся понять, что они уж точно никогда не будут вместе, так пусть он хотя бы не мучится. Валялкин опять опустил глаза, потом окинул драконболистку взглядом с ног до головы, наконец-то осознав, что она достаточно сильно изменилась, и продолжил: - Ты купила платье? – вопрос был крайне глупым, но Таня кивнула. – Тебе идёт, хотя… Что-то не так. Ты какая-то… другая в нём. Не такая. Будто бы не Танька Гроттер, а… - Валялкин улыбнулся, - Татьяна Леопольдовна. - Мы меняемся, - Гроттер ответила как-то автоматически, на мгновение представив себе, как бы она отреагировала на такое заявление, будь Иван её молодым человеком. Обиделась бы, сильно обиделась. А сейчас то чего? Им вместе детей не рожать и не крестить, общаться – это тоже вряд ли. Не такая, значит, не такая. - Ага, - кивнул Валялкин, закусив губу и как-то смешно скривившись, будто бы ответ совершенно его не устраивал, и он ждал, что девушка побежит переодеваться. – Может, ты всё-таки полетишь завтра со мной? На Иртыш? - Нет, - усмехнувшись, протянула Таня. – Я в Догеву. Лён работу предложил. О том, что в Догеву летит не она одна, Гроттер не сказала ни слова, да и смысла не было. Навязываться со своими переменами в жизни не хотелось, да и вообще никакого желания откровенничать с Ванькой не наблюдалось, скорее даже наоборот. - Тогда, потанцуем? – несмотря на то, что до десяти было ещё очень далеко, музыка казалась совершенно не танцевальной, а малышня путалась под ногами, некоторые уже ставали парами, шатаясь туда-сюда и обнимая друг друга, иногда делая вид, что они пара, а иногда пытаясь оставаться просто друзьями. Таня на мгновение перевела взгляд на полный людей Зал, совершенно не казавшийся ей привлекательным, а потом на «дедушкин подарок» - обручальное кольцо, золотом сверкающее на пальце. - Нет, Ванька, - отрицательно замотала головой девушка и, повременив, всё-таки добавила. – Замужние первый танец с чужим человеком не танцуют. Иван, казалось, только что открыл глаза. Вопросов о том, кто именно стал избранником Гроттер и как это случилось, он не задавал, просто развернулся и ушёл, пожелав Тане счастливой семейной жизни. Первое он почему-то знал и так, а второе юношу уже и не интересовало. - Неужели ты наконец-то одела платье? – тихий, насмешливый голос Бейбарсова заставил Таню оглянуться, подпрыгнуть и чуть ли не стукнуть некромага в тот момент, когда он обнял её. Одумавшись, драконболистка ограничилась обыкновенным фырканьем и поцелуем в щеку, как показалось Гроттер, вполне приемлемым на людях. Гробыня уже пробежалась по всему курсу, так как с сегодняшнего дня имела полное право рассказывать новость о создании двух новых семей, и теперь драконболистка то и дело ловила на себе заинтересованные взгляды. Слова Склеповой подтвердились, поэтому теперь толпа галдела, недоумённо переглядываясь. Это ещё хорошо, что Ягун пока не подоспел, а то будет на их улице тот ещё праздник с шумом и иллюминациями. - Для тебя стараюсь, - улыбнувшись, ответила девушка. – И куда это ты исчез? И не вмешивался даже, когда я с Ванькой говорила! - Мне было интересно посмотреть на то, как ты сообщишь ему о том, что о счастливой жизни в тайге даже мечтать не стоит. Поэтому я решил не мешать, - весело сообщил Бейбарсов, потянув Таню за собой к столам. Девушка вновь хмыкнула, но больше ничего не говорила, позволив некромагу оставить последнее слово за собой. А то, если они постоянно переругиваться будут, несчастный дед сто раз пожалеет о своём выборе и придумает новые козни. Вытерпеть очередные проблемы, дожиться до развода или, чего хуже, похорон благоверного, а потом, в угоду Феофилу, пригреть очередную сволочь, мало уступающую Бейбарсову в характере и могуществе, Тане совершенно не хотелось. Тем более что за последние четыре дня, что она провела в скорби по прошедшим дням девичества и бесшабашной юности, Гроттер успела уже сто раз смириться с долей, что ей придумал любимый дедушка, а потом даже обрадоваться тому, что он хотя бы не Гурия ей в женихи сулил. - А вот ты, кстати, совершенно не хочешь изменяться, - внезапно промолвила драконболистка, оказавшись наконец-то у заветного стола, на котором то и дело появлялись всякие вкусности, - всё та же чёрная рубашка… - А что ты хотела? Мне натянуть шутовской колпак и станцевать посреди зала вместе с Попугаевой? – поинтересовался Бейбарсов, высказывая своё искреннее недовольство сказанной фразой. Гроттер хотела уже было спросить, почему именно Попугаева, а не кто-то другой, но тут она заметила саму Верку. Девушка, сделав вид, что читает какой-то потрёпанный гороскоп за прошлый месяц, с таким интересом смотрела на них, что становилось как-то не по себе. В данный момент сплетница республиканского разлива действительно полностью соответствовала своей фамилии. Надела она платье настолько цветастое и скрывающее более-менее нормальную фигуру, что походила больше на какую-то болотную кикимору, обвешавшуюся перьями попугая. Красные губы, размалёванные сине-зелёными тенями веки, щёки, обычно бледные, а сейчас просто-таки багровеющие от румян, а так же непривычная белизна лба да подбородка, резко контрастировавшего с шеей – всё это составляло великолепный образ Веры, считающей себя просто-таки красавицей. - Нет, не хотела, - вздохнув, промолвила наконец-то Гроттер. – Я что, твой злейший враг, чтобы позволить подойти к Попугаевой? - Надеюсь, что нет, - всё тем же тоном ответил Бейбарсов, притягивая Таню к себе и бесцеремонно целуя её в губы, на что драконболистка шипела, возмущалась, но не слишком-то и сопротивлялась, прекрасно зная, что потом сбежать уж точно не получится, да и не будет смысла. Семейную идиллию прервал громкий вопль Ягуна, услышавшего потрясающую новость. Сначала, поскольку играющему комментатору первыми попались Лён и Вольха, он долго рассыпался в поздравлениях и отчаянно тряс руку Арр'акктуру, которого считал не только другом, а и братом по телепатии. Повелитель Догевы сдержанно улыбался и терпел всё это минут пять, а потом попросил немного тише разговаривать, а то крик было слышно на весь зал. Ягуша нисколечко не обиделся и, поздравив ещё и Вольху, помчался искать Гроттер. Увы и ах, девушку он всё-таки обнаружил, ещё и стоявшую вместе с некромагом, что внуку Ягге крайне не понравилось. Он надеялся, что Ванька что-то не расслышал, что-то неправильно понял, вот только Валялкин оказался на диво внимательным. - Привет, - как-то убито поздоровался играющий комментатор, сильно удивив данным поведением Таню. Потом, вперив глаза в пол, он несколько мгновений помолчал, и только после разразился тирадой, - Что ты, Бейсусликов, уже наколдовал, что наша Танька согласилась, а? Признавайся, вражина, а то я хоть и не некромаг, но кое-что тоже могу! Как могло только… - Ягун, угомонись, - Гроттер укоризненно посмотрела на друга. – Ты совсем с ума сошёл, кричать такое на весь зал? Глеб совершенно не виноват. - Да? – переспросил внук Ягге. – Тогда извини, Бейбарсов, я просто… ну, подумал, чего бы это вам, да ещё и вместе… Странно как-то получается, ну, ты понимаешь. Там Валялкин ходит, но что-то он не слишком горем убитый, а вы тут, ну, вместе, и я подумал, мало ли что, всё-таки, магия Смерти, мамочка моя бабуся! Нет, я прям зверею, даже не предупредили никого, ходят такие загадочные, переглядываются! Мало ли что, там же перстеньком, то есть, тросточкой перед носом покрутить, и всё, готово, не надо любви, когда магия есть, вот и… - В данном случае замешан именно перстенёк, - усмехнулся Бейбарсов. – Так что ты практически не ошибся. Гроттер, вздохнув, уже десятый раз – первые девять предназначались Гробыне – пересказала всю историю от начала до конца, о том, что именно творилось в Скаредо и как их обманул Феофил. После этого, дабы Ягун не слишком много вопрошал, парню было продемонстрировано обручальное кольцо, и он окончательно угомонился, подозвав к себе Катю и сообщив ей радостную весть. Лоткова вела себя куда более умеренно, никаких претензий не выставляла, об убитом горем маечнике не вспоминала, так что все были веселы и счастливы. После этого, правда, подоспели и многие остальные, Семь-Пень-Дыр, например, бегающий от Лёна к Бейбарсову с вопросами, не надо ли одолжить денежек на свадьбу под умеренный процент. Жора же, появившийся как раз вовремя, долго интересовался, правда ли то, что больше в Тибидохсе стольких свободных девушек нет. Потом Жикина успокоили, сообщив ему, что за границей школы достаточно красавиц. - Совсем достали? – наконец-то с сочувствием поинтересовалась Вольха. Их с Лёном практически не трогали, так как с самого начала считали вполне сложившейся парой, совершенно случайно попавшей в Тибидохс. К тому же, не зря ж Лён бросил свой боевой пост Повелителя Догевы и бросился вслед за непонятной и далеко не самой красивой ведьмой в непонятные миры, опасные для его высочества! Гроттер на данный вопрос лишь кивнула, подумав, что было бы прекрасно поскорее улететь отсюда. В Догеве, правда, тоже будет опрос на тему «правда ли это», вот только их там никто не знает, так что вампиры будут подходить именно к Повелителю, а потом уже и к его друзьям, дабы уточнить информацию. Как-то быстро пролетело целых два часа, и малышня быстренько разбрелась непонятно куда, вероятно, в свои комнаты да гостиные, прихватив половину блюд. Большинство представителей подрастающего поколения сбежали ещё раньше, часов в девять, так как среди взрослых начинали скучать. Странно, вот только и третий, и четвёртый курсы тоже быстренько отправились к себе, и только тогда Поклёп зловредно поведал выпускникам, что на завтра им назначили какой-то там экзамен от Магщества. Подумав, что раньше поколения не такие пугливые были, магспиранты тоже начали расходиться, тем более что было их всего-навсего полтора десятка. Остался один лишь бывший пятый курс, разбившийся по группкам и по парам и сейчас танцующий посреди Зала Двух Стихий. Расходиться сейчас, несмотря на завтрашний долгий перелёт из Тибидохса на Лысую Гору или ещё кто куда, выпускники не собирались, наслаждаясь последними мгновениями в своей родной школе, что многим заменила дом. Таня, танцуя, естественно, с Бейбарсовым, и изредка косясь на Лёна с Вольхой, счастливых и улыбающихся друг другу, тоже радовалась тому, что скоро она покинет родные места. Конечно, ещё несколько недель назад она бы не допустила мысли, что уедет из Тибидохса, вот только сейчас это было даже достаточно приятным фактом. По крайней мере, теперь девушка совершенно не боялась взрослой жизни, что уже, как оказалось, началась. Ягун с Катей, остающиеся в магспирантуре и, судя по всему, вообще в Тибидохсе навсегда, так как играющий комментатор считал его родным домом, кружились в танце совсем рядом – оба в белом, быстрые, стремительные, как пара мотыльков, встретившихся и наконец-то осознавших, что они действительно любят друг друга. Сколько бы на Лоткову не поглядывали все остальные, даже те же магспиранты, что постарше, она даже взгляда не отводила от противного, вредного, болтливого и – любимого Ягуна. Что уж говорить о самом внуке Ягге, что нарадоваться не мог тому, что наконец-то имеет полное право встречаться с этой девушкой. Валялкин, казалось, совершенно не грустил и вполне мило общался, как ни странно, не с Лизой, а с Дусей. Та, совершенно забыв о том, что Верка ждёт, самозабвенно болтала обо всём и обо всех, рассказывая Ивану самые последние сплетни, а тот был настолько внимателен, что прям удивительно. Гроттер, вспоминая о том, как они общались с Валялкиным, лишь вздыхала, подумав, что надо было развлекать Пупсикову с самого начала. Ванька и Дуся, казавшиеся какими-то неуклюжими сначала, когда они стояли по-отдельности, вместе составляли прекрасную пару, достаточно весёлую и даже гармоничную. Вольхе, тоже наблюдающей за этим всем, пришла в голову мысль, что Пупсикова тоже любит животных и прекрасно готовит, а значит, в избушке близ Иртыша место ей обязательно найдётся. Судя по всему, Иван уже согласие получил, так как Пупсикова слёзно прощалась с Верой, поговаривая, что будет ей звонить. Лиза же совершенно не скучала. Совершенно не ворча и не устраивая истерик, она танцевала с довольным Жикиным. Тот, как привороженный, ни слова за последние полчаса не сказал о своём носе и даже не смотрел на остальных девушек, найдя в Зализиной то, что искал всю жизнь. А сама девушка рассказывала ему уже о том, что скоро они уедут в Иваново и прекрасно заживут вместе, весело и радостно. И Жора соглашался, послушно кивал и не отводил глаз от внезапно понравившейся ему Лизы. Скорее всего, кто-то всё-таки постарался и хорошенько поработал над заклинанием, так как ещё пять минут назад эти двое терпеть друг друга не могли. Гробыня и Гуня тоже выглядели достаточно счастливыми. Гломов, по всей видимости, рассказывал что-то Склеповой о том, что откроет собственную фирму на Лысой Горе и будет её, мадам Склепофф, охранять, на что девушка хихикала и соглашалась, явно не слишком противясь тому, что предлагал бакалавр Гунио. Лена и Шурасик, собирающиеся отправиться в Магфорд, опять спорили и обсуждали что-то весьма важное и, несомненно, интересное только для них обоих. Свеколт даже не думала о некромагии, улыбаясь окружающим и постепенно забывая о своём Даре. Даже Жанна, её лучшая подруга, не слишком стремилась мешать Елене, разговаривая с кем-то из магспирантов о важнейших аспектах тёмной магии. Изредка Аббатикова жестикулировала и указывала на разных людей, рассказывая о них с помощью сканирования ауры. Пятый курс хохотал и веселился, танцевал и, несмотря на крики преподавателей, даже что-то выпивал, явно не позволительное для детей, вот только они – уже не дети, а выпускники, что собирались завтра разъезжаться, направляясь во взрослую жизнь, счастливую и полную радостных мгновений. И больше Поклёп не помеха, а Сарданапал – просто воспоминание о добродушии Директора… Было уже далеко за полночь, звёзды начинали осыпаться с неба, а выпускники даже и не думали собирать чемоданы, всё ещё собирая номера зудильников, обмениваясь планами на будущее и прощаясь с детством…