Отчаянные времена

Джек уронил книгу, которую читал, сел на кровати и, закатив глаза, ударился затылком об стену – уже не первый раз. Разве можно сосредоточиться, когда такое происходит? Трей снова заорал – конечно, массивная деревянная дверь приглушила звук, но все же это был крик. Джек слышал и голос Дженсена, но тот звучал тише, умиротвореннее. Этот парень, видимо, обладал ангельским терпением – не сорваться в ответ, не упереться в свою точку зрения. Джек в самом деле не понимал, почему Дженсен не велит хныкающему маленькому дерьму отвалить. Или просто не скажет «Отъебись». Джек изо всех сил старался избегать общения с пацаном – лучше уж провести время с Джаредом, на крайний случай с Джеффом, если уж жажда общения перевесит необходимость покоя. Честно говоря, это случалось редко… Что-то разбилось… Судя по звукам, стаканов на кухне стало меньше. Да, пацан беременен, но это не значит, что ему должны сходить с рук ежедневные истерики. Однако Трею сходили. Кто, в конце концов, может вправить ему мозги? Сэм и Джаред разбирались с собственными проблемами, а Джеффа парнишка не слушался. Дженсен? Джек предполагал, что Дженсен пытался помочь, но Трей и его не был расположен слушать. За те недели, что они провели вместе, Джеку действительно все больше нравился Дженсен – да и как он мог не нравиться? Однако он все-таки ухитрился не привязаться к парню. Это было неразумно, ведь его ждал Том. А потом, когда Том перестал его ждать, остался его сын. Не было смысла позволять себе чувства к Дженсену, ведь им неизбежно придется расстаться. Наоборот, было мудро подтолкнуть к нему Джареда. Правильно он решил соединить их тогда. Жаль только, что теперь, когда Дженсена вернут в Центр или на Ферму, или к каким еще чертям еще власти его отправят, Джаред будет страдать. Что ж, эти страдания неизбежны – и Джек слегка сожалел об этом – потому что ему искренне нравился Джаред. Именно этот парень стал ему здесь почти другом. А если признаться честно, то такого друга у него не было уже очень давно. Он потерял все из-за программы размножения. Джека кем только не называли – от шлюхи до насильника. Когда-то респектабельная жизнь была полностью разрушена, его самого смешали с дерьмом. Сначала пошла прахом карьера. Он посвящал всего себя работе, вкалывал изо всех сил, а на повышение шли менее способные сотрудники, которые зато не исчезали на несколько месяцев, не предупредив заранее. Пострадала и личная жизнь: Джек обнаружил, что после долгих отлучек у него осталось мало общего со своей семьей, с друзьями. Они продолжали жить без него. Люди, которые знали, каким он был, а не кем он был, швырялись оскорблениями, ругательствами, и он научился… нет, не игнорировать, а просто не показывать, что его это задевает. Он также узнал, что месть может приносить большое удовлетворение. Он потерял счет дракам, в которые попадал, потому что люди не могли держать свои узколобые мнения при себе. Потерял счет обвинениям в нападении, которые ему предъявляли в полиции, из-за того, что его темперамент брал над ним верх. Том стал для него шансом выбраться. Начать все заново. Но сейчас Том был для него потерян. Как и Дженсен, Том не хотел принимать участия в программе размножения. Но, в отличие от Дженсена, он сопротивлялся – ну, во всяком случае, в первое время. Его отучили сопротивляться. Он закрыл глаза и представил себе лицо Тома, когда тот впервые отдался ему по собственному желанию. Джек почувствовал, как его член твердеет. Он облизал губы, взял член теплой рукой – последнее время он так редко возбуждался… но в этот момент его прервали. В соседней комнате снова что-то разбилось… похоже, уже не стаканы, а тарелки. Блядь! Гнев заполонил его, перед глазами все подернулось красным. Жалеет ли он, что предал этих людей? Если бы между ними было доверие, тогда его поступок можно было считать предательством. Но он никогда не был верен им, ни разу не дал ни единого обещания. Конечно, ему было стыдно, что этим людям придется несладко, но выгода перевесила всяческое чувство вины. Сара, вероятно, была очень хорошей женщиной, по крайней мере, она производила такое впечатление, но Джек не нажимал спусковой крючок на оружии, которое убило ее. Поэтому он не считал себя виноватым в ее смерти. Она сама пошла по опасной тропинке и должна была знать про возможный исход. Дверь хлопнула, и шум усилился. С Джека было до-блядь!-ста-то-чно! Он вскочил с кровати и бросился к двери. И только открыв ее, попробовал успокоиться. Ему нельзя входить туда и затевать драку. Нельзя входить сейчас, потому что он с большой вероятностью кое-кого ударит. - Ты же не хочешь мне сказать, что собираешься жить в его комнате? - Как раз об этом я тебе и говорю. Даже костяшки пальцев у Джека побелели, с такой силой он вцепился в дверь, заодно упершись в нее лбом. Затем он несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. - Но твоя кровать в моей комнате. - Это твоя комната, Трей. Ты вырос и вполне можешь спать в комнате один. - Но я не хочу… - Я знаю, что ты не хочешь, но у тебя на это нет никаких причин. А у меня есть право… - Какое? Разрешить Джареду трахать себя? – в каждом слове мальчишки сквозило нескрываемое отвращение. - Если я этого хочу, значит, у меня есть такое право. - Ты же священник. - Нет. Нет. Я не священник. Сжав кулаки, Джек вышел в коридор. Он собирался вести себя тихо и миролюбиво. Трей может швырнуть в него чем-нибудь из кухни. Поэтому он должен удостовериться, что способен обуздать свою ярость. Один шажок, другой. Малюсенькие шажки. Он не спешил. - Ты позволяешь ему трахать себя, потому что ты залетел? Джек остановился. Очень тихо. Задержал дыхание. Нет, он же не мог услышать то, что услышал. Джек прижался к стене, чтобы его не заметили, и внимательно прислушался. Он хотел удостовериться. Дженсен ответил не сразу. Его голос стал тише, ниже, более сдержанным. Попытка сдержать праведный гнев, вызываемый Треем, провалилась. - Моя беременность не имеет с этим ничего общего. Блядь, Трей, может быть, Джаред даже не отец этого ребенка. Или Трей не понял намека, или сознательно проигнорировал его. Он продолжал орать, не заботясь, что его услышат. И даже не заботясь, что каждым словом ранит человека, которого выбрал в союзники. - Значит, если Джек или Сэм захотят трахнуть тебя, ты им позволишь? Стало тихо, и Джеку пришлось бороться с искушением выйти из своего убежища и поддержать Дженсена. Он представил себе, как Дженсен одним ударом бросает на пол этого испорченного эгоистичного надоеду. Это было нереально. Джек знал, что Дженсен никогда так не сделает, но наслаждался этой картиной, возникшей в его голове. Он услышал, как открылась дверь в дом. По голосу снова заговорившего Дженсена было ясно, что он проиграл: - Ты просто… ты просто должен повзрослеть. Джек скользнул обратно в свою комнату, закрыл дверь. Его мозг снова воспроизвел все услышанное. Дженсен был беременен! Беременен! И этот ребенок с таким же успехом мог быть от Джека, как и от остальных. Ему необходимо было пересмотреть свои планы.

***

Все, с Джареда хватит, он должен был все рассказать Сэму. После их последнего разговора он долго – ему показалось, несколько веков – сидел и восстанавливал самообладание. В конце концов, он решил найти Сэма. Джаред старался, но Сэм исчез. Он не хотел, чтобы его нашли. Остаток вечера Джаред провел с Дженсеном. Напрасно Дженсен спрашивал его, что случилось, - он не был способен рассказать. Он хотел наслаждаться каждой минутой, проведенной с Дженсеном. Смаковать каждую улыбку, появлявшуюся на лице Дженсена. Радоваться каждому откровенному признанию. Он обнимал Дженсена всю ночь, наблюдал, как тот дышит. Слушал вдохи и выдохи, смотрел, как вздрагивают ресницы, когда Джаред гладил его живот. И больше не было никаких кошмаров. По крайней мере, ему казалось, что с Дженсеном все в порядке. И Джаред не желал становиться причиной дополнительных проблем. Дженсену и так хватало проблем с Треем. Этот мальчик был невероятен. Он успешно держал на расстоянии каждого мужчину в лагере – он хотел общаться только с Дженсеном. И Дженсен был его – насколько Трею было нужно. Они оба были Вынашивающими, а значит, не могли доверять другим мужчинам, особенно Осеменителям. Когда они пошли забрать вещи Дженсена из комнаты Трея, мальчишка начал выкрикивать оскорбления. Дженсен посоветовал Джареду уйти, как только Трей назовет его насильником… что тот и сделал. Дженсен должен был разобраться с Треем, Джаред - с Сэмом. Где, черт возьми, тот бы ни находился. Он побрел к озеру и увидел Джеффа – с удочкой в руке. На земле стояла коробка с наживкой. Хотя Джареду хотелось подойти к доктору, он решил придерживаться выбранного курса и пошел в противоположном направлении, кругом по берегу озера. Ему нужно было обдумать то, что он собирался сказать. Прогулка способствовала этому. Он не хотел оправдываться, ему нужно было только рассказать, что случилось, и надеяться, что после признания Сэм не нанесет ему травм, несовместимых с жизнью. Когда Джаред достиг знакомого просвета между деревьями, то рискнул уйти от воды и углубиться в лес. Он немного изучил окрестную территорию, когда старался избегать Дженсена и ему нечем было заняться. Он знал, что этим путем доберется до домов меньше, чем за полчаса. Первым делом ему попался на глаза один из незанятых домиков. Джаред подумал, что там он мог бы посидеть в тишине на ступеньках заднего крыльца и обдумать, что сказать Сэму. Джаред подошел с той стороны, откуда Сэм не мог его видеть. Зато мог различить звук его шагов и догадаться, кто здесь. Должен был услышать скрип старого деревянного крыльца, когда Джаред подошел сзади. Сэм не обернулся – не выдал, что знает о его приближении – просто сидел и смотрел на… нет, Джаред не смог разглядеть, на что уставился Сэм. Определенно, в груде листьев на земле или в тенях между деревьями не было ничего интересного. Возможно, Сэма привело сюда ощущение покоя. Здесь вообще не было слышно Трея. Вероятно, Сэм размышлял над… своей утратой и не хотел, чтобы его тревожили. Но Джареду нужно было выговориться. Он должен был сказать, что натворил, и покончить с этим. Если он рассчитывал на будущее с Дженсеном, им не нужен был над головами дамоклов меч в виде Сэма и его жажды мести. Джаред прокашлялся, облизал губы: - Я пытался найти способ рассказать тебе… кое-что. Я… - Джаред заколебался. Он чувствовал, как какой-то комок подступает к горлу. Хотя этот комок мог заставить его замолчать, Джаред старался говорить, не обращая на это внимания. - В день бегства Дженсена, в день, когда Са… когда случилось то, что случилось, я кое-что сделал. То, что я не должен был делать. Я знал, что ты запретил бы мне это делать. Я знал, что из-за этого, возможно, придется покинуть мотель. Но я не думал… - Джаред опять остановился. Сэм не двигался. Не говорил. – Я звонил по телефону. Я звонил маме. Я знал, что существовала возможность, что на ее телефон поставили следящее устройство, но все равно позвонил. Я рискнул, но я не думал…Я не думал, что то, что я делаю – что я сделал – может быть настолько опасным. Не думал, что из-за этого кого-то убьют. Молчание затянулось, и Джаред уже собирался уйти, оставив Сэма в одиночестве. Он почти убедил себя, что не произнес ни слова, а лишь вообразил себе весь этот болезненный монолог. Поэтому голос Сэма ошеломил его. В нем не было никаких эмоций: - Да. Ты не думал. Фишка в том, Джаред, что я уже знаю, что ты сделал. Сэм поднялся и обернулся, впервые посмотрев на Джареда холодными, мертвыми глазами. Слова были горькими, обидными, злыми – но Джаред усмирил себя, вытерпел этот выговор. - Ты думаешь, я не знаю, что ты звонил? Думаешь, я бы не понял, что ты сделал что-то запрещенное, если ты выглядишь таким, твою мать, виноватым? Джаред, если ты делаешь что-то, чего, как ты знаешь, не должен делать, тогда ты не должен позволять другим, черт возьми, так легко расколоть тебя. - Я… - Нет, Джаред. Просто заткнись ко всем чертям. Ты чувствуешь себя виноватым? Я счастлив за тебя, нет, реально счастлив. Ты чувствуешь облегчение после своего маленького признания? Что ж, мои поздравления. А сейчас, блядь, оставь меня одного. Сэм больше ничего не сказал. Он снова уселся на грубо сколоченную ступеньку и, казалось, даже не заметил, как Джаред бросился прочь, путаясь в собственных ногах.

***

Джефф вспомнил про свою детскую любовь к рыбалке, обнаружив на чердаке домика удочки и прочие снасти. Он часами просиживал в разных местах на этой стороне озера и все еще ничего не поймал. Однако любой рыбак скажет вам, что улов – это не главное. Рыбу ловят, чтобы успокоиться. Проветрить голову, снизить уровень тревожности, понизить кровяное давление, которое уже угрожало инфарктом. А у Джеффа был стресс. И было от чего – ему приходилось справляться с беременными Вынашивающими и горюющими психами. Джефф нахмурился, когда камень упал в воду. - Эй, ты распугаешь рыбу! - Что? Джефф положил удочку к другим снастям и пошел к Джареду. Когда он немного приблизился, Джаред запустил второй камень. - Я сказал, что ты пугаешь рыбу. Джаред криво улыбнулся: - Извини. Парень выглядел расстроенным, бледным как привидение. А он-то думал, что Джаред, наконец, стал проводить с Дженсеном время в свое удовольствие. - У тебя с Дженсеном все в порядке? Глаза Джареда даже засветились, когда он кивнул. Значит, это не Дженсен довел его до такого состояния. Джефф крайне мало общался с Джаредом. В последние несколько недель Джаред фактически изолировал себя от других. Нет, он честно выполнял свои обязанности по хозяйству, мог поддержать вежливый разговор, если на этом настаивали, но не более того. Джефф предполагал, что тогда причиной всему был Дженсен. - Рад слышать. Джефф пошел было обратно к удочкам, но Джаред последовал за ним: - Джефф можно с тобой поговорить? Джефф кивнул: - Если будешь вести себя тихо и перестанешь швыряться камнями. Я все еще уверен, что в этом озере водится рыба. И я собираюсь поймать хотя бы один экземпляр, прежде чем мне стукнет девяносто. Джаред уставился на ноги, не глядя на Джеффа: - Что ты думаешь о Сэме? - Сэм? Я плохо его знаю. Он сейчас ушел в свое горе, больше я ничего не могу сказать. Джаред отвернулся, посмотрев в направлении домиков так, словно ожидал чьего-то появления. Джефф не мог понять – парень расстроен, в шоке или в ужасе. - А что насчет Сары? Джефф улыбнулся, вспоминая, как она в баре пыталась завербовать его. - Она была талантлива во многих областях. Страстно ненавидела женщину, которой должна была притворяться. А что до настоящей Сары… Сэм был счастливчиком. Джаред кивнул, прикусив нижнюю губу. - Я не хочу волновать Дженсена. Не сейчас. Но… Джефф встряхнул головой, возвращаясь к разговору. Видимо, он должен был уделить парню все свое внимание. То, что вышибло его из колеи, явно было серьезным. По крайней мере, в той части, что касалась Джареда. Он пошел к поваленному дереву и сел на ствол, жестом приглашая Джареда присесть рядом. Он выслушал все, что Джаред рассказал о своей нелегкой проблеме, о том, как Сэм отреагировал на его недавнее признание. Джефф потер рукой лицо. Он не знал Сэма как следует, но предполагал, что понимает таких мужчин. И возблагодарил всех богов за то, что в свое время в Военно-медицинской академии прослушал несколько лекций по психологии и поведенческой этике. - Я могу ошибаться, Джаред, я не слишком хорошо его знаю, но мужчины вроде Сэма… Не думаю, что он стал бы точить с тобой лясы, если бы обвинял в случившемся с Сарой. Я, конечно, не утверждаю, что сейчас он тебя прямо-таки обожает, Сэм точно что-то задумывает, но я не верю, что ты в центре его планов. Если бы… Если бы он планировал что-то в отношении тебя, он бы с тобой не разговаривал. - Он бы убил меня. Джефф безрадостно улыбнулся, подумав, что Джаред сделал правильный вывод. - Если он считает кого-то ответственным за происшедшее, скорее всего, тот человек об этом не знает. Джареду стало немного спокойнее, потому что предположение Джеффа казалось вполне резонным. Если Сэм кого-то считал виновным, он наверняка запланировал кровавую месть – и с удовольствием подаст это блюдо холодным. - Пойдем, порыбачишь со мной. Хотя я пока не поймал ничего, кроме простуды. Джаред улыбнулся с благодарностью – за приглашение, за способ отвлечься. - Ты уверен, что здесь водится рыба? – спросил он, разматывая леску на второй удочке Джеффа. - Понятия не имею, но готов потратить некоторое время, чтобы узнать. Джаред улыбнулся, опять глядя на свои ноги. - Что? - Трей и тебя достал? - Что, так заметно, что я прячусь? – рассмеялся Джефф. – Этот мальчишка почти заставил меня задуматься, а не вернуться ли на прежнюю работу. Поверь мне, даже мысли об этом для меня из разряда невероятного. - Разве ты не был его врачом в Центре? Джефф кивнул, немного ослабив натяжение лески: - Конечно, был, но там было все по-другому. - Он там был таким же… эээээ….?… - Шумным? – ухмыльнулся Джефф. - Ну да, я хотел сказать типа этого. Джефф покачал головой, внимательно следя за леской, подойдя ближе к кромке воды: - Веришь или нет, но не был. Думаю, в первое время он был потрясен и напуган. У его родителей куча денег, и он убедил себя, что не попадет в Центр, как «обычные люди». - И воспринял свое заключение очень плохо. - Это еще слабо сказано. Осеменители ему попались приличные, но ведь мы с тобой прекрасно понимаем, что происходит в Центре. Изнасилования. - Я знаю, - Джаред притих. Разговор на время прекратился, пока Джефф не прервал молчание. - Дженсен не напрягается по этому поводу, ты в курсе? То есть, против тебя он обиды не держит. - Он говорил с тобой обо мне? - Немного. Я не тот человек, с которым он хотел бы поговорить. Его поплавок запрыгал. - Я был идиотом, когда его избегал. - Точно, идиотом, - Джефф выдернул удочку и, нахмурившись, посмотрел на крючок, на котором не было наживки. Но и рыбы тоже не было в помине. Но ведь что-то должно было сорвать приманку. - С его беременностью… велика степень риска? - Учитывая дополнительные осложнения, риск есть. Но я… Джаред уставился на него, и Джефф запоздало сообразил, что проговорился. - Какие дополнительные осложнения?