Попаданец, который смог

Меня клонило в сон, однако я упорно продолжал писать эссе по щитовым чарам протего. Хорошо еще, что незабвенный преподаватель ЗОТИ не заставил меня вновь писать работу на три метра пергамента о пользе чеснока при защите от темных тварей. Собственно, Квиррелл ранее не проявлял ко мне какого-то повышенного интереса, однако, после каникул в нем что-то щелкнуло. Видимо, Волдеморт чувствует недолговечность тела, и... пока не очень ясно, что он пытается сделать. У него была сто и одна возможность прикончить меня, обойдя защиту матери и подстроив все как несчастный случай. Ладно канон, там хоть был случай с метлой. Но то, что он просто остановился после первой (почти удачной, кстати) попытки... Однако он не отсиживается, нет, он упорно портит мне жизнь, заваливая индивидуальным, на редкость дурацким домашним заданием. Воистину, пакость, достойная Темного Лорда. Не знаю, как там дела у единорогов, однако канон с дракончиком и, как следствие, отработкой в лесу не осуществился. Так что, сейчас я относительно спокойно учился, наблюдая за противостоянием Драко и Рона. Эти двое практически ко мне не лезли, найдя друг в друге вечных соперников. А благодаря тому, что парные уроки Гриффиндора и Слизерина проходили достаточно часто, их оценки поползли вверх. Странно, что подобного (весьма продуктивного, к слову) соревнования не вышло в каноне. Директор несколько раз приглашал меня в кабинет для личного разговора, но говорили мы в основном на отвлеченные темы. Естественно, эти разговоры не были праздны и несли информацию для обеих сторон. Я понимал, что Дамблдор не пустил жизнь избранного на самотек (а он имел некоторые знания о моей личности и характере). Учитывая его ум и жизненный опыт, я практически уверен, что его игрища были намного тоньше, и я многого не понял. Впрочем, не об этом сейчас. Намного более интересными были другие темы наших разговоров, например - мои проблемы с трансфигурацией. Директор всячески пытался меня к ней приспособить. Чуть ли не личное ученичество у МакГонагалл предлагал. Это вообще весьма странный момент, ведь даже при моих проблемах с этим направлением магии, экзамен я по ней сдам. Благо, хоть Невилла по зельям подтянул, теперь у него значится стабильное "приемлемо", ибо личное ученичество Лонгботтома у профессора Снейпа вылилось бы в нервный срыв для обоих. Другим интересным моментом был, собственно, сам профессор Снейп, который хоть и вел себя со мной вполне по-взрослому, но взгляды, которые он на меня при этом кидал... Их сложно разобрать, скорее всего что-то среднее между оцениванием и задумчивостью. Возможно, благодаря моим оценкам, тяге к знаниям и помощи ребятам даже с других факультетов, он все же смог разглядеть во мне сына Лили? Не знаю, да и не особо важно это. Меня вполне устраивают отношения учитель-ученик, и лезть глубже в эти дебри у меня желания нет. Но особо выделялись чары. Тут я был звездой. Благодаря моему дару, я без проблем исполнял заклинания третьего и даже четвертого курса Хогвартса. Флитвик был счастлив, даже предложил мне личное ученичество в следующем году, на что я без особых раздумий согласился. Это невероятно полезные умения, ведь чары - это не просто починить что-то, или помыть посуду, нет. Это тот предмет, на котором учили буквально все. От очищающих чар до манипуляций со стихиями. Фактически, в некоторых дуэлях наш декан побеждал, используя только чары из школьной программы, тем самым подчеркивая ее значимость. Потому неудивительно, что с его подходом он был любимым преподавателем не только у большинства воронов, но и у многих учеников других факультетов. — Гарри, — одернул меня Невилл, с которым я сидел, — мы на уроке. — Нев, — устало вздохнул, — это ЗОТИ, тут мы при всем желании ничего нового не узнаем. Он же просто цитирует учебник. И вообще, бери пример с Терри, — указал я на спящего Бута, которого упорно, но безрезультатно пыталась разбудить Гермиона. Это был очередной совместный урок защиты от темных искусств у Равенкло и Хаффлпаффа. Скучнее была только история магии, на которой спала даже Гермиона. — Зато следующее зельеварение, — не отступал юный Лонгботтом, — и нам лучше заранее к нему подготовиться. — Ладно, — я откинулся на спинку стула, — что там тебе непонятно? — Поттер, Лонгботтом, тихо, — пролепетал носитель Волдеморта. Я не очень понимаю, зачем он строит из себя идиота. Просто учить нас разве было бы не проще? Или человек, что нормально преподает ЗОТИ априори подозрительный? Хотя, да, если судить по канону, то нормально этот предмет преподавали только оборотень, террорист и тройной агент. Вопрос снят. Вообще, с этим предметом все очень сложно. Преподаватель сменяется каждый год, и даже если он действительно преподает, то все его труды губит замена. Оттого и не умеют современные маги сражаться, ведь их толком-то и не учат. Как я уже сказал, следующей парой у нас идет зельеварение с барсуками (хотя, обычно оно проходит со змеями). Расписание тут весьма плавающее, и никогда не знаешь, какое оно будет на следующую неделю. Это дико неудобно как для преподавателей, так и для студентов. Так что делаем вывод, что директор либо забил на уровень образования, либо ему просто не хватает времени тащить три весьма значимых для волшебного мира поста. Из-за этого назревает вопрос: в магической Британии нет других сильных магов? Или это Дамблдор пытается сесть сразу на три стула, и не хочет уступать ни одного? Странно все это, ну да ладно. Сейчас я при всем желании ничего не смогу изменить. Меня посчитают ребенком, что заработал звездную болезнь от свалившейся на него славы.. — Мистер Поттер, — окликнул меня профессор Снейп, когда мы выходили из его кабинета. Урок прошел для меня весьма плодотворно, ведь я вновь сел рядом с Невиллом, что принесло нам обоим "выше ожидаемого", — прошу вас задержаться для беседы. Я пожал плечами и жестами указав ребятам не ждать меня, вернулся в кабинет. — У вас есть весьма незаурядный талант к зельеварению, что определенно передался вам от матери, — начал свою речь зельевар, внимательно следя за моим лицом, что сейчас выдавало лишь вежливую заинтересованность, — А потому, я считаю, что любая оценка ниже "превосходно" оскорбительна для сына той гениальной ведьмы, которую я знал. — Вы знали мою маму? — мое лицо выразило теперь уже искреннюю заинтересованность. — Знал, — не стал кривить душой Ужас Подземелий, — до следующего урока, мистер Поттер, — закончив, он удалился в подсобку, что находилась в конце кабинета, оставляя меня в раздумьях касательно странного характера этого человека. Хочет больше общаться с сыном погибшей любимой? Выделить свое хорошее отношение к ученику чужого факультета? Может, просто приценивается по просьбе-приказу директора? Неясно. — Что хотел от тебя профессор? — в очередной раз проявила свою любознательность Гермиона, когда я догнал их небольшую делегацию по дороге в Большой Зал. — Честно говоря, сам не понял, — я почесал затылок в незатейливом жесте, — сказал, что у меня есть талант к зельеварению и что он у меня от мамы. — Он знал твою маму? — вклинился Невилл. — Да, но больше не рассказал. Он как-то подозрительно в последнее время на меня смотрит. Вроде и без злобы, но все равно от его взгляда как-то некомфортно. — Ты его чем-то заинтересовал, — вставил свои пять кнатов Терри, — Он весьма хорош как зельевар, даже более чем хорош. Если он предложит тебе личное ученичество, советую согласиться. — Знаю, — кивнул я, когда мы сели за обеденный стол, — но все же это как-то странно, да и о маме он говорить отказался. После обеда меня в очередной раз пригласили к директору. Я уже упоминал, что это не было чем-то необычным. Такое происходило примерно раз в две недели, так что привык. А вот состав группы, что встретила меня в кабинете за статуей горгульи, слегка удивил. Дело в том, что обычно наши с Дамблдором разговоры проходили либо тет-а-тет, либо в присутствии профессора Флитвика. Сейчас же в кабинете директора, кроме самого директора, находились все деканы. Я обратил вопросительный взгляд на Флитвика, на что получил пожимание плечами - мол, сам не знаю, зачем мы здесь. — Что ж, — начал Дамблдор, когда все заняли места на двух небольших диванчиках, — раз все собрались, то я пожалуй начну. Гарри, — обратился он ко мне, — ты весьма необычный студент, ведь при твоем огромном таланте к практически всем преподаваемым тебе наукам, у тебя абсолютно не получается трансфигурация. — Верно сэр, — кивнул я в подтверждение, — мы уже не раз обговаривали эту тему, я даже просил друзей помочь мне с этим, однако... — Этот предмет тебе не дается, мальчик мой, — доверительно покачал головой директор, — потому я предлагаю освободить тебя от этого урока до конца учебного года. Ведь твои проблемы не мешают тебе менять форму предмета, так что сдать экзамен на проходной балл для тебя проблемой не будет, — вообще, я не понимаю этой системы с проходными баллами. Ученик ведь так или иначе переходит на следующий курс. Я специально расспрашивал старшекурсников. Как выяснилось, абсолютно фиолетово, как ты сдашь экзамены за первые четыре курса. Реальный вес при приеме на работу или дальнейшие подготовительные курсы на аврора или целителя имеют только оценки за СОВ и ЖАБА. — Вместо него ты более углубленно займешься чарами, ты не против? — Эм, — я взглянул на слегка офигевшего Флитвика. Похоже, с ним это не обсуждали, — если профессор Флитвик не против, то я согласен. — Я за! — быстро спохватился полугоблин, — Просто не думал, что вы так быстро откликнетесь на мою просьбу, — взглянув на меня он принялся за разъяснения. — По правилам школы учитель не может давать дополнительные уроки ученикам, не доучившимся до второго курса. — Что ж, — вновь взял слово директор, — я не могу разрешить это, не посоветовавшись с остальными деканами. Ваше слово? — никто ничего не возразил, однако на лице Снейпа было видно недовольство, впрочем, оно было скорее наигранным, чем искренним. — Чудно, — пропел Флитвик, — тогда я буду рад видеть вас в четверг и субботу в своем кабинете. Сбор в пять вечера и прошу не опаздывать, заодно познакомитесь с другими преуспевающими учениками. — Хорошо, сэр, — я кивнул. — А что за другие ученики? — О, это такие же жаждущие знаний и способные к чарам ребята, которым я даю дополнительные занятия. Таковых немного, так что я могу уделить время каждому, — декан Равенкло прям светился. Значит, у него есть этакие "любимчики", которым он дает дополнительные уроки по четвергам и субботам. Видимо, это что-то вроде клуба слизней бывшего (а возможно, и будущего) профессора зельеварения. — Буду рад, — я искренне улыбнулся. Еще бы, ведь чары являются, наверное, самым полезным предметом из тех, что я учу на данный момент. Я устало завалился на кровать. Маги нелогичны, и судить о них как о простых людях довольно глупо. Суть профессора зельеварения до сих пор остается для меня загадкой, разгадать которую будет весьма непросто. Да еще и момент с Дамблдором. Я понимаю, почему он не действовал сразу, ведь активное влияние умный мальчик Гарри, коим меня считают, определенно бы заметил. А так я имею несколько источников информации разной степени предвзятости, и директор из них наиболее достоверен. Детям свойственно верить взрослым, и, как следствие, моя вера в директора должна расти. Не резко, постепенно так, ненавязчиво. Если бы он сразу стал меня выделять и предоставлять помощь в проблемном для меня направлении магии, это вызвало бы вопросы у умного мальчика Гарри. Нет, конечно, он мог рассказать что-то про друга родителей или благодарности избранному, однако, обе эти темы он не поднимал. Все же он политик, и для него подобное в порядке вещей, а поставить в тупик очередного интересующегося - дело чести. Нет, я, конечно, понимаю, что расскажи он мне про родителей, то я бы начал задавать закономерные вопросы. Я сам создал себе образ юного прагматика и предполагал подобный расклад, но все же. Неужели вокруг родителей Гарри крутится какая-то тайна, которую упорно скрывают от маленького, но думающего меня? — Гарри, — навис надо мною Бут, что еще не дрых, хотя на часах было уже за девять. — В гостиной устраивают турнир по шахматам. Ты будешь участвовать? — Ага, — я поднялся с кровати. — Кто участвует? — Практически все с первого по третий курс, — увидев мое недоумение, он разъяснил, — Естественно, первокурсники не будут играть против старших курсов. Состязания будут между первыми тремя курсами, четвертым и пятым, а так же шестым и седьмым. Иначе мне бы надоело у всех выигрывать, — он пожал плечами. Мда, его лень была сопоставима только с его интеллектом. Однако при всех своих недочетах, он был готов лоб разбить, но своего добиться. — Ладно, — я слегка наигранно вздохнул, променял рыжего ленивца-шахматиста на русого ленивца-шахматиста. Хотя, Терри многим умнее и... Более ленив? Это вряд ли пойдет за плюс, — второе место тоже неплохо. Пойдем, иначе все пропустим. Подобное времяпрепровождение было действительно интересным. Это, конечно, не то внутрифакультетское веселье, о котором рассказывали ребята с Хаффлпаффа, но тут и контингент другой. Так что, подобные соревнования в играх на интеллект были здесь в порядке вещей. Игры были весьма разными, однако в приоритете все равно оставались магические шахматы. Организованно все было весьма умно, недаром же Флитвик был частым посетителем подобных мероприятий. Сейчас Терри играл с пареньком с третьего курса за право выхода в финал. Я преднамеренно проиграл первую же партию, что была против Гермионы, та при всем своем интеллекте имела скорее практический склад ума, и сейчас, являясь сторонним наблюдателем того, как первокурсник без проблем обставляет учеников второго и третьего года, я удивлялся интеллекту этого парня. А точнее, его великолепной аналитике ситуации. Во время игры он будто преображается в мистера серьезность. Я практически уверен, что он способен уделать в играх на интеллект даже старшекурсников. Неудивительно, что я с ним сошелся. Схожий склад ума и приоритеты. Не идеалисты, нет. Те, кому важнее семья. Причем, "семья" - понятие не столько кровное, сколько душевное. Только вот мне, чтобы это понять, понадобились годы а он, считай, родился таким. Мне действительно нравится этот парень, и я очень надеюсь, что наша, наверное, все-таки дружба, переживет все то веселье, что готовит нам канон. Я смотрел на директора, что восседал на своем троне посреди Большого Зала, кидал настороженный взгляд на нервничающего Квиррелла и сверялся с датой на часах. Учебный год медленно, но верно подходил к концу, а вместе с ним стремилась к логическому завершению история с философским камнем. Что ж, поиграем.