***
Полчаса спустя. Абсолютно все сотрудники были в недоумении, так как на отсылку Эли не было видимых причин. Обычно, когда она совершала какие-то ошибки, её просто загоняли на тренировках, но сейчас все было по другому. Лар Милч, Колонелло и босс Варии собрались в кабинете Девятого Вонголы. Занзас был очень недоволен, хотя терпел и просто молчал, чтобы не послать кого-нибудь очень и очень далеко. Вместе с Занзасом присутствовал и Скуало, так как без него вряд ли боссу варийцев получится говорить по-человечески, хотя еще неизвестно кто из них хуже. Через пару минут в кабинет наконец вошёл и сам Девятый. — У тебя должна быть веская причина для сбора, старик, — вымолвил Занзас, бросив на Тимотео красноречивый взгляд. — Само собой, — невозмутимо ответил он, пройдя на своё место. — В последнее время с Эли происходят странные вещи. — Вро-о-о-ой! Мы собрались, чтобы обсудить состояние этой девчонки?! — Скуало завопил так громко, что парочка Аркобалено рядом пощурилась и отшатнулась от него. — Заткнись, патлатый, — Занзас подумал, что не стоило брать с собой своего заместителя. — Скорее всего, с Эли произошло именно это, — после недолгой пауза начала Лар. — Пробуждение? — поинтересовался Колонелло. — Похоже, что всë так, — подтвердил Девятый. — Весь её род вымер. Этого не могло произойти, — грубо добавил Занзас. — Её семья погибла в пожаре, — Лар Милч настойчиво исправила его. — Все мы знаем, что это был поджёг, — спокойно заговорил Скуало. — И эта девчонка тоже это знает, хоть и притворяется дурой. — Показатели её силы увеличились, хоть и на пару секунд, — добавил Колонелло. — Всё указывает именно на это. — Раз это произошло, значит выжила не только она, — заговорил Девятый. — Пока мы не разберемся, нужно обезопасить её. — Я уже отправила её к Иемицу. — Хорошо. Занзас и Скуало перестали обращать внимание на происходящее, лишь изредка кивая головой. Кому-кому, но им точно нет дела до судьбы какой-то левой девчонки-подростка, хоть она и наследник одной из крупнейших мафиозных семей. Её семья погибла и теперь кроме неё никого не осталось, поэтому нет смысла в наследовании, так сказать, "пустующего" места. Поговорив еще немного о происходящем с ней, Девятый отпустил всех с собрания, начав изучать известные Вонголе личные дела бывших членов семьи Торрегросса.***
Все еще не могу понять, зачем меня снова отправили сюда. Лар так неожиданно прогнала меня, что я даже не успела попрощаться с Андре. Неужели я так ей надоела? Она даже не дала мне никаких поручений. Самолёт прибудет в Японию через пару часов, примерно в десять часов вечера по итальянскому времени. Значит, это шесть часов утра в Японии. Интересно, Реборн меня не убьëт? По крайней мере, теперь у меня кольца вместо коробочек, и если бы я не вернулась в Италию я бы так их не получила. И что это было за странное ощущение? В памяти снова всплыл голос, услышав который, меня сковала ужасная боль, заставившая потерять сознание. На секунду показалось, будто я вижу камин родного дома и слышу разговоры отца с дядей. Тот самый разговор, после которого в их отношениях пошла трещина. Дядя никогда не показывал своих чувств по отношению ко мне, но он вряд ли чувствовал ненависть. Ему было всё равно на ребёнка того человека, с которым его сравнивали всю сознательную жизнь, хоть он и его родственник. Тем не менее, он присутствовал на семейных посиделках вместе с бабушкой и дедушкой. Моя семейная жизнь была очень славной, даже счастливой, но резко оборвалась тогда, когда я ожидала этого меньше всего. В мыслях о семье и прошли следующие два с половиной часа моего полёта.***
По прибытии в Японию меня вновь встретил тот "воздушный криминальный таксист", который должен отвезти меня поближе к месту назначения. Кто-то из верхушки, видимо, отдал приказ о моем немедленном приезде, раз не пришлось добираться до Намимори поездом. Черный вертолёт плавно приземлился на горный склон, который являлся местом битвы между мной и Гокудерой. — Что ж, спасибо, мистер, — я взглянула на пилота. Он ничего мне не ответил, лишь посмотрел на меня своими усталыми глазами, проклиная за то, что я не дала ему поспать в его выходной, хотя у такой профессии нет выходных. — Я, конечно, не самый ценный груз, но огромная моя благодарность. — Я отвесила ему поклон и спрыгнула из вертолета. И последнее, что мне удалось услышать, это: "Ну и на кой мне твоя благодарность?" Я хохотнула, радуясь тому, что испортила кому-то день, хоть и не намеренно. Разруха, оставленная здесь после битвы, встретила меня холодным равнодушием. Я спокойно пошла домой к Дечимо, стараясь не потеряться по пути. Вещей у меня опять же немного, на теле все еще красуются ранения после миссии, которые Лар Милч не дала вылечить пламенем, ведь я бездарно справилась с заданием, однако, царапина на щеке уже зажила с помощью моего усиленного самовосстановления, ибо раны на лице меня всегда раздражают. Рана на руке все ещё пощипывала и отдавалась болью во всем теле при особо резких движениях, хоть я и старалась еë игнорировать. Пуля задела левое предплечье, как я и говорила — рана не глубокая. Но после её получения у меня немного поднялась температура и усилилось общее недомогание. Такое часто происходит при огнестрельных ранениях, но ко всему прочему всё тело покалывает, как будто меня пропустили через мясорубку. В этих думах я дошла до города, вновь потерявшись. Даже оглядев все улицы, ко мне так и не пришло осознание того, где я нахожусь. — Мне теперь на улице спать? — в недоумении я почесала затылок. Я присела на скамейку, купив в автомате банку с зеленым чаем. Но я поперхнулась, услышав до боли знакомые птичье пение. Медленно шагая, из темноты кто-то шел в мою сторону. Это тот о ком я думаю? На свет божий вышел Хибари. — Ну привет, — поздоровалась я. Он нахмурился, подойдя ближе. Когда между нами остался всего метр, он остановился и пару секунд вглядывался в моё лицо, а затем перевел взгляд на перебинтованное предплечье, выглядывающее из-под короткого рукава футболки. — Чай следует пить горячим, — укоризненно произнес он. — Уж прости, но в автомате такого нет, — сейчас я не чувствую опасности. — Как так выходит, что я всегда пересекаюсь именно с тобой? Птичка, сопровождающая его, внезапно села на мою голову. Я в который раз боюсь как бы она меня не изгадила. Хибари ничего не ответил, только пошёл вперед. Он повернулся и я поняла, что он хочет, чтобы я пошла за ним. Я это и сделала, стараясь случайно не уронить его птицу с головы. — Поболтать не хочешь? — Нет, — через пару секунд безмолвия ответил он. Ну, хотя бы ответил. — Я не стану забивать тебя до смерти, пока Хибëрд на тебе. — Тогда мне стоит поблагодарить его? — совершенно беззлобно спросила я. Я поняла, что он ведёт меня к дому Дечимо. Мы спокойно шли, однако расстояние между нами растянулось на пару метров. Я разглядывала спину Хибари — похоже, он всегда носит школьную форму. Он выше меня, у него стройное телосложение и думаю, что если бы он носил более повседневную одежду, то был бы привлекательней, хотя его кирпичная рожа оттолкнет любого. Он идёт уверенно, подобно лидеру, гордо вышагивая. Но все равно меня раздражает. Глаза заприметили знакомый дом вдалеке и я остановилась одновременно с Хибари. Он отошёл в сторону, чтобы подошла я. Когда я собралась зайти за калитку, он свистнул, подзывая своего птенца. Но тот его не послушал. Он пытался сделать это ещё несколько раз, однако ничего не вышло. Он раздраженно зашагал в мою сторону. Когда Хибари подошёл, то протянул руку к моей голове, заставив меня неосознанно наклонить её. Я почувствовала, как птенец пересаживался к нему на руку, одновременно уловив запах порошка от его одежды. Забрав Хибëрда, он собрался уйти, но напоследок сказал мне кое-что. — В следующий раз я забью тебя до смерти. И он спокойно ушел, как будто не находился от меня на расстоянии на котором я могла сломать ему нос ударом лбом. Этот парень очень странный и почему всегда он? Вечно попадается мне под руку, как будто специально выжидает. — Почему так долго? От неожиданности я икнула и обернулась. — У меня чуть сердце не выскочило через рот, не пугай так людей, — сказала я на выдохе, схватившись за свою рубашку в области сердца. — Проходи в дом, — только сейчас я заметила, что Реборн был в пижаме. Сейчас около семи утра воскресенья, и проснутся так рано в выходной просто достижение. — Завтра идёшь в школу. — Реборн, ты издеваешься? — я почти упала на колени от его жестокости. — Еще хоть одно слово. — Своим яростным взглядом он заткнул меня. И пришлось послушаться. Пройдя в гостиную, я увидела Иемицу-сана, который дрых на перед телевизором, раскинув конечности во все стороны. Реборн ушел в комнату Дечимо, и, подождав пару секунд, я услышала его храп, а затем пошла в "свою". Футон уже был расстелен на полу рядом с местом Бьянки, видимо, для меня. Бьянки мирно посапывала, и, к сожалению, сейчас слишком рано, чтобы помыться после дороги, иначе перебужу весь дом. Переодевшись, я легла спать.***
Понедельник. Ненавидимый большинством людей понедельник. Воскресенье пролетело так быстро, будто его и не было, хотя я проспала весь день, так как в самолете мне вообще не спалось, поэтому сейчас произойдет моя первая после разлуки встреча с моей японской семьей. Этим утром меня разбудило щебетание птичек и шум с первого этажа. Повернув голову, я увидела Бьянки, которая складывала футон, чтобы убрать его в шкаф. — Доброе утро, — сказала она, увидев, что я проснулась. — Доброе. — Пока не развернулась битва за ванную комнату, иди прими душ, — она принялась расчесывать своих длинные волосы, а я потопала в ванную, следуя её совету, так как скорее всего я очень воняю. Так и случилось. Около ванной комнаты разыгралась нешуточная битва между отцом и сыном, прямо как в прошлый раз. Реборн уже спускался вниз одетый. Иемицу-сан растянул щеки Дечимо, а Дечимо решил вырвать своему отцу его последние волосы. — На всех правах заявляю, что я достойна того, чтобы занять ванную первой, потому что великодушно не приняла душ сразу после приезда, дабы не прервать ваш сон. — ...чего? Моя речь остановила и ввела их в ступор, а я тем временем наконец прошла в комнату. Быстренько приняв душ, я перебинтовала рану и спустилась к завтраку, решив помочь Нане-сан. — Как я рада, что ты вернулась, Эли-чан! — радостно пропела она. — Всегда хотела дочку! — Мам... — как ни кстати, в кухню вошёл ее любимый единственный сын. — Тсу-кун, я тебя очень люблю! — Нана-сан мило улыбнулась, продолжив накладывать рис в пиалы. Мы все уселись и начали завтракать. — Знаешь, а ведь Ямамото-кун спрашивал когда ты вернешься, — продолжила она. — Кажется, он говорил что-то о новом рецепте. — Если он хочет опробовать на мне новое блюдо, то я не против, — ответила я, запихнув кусочек омлета себе в рот. — Я бы тоже хотела... — одиноко прошептала Бьянки. Но её еду я пробовать не буду. — Что случилось с твоей рукой? — внезапно спросила Нана-сан. — М? — я снова посмотрела на свое предплечье. Если о нем не вспоминать, то оно даже не болит. Но только если не вспоминать. — Да так, люблю снимать кошек с деревьев. Нана-сан отвлеклась на детишек и переключила все внимание на них, перестав задавать вопросы. Дечимо сонно клевал в свою тарелку, видимо, звуки избиений, которые я слышала сквозь сон ночью, доносились из его комнаты. Мы все закончили завтрак и Реборн прогнал нас двоих в школу. — Как прошло задание? — спустя пару минут неловкого молчания спросил Дечимо. — Ну, как видишь, кошка царапалась, — намекнула я. — Больно наверное... — Не особо. После моего короткого ответа снова наступило неловкое молчание. Лично меня оно не особо напрягает, а Дечимо смотрит под ноги и просто идёт вперед. Мы шли и никто не хотел начинать новый разговор, пока на повороте я не увидела знакомые лица. — Э-э-э-эй! Такеши! Осьминожка! — услышав меня, они оба обернулись: Такеши удивился, а лицо Гокудеры приняло раздраженный вид. Очень раздраженный. Легкой походкой я дошла до них. — Ну наконец-то ты вернулась! — радостно проговорил мой загорелый друг. — Я уж было заскучал! — Мне тут нашептали, что у тебя есть новый рецепт суши? — с надеждой в голосе я положила ему руку на плечо. — После уроков зайдем в кафе. Угощаю, — он улыбнулся и положил свою руку на мое плечо, и мы, как идиоты посмеивались, смотря друг на друга. — Ну а ты, Гоку? Скучал по мне? — я повернулась к своему седому другу. — Да чёрта с два! — в ответ он вздëрнул нос и отвернулся от меня в сторону подошедшего Дечимо. — Доброе утро, Джудайме! Мы все снова перездоровались и пошли в сторону школы, дорогу к которой я успела благополучно забыть. Дечимо успокоился, так как теперь ему не нужно будет пытаться начать со мной разговор и, в основном, я беседовала с Такеши. Мне было приятно поболтать о чем-то помимо Вонголы и миссий, но в голове все еще вертится тот самый вопрос. Почему меня отправили в Японию? Потерявшись в этих мыслях, я дошла до школы. Мой класс встретил меня восторженными воплями, как будто действительно рады меня видеть, но, увы, это всего лишь иллюзия дружбы. Я заметила Юту, который сидел, подперев голову рукой, без интереса наблюдающий за происходящим. — Твоей бабушке уже лучше? — одновременно спросили мои одноклассницы. — Да, спасибо за заботу, — моей воображаемой бабушке и вправду лучше. Прошло немного времени и все успокоились, начав готовиться к первому уроку. Класс был почти полон, а сам учитель опаздывал. За несколько минут до того, как пришел учитель, в класс вошёл Хибари, медленно прошёл к своему месту и вальяжно на нем расселся, бросая в мою стороны косые взгляды. Пришел учитель английского, явно недовольный тем, что пришлось просыпаться. Он не стал проводить перекличку и просто дал задание классу на повторение, почти ничего не делая. И он так и не заметил, что в классе отсутствовал Реохей, хотя он сидит в самом центре. — Псс... Я проигнорировала этот звук. Но он снова повторился, но в этот раз более настойчивей. — Псс...! — Я тебе попсыкаю, скотина! — шепча проклятия, я обернулась. Из задней двери класса выглядывала голова моего дорогого друга-боксера, который хотел проскользнуть в класс незамеченным. — Чё надо? — другие его тоже заметили, но решили и дальше игнорировать. — Я экстремально опоздал, — начал он шепотом. — Будь другом, отвлеки учителя. Перекидываясь взглядами — он умоляющим, а я раздраженным, пришлось согласиться помочь. Выдохнув, я решила что-нибудь да сделать. — Учитель, не могли бы вы объяснить как правильно перевести пятое задание на японский? — спросила я, подняв руку. — Уже до пятого дошли? Ну ладно, — он лениво встал с места и начал писать мелом на доске. — В переводе используются эти иероглифы. Реохей подгадал удобный момент и проскочил на свое место, пока учитель что-то чертил. Он снова повернулся к классу, но снова не заметил никаких изменений, а сам Реохей даже помахал ему рукой.***
— Экстремальное спасибо за то, что выручила! На обеденной перемене мой дорогой друг продолжал меня благодарить, попутно засовывая в рот булочки. — Ты опять опоздал, торфяная башка? — спросил Гокудера, открывая свой бенто. — Я экстремально потерял счёт времени, — он проигнорировал насмешливый тон, которым были сказаны слова осьминожки. Совместный обед на крыше должен был укрепить наши узы дружбы, но пока они только и делают, что ругаются. — У вас первым физра была? — поинтересовалась я. — Я видела, как ты бежал к финишу на последнем издыхании, Дечимо. — Ахах, Тсуна у нас такой, — весело добавил Такеши. — Не очень выносливый. — Тогда как ты вынес Босса Мильфиоре в будущем? — Ну я... Стоп, Эли-сан, разве вы были в будущем? — Дечимо собирался ответить, но нашёл за что ухватиться и вылез из этого неловкого разговора. — Ну, по-видимому, меня убили еще до встречи с вами, — спокойно ответила я. — Когда произошла эта битва, мы не были знакомы в этом времени, значит, и в будущем все обстояло по другому. Лар и Колонелло обо всем мне поведали. В будущем весело было? Все четверо подняли свои головы и посмотрели в мою сторону. — Да... — одновременно выдали они. Мы продолжили свою трапезу, ведя беседы о самых бесполезных вещах. Но потом на крышу заявилась моя одноклассница и сказала, что учитель меня звал, так что пришлось уходить. По какой-то неизвестной причине он попросил именно меня помочь старосте отнести бумаги в учительскую. — Прости, что напрягла, — староста начала извиняться. — Учитель хотел, чтобы мы подружились. — Ничего страшного, — натянув милую улыбку на лицо, я уверила её что все в порядке. — В этой школе весело. — Да? А как у тебя было в Италии? — её глаза загорелись любопытством, но мне даже врать не придется. Почти. — Так вышло, что я часто болела и не могла ходить в школу, так что училась дома. Просто другие дети были настолько противны, что мне не захотелось возвращаться в школу, а потом моим обучением занялись родители. Староста перестала меня расспрашивать и ушла по "важным" делам. До конца обеденной перемены еще двадцать минут, так что я просто прогуляюсь. С этой мыслью я пошла вдоль по коридору, заглядывала в другие классы. Нашла очень забавным махать парням на спортивных площадках из окна, тем самым отвлекая их от игры. Замечали меня немногие, но те, кто это делали, всë пялились в мою сторону, пытаясь произвести впечатление. Но в самом конце коридора я увидела кабинет, который раньше не привлекал моего внимания. Кажется, это клубная комната, хоть и подписана как "приемная". Заглянув в окно, я поняла, что там никого нет и решила войти. Занавески задернуты, но пропускают совсем немного света, чтобы в комнате не воцарился абсолютный мрак. Напротив окон стоит рабочий стол с пафосным комфортабельным стулом за ним. Чуть поодаль, прямо посреди комнаты, располагался декоративный столик, который окружали черные диванчики и кресло того же цвета, а также множество книжных полок у стен. На полках сплошь книги либо о психологии, либо о ведении боя, либо обычные тетради. Открыв ящик, я обнаружила внутри журнал с выведенными иероглифами на обложке. — Список учеников, нарушивших правила Дисциплинарного комитета. И тут я поняла одно. Пора валить. Только я положила журнал на место, как раздался щелчок, говорящий о том, что дверь заперли. — Ты нарушила правило, — холодно произнес Хибари, преградив мне путь к двери. — Какое? — Вошла в мой кабинет. — В таком случае, вам стоило подписать кабинет, чтобы никто случайно сюда не вошёл, дорогой Глава Дисциплинарного комитета, — я оглядела комнату, попытавшись найти обходные пути. — Всем и без этого известно, что это моя территория, травоядное, — судя по всему, атаковать он не собирался, иначе достал бы свое оружие. — Ты можешь не называть меня травоядным, облачко? — я вплотную подошла к нему, почувствовав, что смогу спасти свой зад. Хибари нахмурился, прожигая меня убийственным взглядом. Но через пару мгновений он усмехнулся, протянув руку к моему лицу. — Не дерзи мне, травоядное, — кончиками пальцев он схватил меня за подбородок, и поскольку мы почти одного роста, я смотрела прямо в его глаза. В них читался азарт охотника, пытающегося загнать свою добычу в угол. — Похоже, ты нарушил свое слово, — сказала я, также ухмыляясь. — Какое? — спокойно спросил он, не теряя своей ухмылки. — Забить меня до смерти. Я просто фыркнула и грубо отпихнула его руку. Его ухмылка исчезла и я почувствовала смутное удовлетворение от того, что стерла её с его лица. Отворив замок, я открыла дверь, но напоследок сказала пару слов: — Сделай лицо попроще.***
— А ты всё ешь и ешь. После этого довольно скучного школьного дня, Такеши, как и обещал, угостил меня суши в семейном баре. С собой он позвал и всех остальных, так что сейчас я запихиваю в себя сырую рыбу в компании хороших знакомых, постепенно переходящих в лигу друзей. — Да пусть ест! Я люблю смотреть, как люди едят мою еду с наслаждением, — сказал отец Такеши, всë накладывая мне дополнительные порции. — Да она же просто засовывает всё себе в рот, даже не жуя... — где-то в стороне пробормотал Гокудера. Вместо того, чтобы отвечать ему, я схватила кусок тунца и с силой запихнула ему в рот. — Вкусно же, да? — спросила я, смотря на то, как он давится, а Дечимо пытается его откачать. — Интересно, а что если бы у Такеши была сестра? — задумчиво произнес его отец. — Возможно, она была бы такой же, как ты, Эли-чан. — Если бы у меня был младший брат, то я бы не была такой, как сейчас, — со смешинкой ответила я, так как даже представить себе не могу наличие близких младших родственников. — Старик... Не задавай таких вопросов... — Такеши опустил взгляд в столешницу, за которой сидел рядом со мной. — Но если бы я была младшей, то мне бы повезло с таким братом. Он мимолетно взглянул на меня, но вместо привычной беззаботной радости в его глазах можно было увидеть лёгкую грусть, все также заглушаемую пеленой этой самой радости. Мы закончили диалоги на этот вечер, продолжив набивать свои желудки. Сметя все подчистую, я поглаживала своë брюхо, благодаря отца Такеши за такую прекрасную замену ужина. Сам Такеши решил выйти и проводить нас всех до поворота, где мы обычно сходимся по утрам. Он шёл впереди, напевая под нос какую-то мелодию, а Дечимо и Гокудера о чем-то так мило беседовали, что мне не хотелось их отвлекать, поэтому я решила пристать к единственному свободному человеку. — Что за мелодия? — Да так, — начал он. — Когда был маленьким, мама пела мне колыбельную. — И ты всё еще её помнишь? Удивительно, — я представила каково это: помнить хотя бы что-то из своего далекого детства, ведь сейчас я иногда забываю, что ела на завтрак, а то и свое собственное имя. — Угу, — он кивнул. — Вот опять. — Что опять? — Опять эти грустные глаза. — Ох... — он моментально улыбнулся, изменив выражение своего лица. — На самом деле моя мама ушла из семьи когда я был ребенком и... — Не надо говорить, если не хочешь, — по непонятным причинам я почувствовала недовольство. — Ты не обязан. — Но тебе же интересно, разве нет? — Возможно, но... — уклончиво ответила я, задумавшись над тем, что сказать дальше, но он меня опередил. — Тогда я просто делюсь с тобой историей своей жизни, потому что ты мой друг, — он заулыбался еще шире, но на этот раз искренне. — Когда старик заговорил о сестре, я подумал, а что если бы она и вправду у меня была? Ну, ты понимаешь, мама ушла до этого. — Вот оно как. Он рассказал мне, что они были в сложном финансовом положении, но отец работал на нескольких работах, чтобы обеспечить своему сыну обычную жизнь среднестатистического ребенка. Кажется, он больше не так сильно тоскует по матери, он просто вспоминает моменты, проведенные с ней с улыбкой. — Если честно, я бы тоже хотела иметь младшего брата, — мечтательно произнесла я. — Тогда, возможно, все бы не обернулось так. — "Так"? — осторожно спросил Такеши, зная, что может затронуть деликатную тему, хотя я сама решила об этом заговорить. — Я бы могла быть более ответственной или понимающей, — посмеиваясь ответила я. — Но тогда у меня был человек, который был для меня словно брат, хоть и не родной. — А сейчас он... где? — Могу сказать в рифму, но по факту — не знаю. Он облегчённо выдохнул, поняв, что этот человек ещё жив и ему не придется извиняться за ту возможную версию нашего диалога, в которой всё могло быть чуть печальней. Наконец-то мы добрались до поворота и распрощались. Как обычно, Дечимо молчал, изредка делая замечания о погоде. Этот парень просто не знает как начать непринужденный разговор со мной. Но всякий раз, как появляется кто-то третий, он выдыхает так, как будто за ним только что гналась стая гопников и он еле от неё убежал. Вот и в этот раз вклинился кто-то третий. Нана-сан встретила нас на пороге и завела в дом, предварительно всучив корзины с постиранным бельем. Все было как обычно: Иемицу-сан бездельничал, Реборн читал какую-то книгу, а Бьянки восхищённо наблюдала за тем, как Реборн переворачивает страницы. В такой непринужденной атмосфере мы немного поболтали, а затем, поняв, что нужно улучшать наши взаимоотношения, я напросилась к Дечимо поиграть в видеоигры, чтобы хоть как-то наладить наше общение. Сначала он отнекивался, а затем получил материнский подзатыльник и ему пришлось таки впустить меня на свою территорию. Его комната довольно просторная и уютная, однако навëл он здесь такой бардак, что и шагу не ступишь. — Вот поэтому я и не хотел, чтобы ты входила... — он предпринял попытку убрать весь этот срач, запихнув все под кровать, но тогда получил подзатыльник от Реборна и фразу "Никчемный Тсуна". — Да ладно, Дечимо. Мне не привыкать жить в свинарнике, — я прошла вглубь комнаты, расчистив место вокруг. Дечимо не понял, утешили его сейчас или оскорбили. Но свинарник остается свинарником. Мы начали обычную игру-боевик, где нужно просто махать виртуальными кулаками. И после своей третьей победы я решила поговорить. — Слушай, а ты чего меня так сторонишься? Парень встрепенулся и пропустил пару ударов моего персонажа. — Давай, ответь ей, Тсуна, — как-то насмешливо добавил Реборн. — Я тебя боюсь... — затихающе ответил он. Примерно минуту мой мозг обрабатывал его слова, а затем я разразилась хохотом и начала орать со смеху. — П..п...очему...? — спросила я, еле выговаривая звуки, смахивая выступившие от смеха слезы. — Ты похожа на Хибари-сана, — его ответ сразу привел меня в сознание, а смех автоматически прекратился. Дечимо вздрогнул. — Нашёл с кем сравнивать, дебил. — П-прости... — Никчемный Тсуна, — повторил Реборн, словно попугай. — Ты чего оскорблениями кидаешься, Реборн? — он оглядел меня своими большими детскими глазами. — Бездарная Эли. — Слышь ты... А ну словил тишину! — я понеслась в его сторону, а Дечимо в ужасе пытался меня сдержать. Слова Реборна вытащили из моей памяти отрывки из детства, когда в младших классах меня оскорбляли таким образом. Потом это прозвище прицепилось ко мне на всю жизнь, даже когда я ушла из школы. — Эли-сан, успокойся! — кричал Дечимо, пытаясь предотвратить грядущую сцену смертоубийства, но пока не ясно чьего: его, моего или Реборна. Когда я успокоилась, то решила подождать хоть какого-нибудь ответа от Реборна, но все, чего дождалась, это его сопения. Он уснул. — Как он это делает? — задал вопрос Дечимо, обращаясь явно ко вселенной, все ещё поражаясь этому умению Реборна засыпать где и когда угодно. Я хочу оскорбить его всеми существующими словами, но если сделаю это, то он может проснуться. Поэтому скажу что-нибудь безобидное. — Вот какашка. Немного поступорив, Дечимо уселся за место перед приставкой. Я села рядом и заметила, что он улыбается. — Чего лыбишься? — А... Нет, ничего. Просто никогда не видел, чтобы с Реборном так говорили, — уклончиво ответил он. — Я знаю его с детства. Кажется, он иногда смотрел за мной. — Не могу представить его в роли няньки... — Да. Лучше даже и не пытайся, нянька из него так себе, — мы снова продолжили игру, начав новый раунд. — Итак, вернемся к тебе. Почему ты сравнил меня с птичником? — Я не могу объяснить, но от вас исходит одинаковая аура. Я всегда сторонюсь его, а ты никогда не убегаешь. Ты не представляешь чем мне это иногда оборачивалось. — Если не дать ему отпор, то он так и будет называть всех травоядными, как помешанный, — в голове всплыл его образ, который, как и было сказано, назвал меня травоядным. — А еще причины меня сторониться у тебя есть? — Думаю, дело в том, что мы просто не подходим друг другу характерами, — Дечимо наконец улыбнулся, пытаясь отогнать все остальные чувства, чтобы говорить уверенней. — Мне сложно с тобой общаться, когда ты от меня бегаешь, так что давай будем друзьями. — я протянула ему руку в знак искренности. — Можешь даже обзывать меня и я ничего не сделаю тебе в ответ. Секунд десять он просто пялился на мою руку, а затем с абсолютной уверенностью её пожал. Мы начали новую игру и в этот раз Дечимо настолько воодушевился, что начал орать и всячески поддерживать своего игрового персонажа, хотя это абсолютно бесполезно. Проиграв до одиннадцати ночи, мы решили продолжить это веселье завтра, потому что Реборн проснулся и вмазал нам за то, что мы прервали его прекрасное, но воображаемое времяпровождение на круизном лайнере. Не смутившись в этот раз принять душ так поздно и лëгши на футон, я подумала и начала размышлять. Как же мне прекратить испускать Хибарские флюиды?***
Сегодняшнее утро мало чем отличалось от вчерашнего. Спустившись вниз, я медленно шла к своему месту, попутно здороваясь со всеми. — Доброе утро, Эли, — прозвучал незнакомый, но знакомый голос. — Доброе утро, Дино. И я села за стол. Когда мое сознание прояснилось, я осознала происходящее. Я вперилась взглядом в своего блондинистого друга, который как ни в чем не бывало собирался завтракать со мной за одним столом. — Дино?! — я подскочила с места, все еще не веря своим глазам. — Ну да, — он наклонил голову и оглянул меня. — Привет?