***
Клэри присела на первую ступеньку кровати, с горечью исследуя глазами вещи когда-то живой Помрачённой, которая, по сути, не сделала той ничего ужасающего и дурного. — В начале, по твоему телу, от которого каждый вправе потерять рассудок… игриво, с милостью, скатывается маленькая капля крови. Затем к ней присоединяется вторая, вдвое больше и гуще. А третья!.. Ах, она выступит в багровом танце в качестве посредника... Но вскоре ты замечаешь, что ноги окутаны уже в «мёртвой» лужице кровавых сгустков… Как бы внизу доносится умоляющий крик, жалкий и такой правдивый... Пробуешь выпутаться, но тебя зажимают в тиски до изнеможения и поглащают на глубину. Ты лишаешься раз и навсегда обретать мир и покой, бедняжка… Гниёшь. Падаешь... Ты падаешь прямиком в сердцевину Преисподней. Мы встретимся. — Строгий голос явно обернулся мужским. Никчемность, Опустошенность, Отвергнутость… …и нервный, мелкий, неслышный смех рыжеволосой. То ли от безысходности и осознания того, что произошедшее вернуть теперь невозможно, то ли от существенной слабости и состояния умершего человека с намерениями, однако, доброжелательными. Блаженство настигает Охотницу в то время, как из неоткуда пробуждаются аккуратные и таки бодрящие касания вдоль шеи. Ещё бы знать, кто стоит за спиной Клэри и каким это образом… Точки касания становятся для неё возбуждающими, когда руки неизвестной личности перекладываются на вздымающиеся груди, с томительной ноткой боли сжимая обе сразу. Анонима ничуть не смутила свободная майка, которая будто служила ему-единственному и предавала свою хозяйку: вещь покорно перемещалась за руками, тем самым выставляя на показ синий лифчик без бретелек. В полузакрытых глазах резво стали переливаться языки небесного пламени (но точно ли небеса возродили огонь ?), и дыхание яро участилось. Сердце бешено колотилось не в привычной манере, паника молниеносно одолела, мысли не так были ясны, как ранее. Клэри не в силах повернуться и прекратить этот беспредел. Вокруг девушки картина обернулась в безжизненные краски, и комната как бы провалилась из-под ног, сбивая девушку с толку и в замешательство. Чужие губы грубо уткнулись в мягкую щечку рыжей, оставляя тёмно-кровавое пятнышко. В зеркальном отражении, в кромешной тьме призрачного помещения, засверкали острые клыки, на кончике одного из которых единожды пустилась вниз чернистая капля, зловеще привлекательно стекая по ключице. — Покажи, на что ты способна, — руки перевоплотились в зверский вид, а бережные ногти куда-то пропали: на их месте уродились чёрные как смоль изуродованные когти, которые вытянулись и незаметно проскачили под шорты, утыкаясь в ткань трусиков. Один из них, не переставая, вырисовывал круговые движения на бугорке через вещичку. Значительно странное наслаждение продолжалось. Но у всего есть конец, не так ли? — Ну же, девочка… — Произнёс Некто в приказном тоне. Гнев с дичайшим ором скоро посетили Клариссу, и та изменилась в лице: брови, сомкнутые в тонкую нить, в кровь покусанные губы, глаза опять заполыхали янтарными бликами. Жажда отомстить кому-то в тысячу раз превысила все прошлые подобные идеи и размышления. Проблема заключалась в одной детали: она напрочь забыла, кому хотела надрать зад. Клэри с дерзостью скинула прижатое к телу нечистивое ручище, но дальнейшее она свершить не успела: другое уже обхватывало её горло и с каждой пройденной минутой обжигающе сжимало, что в итоге возникли радужные искры в глазницах и безумная головная боль. Предметы, которые и так разглядеть стало практически невыполнимым заданием, начали расплываться в настоящие прорези, обрезки, между собой скрещивавшиеся; воздуха слишком не хватало, а внутри как будто стала расти взрывчатка, которая в единый час обретет максимум и разорвёт девушку на части. — Мы встретимся… — Мертвенно будораживавшее дуновение свежего ветра накрыло рыжеволосую, словно попадя в хладную воду и унося в бездну - бездну невыносимых страданий и греховного предательства. — Я сотворю это…***
+1 message Так как ноут был включён уже тогда, когда младшая Моргенштерн его впервые заметила, на всю комнатушку прозвучало своеобразное недолгое пиликанье оповещения. Стенные часы показывали верно: без двадцати восемь вечера. Девушка ещё не до конца понимала, где она, в чём она, и что, собственно, происходит. Пока она переживала тот сон, что беспокоил её - о большем и речи не шло. Проснувшись, Кларисса, вся в поту, задыхалась и в ужасе пробовала подняться. Нервная дрожь перешла в какую-то лихорадочную; почувствовался даже озноб. Тело неугомонно разбивалось как бы изнутри. На душе — смута, сохранившая темноту во плоти. Раскрывая мягенькое одеяло, девушка тут же уперлась почти бессознательным взглядом, по какой-то внутренней нужде, на надетые вещи и мизинцем коснулась губ. Напоследок осталось только уложить свои локти на колени и подпереть обеими руками голову. Клэри искала способ, как снова отвлечься от гадких дум, и малахитовые глазки наткнулись прямо на фиолетовый «HP». Стащив ноутбук к себе, она прочла первую же строку в окне, которое выпрыгнуло в центр рабочего стола. Однако не на счастье Охотнице пришлось затолкать куда-нибудь в забытье возникшее желание выкинуть технику из окошка, прямиком во дворик. «Неужели до этого додумался? Гм…» — Your Jonathan (19:42) Что ж, сестричка, проснулась? Скоро ужин и, пожалуйста, надень превосходное платье. Желательно, недлинное. — «Мне о-очень хотелось чатиться с тобой, как же! Скажите, что это шутка. Либо он в конец долбанулся! Плевала я на твои просьбы, знаешь ли» Перед сонным и неспокойным личиком Охотницы внезапно предстала впечатляющая сцена, детально показывающая её и Себастьяна, обжимающихся в Институте утром; плюс к вышеупомянутому, странноватое сновидение отвратительно подчёркивает за собой замысловатую эротику, перекликающуюся с неимоверной трагедией. И как смотреть на брата после того инцидента, уже не считая ранних? Каким образом контактировать? Как вообще смотреть в глаза, в которых читаются озлобленность и одновременно восторг, который никогда бы не предвидел чего-то миролюбивого? Отодвинув гаджет в сторону, Клэри поспешила встать и оценительно разглядеть свой внешний вид: майка с шортиками несомненно подойдут для того, чтобы разозлить брата. «Джейс, Иззи, Саймон, в порядке ли вы? Что эта чёртова демоница творила с вами? Отзовитесь же…» Сжав руки в кулаки до побеления костяшек и скривив зубы, девушка решительно вылетила из спальни, ногой чуть не выбив дверь. Благо(а, может, не совсем), никто не стоял рядом, но вкусный запах пока невиданного блюда и неясное щебетание снизу полагали, что старший Моргенштерн не соврал. Но Клэри тянуло не к обезбашенной дьяволице и наверняка ухмылявшемуся братцу. Ванная должна была быть неподалёку отсюда. Пройдя подальше по широкому коридору, Клэри заметила приоткрытую серебристую дверь. Свет не горит — круть! Теперь и помыться быстренько можно. Намыливая щеки, девушку побеспокоило щипание в области уголка рта. Рассмотрев внимательнее, девушка приняла решение не заморачиваться по поводу такого. Как-никак, у нефилимов хотя бы что-то болеть да щипать должно. — Пустяки, — вслух выразилась рыжая, продолжая процедуру. Уборная выглядела миниатюрной, сравнивая другие комнаты в доме. Закончив умываться, Клэри вытерлась шелковистым полотенцем и стала аккуратно продвигаться наружу, в попытке не сносить кругом предметы. И к чему ей вообще обращать внимание на такую мелочь? «Сейчас заявлюсь к ним и расспрошу обоих. Хм, а всё же: надену-ка платье…» Выйдя в просторный коридор, Клэри убедилась, что помещение освещено только небольшими свечками с приятным ароматом, обукрашенными фигурками фруктов и ягод. Девушка закрыла за собой дверь, не оставив щелину. Главное ещё впереди, посему и повернулась на выход она так же скоро, как нежданно пошатнулась и сразу примагнитилась к дверце. — Добрый вечер, Кларисса. Смазливая улыбка, скривившаяся, увы, в знакомой ухмылке, а тёмно-зелёные глаза так и норовят ворваться и поглотить душу в удушливом мраке. Рука, крепкая и мускулистая, и впрямь придерживает дверь над рыжими волосами, чутка мокрыми и пахнущими душистым мылом. Клэри нахмурилась, пристально глядя в глаза брату. Да, она не смела опускать свои глазки, ибо рост её позволял лицезреть перед собой соблазнительно голую узкую талию, покрытую рунами, что напоминали татуировки. «Уже дважды я вижу его таким… Уф… Нельзя!» Широкие плечи и воздымающаяся грудь могли укрыть её от опасности в любое время, точно стоять как за каменной стеной. Девушка мельком разобрала капельки чистой воды, отправной точкой которых являлись кремового цвета волосы: может быть, сам Джонатан принимал душ вот только что, но потом позабыл что-нибудь в ванной. Капли плавно скатывались по тонкой шее, ключицам, синхронно окружили атлетическое тело в грудной области. Создавалось впечатление, что братик специально вышел в таком виде и якобы случайно вжимался в сестру. Серое полотенце в чёрную полоску покрывало бёдра блондина, а сердце его продолжало биться в бешеном ритме, будто бы тот стал хилым и пробежал километров десять без перерыва. Парень не смотрел на объект обожания с похотью и не раздевал её глазами, но приблизил лицо к ней, чуть ли не касаясь губ, искусительно двигающихся, говоря неразборчиво шепотом. «Наверное, опять обзывается. Так и манит, чертовка, — с непринужденным смехом отозвался где-то внутри себя старший Моргенштерн, не подавая виду снаружи». Оттолкнув Джонатана, Кларисса с раздражением уставилась на похитителя и отстранилась на три шага в сторону своей спальни. А он, в свою очередь, оказался безмерно счастлив от второй пришедшей мысли, что такие тонкие, нежные, притягательные пальчики любимой девочки собственноручно коснулись его полуголого, нечаянно царапнув. На спине, к сожалению парня, быстро успела зажить… Но он знал, был уверен вне всякого сомнения: эти милые руки будут касаться его огромное количество раз, со страстью, с любовью, с неугасающим желанием. — Гх, что произошло с вашим вороном? Тогда… — Клэри выпятила губу и ошеломлённо покосилась куда-то на ноги, поскольку не ожидала от самой себя вопроса во всеуслышание. Себастьян обомлел, не предполагая услышать именно это: — Сама видела: ворон жив, несмотря на нанесенную тобой рану. Он полностью восстановился, а Кларисса… проиграла следующий бой с демоном. И да, он низший, — поскреб подбородок юноша, загадочно улыбнувшись. — Но об этом после. Меня увлекло сейчас одно хорошенькое дело: краснеешь ты постоянно, когда я к тебе притрагиваюсь. Так значит, нравлюсь? — брат неторопливо шагнул вперёд, смиренно глядя на сестру. «Быстро ты тему сменил!» — Похоже, ты промахнулся с выводами, братец. Как мы размечтались! — рыжеволосая пристально следила за ним искоса, прищурившись и усмехнувшись: папина дочь. — Говоришь: проиграла бой? А ничего, что нож не был освещён? Всё-таки он предназначен для помощи в повседневной готовки пищи, а не расчленения ваших… треклятых игрушек-рабов. — Клэри выпрямилась, подойдя вплотную к Себастьяну, которого будто вдруг заворожили, и отчеканила, прошипев: «Ко мне в дом не каждый день залетают отпрыски Сатаны. Как понимаешь, на сию минуту речь идёт не о ничтожном вороне. Несчастный убивец и грешник». — Она болезненно сжала пальцы в кулак, спрятав за спиной. — Придержи язык, дорогая. Не бросайся словечками. — Недовольное лицо брата обрело бледность, между бровями образовалась складка, изумрудного отлива глаза вмиг укрылись ядовитой мантией, что затаила под собой неподдельное огорчение и обиду. — Кларисса всегда должна быть начеку, неужели нет? Кто из нас строит из себя добродетеля, который нацелился очистить мир от грязи и смрада? Всё это только твои мечтания, грёзы, сковывавшие разум. Осмотритесь вокруг, сестра: ваши навыки в борьбе с демонами и ловкость в умении мыслить как Сумеречный Охотник не увенчались успехом... Иначе почему ты угодила в мои владения? А-а, постойте, если бы Джейс не поспешил на помощь в трудный час, тебя давно бы растерзал собственный дух, либо черти полакомились бы отзывчивой и гуманной душонкой, я прав? Истинный пример - последний твой день в Идрисе. — Сосредоточено добавил блондин, не повышая голоса. Клэри попятилась назад, налетев на стенку. Она вытянула перед собой руки и судорожно проговорила: — Врёшь… — Рыжая сглотнула и резко заморгала. — Вообще-то, я констатировал факт, Кларисса. — Брат утвердительно кивнул и пошагал прочь от сестры. — Ожидаю на ужине. Помни про платье. Клэри молча проводила его влажными глазами и удалилась в свою опочивальню. Кровь с правой ладони протяжно пустилась наземь, и девушка, словно поймав на слуху глухой удар, раскрыла руку и узрела кровоточащий порез, тянувшийся по длине линии жизни. «Оно не произойдёт, нет... Оно закончится, я знаю, — нечто пролепетала Моргенштерн мысленно, как будто сойдя с ума».***
— Ковальский доложил о грядущем всё правильно? — Можно назвать и так. Мне порой представляется: смерть Хиггинза не изменит судьбу нашего клана, но повлечёт за собой кое-какие сложности. Пенхоллоу теперь не оставит это происшествие, будучи в курсе дела! Я собирался не поднимать шум, просил Самаэля сыграть одну роль, а он отправил тебя… Ты никудышна! — Эй! Какова была моя цель по-настоящему? Присматривать за тобой и поучаствовать в поимке девчонки. О другом просьбы не сочились конвертиками с душами, Себастьян. — Assez causé¹, жена ангела смерти. Ступай. — Высказал прямолинейно Моргенштерн, осторожно отхлебнув сакэ. — Устал поди, раз молвишь на французском. — Аграт подсела к парню, с нежностью затронув его похолодневшую руку, которой тот держал чашу, и принялась её поглаживать. — Глотку свернуть? Аль чего похуже? — зло съязвил Джонатан, без колебаний воткнув вилку в костяшку пальца брюнетки. — Я не повторяю. Погрустневшая демоница отстранилась: — Я не предам Самаэля. Не в этом тысячелетии! — выдернув столовый прибор, женщина залпом выпила свою долю спиртного напитка и решилась уходить. — Я приказала посиживать на одном месте, пока не разузнаю ответы на вопросы, крошка. Рано тебе отчаливать. — Две пары глаз с изумлённым выражением столкнулись с Охотницей, которая грациозно вышла из тёмного угла, слегка направив указательный палец на Аграт. Пряди огнисто-рыжих волос сплетены в сияющий и выразительный домашний бант, который явно главенствовал на вечернем фоне, превосходя свободное белоснежно-голубое платье в горошек. — Мило беседуете. — Сестрица! Я замучился ждать тебя, но теперь мне стало абсолютно ясно, - блондин, искренне очарованный красотой и изяществом, уставился на Клэри. — Однако не следует прикидываться серьёзной миледи. (Хотя, по правде, тебе идёт эта черта характера!). Я слышу учащённое сердцебиение. — Он обворожительно поправил свою жилетку сверху, расстегнув пуговичку (от девичьего наряда ему вскружило голову?) и приглашая за стол. Младшая Моргенштерн, морально измученная, натянула улыбку и молча села за стол напротив будущих собеседников, полный всяческими блюдами и напитками. Девушка решила действовать по-своему. «Рыба, запеченная с хрустящей картошкой, рис, хранившийся в пиале, ароматный рамэн, фруктовые салаты, сочные ягоды, зелёный чай… Даже сакэ не обошёл стороной! — Клэри хмыкнула, рассматривая ужин, приготовленный юношей». — Брат мой, Аграт бат Махаллат, нам втроём предстоит дискуссировать на всеизвестную тему. Прогонять меня я не советую. — Сверхспокойно начала рыжая, взяв палочки. — Итак, из вашего разговора я верно понимаю: критическое положение сложилось для обеих сторон, но с вашей — наиболее катастрофически, ибо нефилимам по новой объявлена открытая охота на вождя вражеской армии, то бишь сына Валентина. Оно забавно. — С полуоткрытыми глазами подняла уголок рта Охотница. — Кое-кто всё-таки просчитался и не учёл теории преследования, хах, да, Джонатан? — чуть ли не злорадство окунуло Клэри с головой. Моргенштерн украдкой оглянулся на удивлённую брюнетку и развернулся к сестре: — Не отрицаю: да, я сплошал, как ты, но это не меняет сути сказанного ранее наверху. Дальше: я не приму войны против Сумеречных — мы не собираемся порабощать вас, если пройдет удачно мною задуманное. Кларисса, мы вдвоём явимся на переговоры с Пенхоллоу, когда прибудет твоё время... — Себастьян с двусмысленной усмешкой подметил озадаченный вид рыжеволосой. — Я желаю взяться за тебя и тренировать к предстоящим событиям. Ибо сам Люцифер не ответит точно, какие перемены уготовит роковая судьба. — Парень наклонил фарфоровый кувшин с сакэ и наполнил им свою чашку, вопросительно посмотрев на Клэри: та мотнула головой. — Дамы, вы обсуждали меня утром? — Перестань, в конце концов, говорить зага… — Тс-с, младшая! — с грубостью перебила Аграт, которая уже встала, облокотясь локтями на спинку стула. — Себастьян, я рассказала ей всю свою подноготную, и речь о Самаэле была, конечно, затронута. О тебе поведала пару слов, а именно о твоём возрождении. — А теперь послушай внимательно, нервотрепательница: ляпнешь Клэри подобное ещё раз, я обещаю, что ты никогда больше не заговоришь с мужем. — Сухо заявил блондин, мирно взглянув на рыжую. — Моя прелестная сестра, мы обязуемся говорить наедине, Аграт пора исчезнуть, её работа окончена. Впервые Моргенштерн стало откровенно жаль архидемоницу: на сей момент брат повёл себя нахально. Она вполголоса потребовала: — Подожди, — её взор пал на брюнетку. — Ответь на заключительный вопрос: Джейс, Саймон и Изабель… Ты причинила им боль? Себастьян запальчиво рыкнул, не сдвинувшись. — Нет. Я передала им о вашей нескорой встрече. И естественно не называла твоего местоположения. Даже если они вспохватились и долго ныли о том, что не были рядышком, этого будет недостаточно, дабы перекинуть тебя в Аликанте. Уже. Недостаточно. — Полушепотом высказалась брюнетка и резко примкнулась к плечам Клэри, сдавив их ногтями. — Ой, и вправду: пора! Хорошо провести ночь, — подмигивая на зло Охотнице, демоница упархнула, незаметно пройдя через зеркало. — Как бесит!! — гаркнула рыжая, обращаясь к брату. — Не могу не согласиться. Как Самаэль её терпит? Девушка услыхала мужской звонкий смешок. Она застенчиво заулыбалась, но в то же мгновение основательно заявила: — Джонатан, как ты достиг такого статуса..? Мне не нравится видеть тебя противным и жестоким. Я не хочу видеть в твоих глазах отражение кровожадного убийцы, который расправляется со слабыми и немощными, чтобы развлечься... Да, виновен чудовищный отец! Его вмешательство испоганило твою дальнейшую жизнь. Но потом, когда тебя не стало, я… я надеялась на нечто… невообразимое, сильно скучала по тебе, по тем предсмертным замечательным минутам, проведённых вместе. Они крайне отличаются от первой нашей встречи… В прошлом я не догадывалась никоим образом, что моя будущность обретёт такой неожиданный поворот. Будучи для меня замертво угасшим, ты снился мне добрым и отважным храбрецом, что перестал наводить страх и тьму на мирную землю, не допустив кровопролития. — Кларисса замахнулась и здорово стукнула кулаком по столу, старавшись вытеснить всплывшие в памяти кадры смертей, радостные голоса ещё живых приятелей и по сердцу дорогих ей друзей. — Прошу, не трогай Джейса и остальных. Тебе однажды это сошло с рук. Пожалуйста, брат, позволь прислушаться ко мне… — Клэри, я не исправлюсь. И не потому, что не хочу! Я не в силах заниматься вашими сумеречными штучками и воссоздавать неомраченный мир для слепо верующих примитивных. Мой нелёгкий путь с рождения не обходится без жертв, и ты в курсе. Я тот, кого называют пожирателем успокоения, идиллии и творца беспредельного хаоса, анархии. Чего бы я не сделал, всё оборачивается гнилой стороной монеты, и этого не избежать. Но… — Себастьян устало, но с мольбой о помощи взглянул на сестру. — …ты для меня запретное, бесконечное счастье, для выпачканной души отрада. Один лишь твой чудесный запах сламывает меня. Я готов пожертвовать самым сокровенным ради единого присутствия рядом. По твоему недоуменному личику мне сейчас вздумалось, что ты считаешь меня оборванцем и извращенцем... Честно признаюсь, мне приходилось удерживать себя от пошлой мысли, я собирался заполучить тебя всю, без остатка, но Эрондейл опередил меня и… обмарал мою маленькую сестрёнку. Во мне закипела злость, ненависть, жажда мести и ревность... Я пожелал, чтобы Джейс страшно страдал, как я; пусть Джейса не отпускает колкое чувство одинокости, как когда-то происходило со мной! Однако тебе противна моя не братская любовь, но не росла б ты среди людей, стало быть, и поразмыслила бы тотчас же иначе. Я ожил, скорее всего, потому, что Кларисса Адель Моргенштерн до чёртиков верила в надежду увидеться с родным братом в ближайшем будущем. Если бы не ты и твоя тяга ко мне, я не восстал бы из мёртвых… Прости меня! Последовал втихую пронзительный мат, отчего Клэри впала в шокированное состояние. Слова Джонатана звучали как некая исповедь, или на неё что-то похожее. Она находилась в неведении как поступать дальше. Но рыжеволосую будто насмешливо подтолкнули, и та уселась на колени к парню. — Будь потише. Всё наладится. — Девушка заглянула в глаза брата и боязливо притронулась к его ледяной щеке. «Они очень красивые и переливаются оттенками зелёного…» — Кларисса… — Охотница не успела моргнуть, как её намертво захватили за талию и прильнули к мужскому телу. Вторично повеяло сладким одеколоном. — Давай немножко помолчим. Моргенштерн залилась краской: белесые пушистые волосы щекотили её носик, а худые холодные руки ласково гладили по спине, выводившие морозную дорожку. Женское дыхание спиралось в груди. «Что мы делаем? Лучше уйти…» Получилось так, что она нечаянно раздвинула ноги и резво пошевелила бёдрами, убирая с себя накаченные руки: — Я к себе. Благодарю за ужин. Было вкус-но... — Её глаза округлились, уловив настораживавшую вещь: во внутреннюю часть бедра что-то легонько упиралось. Полились блаженные обрывистые вздохи, горячо бившиеся по контурам уха и шеи Клариссы. — Эм, брат..? — Клэри, слезь с меня по-быстрому. — Дрожаще сказал блондин, отвернувшись влево. Кларисса опешила, но за секунду справилась с требованием, рысью последовав на второй этаж. — Ты толком не поела... Не уходи же! — девушка невольно приостановилась, чуть-чуть развернув туловище к рассеянному Себастьяну, который ринулся бежать за ней. — Джонатан, я не столь голодна. Правда. Спасибо… за ужин, — рыжая заикнулась, отметив про себя румяный цвет лица блондина. «Вряд ли повлиял японский алкоголь» — Ты-спать? — промямлил Моргенштерн, в воздух приподняв руку. «Блядь, я обложался! — корил собственное «Я» Себастьян, полностью раскраснев, как подросток на первом свидании» — Да, пожалуй, — ответила Клэри, мягко задев ладонь юноши. Она притворялась, игнорируя сменившееся поведение Джонатана. Он обхватил её ладошку сразу, перекрестив похолодавшие пальчики со своими. На минутку эти двое с волнением прочувствовали пульсирующее тепло, что проскользнуло от рук и вселилось в тела обоих. — Ложись. Я напишу тебе пожелание на ночь, а ты будь любезна прочесть его. — Твёрдо выдал Себастьян, обойдя Клариссу. «Допустимо ли то, что сейчас случилось?..» Ответив сухое «да» и «я поменяю твой ник у себя в сообщениях!», погруженная в раздумья девушка поплелась в спальню.***
22:24 pm
Студёная ночь. В комнату напористо стучится чарующий свет волшебной луны, что пробивается сквозь муаровую дымку облаков. Ветерок мерно покачивает упругие ветви спящих деревьев. Магическая ночь уводит всё живое в сказочное измерение, проникнутое фантастикой и бурной необыкновенностью... Уже с выключенным светом рыжеволосая задёрнула ночные шторы, кругом озираясь. Она встрепенулась, когда прозвучало долгожданное уведомление. Себастьян. Jonathan (22:28) Клэри, спишь? Clary (22:28) Нет. Но уже лежу в кровати. ✒печатает… «Гм… - Девушка нервно трепала платье и закусила нижнюю губу». Jonathan (22:28) М, и я валяюсь. Спокойной ночи и милых снов, сестрёнка. Сегодня день прошёл безумно, поэтому спи крепко. P.S. — целую в лобик )) Clary (22:29) Спасибо, Джонатан. Взаимно: спокойной ночи... 🌜✨ «Судя по всему, почти заснул. Фух…» Прерывисто дыша, Кларисса оторвалась от кресла и, едва не сорвав застёжку одежды, приступила натягивать джинсы с завышенной посадкой и заодно напяливать лиловый топ с капюшоном. Отыскав стило в выдвижном ящике, рыжая накинула висевшую в шкафу кожаную куртку. Но стоило ей с затишьем отворить дверь, как за спиной раздалось известное пиликанье в ноутбуке. «Нет!!» ✒печатает… Jonathan (22:47) Я соскучился. Разрешишь мне зайти к тебе и поцеловать перед сном на самом деле? (: «Отвечать или нет? О боги! Пусть думает, что я сплю» Приблизившись к постели, где находился «HP», Клэри намеревалась опустить крышку, но смс появилось опять. Новое. Jonathan (22:49) Ладно, не буду мешать: вдруг разбужу. Увидимся утром. ♥ В одночасье её щеки порозовели, и сердце жутко кольнуло. Охотница была вынуждена по-тихому выбежать из спальни. Зал охранялся гробовой тишиной и теменью. Клэри размеренно подобралась к коллекции хладного оружия. «Ты защищён, если мягок; ты мягок, когда спокоен; ты спокоен, когда здоров, братец… — Девичье лицо расплылось в снисходительную улыбку» Входная дверь с незначительным скрипом распахнулась, с высоты были замечены рудые цветом волосы, собранные в некрупный бант, а походка девушки выдавала её уверенность и бесшумность.