Departed

      Мои слова ничего не значат для тебя. Все, что я делаю — бесчеловечно. Аморально. Тебе хочется уйти, я же вижу. Каждый день отдается в твоей чертовой походке. Ты ходишь, будто на плечи давит необъятный груз величиной в мои безграничные слова. Но они ничего не значат и не имеют значения. Все, чего я когда-то хотел, чтобы ты ходил прямо, достойно и никогда не опускал голову в смирении. Я хотел свободы для тебя, но в то же время держал руку на твоем горле. Я любил тебя. Любил той сладостно обжигающей любовью, какой любят старики и маленькие дети. Но я был ни тем, ни другим. Я всего лишь хотел сделать тебя своим.       Через пару лет я понял одну простую истину: люди не принадлежат друг другу. Та ложь, что постоянно преследовала меня в разговорах с тобой, она заставляла меня задерживать дыхание перед тем, как я опускал свои мозолистые ладони на твое опухшее лицо. Я не рвал тебе губы, не резал сухожилия и не вырывал язык. Я хотел заставить тебя кричать, потому что после двух недель пребывания со мной, ты перестал говорить. Шипение, стоны боли и хрипы, — это все, что я слышал, и мне было до одури мало. Я хотел кричащего тебя на коленях со связанными руками и кровью на виске. Но ты молчал.       Знать о том, какая жизнь была у тебя, до того, как я привел тебя сюда, было невыносимо. Одна часть меня отчаянно желала отпустить тебя и забыть о шести годах, проведенных почти вместе, вторая же умоляла причинять больше боли. Я не знаю, но, кажется, раньше я слышал голоса многих людей у себя в голове. Сейчас они утихли, но иногда по вторникам мне кричит какой-то подросток о неразделенной любви, и тогда я думаю, а какого черта ты знаешь об этом, мальчик?       Я держу в заточении человека, которого люблю, на протяжении шести лет, и все, о чем я когда-либо задумывался, это было не количество крови на моих разбитых костяшках, а один чертов вопрос: «Будет ли он любить меня такой же любовью?».

***

      Сегодня воскресенье. Никто из нас двоих не спит, потому что тяжелые капли дождя грубо стучат по окнам. Возможно, сегодня я выйду на улицу, так как мои сигареты закончились. Вчера я весь вечер вдыхал тебе дым в лицо, надеясь получить хоть жалкий шепот, но ты держал свой рот плотно и сжимал кулаки. Я скрежетал зубами и продолжал. Под конец я потушил сигарету о твой локоть. Ты все так же молчал.       Облака расплывались по чернильному небу. Листва, кружась в вихре из пыли, плавно оседала на сером асфальте. Мои руки замерзли, — я забыл перчатки дома.